Правда, которую мы сжигаем

Я ищу в его глазах какую-либо форму сожаления или печали, но ничего не вижу. Он ничего не сделал, только отдал мне половину своих хромосом и разрушил мою жизнь. Вот и все. А скоро он и им не станет.

Он будет трупом.

— А, я вижу, ты нашел ее! — появляется Стивен Синклер с улыбкой на лице, когда он входит в мое пространство, как будто ему позволено, и целует меня в щеку. — Я так рад тебя видеть, это было слишком давно. Извини, что не зашел поболтать в кампусе. Со всеми сбоями в прошлом семестре я тушил пожары направо и налево.

Я поднимаю левую часть рта в полуулыбке, не пропуская подразумеваемого утверждения о буквальном пожаре, который начался. Я не уверена в причастности Стивена ко всему этому, но было бы наивно полагать, что он, по крайней мере, не знал о том, что замышляли Рук и его друзья.

— С большой силой приходит большая ответственность, — насмешливо говорю я.

— Цитата Вольтера. Я всегда говорил Истону, что ты слишком умна для своего же блага. Я огорчен, что между вами двумя ничего не получилось. Вам было так хорошо вместе.

Не получилось? Это то, что он собирался сказать?

Я имею в виду, если кто-то и был благодарен за разрыв отношений с Истоном, так это я, но ничего не вышло?

Он ведет себя так, как будто не внес меня в черный список, как только утащили в психушку. Эпизод с моим психическим здоровьем был бы пятном на репутации его семьи, а он не мог этого допустить.

— Вообще-то это из Человека-паука, — я наклоняю голову, делая глоток своего напитка. — Мэри намного умнее меня. Я думаю, что они подходят друг другу гораздо лучше, чем мы. Она намного послушнее.

Я знала, откуда эта цитата, но я в настроении быть умником. Он и его семья не заслуживают ни капли моего уважения.

Стивен не единственный человек в этом пространстве, который может играть грязно. Если он хочет копать, пусть возьмет чертову лопату, потому что я гарантирую, что в конце моя яма будет глубже, чем его. Я потеряла много вещей в этом году; мой острый как бритва язык не был одним из них.

Он смеется, и это действительно звучит правдоподобно. Как и я, бросить ему вызов — это самая забавная вещь, которую он испытал за последние годы.

— Может, ты и права, — говорит он, немного протрезвев. — Однако у меня есть кое-какие дела на Восточном побережье, которыми нужно заняться в ближайшие несколько недель. Я попросил твоего отца присоединиться ко мне и Истону. Я думаю, тебе действительно стоит подумать о том, чтобы пойти с нами. Это может быть хороший небольшой отпуск, и, может быть, вы с Истоном могли бы снова зажечься.

Мой мозг переходит в режим повышенной готовности. Это больше не игра, кто кого перехитрит.

Что он делает с моим отцом?

Я подозрительно скрещиваю руки перед собой.

— Бизнес? — спрашиваю я, стараясь, чтобы мой голос звучал легко, когда я смотрю на них двоих. — Какое дело? Вы декан колледжа. Я думала, что ваш бизнес будет состоять из бюджета на обучение и планирования школьных обедов.

Он внимательно смотрит на меня.

— Я не знал, что ты так интересуешься внутренней работой того, что я делаю, Сэйдж. Планируешь когда-нибудь занять мою работу?

— Просто держу свои догадки открытыми.

Я хочу сказать, что раскусила тебя.

И по тому, как язык его тела немного меняется, я могу сказать, что он это знает.

Так что помоги мне, Боже, если я узнаю, что он причастен к тому, что случилось с Рози, мне не придется ждать того, что мы сделаем с моим отцом.

Я убью его перед отделением полиции и надену на себя наручники.

— Если хочешь знать, — выдыхает он, — Это возможность финансирования. Мы изучаем дополнительные пожертвования на стипендии, чтобы талантливые молодые студенты из неблагополучных семей могли посещать занятия, не беспокоясь о финансовом бремени. Как твая подружка Браяр.

Я прищуриваю глаза, когда он произносит ее имя. Он так набит дерьмом, что начинает течь из ушей. Мужчины Синклеры — горстка придурков из поколения в поколение.

— Как очень гуманно с вашей стороны, Стивен, — говорю я. — Это было хорошо, наверстать упущенное, но мне нужно отойти в уборную, — я опрокидываю свой бокал с шампанским на них обоих, прежде чем развернуться на подушечках стопы и пойти в противоположном направлении.

Я отхожу от него и направляюсь к стеклянным дверям, через которые просачиваются все официанты.

Все они выглядят несчастными в своих белых жилетах и серебряных подносах. Я узнаю в одном из них одного из парней, которые поймали меня, Браяр и Лиру во время Перчатки.

Люди из Уэст Тринити Фолс нередко работают на жителей Пондероз Спрингс. Для них они просто наши слуги, люди, которые убирают наши объедки. Странно, что я раньше этого не замечала, сколько же из них работало на богачей, пытаясь обеспечить себе жизнь.

Я могу только представить, что они думают о нас. Бьюсь об заклад, они сидят и говорят о том, как нам повезло, как легко у нас это получается, и в какой-то степени они, вероятно, правы.

Но трагедия не делает различий между бедными и богатыми. Она приходит ко всем, и ей все равно, живешь ли ты в особняке или в квартире, наполненной тараканами. Она ест нас всех.

Не торопясь вернуться на вечеринку, я брожу по залам. Я знаю этот дом как свой собственный, ведь я провела здесь больше времени, чем мне хотелось бы.

Я иду в кабинет, мои пальцы скользят по пыльным книгам, прежде чем я выхожу на террасу. Я стою на месте, глядя вниз со своего места на втором этаже на всех гостей, толпящихся на лужайке за домом. Четкое представление всего, что я презирала в своем воспитании.

Я чувствую запах свежих цветочных композиций на ветру, букетов гортензий, фиалок и орхидей. Все они элегантно расположены вокруг просторной зеленой лужайки, а заходящее солнце отражает цвет на их лепестках.

Большие белые балдахины стратегически установлены, чтобы защитить гостей, пока они едят. Круглые обеденные столы были безукоризненно украшены каким-то дизайнером, который так и не получил за это должного признания. Все женщины в огромных шляпах и мужчины в пиджаках дополняют эстетику, словно идеально подобранные украшения.

Все в порядке. Здесь нет радостно бегающих на солнце детей или слишком громкого смеха.

Все это организовано так, чтобы звучать и выглядеть как богатство.

Все эти знакомые лица, среди которых я выросла, но никогда ни с кем из них не разговаривала по-настоящему. Я вижу Лиззи, стоящую рядом со своими матерью и отцом, и задаюсь вопросом, не ввалился ли он накануне вечером пьяный и пахнущий духами другой женщины. Мне любопытно, скрывает ли она все еще, кто она на самом деле, под этим сшитым на заказ белым платьем.

Сегодня присутствуют все влиятельные лица в Пондероз Спрингс, и все здесь, чтобы отпраздновать переизбрание моего отца.

То место, которое он получил с помощью жалости и пропитанных кровью денег.

Когда я смотрю на них с их украшениями и дизайнерской одеждой, мне кажется, что я впервые вижу их такими, какие они есть. Один большой мираж успеха и счастья. Издалека можно увидеть жизнь, о которой мечтают люди, но на самом деле, когда подходишь ближе, картина становится яснее.

Это все игра.

Шоу, которое они устраивают, копая ямы глубиной шесть футов, чтобы спрятать в них свои секреты. Запихнув все свои скелеты, кривые пути и неприятные скандалы в могилу, оставив землю впитывать всю эту злобу.

Я не верю в призраков и духов.

Но если какой-то город и проклят злодеяниями его жителей, то это Пондероз Спрингс. Он заставляет почву поглощать их зло, обогащая землю зловещим удобрением. Теперь это настолько очевидно для меня, что я могу чувствовать это, когда хожу.

— Я поцеловал тебя в первый раз прямо здесь.

Отвращение бьет меня, как автобус.

— Ты угрожал подстричь меня ножницами, если я этого не сделаю, — говорю я, поворачиваясь и глядя на Истона. Он одет в накрахмаленную рубашку и темно-синие брюки, его светлые волосы аккуратно зачесаны назад, создавая непринужденный вид красавца, который я могла бы признать, если бы еще не знала, каким ужасным человеком он был.

— Кажется, мы помним вещи по-разному, — шутит он, засовывая руки глубоко в карманы.

— Мы многое помним по-разному.

Между нами двумя так много истории, сочетавшейся с отношениями еще до того, как мы поняли, что это значит. Когда мы были молоды, он был другим. Мы сошлись как друзья. Он был веселым и умным, всегда придумывал, чем заняться. Лазать по деревьям, кататься на велосипедах, есть мороженое.

Мы выросли вместе.

И я не уверена, когда он изменился, когда стал тем, кем он является сейчас.

Мы из друзей с рождения превратились в врагов.

Может быть, все пошло бы по-другому, если бы я смогла полюбить его. Может быть, я бы не боролась с этой жизнью так сильно, как раньше. Может быть, я бы сдалась и стала тем, в чем он нуждался, но даже будучи подростком, я знала, что не хочу этого для себя.

Я делаю глоток игристого напитка.

— Что случилось с твоим лицом?

К левой стороне его лица прикреплена яркая повязка, защищающая какую-то рану от инфекции.

Он скрипит зубами, дотрагивается до марли и сосет зубы.

— Я думал, ты устала прикидываться дурочкой, Сэйдж?

Я хмурю брови, не понимая, о чем он говорит.

— Ты действительно не знаешь? — спрашивает он, немного насмехаясь. — Рук, твой психопат, приятель, сжег мне половину лица. Потребовалось два кожных трансплантата, чтобы исправить, и все равно я буду ходить как урод.

— Почему у меня такое чувство, что ты сделал что-то, чтобы заслужить это?

Я начинаю уходить, когда чувствую, как рука Истона хватает меня за предплечье, притягивая меня ближе к себе. Мой баланс слегка нарушается, и я прислоняюсь к его груди.

Вспышки наших прошлых отношений поражают меня, как хлыст, и инстинктивно я хочу сломать ему пальцы за прикосновение ко мне.

Он не имеет права.

Он никогда не имел права, и мне стыдно, что в какой-то момент я так и думала.

Его рот приближается к моему уху, от чего меня начинает тошнить.

— Раньше нам было хорошо вместе. Мы были счастливы. Ты все еще можешь получить это, Сэйдж. Образ жизни, которого ты всегда хотела, внимание, известность. Ты все еще можешь иметь все это. Все, что тебе нужно сделать, это вернуться ко мне.

Мне не к чему возвращаться, потому что я никогда ничего не оставляла. Все, что у меня было с Истоном, было подделкой. Мошенничество. Человеком, которым я должна была быть, чтобы выдержать давление жизни в этом городе.

— Отпусти меня, Истон, — я вытираюсь.

На секунду я вижу мальчика, которого знала раньше. С которым я когда-то дружила. До того, как однажды он проснулся другим человеком, человеком, который считал меня собственностью, тем, кого заботило только то, как его воспринимали.

— Было время, когда ты умоляла меня прикоснуться к тебе, Сэйдж Донахью. Время до Рука, до всего этого. Ты знаешь меня, ты выросла со мной. Я знаю, что мы могли бы быть счастливы, если бы ты просто впустила меня. Позволь мне показать тебе.