АНАФЕМА: Свобода Воли. ТОМ 1 и ТОМ 2. (ЧАСТИ VIII и IX)

— Твой дядя… — с неохотой ответила женщина.

— В смысле? — сперва не понял я.

— В прямом. Мой старший брат, решивший стать подобием женщины! Отец изгнал его из семьи за увлечение маленькими мальчиками и за другие извращения. Лишил фамилии и наследства… Если эта мразь здесь, значит что-то готовится… Будь внимателен и осторожен.

— Может тогда вернуться домой?

— Нет, — сразу оскалилась Альбина, — Я не позволю загнать себя в нору как какую-то крысу!

— Зуриэль, боевая готовность. Почуешь опасность — не жди приказа, действуй.

— Поняла, господин. Но ваша жизнь для меня — приоритет!

Похоже день обещал быть весёлым и полным впечатлений…

Том 1

Й/Глава 10

Пока беспилотник петлял по дорогам города, транспортируя нас с мамой к мусоросжигательному заводу, я прикидывал варианты дальнейших событий. Явно этот изгнанный «дядя» появился здесь не просто так. Но зачем? Заставить нервничать Альбину? Как зловещее предостережение? Или просто с целью провокации? Или может всё сложнее и он играет роль синей собаки?

Я точно помнил, был когда-то такой приём использован одним художником. Он написал картину с провокационным содержанием, и чтобы его не завернули тогдашние цензоры, нарисовал в углу картины синюю собаку для отвлечения внимания. В итоге все кто мог, до собаки и докопались, пройдя мимо других элементов картины. Заставив в итоге эту несуразицу убрать, но оставив крамольные сцены, — чего и добивался художник.

Может и «дядя» появился здесь для этого? Привлечь внимание, чтобы разум Альбины был сосредоточен на нём и пропустил в итоге какие-то важные мелочи. Но зачем? Решил устранить очередного конкурента? Рейдерский захват?

В принципе, я уже понял что вся власть в Лазбурге принадлежит корпорации «Лазарь», хотя формально Российская Федерация всё ещё существует на карте мира. Впрочем, как и остальные страны. А значит решение отца Альбины они могут и отменить, признав его незаконным, и назначить нового владельца бизнеса, — я бы на их месте сделал именно так, будь у меня политические и административные рычаги в руках. Это автоматически решало море вопросов!

Вот только Альбина вряд ли останется в этом случае безучастной, что было чревато лишней шумихой в городе. А значит, её нужно устранить хотя бы на время от дел… Как это лучше сделать? Покушение на убийство будет выглядеть грязно, что насторожит остальных богатых жителей города. Другие мега-корпы тоже не дремлют и с удовольствием заимеют контакты в чужом городе, расширяя влияние, чего «Лазари» постараются избежать. Значит единственный реальный сценарий — это инсценировка несчастного случая. Но где? Наши заводы и дом не подойдут — слишком палевно. А вот дорожное происшествие… Ошибка системы управления например. Это даже к лишним жертвам вряд ли приведёт — слишком много беспилотных дронов на дороге! А значит последствия легко решить банальными деньгами…

Пока я думал, наш электромобиль проезжал мимо какого-то парка на втором ярусе города. Отчего мимо меня промелькнула странная сцена. Одетая в платье женщина мужиковатого вида вела на поводке одетого в кожаные ремни парня, изображавшего натурально собаку! Тот, одетый в один только ошейник, стоял возле столба освещения, задрав правую ногу…

— Чё за нах⁈.. — резко обернувшись я постарался получше разглядеть происходящее, но почти сразу потерял это место из виду. После чего ещё какое-то время сидел глядя перед собой, обтекая. — Привиделось что ли?…

Верить в то, что подобные извращенцы свободно ходят по городу днём, не хотелось.

В итоге до конца пути так ничего и произошло, из-за чего я стал всерьёз сомневаться в своих аналитических способностях и даже немного нервничать. Неужели противник придумал что-то изощрённее?

И тем не менее дорога наконец закончилась — мы прибыли на место.

Наш завод представлял собой огороженную территорию, закрытую шестиметровым бетонным забором. Въехав внутрь через откатные ворота, мы почти сразу повернули налево и вскоре остановились на парковке перед административным двухэтажным зданием. Выйдя наружу, я огляделся: обшарпанные бетонные поверхности, старая краска, бетонная дорога заливного типа, стальные конструкции и ни единого кустика. Даже травы было по-минимуму — гореть на территории завода было нечему.

— Володя, иди за мной и не отставай, — Альбина подхватила сумочку и направилась внутрь здания. Я тоже пошёл следом, но прежде чем войти, обернулся на шум колёс и электродвигателя — на территорию через ворота, всё ещё видимые отсюда, въехал беспилотный мусоровоз, проследовавший прямо. Видимо в той стороне и располагались основные рабочие блоки, а здесь, слева от ворот, была административная зона.

— Понятно…

Вход в здание был представлен тяжёлой бронированной дверью, висевшей на массивных петлях, спрятанных между дверью и укреплённым сталью косяком. Пол был покрыт чем-то вроде пластика, впрочем как и стены внутренних помещений, отличавшихся цветом и наличием узоров.

Пройдя через двойные рамки (видимо металлоискатель или что-то посложнее), мы двинулись на второй этаж. Стены внутри были явно бетонными, но пластиковое покрытие на стене совершенно не давало обычной прохлады.

Прикоснувшись к нескольким местам, мои пальцы ощутили лишь тёплую гладкую поверхность. Скорей всего материал этот и горел не очень охотно, иначе бы его не использовали в таком количестве вместо привычных сто лет назад обычного пластика, бумаги и линолеума.

— Как-то здесь пусто.

— Большая часть людей отдыхают — мы одни из немногих кто ещё сохраняет традицию обязательных выходных дней. Только дежурная смена на месте — в цехах.

— Обязательных выходных? А что, теперь можно без выходных вкалывать?

— Можно? Скорей нужно. Кто отказывается без выходных работать, долго на работе не задерживается — капитализм же, — мама уселась в своё кресло, активировав рабочий стол. Над блестящей поверхностью тотчас сформировались голограммы с картой города, схемами движения дронов и прочей статистикой. — А замена всегда в наличии — работы в городе не то чтобы много.

— И что, профсоюзов нет? Люди больше не могут свои права отстоять? — я же присел на диван из прозрачного мягкого материала. Словно сплетённый из миллионов трубочек, он моментально подстроился под моё тело.

— Профсоюзов? Этого пережитка прошлого нет уже очень давно, как и самих образованных профессионалов. После того как нейросети вошли в силу, они ассимилировали весь профессиональный опыт людей, сведя на нет необходимость образования — сами учатся прекрасно. Достаточно купить нейросетевого помощника, и тебя примут на любую должность даже если ты читать не умеешь! Думаешь почему образование перестало быть обязательным? Программы теперь прекрасно читают, считают и исполняют любые функции вместо человека. А твоя пригодность для той или иной должности определяется именно уровнем твоей нейросети! Чем выше твоя гендерная категория, чем благонадёжнее твой социальный рейтинг, тем более мощный помощник тебе доступен! Правда на его покупку ещё нужно средства найти. Деньги как всегда — главный критерий расслоения. Ну… не считая наличие или отсутствие члена между ног, конечно, — в конце мама фыркнула, словно считала такой подход полнейшим бредом. Понятно что я был с ней абсолютно согласен!

— То есть ты хочешь сказать, что человек стал придатком программы? — словам Альбины я поверил не сразу. Даже был ошарашен сперва такими откровениями. Но её абсолютно серьёзное лицо заставляло меня принять эту информацию на веру, — Ладно, допустим. Тогда какой в людях смысл? Зачем вообще нужны работники, если всё можно сделать автоматическим? Ты же сама сказала что они нихрена не знают и по сути ни на что не влияют, предоставляя всё решать умной программе.

— А власть? — подняла на меня мама удивлённый взгляд, — Как упиваться властью, если не на кого плевать с высоты? Если никто не превозносит твоё имя, если ничьи жизни не зависят от твоей прихоти, как понять что ты выше других? Если не будет людей над которыми можно властвовать, какой смысл вообще иметь власть⁈ Люди — порождение эмоций и инстинктов, социальные твари. И те людоеды на вершине пищевой цепочки не исключение!

— Хм… В принципе, похоже на правду, — для меня это звучало пусть и дико, но абсолютно логично. Во все времена власть предержащие старались контролировать социум, электорат, одновременно зарабатывая на этом. СМИ — самый яркий пример. Впрочем как и «биг-фарма» в Америке. Я прекрасно помнил как мои знакомые подсаживались на антидепрессанты от известных производителей, чем гробили своё здоровье. А после долго лечились от этой зависимости и других болезней, ещё больше увеличивая прибыли фармацевтических корпораций.

И это не говоря уже о торговле наркотиками той же Англией в девятнадцатом веке — целые страны были подсажены на опиум моей бывшей родиной! Так что всё что Альбина сейчас озвучила, прекрасно ложилось на мировые тенденции прошлого.

— Да-а-а!… Прекрасная Россия будущего: образования нет вообще, медицина скорей всего только платная. Так? — начал я загибать пальцы.

— Страховка от «Лазаря», — не глядя на меня ответила мама, — И лекарства в аптеках можно ещё купить. Всё. На медицину у них монополия почти во всей Европе.

— Наркотики? — бросил я предположение в пространство.

— Продаются свободно. Есть автоматы с марихуаной, героином и

метамфетамином в каждом торговом центре. Последний обычно принимают на тяжёлых работах. А ещё препараты присутствуют в еде, той же кока-коле, к примеру.

— Да ладно! — мои брови взлетели вверх, — Вернули кокаин в газировку⁈

— Угу, — Альбина продолжала что-то напряжённо просматривать в рабочих голограммах, периодически стуча по виртуальной клавиатуре, — Но не только. Появилась куча энергетиков с разными наркотиками. Вейпы с галлюциногенами. Вирты с наркотическим эффектом… вроде бы. Я вообще не особо в эту тему погружалась. Стараюсь с подобной грязью дел не иметь, но что-то такое недавно рекламировали.

— Весело, — покачав головой, я снова задумался. Ситуация в мире оказалась куда хуже чем я думал. Людей буквально оскотинили, превратив в мясо. — Мам, слушай, неужели везде так? Разве нет мест, где ещё сохранились старые порядки?

— Ну не то чтобы везде — скорее в городах. Говорят в сохранившихся лесах Сибири всё ещё существуют деревни, где живут семьями и ведут традиционное хозяйство. Да и в горах Кавказа свои порядки. А вот в тех же районах области и далеко за городом власть корпораций много слабее, и люди там часто предоставлены сами себе. Но это породило в свою очередь серьёзную преступность в регионах, так что туда тоже лучше не соваться! Бизнес там разоряется, работы нет, — все вынуждены работать на банды. А если и есть островок стабильности, то только под охраной мега-корпораций — этакие военизированные филиалы, добывающие разные ресурсы. В остальном же участь местных это контрабанда, тяжёлая синтетическая наркота, оружие, патроны, торговля детьми и их органами… в общем, то ещё мерзкое место! Ещё хуже чем в городах! — по мере перечисления, лицо Альбины всё сильнее кривилось пока не оскалилось в презрительной усмешке. — И к женщинам там относятся диаметрально противоположно городу — словно к рабыням. Что тоже не добавляет рейтинга к тамошним жителям в глазах корпораций и горожан.