Jazz

В 1974 г. Вайнштейн одним из первых в Ленинграде создал варьете на базе биг-бэнда, одновременно выступая с концертными программами в Театре эстрады. Он всегда был истинным лидером, катализатором и главным стержнем своего коллектива, но два инфаркта, заработанные им на ниве пропаганды джаза, заставили его отойти от прежней активной деятельности, и к концу 1970-х оркестр начал постепенно рассыпаться.

Отпраздновав своё 60-летие и не дожидаясь третьего удара, Вайнштейн стал собираться к дочери в Канаду, где она обитала уже несколько лет вместе с мужем-стоматологом. «Отметив 28 октября 1981 г. 28-летие оркестра, я ставлю точку», — сказал он. Его выпустили в Канаду только после третьего инфаркта в 1983 г., и там успели починить сердце. Операция длилась 55 часов, и он прошёл через две клинические смерти, но выкарабкался. К 75-летию Вайнштейна на петербургском телевидении состоялся телемост с Торонто.

Оркестра у Иосифа Владимировича уже больше никогда не было, но нам остались его пластинки и воспоминания об этом первоклассном биг-бэнде. К своему 80-летию он посетил свой родной Петербург ещё раз.

Катерина Валенте (Caterina Valente)

Она появилась на свет 14 января 1931 г. в семье, представлявшей четвёртое поколение эстрадных артистов, работавших преимущественно в цирке. Отец Хосе Валенте был виртуоз-аккордеонист, мать Мария долго жила в России, где училась петь, но в цирке ей часто приходилось работать музыкальным клоуном. Все остальные дети — Нина, Сильвио и Пьетро позднее также стали музыкантами. «Хотя мои родители были итальянцами, я родилась во Франции — они оказались в это время в Париже. Моим домом всегда была вся Европа. Я начинала как танцовщица, а мой профессиональный дебют как певицы состоялся в Швеции в 1947 г. на сцене одного театра. Кроме того, мне всегда хотелось уметь играть на саксофоне как самом джазовом инструменте, но потом я освоила гитару, а мать научила меня пению».

Однако Катерина ещё долго была связана с цирком, где в 1950 г. впервые вышла замуж за жонглёра Эрика ван Арко, который затем стал её менеджером. «Я начала записываться в 1958 г., это была джазовая пластинка на 78 оборотов с известным оркестром Курта Эдельхагена. Следом я записала „single” с трубачом Четом Бейкером в Германии на „Polydor”, это были тоже джазовые стандарты. Я провела ряд концертов с Эдельхагеном в Париже и выступала с ним на джаз-фестивале во Франкфурте. Два концерта у меня были с Джерри Маллигеном и снова записи с Четом Бейкером («Cat and Chet»).

Первой певицей для меня всегда была Билли Холидэй, и, конечно, я восхищалась Эллой Фитцджеральд и Пегги Ли. Но я никогда не брала за образец кого-либо из них конкретно и никого не копировала. Мне всегда нравился инструментальный джаз, и я хотела, чтобы мой голос звучал как инструмент.

Поэтому все интервалы с оркестром я обычно пела с трубами, очень высоко. Это интересно, и я счастлива, что у меня большой диапазон, но это не всегда необходимо. Я всё же предпочитаю петь спокойные песни с хорошим текстом, и людям это нравится».

После записей на пластинках пришло телевидение. «Меня стали всюду приглашать, и в 1955-1956 гг. я работала в Штатах, где познакомилась со всеми своими кумирами. Затем были кинофильмы — начиная с 1954 г. я снялась в двенадцати музыкальных картинах в Германии, Франции и Италии».

Её величайшими хитами в те годы были «Ganz Paris», «The Breeze And I», «Malaguenja», «Flamingo», «Harlem Nocturne» (с оркестром Вернера Мюллера). В 1965 г. по анкетам профессионального журнала «Musikmarkt» Валенте была признана лучшей европейской певицей. Любопытна оценка Катерины Валенте выдающимся американским критиком Леонардом Фезером. В своей монументальной «Энциклопедии джаза» (1960) он писал: «Несмотря на то, что её знают в основном как популярную артистку из мира кино и эстрады, а не как джазового исполнителя, она в большей степени именно джазовая певица, чем многие другие вокалисты, которых так называют в США. Её музыкальная концепция, фразировка и тембр просто исключительны».

В течение нескольких лет в Париже регулярно выходила специальная телепередача под названием «Bonjour, Catherine!».

«А в начале шестидесятых я впервые поехала в Бразилию и встретилась там со всеми людьми босса-новы — то были Антонио Карлос Жобим, Жоао Жильберто, Луис Бонфа. В этой прекрасной музыке есть свинг, мелодия и поэзия, и я решила переключиться на босса-нову, записав несколько альбомов. Именно тогда я перешла с джазовой гитары на концертную».

«Великим композитором наших дней, которого я хорошо знаю, является Мишель Легран. Однажды мы решили что-нибудь сделать вместе, и результатом были восемнадцать наших концертов в парижской „Олимпии” в 1972 г. Нас сопровождали хор и оркестр из 60 человек, но в этом шоу также было много джаза и всякой импровизации».

В 1971 г. во время гастролей в Лондоне Катерина познакомилась с английским пианистом по имени Рой Бадд, который стал её аранжировщиком и вторым мужем (они прожили вместе до 1980 г.). Её постоянный дом — в Лугано (Швейцария), но со своими концертами за эти годы она посетила все континенты (кроме Австралии) и десятки стран. Она свободно говорит на шести языках и поёт ещё на пяти.

— Когда я в Англии, то стараюсь петь 80 процентов своих песен по-английски, в Испании — на испанском и т. д. Я стараюсь больше петь на языке той страны, в которой нахожусь, это приятно для публики.

Александр Варламов

Знакомство с джазом началось у многих из нас после войны с советских пластинок, и среди них даже непредвзятый слух сразу отметил немногочисленные довоенные записи оркестра, отличавшегося необыкновенной интеллигентностью, вкусом и точностью исполнения, одним словом, мастерством. Это был оркестр А. В. Варламова.

Вот уж кому Бог дал испытать полный набор контрастов жизни. Александр Владимирович родился 6 (19) июня 1904 г. в Симбирске (Ульяновске) в музыкальной и актёрской семье (его прадед А. Б. Варламов был автором популярных до сих пор романсов, мать — оперной певицей). Здесь он с успехом окончил частную музыкальную школу и в 1922 г. приехал в Москву, где поступил сначала в ГИТИС, но вскоре перешёл в музыкальный техникум им. Гнесиных. Его педагогами были М. Ф. Гнесин, Р. М. Глиэр, Д. Р. Рогаль-Левицкий.

После окончания техникума по классу композиции Варламов работал зав. музыкальной частью Театра миниатюр, а с 1934 г. руководил джаз-оркестрами. Тогда же состоялись его первые сессии записи (с негритянской певицей Целестиной Коол), но самые знаменитые пластинки были наиграны в 1938 г. его септетом «Горячая семёрка» и в 1939 г., когда Варламов уже возглавлял (до А. Цфасмана) оркестр Всесоюзного радиокомитета. Его составы играли новинки американского джаза в аранжировках лидера, пьесы В. Янга, Р. Роджерса, Г. Уоррена, Дж. Макхью, а также собственные композиции Варламова (при этом иногда он сам пел). В те годы он написал музыку к 13 художественным кинофильмам. Осенью 1940 г. Варламов стал главным дирижёром (после В. Кнушевицкого) Государственного джаза СССР, а с началом войны для выездов на фронт он организовал оригинальный «Мелоди-оркестр», почти целиком смычковый.

Но тут его судьба совершила крутой поворот. Виолончелист оркестра написал на него донос, как это часто тогда происходило, и в январе 1943 г. прямо на репетиции Варламова арестовали. Обвинения против него были сущим бредом, в частности, он якобы ждал захвата Москвы фашистами, чтобы возглавить в столице мюзик-холл. «Где собирались его открыть?» — спросили «врага народа». «Да здесь же, на Лубянке!» — ответил Варламов. В результате он получил восемь лет лагерей, а стукач — ордер на машину. Вначале музыкант оказался на лесоповале на Северном Урале, но потом начальник Ивдельлага поручил ему собрать оркестр из заключённых, среди которых нашлись прекрасные профессионалы. В 1948 г., когда всюду началась суровая борьба с джазом, этот лагерный бэнд разогнали, и Варламову пришлось работать нормировщиком.

После освобождения его направили в бессрочную ссылку в Караганду, где он всё же мог вернуться к своей специальности — преподавал в музыкальной школе, работал в театре, писал музыку к спектаклям. Лишь спустя 3 года после смерти Сталина Варламова реабилитировали, и в 1956 г. он опять стал москвичом. Его сразу же восстановили в Союзе композиторов, и он начал снова сочинять музыку — эстрадную, инструментальную, джазовую, песни, танцы, рапсодии, концерты, включая партитуры к 60 мультфильмам. Но такого блестящего оркестра у него уже больше никогда не было.

В 1979 г. ему присвоили звание заслуженного деятеля искусств РСФСР (к 75-летию). Но испытания судьбы не прошли даром, и, хотя композитор постоянно работал, в последние годы жизни он почти совсем ослеп и его глазами была жена Ксения Александровна, саксофонистка «Мелоди-оркестра», которая ждала его с того самого 1943 г. Мы видели Варламова вместе с ней последний раз в Москве в 1982 г. на 60-летии советского джаза, одним из классиков которого он был. 8 сентября 1990 г. в «Советской культуре» появился некролог под названием «Рыцарь джаза».

Удивительно мало печатных материалов осталось об этом уникальном человеке, талантливом и скромном, а всё его джазовое наследие в записях уместилось фактически на одном долгоиграющем «гиганте», выпущенном «Мелодией» в 1975 г.

Эберхард Вебер (Eberhard Weber)

Басист, виолончелист и композитор. Родился в Штутгарте (Германия) 22 января 1940 г. в музыкальной семье. Игре на виолончели начал обучаться с шести лет. В середине 1950-х серьёзно увлёкся джазом и овладел басом. Профессиональным музыкантом стал в относительно позднем возрасте — в тридцать два года, до этого работая директором театра, участвуя в коммерческих радио-и телепередачах. В числе музыкантов, оказавших влияние на Вебера и на формирование его стиля, были Майлс Дэвис, группа «Weather Report» и особенно басист Скотт Ла Фаро.

В 1970-1973 гг. Эберхард работал с разными джаз-роковыми группами как сессионный музыкант и одновременно экспериментировал с конструкцией электробаса, добиваясь более проникновенного лирического звучания. Он добавил пятую струну, что расширяет диапазон инструмента и придаёт ему более выразительное звучание. С этим новым звуком он записал свой первый сольный альбом «The Colours of Chlое» на студии «ЕСМ» в 1974 г. Дебют был высоко оценён критиками и ценителями. В 1975 г. Вебер сотрудничал с Гэри Бёртоном и гитаристом Ральфом Таунером, и это был уникальный случай, когда джазовый басист был представлен как солист-мелодист. В этом же году он собрал свою группу «Colours», которая просуществовала пять лет. В её составе играли саксофонист и флейтист Чарли Мариано, клавишник Райнер Брюнингхаус, перкуссионисты Джон Кристенсен и Джон Маршалл. Для записей своих альбомов Вебер приглашал и классических музыкантов. Его группа «Colours» существовала до 1981 г., записав ещё шесть дисков на «ЕСМ», а новый состав (квинтет), созданный в следующем году, имел более концертную концепцию с некоторым уклоном в музыку Востока. Вебер стал особенно интересоваться композицией с 1972 г., представил свою сюиту для двенадцати виолончелей и джазового квартета на Берлинском джаз-фестивале в 1974 г., а среди своих фаворитов называл американского композитора и пианиста Стивена М. Райха (р. 1936). Параллельно он участвовал в сессиях с такими джазменами, как Билл Фризелл (гитара), Поль Мак-Кэндлесс (орган), Лайл Мэйс (орган), Ральф Хюбнер (ударные), в 1975-1987 гг. был участником «United Jazz & Rock Ensemble», подобно Барбаре Томпсон, Чарли Мариано, Альберту Мангельсдорфу, Джону Хайсмену. Этот коллектив, игравший в стиле симфонического джаз-рока, способствовал появлению «European Jazz Orchestra», к которому впоследствии присоединился Ян Гарбарек в 1982 г.