Сценарии судьбы Тонечки Морозовой

Ни с того ни с сего Тонечка решила сделать зарядку и несколько секунд беспорядочно махала руками и ногами в разные стороны. Махание ей моментально надоело, и она перестала.

Как это люди вдумчиво, часами занимаются такой скукотой, как приседания, махи, растяжки и пробежки? От тоски сдохнуть можно!

То ли дело на велосипеде покататься! Нужно позвонить мужу и сказать, чтобы он привез из Москвы велосипеды, и они сразу же примутся кататься по всему королевству туда-сюда и смотреть в подзорные трубы, как король и министры в «Золушке»!

У Тонечки было прекрасное настроение!

И как отлично, что вчера она все же управилась с уборкой!

Она отправит Сашу на ферму – на въезде в Дождев какие-то хорошие и трудолюбивые люди держали хозяйство – за курицей, творогом, свежей сметаной и куском копченого сала с толстыми прожилками мяса, а Родион сбегает в «Рублевочку» за теплой буханкой черного хлеба. Тонечка наделает бутербродов с салом, они с Сашей усядутся на террасе, станут их поедать и запивать огненным чаем! Вот это и есть самый что ни на есть здоровый образ жизни!..

И еще она подумает о «дельце», как вчера сформулировал ее муж, вполне возможно, есть нечто такое, чего она не замечает, хотя оно у нее под носом, как то самое блюдце, что стояло на столе в доме старой княгини!

И куда все-таки подевался Федор Петрович? И почему не заходит дядя Арсен? Может, он уже починил диван и не заходит из деликатности, чтобы не напоминать об оплате, он же знает, что внук хозяйки куда-то исчез из города!..

…Какая ты фантазерка, Тоня, сказала бы сейчас Саша Шумакова!..

Перебирая в голове дела – все приятные: подмести дорожки, вытащить из сарая косилку и посмотреть на нее, косить еще рано, но посмотреть можно, почистить самовар, вымести из печки золу, стащить с чердака качалку, сидеть пока холодно, но стащить можно, – Тонечка спустилась на кухню и принялась готовить завтрак.

…Хорошо бы, конечно, как-то узнать, какой сегодня день недели, и засесть за онлайн-уроки! Впрочем, ну их, уроки эти! Все равно до Девятого мая так или иначе будут выходные – это на карантине-то, кто только придумал такую глупость! – а потом уж они с мальчишкой примутся за дело, чтобы ударно онлайн закончить учебный год!..

И может быть, сегодня приедет отец семейства, он же вчера твердо пообещал!..

После завтрака Тонечка принялась мести дорожки жесткой щеткой, как следует продирая плиточные швы, чтоб в щели не лез бурьян. Родиона она услала за хлебом и предупредила, что за ним печка и дрова, которые нужно натаскать.

Он был готов на все, лишь бы мачеха не усадила его за компьютер, и с энтузиазмом пообещал, что дров натаскает сколько угодно и вообще сегодня не будет рисовать, а будет заниматься хозяйством.

– Ладно, ладно, – не поверила Тонечка. – Не обещайте деве юной любови вечной на земле!..

Вскоре на своем участке показалась Саша. Она выволокла на крыльцо огромный, туго набитый мешок, утерла со лба пот и помахала Тонечке.

Тонечка бросила щетку и подошла к забору.

– Саш, съезди на ферму, которая сразу на въезде в Дождев, с правой стороны! Можешь?

– Я все могу.

– Возьми у них сала – копченое, очень вкусное! Большой кусок. Курицу, яйца, творога обязательно! Сметаны тоже хорошо бы. Иногда у них утки бывают, если есть, тоже возьми. Ладно? Я тебе сейчас денег дам.

– У меня своих полно, – сказала Саша. – Заодно мусор прихвачу. Который точно нужно выбросить! Пойдем, помоги мне.

Вдвоем они кое-как затолкали мешки в багажник «Мерседеса». Тонечке показалось, что у «Мерседеса» был удивленный вид, он явно не привык к такой странной поклаже!

Тонечка похлопала его по полированному боку.

…Ничего, ничего! Вот начнется у тебя с хозяйкой совсем другая жизнь, гораздо лучше прежней. Воля и радость бытия, и никаких пробок и душевной стесненности!

Ну, если твоя хозяйка решится, конечно.

День был прекрасный – солнечно и тепло, и, кажется, слышно, как лопаются на березах почки.

Вернулся Родион с хлебом и без всяких понуканий взялся за тачку – возить дрова.

Как хорошо, все при деле!..

Часа в четыре, когда Тонечка размышляла, что сделать к курице – изящный салат или тяжеловесную картошку, – в дверь вдруг постучали.

Удивленная Тонечка выглянула из кухни и откликнулась:

– Да, да! Заходите!

Она уже привыкла к тому, что соседи заходят с заднего крыльца, а если с парадного, стало быть, кто-то посторонний.

За дверью раздалось шарканье – гость усердно вытирал ноги, – и на пороге показался отец Илларион.

– Доброго тебе дня, матушка, – прогудел он. – Помогай Господь в трудах.

– Спасибо, – Тонечка немного растерялась. – Да вы проходите, батюшка, что вы там мнетесь?

– По пути угодил в лужу, – признался Илларион. – Насвинячу, а у вас чистота.

– Да что вы, батюшка! Проходите, проходите! Хотите чаю?

Отец Илларион явно чувствовал себя не в своей тарелке, и это было странно.

– Я не очень чай-то. Я кофе люблю с молоком, ежели не в пост, и с сахаром.

– А сейчас пост?

Отец Илларион вздохнул и улыбнулся.

– Я к вам сразу от Зои Федоровны прибежал, – заговорил он, когда Тонечка почти насильно усадила его за стол. – Прихожанка моя, которая в ЗАГСе служит, помните, я с ней поговорить обещался?

Тонечка навострила уши. Начиналось интересное.

– С утра к ней отправился, пришлось, правда, приврать, что сведения мне нужны для приведения в порядок церковных записей. Хоть и нехорошо, а пришлось.

– Да вы не очень-то и соврали, – сказала Тонечка, подавая кофе. – Они нам и нужны, эти записи, чтобы порядок навести.

– Хорошо бы, – согласился Илларион. – У них теперь все в компьютерах, искать долго не пришлось, раз-раз и нашли!..

Тонечка присела напротив – вся внимание.

– И что нашли?

Илларион вздохнул.

– Была у Димы Бензовоза, то есть у Дмитрия Анатольевича Бурова, первая супруга. Из местных, из дождевских. Он с ней с восемьдесят восьмого по девяносто седьмой год прожил, а потом развелись они. А в девяносто девятом его уже убили.

– Ну, ну, – поторопила Тонечка. – Кто она? На ком он был женат? Она здесь сейчас или уехала? Или умерла?

– Жива-здорова, – объявил Илларион. – Валентина Петровна Мурзина супругой его была.

– Какая… Валентина Петровна? – не поняла Тонечка.

– Так Валюша! Наша, с почты которая!

– Да ладно, – сказала Тонечка и махнула на батюшку рукой. – Валюша – жена преступного авторитета?!

– Так ведь он по молодости-то никаким авторитетом не был, – сказал Илларион грустно. – Обыкновенный парень. Это уж потом… понеслось да в распыл пошло. И она обыкновенная девица, вот и поженились.

Тонечка вдруг стала быстро думать. Сценарист в ее голове встряхнулся, подтянул рукава кафтана и принялся изо всех сил строчить.

– А сын? У нее же сын Коля! Который шофер на «скорой»!

– Так он на отца и записан, на покойного Диму Бензовоза. Николай Дмитриевич Буров он.

– Господи, – пробормотала Тонечка. – Так не бывает.

– Это доподлинно известно. Все записи сохранились.

Тонечка встала и принялась ходить туда-сюда.

– Нет, а как же? – спросила она отца Иллариона, остановившись. – Он им ничего не оставил?! Совсем ничего?

– Мало ли как у людей бывает.

– У людей как раз так не бывает, батюшка.

Илларион вздохнул и покачал головой:

– Вот уже и осудила! Все судят, все рядят, все знают, как правильно жить! А того не помнят, что в каждой избушке свои погремушки. Как они жили, хорошо ли, плохо ли, нам неведомо. Как расстались, из-за чего?

– Да скорей всего, расстались потому, что Диме королева красоты понадобилась! Которая после его смерти все и получила, а первая жена и сын ни с чем остались!

Отец Илларион опять вздохнул:

– А может, он их уберечь хотел от худшего, когда понял, чем его дела могут обернуться? И не желал, чтоб на деньги его, кровью политые, сын жил?

– Батюшка, – сказала Тонечка с досадой, – вы же умный человек. Вы же понимаете, что вряд ли Диму Бензовоза волновали философские вопросы! И уж точно никаких нравственных законов он в себе не искал.

– А почем ты знаешь?

– Я так думаю.

– Ты про людей, матушка, хорошее думай, а не худое. Так и тебе жить легче, и им поддержка.

Тонечка опять стала ходить, и через некоторое время отец Илларион взмолился:

– Да присядь ты, ради бога, что ты мечешься? В глазах рябит!..

Тонечка плюхнулась на стул:

– А вас сюда служить направили после того, как убили того священника, первого? Да?

– Какой же он первый, – улыбнулся Илларион. – С четырнадцатого века множество отцов здесь служило! Но предшественника моего убили, это точно, да я и рассказывал…

– А тайник? В котором ковчежец хранился?

– Что тайник?

– Его когда… оборудовали?

– Матушка, – удивился отец Илларион, – да кто ж теперь скажет! Должно быть, когда храм ставили, тогда и оборудовали.

– А откуда вы о нем узнали? Когда приехали сюда служить?

– Так от отца дьякона! Он знал, ему предшественник мой показывал. А тот от своего предшественника узнал. Как же иначе?..

– А отец дьякон у нас в Новороссийске, – проговорила Тонечка. – Спросить его мы не можем…

– О чем спросить-то?

– Кто еще знал о тайнике? Нет, не так, – остановила себя Тонечка, и сценарист у нее в голове густо зачеркнул написанное. – Знала ли о тайнике первая жена, Валюша? Если Дима при ней ковчежец подарил, а получается, что при ней, она тогда была его женой, выходит, знала!

– Так и что с того?

– А у нее сын, – продолжала Тонечка. – Которому от отцовских богатств ничего не досталось. Он в Дождеве шофером работает вместо того, чтоб отдыхать в Гонолулу!.. И вполне может считать отцовские дары своим наследством, так сказать!..

– Господи помилуй, – пробормотал отец Илларион.

– Я никак не могла понять, откуда грабители знали про тайник в алтаре, – зачастила Тонечка. – Вы сами тогда сказали, что почти никогда его не открывали, а уж при посторонних точно!

– Не открывал, – согласился Илларион.

– А сейчас все сходится! Валюша рассказывала сыну про отца, про его удаль молодецкую или, наоборот, какой он был свиньей. Храм облагодетельствовал, а их без копейки оставил! Рассказала про ковчежец цены небывалой и про то, что он в алтаре под половицей с тех самых пор и лежит! И сын решил забрать то, что отец подарил!

– Да как же можно! Он же хороший парень-то! Ну, выпивает с ребятами по праздникам, бывает, бузит маленько, но ведь все так живут, скучно.

– И работает он на «скорой», вполне мог и снотворное прикарманить! И шприцы, и халаты, все в его распоряжении!

– Страсти какие.

– Да, – согласилась Тонечка. – Только мы ничего не докажем. И товарищ майор Мурзин пошлет нас даже не в Москву, а в…

Тут она вытаращила глаза и спросила:

– А как девичья фамилия Валюши, вы говорите?

– Мурзина, – кивнул батюшка. – Она Николаю Петровичу, майору Мурзину, сестрицей приходится.

Тонечка взялась рукой за лоб. Сценарист в ее голове строчил изо всех сил.

– Батюшка, а ведь мы с Сашей, когда из Твери возвращались, сами Коле сказали про семейные сокровища! Он спросил про родственников, а мы сказали, что нашли номер телефона и сокровища! Мы так пошутили, потому что Натали стонала про крохи от семейного пирога! Джон Б. Пристли!