Бесконечный беспредел

Читать книгу "Бесконечный беспредел"
Глава 1
Два года подготовки и вот, этот день настал!
Записка для родителей написана и оставлена на видном месте на кухне. Все дела улажены, немногочисленные долги отданы, а все последние разговоры с друзьями и знакомыми прошли в позитивном ключе. Пожалуй, это истинный образец того, как надо уходить.
Под босыми ногами приятная прохлада бетонного ограждения моего балкона на седьмом этаже, лёгкий летний ветерок треплет волосы и испаряет последние капли влаги после душа. Я чист и гол душой и телом — каким пришёл в этот мир, таким и уйду!
Мой разум спокоен и в нём нет ни сожаления, ни страха.
— Серёжка, ты чего удумал⁈ А ну слазь! — раздался справа от меня перепуганный вскрик нашей семидесятилетней соседки тёти Нины.
Вот чёрт! И чего ей не спится в шесть утра?
Игнорировать её переживания, вроде бы, не вежливо, но разговором слишком легко сбить настрой и потерять концентрацию. Плюсом, мои уши уже предательски краснели, и меня окатывало волнами стыда, но отнюдь не из-за наготы, а из-за того, что она расскажет обо всём этом матери.
— Доброе утро, Нина Викторовна, чудесная погодка сегодня, чтобы постоять на балконе перед завтраком, — как можно более буднично произнёс я, надеясь, что она помнит о том, что сейчас переживает за полупрофессионального скалолаза.
— Люди, помогите! Кто-нибудь! А-а-а-а! — тем не менее закричала соседка, непонятно к кому не обращаясь и с каждой секундой голося всё громче и громче, отчего залаяли разбуженные собаки.
Я скрипнул зубами и постарался вернуть душевное равновесие, но тут — с левой от меня стороны — раздался голос и показался взлохмаченный дядя Миша с опухшим, но очень волевым лицом.
— Сергуня, если девка бросила, то плюнь, не стоят они того! — мудро заявил он, прикуривая сигарету с таким видом, будто ничего не происходит, и я не стою над пропастью, готовый сделать шаг. — Да и инвалидом можешь остаться. Нахер оно тебе надо?
Вот это называется мужик-кремень, но, ё-моё, какого лешего вы все повылазили с утра пораньше⁈ От поднимающегося раздражения я стиснул зубы и нервно дёрнул небольшой полупрозрачный камешек, висящий на шее.
— Ученик, немедленно успокойся! Другой возможности для перехода не будет! — донёсся до меня тихий встревоженный голос Шу.
— Учитель, я справлюсь! — так же тихо, но уверенно прошептал я и, собравшись с духом, вежливо рявкнул во всю глотку на случайных свидетелей: — А ну брысь по домам, пожалуйста! Не мешайте!
Не ожидавшие такой грубости от обычно хорошего и воспитанного мальчика, они одновременно поперхнулись воздухом и выпучили на меня глаза. Особенно комично это было в исполнении вечно заплывших глаз дяди Миши — любителя выпить и поговорить за жизнь.
Я повернулся к Нине Викторовне и как можно более убедительно произнёс с нажимом:
— Успокойтесь, никто тут не собирается кончать жизнь самоубийством!
— Слева! — тут же раздался предупреждающий возглас учителя Шу.
Но было уже слишком поздно!
Дядя Миша, этот вечно пьяный сантехник, показал какую-то нечеловеческую силу, ловкость и бесстрашие. Улучив момент, он без раздумий прыгнул со своего балкона, преодолел три метра бездны и, повиснув на животе на краю уже моего балкона, сжал мне ногу стальной хваткой.
Разумеется, я непроизвольно дёрнул конечностью, потерял равновесие, взмахнул руками и рухнул в кучу хлама, который обычно хранится на балконах. Мой импровизированный рюкзачок из огнеупорной ткани отлетел в угол, где сшиб старые лыжи, картонные коробки с пустыми банками, а также древний пылесос «Вихрь», который был старше меня раза в три, наверное.
Тётя Нина, обладающая отличной соображалкой, тут же воспользовалась заминкой и шустро метнулась в квартиру за телефоном, чтобы позвонить моей матери, а может и в экстренные службы.
Вот этого мне сейчас совсем не надо!
Время стремительно утекало и шанс переместиться в другой мир таял с каждой секундой, а тут ещё и излишне проворный сосед уже переваливался через бетонный край балкона. Если он меня сейчас схватит, то я навсегда потеряю шанс увидеть удивительный мир с настоящей магией.
— Ученик, время! — голос учителя Шу, доносящийся из камня был не на шутку обеспокоен.
Но я и сам уже чувствовал нечто странное, вроде нарастающего гула, вкупе с вибрацией окружающего пространства. Это было сродни тому, как угадывается прибывающий на этаж лифт, двери которого вот-вот откроются на непродолжительное время, даря единственный в жизни шанс войти в него.
Пожалуй, это ощущение было последним аргументом в пользу того, что всё происходит взаправду, а не является симптомами тяжёлой шизофрении. А ведь всего два года назад я думал, что схожу с ума…
Тогда, в самом начале, всё указывало именно на это. Ибо вначале было слово, и слово это было «Эй, парень, постой!». Тогда мне даже в голову не пришло, что со мной говорит лежащий в траве камешек, похожий на небольшой, с фалангу пальца, бесформенный ком мутного пластика.
Не то чтобы я внезапно оказался каким-нибудь избранным, но, как позже сказал Шу, у меня был потенциал и я мог реализовать его. А мог и не реализовать…
В первый же раз, не обнаружив источник голоса, я просто ушёл, списав всё на переутомление после тяжёлого дня, ну и на стресс от проигрыша в районных соревнованиях по скалолазанию, который совершенно убил мне настроение и не добавлял желания разбираться со всякими странностями. И только спустя пару дней, когда я вновь проходил мимо, у нас случился нормальный диалог, насколько вообще может быть нормальным общение с осколком души мастера духовных практик из другого мира.
Сложно не открыть рот от удивления, когда тебе буднично рассказывают про таинственные сокровища, неизведанные земли, божественных красавиц, чудеса и невероятные возможности, которые буквально лежат под ногами. А уж сколько невероятных, ежедневных приключений — не счесть!
Поначалу я воспринимал это как пустой трёп ностальгирующего старика, но незаметно для себя стал смотреть азиатские фильмы и сериалы для лучшей визуализации и понимания его россказней. Они оказались настолько захватывающими и близкими к тому, о чём говорил Шу, что я таки загорелся идеей посмотреть тот мир своими глазами.
А потом он обмолвился, что между мирами можно почти свободно перемещаться. Да, это было сказано в контексте того, что он хотел бы быть похороненным на родине, в маленькой горной деревне, когда передаст мне знания, как принято в их мире, но какая разница?
Ну вот кто бы отказался от такого, учитывая, что наш мир исследован вдоль и поперёк, а все сокровища давно выгребли? Под ногами нынче только тоска и рутина, а дух авантюризма напрочь убит бытовухой. А все эти жалкие потуги в настоящие приключения в виде туризма и экстремальных видов спорта, так и останутся жалкими потугами.
Спасти от такого может только любящая семья, там, где ты в роли мамки или папки.Но с кандидатками в «половины» нынче совсем тяжело — идеальные сидят по домам, да работам с учёбами, и по публичным местам не бухают. Искать их приходиться только через общих знакомых, но, опять же, кому попало про такие сокровища не рассказывают.
В остальном, только если ты не мажор какой-нибудь, прожигающий родительский капитал в своё удовольствие, жизнь скучна и однообразна. А из всех чудес нашего мира самое доступное для масс это, пожалуй, выигрыш в лотерею. Прочее для избранных.
Поэтому я, на пару со своим шилом в заднице, не собирался отказываться от столь заманчивой перспективы. Правда это стоило мне двухлетних изнуряющих физических тренировок под руководством учителя и ужасной диеты из корней и травы, что росли за домом и среди гаражей.
Так что я не позволю дяде Серёже схватить себя и перечеркнуть все мои старания и страдания!
Тот уже перебрасывал ноги через ограждение балкона, прямо над тем местом, где под хламом была погребена моя сумка, но я оказался быстрее! Изрезав руки об осколки банок, я сумел нащупать плотную ткань и рванул её к себе, одновременно подтягиваясь за край бетонного ограждения.
Но, как назло, лямка сумки проскользнула между связанными лыжами и палками, намертво застряв в верхней точке, где вместо развалившегося скотча, как внизу, была задубевшая синяя изолента. Не видя другого выхода, я схватил лыжи с сумкой в охапку и рыбкой сиганул через ограждение, утягивая за собой и старый пылесос, чей провод, каким-то хреном, также обвился вокруг лыж.
Плевать, сумка была слишком важна! В ней лежали мелкие полудрагоценные камни, которые, по заверениям Шу, во время перехода зарядятся мощной энергией межмирового пространства и позволят мне не только стать сильнее, но и заполучить довольно приличный стартовый капитал.
Кроме того, она сделана и жаропрочной ткани не просто так, а я не просто так голышом сейчас лечу с лыжами в обнимку и пылесосом в хвосте мимо окон, в которых видны удивлённые морды собак и кошек. Насколько я понял из пояснений Шу, меня должно выкинуть в его мире чуть ли не в стратосфере и я разгонюсь настолько, что одежда просто сгорит. Моё же тело прикроет сила учителя, поэтому вес и объём взятых с собой предметов строго оговорен с учётом того, что он теперь только тень былого себя.
Прочь сомнения! Очистить разум и достичь спокойствия как говорил учитель! Но этому очень мешал яростный крик этого са́мого учителя:
— Бросай эти штуки, важна только сумка!
— Застряла! — крикнул я, прижимая лыжи к груди окровавленными руками и силясь переорать нарастающий низкий гул, одновременно с этим пытаясь прийти к душевному равновесию, иначе, вроде как, не смогу совершить переход.
— Бросай всё, сейчас же! — он перебил меня очень злым голосом, когда приближающийся ко мне асфальт внезапно начал отдаляться и превращаться в черноту, а окружающий мир преобразовался в акварельный рисунок из вертикальных параллельных линий.
— Но учитель…
— Быстро всё бросай, выродок! — яростно зарычал он, но на это я лишь крепче обнял лыжи и вцепился ногами в догнавший меня пылесос.
Не было смысла спрашивать о его внезапной агрессии, ведь подобное явление почти всегда центральная тема китайских романов о стремлении к силе! Ну, и я как раз с избыточным ускорением пролетал мимо аргументов и фактов…
Больше двух десятков человек примерно одинаковой комплекции падали в эту же бездну параллельно со мной. Все они, как и я, были полностью обнажены, имели почти идентичные сумки, ну и точно такие же камешки на шее, которые сейчас светились ровным молочным светом и тянулись в одну сторону, медленно увлекая за собой людей, как собак на поводке. Да у них даже выражения лиц были схожи — умиротворённо-спокойные. Правда на них уже зарождалась тень сомнения и подозрения в обмане из-за количества «избранных» для оптовых похорон осколков души Шу.
Поймав на себе удивлённые взгляды людей, уже начавших думать о нехорошем, я лишь пожал плечами и продолжил ускоряться в падении — думать надо своей головой. Мой экземпляр осколка души Шу тоже пытался тянуть меня, но мощи явно не хватало.
У каждого своя судьба! Поэтому я крепче стиснул ногами тяжелеющий пылесос, наблюдая, как случайные попутчики плавно смещаются в сторону и мгновенно исчезают, едва коснувшись стенки тоннеля.