Нулевой контракт

Медлить было нельзя.

Я подтянул ноги к груди, повернулся, краем глаза увидел лицо Марии — огромные глаза, улыбку на окровавленных губах.

— Спасибо, — прошептала она.

И я стартовал, не так величественно, как Гагарин в космос, но зато неожиданно. Протаранил Цзяня головой в живот, отчего он согнулся и отступил на шаг; удивленно хмыкнул Энрике.

— Девкииии!! За мнооой! — заорала Мария.

Я не переоценивал свои силы, у меня не было задачи победить или даже кого-то убить. Нет, я просто хотел дать время девчонкам — несколько минут, чтобы каннибалы отвлеклись на меня, забыли о пленницах… и те успели сбежать по лестнице.

Ну а там уже наши помогут.

На Энрике я обращать внимания не стал, метнулся туда, где Джавал укрощал Жанну.

— Что?.. — индус успел вскинуть голову.

Голова его находилась на очень удобной высоте, но вот руки меня слушались плохо, и удар получился слабым. Вышел скорее тычок в плечо, но он сбросил Джавала с Жанны, и девушка заворочалась, начала подниматься.

— Беги! — гаркнул я ей в лицо и бросился на индуса, попытался пнуть его в висок, чтобы вырубить с гарантией.

Он увернулся змеиным движением, меня по инерции протащило дальше, и я в свою очередь получил по шее.Услышалзлой вопль Цзяня, ругань Энрике и затихающий топот — кто-то из девчонок успел свалить, и это уже хорошо.

— Ты — мясо! Инвалид! — прошипел Джавал.

Он был сильнее, он только что поел и выпил крови, меня же шатало от слабости и голода, тело одолевали жажда и вирус. Но я понимал, что другого шанса на победу у меня не будет, и что мое преимущество в том, что я соображаю лучше, чем этот опьяненный ритуалом зверь.

Я шагнул в сторону, индус автоматически развернулся, и прямо за его спиной оказалось то, что осталось от костра — не прогоревшие до конца таблетки сухого топлива на подушке из углей.

Цзянь ухитрился схватить шатенку за волосы и повалил ее наземь, Энрике заступил дорогу Жанне. Но та врезалась в него как очень мощный астероид в не самую крупную планету, и они вопящим комом покатились вниз по ступенькам.

Я махнул в сторону Джавала, не надеясь попасть, лишь сбивая его с толку, и прыгнул вперед. Пригнулся, и чужой кулак прошел у меня над головой, едва не погладил волосы на макушке.

Ногу вперед, подсечку, и я падаю сверху, прижимая врага шеей к полу… к костру.

— Ах ты… — лицо индуса перекосило, он не закричал даже, завизжал, и вонь горелой плоти и паленого волоса шибанула мне в ноздри.

Неужели так пахнет «священная плоть»?

— За ними! Стащите его! — кричал кто-то, но это не имело значения, я навалился всем телом и держал, не позволял Джавалу откатиться в сторону; он дергался и содрогался, лупил меня по бокам, по голове, но движения и удары становились все более слабыми, переходили в судороги.

Сразу четыре руки вцепились в плечи и в бедра, рванули вверх, но я вовремя разжал собственные конечности и даже оттолкнулся. Не ожидавшие этого старички потеряли равновесие, не удержали меня, и я тяжело шлепнулся на каменные плиты, из груди вышибло дыхание, перед глазами почернело.

Хлопнули несколько одиночных выстрелов, взлетел и оборвался женский крик. Ответом стала длинная очередь, и насколько я мог понять, стреляли по башне со стороны периметра.

В голове колотилась одна мысль «только бы не Мария, только бы не Мария». Дрожащими руками я пытался упереться в пол, чтобы встать, но получалось отвратительно, тело не слушалось.

— С Нарендрой что? — голос Цзяня я все же узнал, хотя думать становилось все сложнее и сложнее, похоже что болезнь вновь начала разбирать мозг на склизкие клеточки.

О, сейчас я даже был бы рад — все свершил, что в моих силах, и для того, чтобы сделать еще что-то, понадобятся силы дополнительные, которые взять неоткуда, кроме как у вируса.

— Мертв, — отозвался бас, хозяина которого я не узнал. — Болевой шок.

В этот момент я все же сумел встать, хоть и на колени.

Джавал лежал на спине, уставившись в вечернее небо, и глаза его были широко раскрыты, а красивое лицо уродовала гримаса. Из-под тела шел черный дым, но смрада я уже не чувствовал — то ли притерпелся, то ли наступающий вирус решил захапать обоняние себе, хотя зачем ему оно?

Предки-кшатрии вряд ли гордились таким отпрыском, пока он топтал землю, но погиб тот не стыдно, в бою.

— Ну что же, так тому и быть, — сказал Цзянь даже без намека на грусть. — В сторону его. Еще один источник у нас есть. И мы должны довести ритуал до конца.

Шатенка лежала у его ног, сжавшись в комочек, содрогаясь и негромко всхлипывая.

Прости, девочка, тебя я спасти не сумел.

— Командир, — донеслось со стороны лестницы, где торчала над полом голова четвертого старичка. — Энрике готов, шею сломал, когда с этой жирной телкой с лестницы полетел… Еще одну я подстрелил, а другие ушли… Там эти, свежее мясо понавылезло. Херачить начали, пришлось отойти.

Голова у меня закружилась, небо принялось раскачиваться туда-сюда, словно я очутился внутри громадного колокола. Но я заставил себя встать, опереться на немеющие ноги, уцепиться за что угодно, за последние лучи второго солнца, за молекулы воздуха, за собственное ослиное упрямство.

Если и сдохну от рук этих тварей, то не на коленях.

— Ну что же, — на этот раз спокойствие далось Цзяню нелегко. — Так тому и быть. Давайте на места, а я займусь ритуалом…

Меня он не боялся, он видел в каком я состоянии, понимал, что я отдал все силы.

— А этот? — от тычка в спину я чуть не свалился на труп Джавала.

— Этого мы разрежем на куски, для удовольствия, — Цзянь смерил меня взглядом. Только сначала он посмотрит, как умрет девчонка. Подергается, слюни попускает… красота. Оценит, какую ошибку совершил, когда отказался от моего приглашения. Быстро по местам!

Приказа старички ослушаться не могли.

— Сам, все сам, — бормотал комотделения, оттаскивая тело в сторону. — Что за жизнь? Работаешь как проклятый, постигаешь и хранишь то, что не каждому дано, а взамен? Никакой благодарности, а в помощниках — одни идиоты.

Он все время наблюдал за мной, не отворачивался, и поэтому я не пытался напасть. Нет, я очень медленно, шажок за шажком, отодвигался от Цзяня, перемещался к краю площадки, туда, где меж двух зубцов виднелась широкая щель.

В драке у меня шансов нет, к тому же против сытого врага с ножом, но сил на один рывок мне хватит.

— Пламя не умирает просто так, — Цзянь поворошил ногой угли, принялся стаскивать на них тлеющие поленья. — И те, кого я убиваю, тоже не гибнут просто так. Превращаются… — он ухватил шатенку за волосы, отчего та вскрикнула. — Не ори, дурочка. Все быстро кончится.

Треснула под ножом майка, открылись плотные груди в грязном бюстгальтере, мокрый от пота живот. Я сделал еще шажок и остановился — не рискнуть ли, не броситься ли, ухватить злобного гада за горло и сжать изо всех сил.

— Женщина, прекраснейшее творение природы, — Цзянь перерезал девушке горло так буднично, словно раздавил мокрицу, и кровь полилась на угли, зашипела. — Раз, и нет ее. Только мы дадим ей шанс прожить еще раз, стать священной плотью. Ты ведь думаешь… — комотделения хмыкнул, — мы просто безумцы? О нет, это очень, очень далеко от истины.

Эх, поздно, слишком долго я колебался.

И я прыгнул, не на Цзяня, чего он ждал, а прочь от него, в сторону щели, буквально вбил себя в нее. Ноги ослабели, подогнулись, но инерция сработала, треснули зацепившиеся за уступ штаны, и я кувырком полетел с высоты второго этажа.

Мне повезло, я впилился не в камень, а в бархан.

Теперь вскочить, и из последних сил прочь, к ближайшему убежищу вон за тем каменным блоком.

— Ивааан! — донеслось издалека, я не понял откуда.

Серый песок взвихрился, поднялся столбом, а когда тот рассыпался, на его месте возникла раскоряченная фигура типа пугала с надетым на него старым пальто. Качнулось нечто вроде капюшона, из-под которого глянули многочисленные черные глаза.

Передо мной стоял дрищ.