The Englishman Who Slowly Descended Down The Mountain — Друг по вызову

Полночный извозчик

День начался, как обычно — чашка кофе, круассан и газета. Несколько ничего не значащих фраз с барменом, а потом — школа. Самая обычная школа для тех новообращённых граждан Великобритании, которые в отличие от остальных столь же новых в этом мире желали работать — а для этого нужно было минимальное образование. Элизабет там была белой вороной — в буквальном смысле белой — но не в плане знаний. Математика, физика, даже родной английский — всё то, что с такой лёгкостью даётся детям в десять-двенадцать лет, от её одноклассников требовало неимоверного напряжения сил. По крайней мере, она хотя бы умела учиться, и гранит науки давался ей чуть быстрее, чем остальным. Ещё год или полтора — и она получит заветный аттестат, без которого ей даже не могут выдать диплом об окончании школы актёрского мастерства, с отличием законченную ещё в прошлом году.

Потом наскоро перекусить и к пяти часам на студию — гриммироваться и причёсываться… Сам вечер непростительно затянулся. Она не могла сосредоточиться, всё время поглядывая на часы. Хорошо, что от неё сегодня особо многого и не требовалось — лишь топтаться в массовке и хлопать глазками. Стрелка часов упорно ползла к десяти, и она боялась, что он просто не станет её ждать. Если, конечно, вообще придёт — была и такая вероятность, но об этом она не хотела думать совсем. Элизабет думала о том, что можно было попросить его прийти в одиннадцать. Лучше бы она его подольше подождала… Но в одиннадцать ему самому может быть пора ложиться…

Она вздрогнула от неожиданности, когда на её приятельницу Нелли с пеной у рта накинулся режиссёр.

— Тупая курица, ты, что, не можешь просто улыбнуться? — кричал взбешенный лысый коротышка. — Не оскалиться, не ощериться, на растянуть рот до ушей! Улыбнуться!!!

К этому она уже привыкла — в каждом из этих тонких, чувственных людей сидел ужасный тиран и самодур. И чем талантливее был человек, тем более ужасное чудовище в нём сидело. Конечно, сами они друг про друга всегда отзываются в исключительно розовых тонах. “Талантливейший, талантливейший человек. А какое у него большое и доброе сердце!” Это, собственно, про вот этого хоббита, который, по слухам, уже настолько пресытился начинающими актрисами, что переключился на актёров и героин. В прочем, у Элизабет не было никакого желания проверять эти слухи лично. Ей достаточно было того, что её саму подобные ценители свежей плоти обходили стороной.

Нелли же, сколько она её знала, была преисполнена решимости во что бы то ни стало сделаться великой актрисой, и подобные приключения на пути к вершинам славы её не пугали — она даже их воспринимала с некоторым восторгом, как часть богемной жизни. И даже “встречи” с завсегдатаями “клуба молоденьких актрис” были для неё столь же необходимым атрибутом театральных подмостков, как костюмы и декорации. Её отношение постепенно начинало приносить свои плоды — Нелли уже выбилась из массовки на второстепенные роли, хотя такая удачливость также и означала получение синяков и шишек по полной программе. Элизабет с сочувствием наблюдала, как Нелли, постепенно наливаясь багровым румянцем, который был виден даже сквозь толстый слой грима, получает свою порцию упрёков, которые к тому же справедливыми были лишь отчасти. Режиссёр посмотрел на часы и хлопнул себя по лбу.

— Совсем забыл, чёрт меня задери! — пробормотал он и рванул в сторону выхода, на бегу бросая помощнику: — Все свободны, завтра продолжим!

Элизабет тоже посмотрела на часы и в панике прикусила губу. Двадцать пять минут одиннадцатого! А ей ещё, как минимум, переодеваться, да и с волосами что-то стоит сделать. За грим на лице она не волновалась — в кино они вроде не собирались, и целоваться он не полезет. Или полезет? В гримёрной она скидывала с себя одежду с такой скоростью, что платье даже пару раз угрожающе треснуло.

— У тебя, что ли, свидание? — недовольно спросила Нелли, всё ещё не в состоянии прийти в себя после устроенного ей публично разноса.

— А если даже и так? — буркнула себе под нос Элизабет, с усилием снимая слой краски с лица.

— Не свидание? — продолжала пытать приятельница. — Да вижу же, что свидание. И как он, красавчик? Может, познакомишь?

— Отстань, — беззлобно бросила она через плечо.

— Ну и ладно, — отвернулась Нелли. — Я всё равно уже занята, так можешь и передать своему красавчику.

В этой дружеской пикировке они провели ещё минут пятнадцать. Когда она закончила с причёской и гримом, времени было без четверти одиннадцать, а Нелли снова начала улыбаться. Элизабет побежала по коридору, втайне уже смирившись с тем, что сегодня его не увидит. Она прошла через пункт охраны и вышла на улицу. Темно и пусто. В соседнюю дверь вышла Нелли под ручку с осветителем. Дура. Зачем спать с дерьмовым осветителем, если можно спать с режиссёром? Или на худой конец с оператором, раз уж режиссёр теперь персонально продвигает карьеру исключительно молодых актёров… Проходя мимо неё, потрёпанный годами служитель рампы демонстративно сжал в руке попку приятельницы и похабно подмигнул Элизабет. Она от этого чуть не потеряла дар речи и оглянулась — может, это он кому-то другому? Нет, всё же ей. Вот же, козёл! Размечтался! Она подумала, что не прочь бы иногда нарушать запрет на Непростительные…

Тем не менее, Майкла по-прежнему не было видно. Элизабет совсем уже было собралась сдаться — не такой же он в самом деле неудачник, чтобы ждать лишний час девицу, которую он до этого видел лишь два, нет, три раза, пусть они даже и провели ночь в одной постели — но решила, что ещё раз осмотреться вокруг не повредит. Он обнаружился в холле — дремал, сидя на диване на самом видном месте, заставляя её удивиться, как же она мимо него пролетела, не заметив и даже не споткнувшись о его вытянутые ноги в дорогих ботинках. На коленях у него покоился горшок с ещё одной орхидеей. Элизабет подошла, устало села рядом, вытягивая ноги в обычных “лодочках”, и повернула к нему голову, сверля взглядом. Ещё через минуту она покачала головой. Он явно не человек — человек бы уже давно проснулся от такого острого и пронизывающего внимания, а этот только что не храпел при этом, и уж точно в ус не дул. Может, он тролль? Или помесь великана с гоблином? И чуточку вейлы, слишком уж хорош для просто помеси великана с гоблином…

Она легонько подула ему на лицо. Он улыбнулся, не открывая глаз.

— Элизабет, — констатировал он.

— Майкл, — ответила она.

— Ты — всё? — поинтересовался он, поглядев наконец на неё.

— Я — да, — вздохнула она. — Ты пришёл. И дождался.

— Пришёл и дождался. Держи, — протянул он ей цветок.

— Спасибо, — улыбнулась она. — Только его ты понесёшь — я ужасно устала.

Майкл встал и подал ей руку, помогая подняться.

— А ещё я не против перекусить, — сообщила она.

Они вышли наружу и дошли до перехода, где она вдруг остановилась, внимательно глядя направо

— Элизабет? — спросил он.

— Кэб, — пояснила она. — Идти я уже никуда не могу.

— Да ты с ума сошла, — покачал он головой и поинтересовался: — Пиццу на ночь ешь?

— Ты про Фаэ-н-Стоун? — спросила Элизабет.

— Да, — сказал он. — Всего триста метров пешком.

— Нет, — не согласилась она. — Я устала. Давай поймаем кэб.

Он вручил ей цветок, и она машинально его взяла. Он обнял её за плечи и склонился.

— Ты позволишь? — спросил он и подхватил на руки, не дожидаясь ответа.

— Майкл! — попыталась было она возмутиться. — А-ах! — воскликнула она. — Я же тебе ещё не позволила!

— А сейчас? — спросила он, и она обнаружила его насмешливые зелёные глаза совсем рядом.

— А сейчас… — начала было Элизабет, но вместо возражений обвила рукой его шею и помахала в воздухе ножками. — Должна признаться, это лучше, чем стоять. Поэтому мы будем ловить кэб именно таким образом.

— Я думаю, что кэб к Вестфилду лучше ждать на другой стороне, не так ли? — спросил он, ступая на переход.

— Мы ещё не решили, — ответила она, величаво отклоняя голову и опуская ресницы. — Неси уже нас, а там мы посмотрим.

— Я думаю, что совсем не обязательно стоять на месте в ожидании, Ваше Высочество, — невозмутимо откликнулся Майкл, заходя на тротуар с другой стороны дороги. — Не велите ли мне продолжить движение? Во-он за тем углом есть прекрасный национальный трактир, где нас накормят простой, но добротной пищей итальянских крестьян.

— Крестьян? Фу-у-у! — вздёрнула она носик. — Но мы голодны, и надеемся, что ты не будешь болтать при дворе о нашей слабости.

— Один поцелуй принцессы — и мой рот на замке, Ваше Высочество, — предложил он маленькую взаимовыгодную сделку.

Она крепко поцеловала его в щёку и зарылась носом в плечо, вдыхая слабый запах мужского парфюма. Они прошли мимо станции метро. Элизабет подумала, что её давно не носили на руках. Точнее, очень, очень давно. Настолько давно, что, казалось, практически никогда. Когда-то в детстве отец брал её уставшую на руки и легко нёс. Майкл, казалось, тоже легко её нёс — он не позволял дыханию сбиться, и всё так же бодро вышагивал. Её мерно покачивало в уютном кресле его рук, и она наслаждалась новыми ощущениями. Он остановился и вопросительно посмотрел на неё.

— Что? — поинтересовалась Элизабет, поднимая голову.

— Вы позволите, Ваше Высочество, немного вас потревожить? — спросил он.

— Разве что немного, — промурлыкала она.

Майкл слегка подбросил её, удобнее перехватывая и прижимая ближе к себе. Поняв, что он действительно начинает уставать, Элизабет подняла руку с цветком к той, что обвивала его шею, и сцепила их вместе. Теперь ему должно быть легче… Они обошли торговый центр и завернули за угол, где в пятидесяти метрах виднелся вход в единственный открытый в это время ресторан. Не считая, конечно, макдональдса через площадь, но последний никто из них за приличное место не считал. Она ожидала, что Майкл при виде цели ускорит шаг, намереваясь поскорее избавиться от своего груза, но он шёл всё так же спокойно. Когда они оказались у входа, дверь им изнутри отворила девушка-метрдотель. Она пропустила их внутрь, придерживая дверь.

— Всё, можешь меня поставить, — тихо сказала Элизабет, но он её слова проигнорировал.

— Сюзан… — обратился Майкл к метрдотелю, успев прочитать имя на табличке на её груди — поглядите на него, он уже пялится на её грудь! — Покажите нам, пожалуйста, самый уютный уголок в вашем ресторане. Такой, где Её Высочество смогла бы немного отдохнуть.

Та, похоже, не поняла, что речь идёт об Элизабет.

— Пожалуйста, прошу за мной, — пригласила девушка, выхватывая со стойки пару тонких папок и ведя их в направлении кабинки у окна. — Я уверена, что вам здесь должно понравиться, — она подождала, пока Майкл опустит Элизабет на мягкое сиденье, и та возьмёт в руки меню. — Пока вы читаете меню, могу я предложить вам напитков? Соки, чай, шипучка. Список вин у вас на столе.

Он посмотрел на Элизабет. Она пожала плечами и молча кивнула она него.

— Пожалуйста, бутылку “Савиньон блан” и по стакану апельсинового сока, — попросил он.

— Замечательно, — откликнулась Сюзан. — Что-нибудь ещё?

— Я думаю, глупо просить у вас тазик с тёплой водой, чтобы моя спутница могла окунуть уставшие ноги? — с лукавой улыбкой спросил Майкл.