Привязанность

— Черт побери во всем. Я подвел Мисси. Я подвел Спарроу. Я подвел тебя.

Она подошла ко мне, положив свои маленькие ручки мне на грудь.

— Ты ошибаешься. Я жива благодаря тебе.

— Нет, ты жива благодаря ему, — я указал наверх. — Если я прав, Стефани убила Джека и накачала меня наркотиками. Она собиралась убить тебя. Он спас тебя. Спарроу спасли тебя, а не я. Я вернулся сюда, и часть меня чертовски счастлива. Это кажется правильным, но другая часть меня знает, что единственная причина, по которой я и ты здесь — это потому, что я не смог сделать это сам.

— Кого это волнует?

— Что? — спросил я.

— Кого это, черт побери, волнует?

Я не был уверен, но мне показалось, что я впервые услышал, как она произносит матерное слово, и, черт возьми, это было горячо.

— Меня.

— Ты потерпел неудачу, когда служил в армии? Когда был с этими людьми?

— Нет.

— Почему? Ты добился всего сам?

Когда я не ответил, она продолжила:

— Мое исследование неудачное, потому что мне Расс помог? Является ли успех успехом только тогда, когда он достигается в одиночку?

Я покачал головой.

— У меня так много всего на уме. Так много мыслей, что я не могу разобрать, какая из них какая.

— Тогда поговори со мной, или со Спарроу, или с кем-нибудь еще. Только не отгораживайся от меня.

Я потянулся к ее талии, снова растопырив пальцы под блузкой.

— Это не прощальный трах. Как насчет возвращательного траха?

Глава 48

Лорел

— Кто возвращается? — спросила я, глядя на его поразительно красивое лицо со стиснутой челюстью, высокими скулами и напряженным выражением.

Прищурившись, Мейсон отпустил меня и отступил назад.

Часы тикали, а его взгляд темнел, становясь все горячее. В его глазах мерцало подобие пламени, возвращая жизнь золотым хлопьям. Подобно потоку лавы по сухой земле, его расплавленный зеленый взгляд обжигал мою кожу. Это было нечто большее, и все же каждое изменение было едва заметным. Я была не единственной, кто это чувствовал. Даже воздух вокруг нас потрескивал от электричества, когда вернулся Номер Три.

С силой грома, предупреждающего о надвигающейся буре, его глубокий тембр прогрохотал во мне.

— Я. Я возвращаюсь, Лорел. Ты обещала мне стриптиз, когда я вернусь из Индианаполиса. То, что произошло в грузовике, не в счет. Пришло время расплачиваться.

От простого изменения его тона мои соски напряглись, а лоно дрогнуло.

— Я… я…

Его палец коснулся моих губ.

— Никаких разговоров. Мы закончили говорить. Только я.

О, черт возьми, да.

Я потянулась к подолу блузки и начала приподнимать его.

— Нет, еще нет. Я первый. Я чертовски тверд. — Он указал на пол. — На колени и раздень меня.

Моя грудь вздымалась под блузкой, когда я сделала, как он сказал, мои колени коснулись мягкого ковра. Мужчина передо мной казался все больше и больше, его ноги были длиннее, а грудь шире. Я потянулась к пуговице его джинсов. Его растущая эрекция натягивая джинсовую ткань.

Я освободила пуговицу, но только расстегнув молнию, его длина вырвалась наружу. Отяжелевший от желания, член покачивался, бархатистая поверхность натянулась и покрылась венами, когда я приподнялась выше.

Соленый и терпкий, я лизнула вершину, сжимая его двумя руками.

— Черт… — простонал он. — Отсоси у меня.

Мои бедра сжались, я открыла рот, вбирая его миллиметр за миллиметром, каждый раз глубже, чем в предыдущий. Его вкус на языке, его длина дразнили мое горло. Не только то, как напряглись его бедра от моего прикосновения, или звук его стонов, эхом отразившийся от стен гардероба, подпитывали мое желание. Это была сила, которую я ощутила от того, что этот громадный мужчина мог кончить от моих действий.

Я сделала это.

Я.

Под моими пальцами его яйца напряглись, а член стал тверже.

Я освободила его от своего плена с влажным причмокиванием. Сквозь прикрытые ресницы посмотрела на него.

— Вставай. Мне нужно посмотреть шоу.

Мейсон протянул мне руку, не обращая внимания на эрекцию.

Приняв помощь, я встала. Потянувшись за подолом блузки, стянула ее через голову. Затем брюки, остались только черные кружевные трусики, которые я недавно заказала.

— Бляиь, — сказал Мейсон. — Где моя милая, наивная хорошая девочка в белых трусиках.

Когда я начала отвечать, чтобы сказать ему, что она тоже изменилась, его палец снова поднялся к моим губам.

— Никаких разговоров. Покажи мне.

Щелкнув застежкой, я расстегнула лифчик, и он тоже оказался на полу. Покачивание моего тела стало естественным, руки заскользили по обнаженной коже к груди и подняли её вверх. Тихий всхлип сорвался с моих губ, когда, обхватив ладонями свою грудь, я помассировала одну, а затем другую, перекатывая тугие соски между кончиками пальцев.

Освободив волосы и распустив их по спине, я подошла к Майсону, толкая его назад, пока он не столкнулся с другой стеной в шкафу. Не говоря ни слова, я наклонилась вперед, спустила свои трусы и в последний раз глубоко вобрала его член, отчего его ноги напряглись.

Встав, я приподняла подол его рубашки, обнажив под ней красочный шедевр. Бросив ту на пол, я провела ладонями по его покрытой татуировками коже, дотянулась до его плеч и подтянулась, обхватив ногами его торс.

Наши глаза встретились.

Это было его шоу.

Я была его танцовщицей, а он был хореографом.

Мейсон хотел контроля, а я хотела, чтобы он его получил.

Мой всхлип наполнил воздух. Губы приоткрылись, и спина выгнулась, когда он потянул меня вниз, обхватывая свой член и наполняя меня до краев. Его хватка на моих бедрах усилилась, пока он двигал меня вверх и вниз. Мое тело оживало с каждым толчком. Нервы зажгли синапсы, и то, что происходило в моем лоне распространилось до пальцев ног. Мои бедра крепче сжали Мейсона, его шея выгнулась, а пальцы впились в мою кожу.

Не отпуская меня, Мейсон упал на колени и уложил меня на мягкий ковер. Его руки легли мне на лицо, он навис надо мной. Наше соединение было неразрывно.

Когда его зеленый взгляд завладел моим, Мейсон продолжил двигаться, подводя меня к краю, наблюдая, как моя спина выгнулась, а ногти впились в его плечи и вцепились в ковер. С мастерством, которое проявил только он, Мейсон поднимал меня все выше и выше, пока мы не оказались на высоте этого замка в небе.

Эхо моего крика затихло, когда его рев взял верх. Его тело содрогнулось внутри меня, в то время как мое задрожало вокруг него.

Наше дыхание замедлилось, сердца восстановили, и он заговорил.

— Ты спросила меня, почему я хотел трахнуть тебя. Я трахнул тебя, потому что могу. Ты моя, Лорел Карлсон. Была и есть. Никогда не думай, что я хочу тебя бросить. Ты должна быть там, где ты есть.

Я подняла руки к его щекам.

— Я там, где хочу быть.

— Тогда все улажено. Если нам придется спать на этом чертовом ковре, мы переедем сюда.

Я пожала плечами.

— У нас с Лорной есть планы насчет мебели.

— Если только тебе не доставят ее через десять минут, сегодня вечером будем спать на ковре. — Он приподнялся и уставился на мое обнаженное для него тело. Улыбка появилась на его губах. — Я еще не закончил с тобой.

— Хорошо, что завтра мы не идем в фонд, — сказала я с улыбкой. — Возможно, мне нужно вздремнуть.

Держа меня за бедра, Мейсон перекатился, пока я не оказалась сверху.

— Оседлай меня. — Его губы приблизились к моей груди. — А я оставляю свои следы на этой великолепной груди.

Я не ответила и наклонилась вперед, перенося свой вес на его широкие плечи, предоставляя ему беспрепятственный доступ к моей груди, пока я двигалась вверх и вниз с идеальным трением, и снова мое тело задрожало, я рухнула на него.

На этот раз я перекатила его на бок. Когда наши глаза встретились, я спросила:

— Мы действительно здесь спим?

— Начиная с сегодняшнего дня. Я благодарен Риду и Лорне за все, что они сделали. И ты была права: успех не обязательно приходит в одиночестве. Это не значит, что я не хочу, чтобы ты была со мной, каждую свободную минуту.

Я кивнула.

— Мне тоже нравится быть с тобой наедине.

— Ты действительно хочешь сохранить эти старые письма? — спросил он.

— Да.

— То, что я больше не тот мальчик, не значит, что я не люблю тебя. — Он убрал прядь моих волос с лица. — Сейчас всё по-другому.

— Мы оба другие, — сказала я. — Я отличаюсь от женщины, к которой ты подошел на встрече. Люди растут и меняются. Я просто хочу продолжать делать это с тобой.

Мейсон кивнул.

— Я не собираюсь лгать. Я ломал голову над всем, что произошло. Я не хочу, чтобы мы жили в укрытии. Я думаю, что нашел способ поставив все на кон. Я планирую встретиться кое с кем завтра. Я надеюсь, что это положит конец всей этой неразберихе.

У меня екнуло сердце.

— С кем? Это опасно?

Он наклонился и поцеловал меня в нос.

— Ничто и никто не удержит меня вдали от тебя.

— Пожалуйста, скажи мне, что ты идешь не один.

— Разве ты не веришь в мои способности? Я долгое время работал один.

— Нет, Мейсон, дело не в этом. Я действительно верю. Но эти люди однажды уже потеряли тебя. Они не готовы сделать это снова. Пусть они помогут.

— Идём спать.

Он притянул меня к себе, и я положила голову на его твердое плечо.

— По крайней мере, в грузовике у нас были подушки и одеяло.

— Не волнуйся. Я планирую согревать тебя всю ночь напролет.

Глава 49

Мейсон

Разговор затих, и я смирился со своим решением. Мой разум был полон возможностей для осуществления плана. Эту ситуацию нельзя уладить, пока я не сделаю с Орденом то же самое, что сделал со Спарроу, будучи настолько честным, насколько это возможно. Разница в том, что я не мог и не стану раскрывать слишком много о клане Спарроу. То, что правительство знало официально или что подрывное подразделение правительства знало о преступном мире Чикаго, не должно было исходить от меня.

Я поклялся в верности как клану Спарроу, так и Суверенному Ордену. Одно было добровольным, другое — обязательным, моя жизнь за мою службу.

Мое решение не имело значения, пока я не свяжусь с Орденом.

Это не было похоже на то, что я мог позвонить и встретиться с Топом. Я даже не мог позвонить и встретиться с командиром из Ордена. С другой стороны, Стефани, должно быть, отчитывалась перед кем-то вроде Джека.

Поэтому мой план был прост и стар как мир — жизнь или смерть.

Человек выжил, потому что как вид мы были главнее — большие пальцы и когнитивное мышление. Можно поспорить с когнитивным превосходством, но не с большими пальцами. Они дали нам возможность создавать инструменты и оружие, больше не добывать пищу, а обрабатывать землю и сажать то, что нам нужно для выживания. Самое главное, большой палец давал нам возможность охотиться, создать оружие, которое даст нам, более слабым видам, преимущество перед более свирепыми крупными зверями.