Библия. Историческое и литературное введение в Священное Писание

Разночтения

Разночтений в рукописях Нового Завета столь много, что мы бы не могли даже подсчитать их, не будь у нас компьютерных технологий. Текстологи прежде гадали, сколько же их: некоторые насчитывали 200 тысяч, некоторые — 300 тысяч, некоторые — 400 тысяч или более. Проще привести сравнение: разночтений в тексте Нового Завета больше, чем в Новом Завете слов.

Как бы пугающе это ни звучало, страх следует умерить: большинство этих разночтений несущественны и могут показать лишь то, что писцы древности умели писать не лучше, чем нынешние учащиеся колледжа (и древних писцов можно извинить: у них не было словарей, не говоря уж о программах, проверяющих орфографию). Если одно и то же слово написано шестью разными способами в шести разных манускриптах, это будет считаться за шесть разночтений. Но если это всего лишь шесть вариантов написания одного и того же греческого слова, то не очень-то важно, как оно пишется. Большая часть разночтений относится именно к таким. Большинство этих вариаций нельзя даже передать в английском переводе (какой бы из вариантов написания вы ни переводили — результатом будет одно и то же английское слово). Но в то же время есть ряд разночтений, имеющих значение.

Исследователи привыкли различать случайные и намеренные изменения текста. Случайные возникают вследствие ошибки. Переписчик мог не только написать слово неправильно. Иногда он мог выпустить его или написать одно и то же слово дважды. Иногда он мог пропустить целую строку или фразу. Это может показаться странным, но такое случалось. Писцы были обычными людьми, зачастую неуклюжими, невнимательными. Иногда они просто хотели спать. Христианские переписчики, в отличие от иудейских, не имели строгих правил переписывания. Поэтому большинство разночтений в манускриптах стало следствием таких ошибок. С другой стороны, для исследователя достаточно легко заметить ошибку, сделанную случайно.

Другой вид разночтений намного интереснее и ведет к важным выводам. Переписчик мог решиться изменить текст намеренно. Такая правка могла быть сделана по ряду причин. Возможно, писец копировал знакомую фразу, но написание показалось ему неверным — он помнил иное. Поэтому он изменял фразу, чтобы она звучала так же, как и в его памяти. Или слова текста ставили перед ним проблему: в них была грамматическая ошибка, географическая или историческая неточность. Переписчик мог попробовать исправить текст, даже ценой изменения оригинала. Бывало, что переписчику не нравилась фраза копируемого текста, говорившая в пользу точки зрения, которую он считал спорной или даже ложной. Тогда переписчик мог попытаться изменить текст, заставив его говорить то, что, как ему казалось, текст должен говорить.

Проблема со всеми этими разночтениями состоит также в том, что каждый переписчик брался копировать текст, используя текст с разночтениями (которые имеет каждый текст), и должен был копировать другую копию вместо оригинала. И он сам мог наделать ошибок. А следующий переписчик, бравшийся за этот текст, копировал ошибки своих предшественников и добавлял к ним свои. И так все продолжалось. Впрочем, ошибку можно было устранить, если переписчик признавал, что его предшественник скопировал текст неправильно, и пытался выправить его. Если он исправлял неправильно, то получалось три варианта: оригинальный текст, текст с ошибками и ошибочное исправление ошибочного текста. Возможности для этого были бесконечны.