Золотые Ворота [сборник litres]

Глава 1

Операцию предстояло провести с хирургической точностью и тщательностью, которая если не по масштабам, то по уровню могла бы соответствовать высадке союзных войск в Европе во время Второй мировой войны. Это было сделано. Подготовку надлежало осуществить в обстановке полной секретности. Это было сделано. Необходимо было добиться полной координации действий. Это тоже было сделано. Все участники операции должны были вновь и вновь проигрывать отведенные им роли, чтобы довести свои действия до автоматизма. И они это сделали. Требовалось предусмотреть любую случайность, любое малейшее отклонение от намеченного плана. Это было сделано. И наконец, уверенность этих людей в своей способности выполнить задуманное, даже если все с самого начала пойдет наперекосяк, должна была быть непоколебимой. Таковой она и была.

Эту уверенность вдохнул в них руководитель операции, Питер Брэнсон, высокий, крепко сбитый тридцативосьмилетний мужчина с темными волосами и приятными чертами лица. На его губах почти постоянно играла улыбка, но светло-голубые глаза давно забыли, что значит улыбаться. Брэнсон был одет в полицейскую форму, однако к полиции не имел никакого отношения. Как, впрочем, и остальные одиннадцать человек, собравшиеся вместе с ним в заброшенном гараже неподалеку от озера Мерсед, на полпути между Сан-Франциско и Дейли-Сити, хотя трое из них носили такую же форму.

Единственная стоявшая здесь машина явно не вписывалась в интерьер гаража, больше похожего на сарай без передней стены. Это был автобус, хотя данное слово вряд ли уместно по отношению к сверкающей роскошью громадине, верхняя половина которой была выполнена из затемненного стекла, если не считать стоек из нержавеющей стали. Внутри машины вместо обычных автобусных сидений были установлены в мнимом беспорядке около тридцати вращающихся кресел с удобными подлокотниками и индивидуальными выдвижными столиками. В задней части машины находились гардеробная и бар с великолепным выбором напитков, а за ними – обзорная площадка, пол которой отодвигался, обнаруживая просторное багажное отделение. Оно было заполнено сейчас почти до отказа, но вовсе не багажом. В этом вместительном отсеке размером два на два метра хранились, среди прочего, два электрических генератора, работающих на бензине, два прожектора диаметром пятьдесят сантиметров и несколько штук меньшего диаметра, два необычных по виду снаряда на треножниках, несколько автоматов, большой деревянный ящик без надписей, обитый железом, несколько деревянных ящиков поменьше, покрытых смазкой, и другие предметы, среди которых особенно подозрительно выглядели большие связки веревки. Люди Брэнсона как раз заканчивали погрузку.

Покупка этого автобуса, одного из шести ему подобных, обошлась Брэнсону в девяносто тысяч долларов – он счел эту сумму ничтожной, если учесть, для какой цели предназначалось это транспортное средство. Детройтской фирме Брэнсон представился агентом некоего миллионера, большого оригинала, желающего, чтобы его новый автобус покрасили в ярко-желтый цвет. Однако, оказавшись в руках Брэнсона, он стал ослепительно-белым.

Два из пяти остальных автобусов приобрели настоящие миллионеры, которые намеревались использовать их как комфортабельные дома на колесах для путешествий во время отпуска. Этим машинам, оборудованным скатами для въезда малолитражных автомобилей, суждено было по пятьдесят недель в году простаивать в специально выстроенных гаражах.

Оставшиеся три автобуса купило правительство.

Было раннее утро, заря еще не занялась.

Три белых автобуса, ставших собственностью правительства, стояли в одном из гаражей в центре Сан-Франциско. Их большие раздвижные ворота были заперты. В углу гаража мирно спал в шезлонге мужчина в штатской одежде, придерживая вялыми руками лежащий на коленях обрез. Когда в гараже появились двое непрошеных гостей, он продолжал дремать и так и остался в блаженном неведении, что ему дали вдохнуть усыпляющего газа из газового пистолета, после чего он заснул крепче прежнего. Проснувшись несколько часов спустя, он по-прежнему не понимал, что произошло, и вряд ли сообщил своему начальству, как долго спал на посту.

Все три автобуса были как две капли воды похожи на автобус Брэнсона, по крайней мере внешне, однако средний из них имел два существенных отличия: одно заметное, а второе – нет. Он весил тонны на две больше своих собратьев, поскольку пуленепробиваемое стекло гораздо тяжелее обычного, а у этих машин площадь стекол была огромной. А интерьер этого бронированного экипажа воплощал самые смелые мечты путешествующего сибарита, чего и следовало ожидать от личного транспортного средства президента страны.

В президентском автобусе стояли друг против друга два огромных дивана, такие глубокие, мягкие и удобные, что человек с избыточным весом, обладающий здравым смыслом, дважды подумал бы, стоит ли садиться на такой диван, потому что принять вновь вертикальное положение он смог бы, лишь приложив неимоверные усилия или прибегнув к помощи лебедки. Там же располагались и четыре кресла со столь же предательски роскошными очертаниями. И это было все, если говорить о местах для сидения. В салоне автобуса имелось несколько искусно замаскированных кранов с холодной водой, а также несколько кофейных столиков из меди и блестящие, отделанные золотом вазы, ожидающие своей ежедневной порции свежих цветов. Чуть далее располагались умывальная комната и бар, причем солидных размеров холодильник в данном конкретном – и необычном – случае был битком набит фруктовыми соками и безалкогольными напитками, из уважения к привычкам почетных гостей президента, которыми сегодня были арабы, и следовательно, мусульмане.

В задней части президентского автобуса, за стеклянной перегородкой, находился центр связи – настоящий лабиринт миниатюризированных электронных систем, приводившихся в действие, как только президент появлялся в машине. Говорили, что все эти установки стоили больше, чем сам автобус. Кроме радиотелефона, по которому можно было связаться с любой точкой земного шара, там имелся стеклянный ящичек, открывавшийся с помощью специального ключа. В нем было пять кнопок разных цветов. При нажатии на первую из них немедленно устанавливалась прямая связь с Белым домом, вторая кнопка обеспечивала связь с Пентагоном, третья – со стратегическим авиационным командованием, четвертая – с Москвой, пятая – с Лондоном. Не говоря уже о необходимости постоянно поддерживать контакт с вооруженными силами, президент был настоящей жертвой телефонизации, вплоть до того, что рядом с президентским креслом стоял еще и местный телефон, соединявший главное лицо страны с центром связи в автобусе.

Однако незваных гостей интересовал не президентский автобус, а тот, что стоял слева от него. Они вошли в него через переднюю дверь и немедленно сняли металлическую пластину рядом с сиденьем водителя. Один из вошедших посветил фонариком вниз и, по-видимому, сразу же нашел то, что искал. Он взял у своего спутника что-то похожее на полиэтиленовый пакет с замазкой, к которому был подсоединен металлический цилиндр длиной около восьми сантиметров и толщиной около трех сантиметров, и аккуратно прикрепил все это клейкой лентой к металлической стойке. Этот человек явно знал, что делает, и неудивительно, ведь худой и мертвенно-бледный Рестон был известным специалистом-взрывником.

Затем эти двое прошли в конец автобуса, к бару. Рестон встал на стул, открыл дверцу верхнего шкафчика и обозрел его содержимое. Если людям из президентского кортежа и предстояло от чего-то страдать, то только не от жажды. В шкафчике, в подставке с круглыми отверстиями, стояли два ряда бутылок, и первые десять слева, по пять в каждом ряду, были бурбоном и шотландским виски. Рестон наклонился и заглянул в нижний шкафчик, обнаружив там точно такой же набор бутылок, причем все они были полными. Казалось маловероятным, что в ближайшее время кого-нибудь заинтересует содержимое верхнего шкафчика.

Рестон извлек эти десять бутылок из ячеек подставки и передал их своему товарищу, стоящему внизу. Тот оставил пять из них на стойке, а остальные пять сунул в холщовую сумку, видимо специально принесенную для этой цели. Затем он протянул Рестону странное снаряжение, состоящее из трех частей: маленького цилиндра наподобие того, что был установлен ранее; устройства, напоминающего пчелиный улей около пяти сантиметров в высоту, и прибора, очень похожего на автомобильный огнетушитель, с тем лишь исключением, что у него была пластиковая головка. Последние два предмета были соединены с цилиндром проводами.

У «улья» снизу имелась резиновая присоска, но Рестон, кажется, не слишком доверял подобным штукам, потому что извлек откуда-то тюбик моментального клея и обильно смазал им донышко «улья». Затем он крепко прижал прибор к задней стенке шкафчика, примотал к нему клейкой лентой большой и маленький цилиндры и, не успокоившись на достигнутом, примотал все сооружение к отверстиям подставки. Наконец он вернул в передние ячейки пять бутылок, которые полностью скрыли устройство. Закрыв дверцу шкафчика и поставив на место стул, Рестон вместе со своим товарищем покинул автобус. Сторож продолжал безмятежно спать. Двое мужчин вышли через ту же боковую дверь, через которую вошли, и заперли ее за собой.

Рестон достал переносную рацию и произнес:

– «Пи-один»?

Усиленный динамиком голос четко прозвучал в автобусе, стоящем в гараже к северу от Дейли-Сити. Брэнсон повернул переключатель:

– Да?

– Все в порядке.

– Отлично. – В голосе Брэнсона не прозвучало бурной радости, потому что для нее не было особых причин; наоборот, он бы сильно удивился, если бы после шести недель основательной подготовки что-то пошло не так. – Возвращайтесь вместе с Маком на квартиру и ждите.

Джонсон и Брэдли были необыкновенно похожи: оба симпатичные, молодые (чуть старше тридцати лет), светловолосые и почти одинакового телосложения. А кроме того, они имели поразительное сходство в телосложении и цвете волос с двумя только что разбуженными молодыми людьми, которые приподнялись в своих постелях в гостиничном номере и с вполне понятным удивлением и гневом смотрели на незнакомцев. Один из них прорычал:

– Кто вы, черт возьми, и что вы здесь делаете?

– Будьте добры понизить голос и выбирать выражения, – посоветовал ему Джонсон. – Офицеру морской авиации это не к лицу. Кто мы, не имеет значения. А здесь мы потому, что нам необходимо переодеться. – Он посмотрел на свою «беретту» и указательным пальцем левой руки дотронулся до глушителя. – Думаю, не стоит вам объяснять, что это такое.

Объяснения и в самом деле были ни к чему. В действиях Джонсона и Брэдли чувствовался такой бесстрастный профессионализм, такая спокойная уверенность, что обитатели номера лишились дара речи и утратили всякое желание действовать. Пока Джонсон стоял, небрежно помахивая пистолетом, Брэдли открыл принесенный с собой чемоданчик, вынул из него длинную тонкую веревку и связал двух пленников с быстротой и ловкостью, которые свидетельствовали о немалом опыте в подобных делах. Когда он закончил, Джонсон открыл шкаф, достал из него два костюма и протянул один из них Брэдли со словами: