Шашлык из леопарда

Потом босс сказал:

— Заигрались, вот что надо сказать, Анна.

Сказал совершенно новым — не ролевым, не игровым, не своим корпоративным саркастическим тоном… и даже не тоном, а особым новым голосом — голосом, которому хотелось доверять… "как террористу, который пообещал жизнь", — подправила она… вернее, слегка отстранила от себя то, во что так трудно было поверить.

— Кто? — спросила она.

— Вот это и будет нам интересно установить, Анна, — ответил босс тоном, в котором не слышалось ни нотки укора. — Напиши мне здесь, где оставила машину.

Он достал блокнот и еще что-то, что придержал на весу под блокнотом. Она записала координаты в блокнот прямо на его руке.

— Хорошо. Можешь не беспокоиться. Машину я оставлю в угон, — сказал босс, убирая блокнот во внутренний карман ветровки.

У нее сердце подпрыгнуло… Стокгольмский синдром, не иначе! Она готова была прямо сейчас обвить шею босса руками и расцеловать его.

Будто почувствовав ее душевный порыв, босс слегка отклонился в сторону, к окошку, и бросил на нее неопределенный взгляд. Потом он стал по-немецки четко выдавать новый инвентарь с инструкциями.

— Это — новая симка, Анна. Больше, к сожалению, не было… Потом купишь. Не забывай — на одну симку у тебя не больше тридцати секунд. Мобильник при первом случае тоже смени… Это карточка.

На кредитной карточке он держал клочок бумаги с четырьмя цифрами. Пин-код, как не понять!

— Запомнила, — сказала она.

— Хорошо, — сказал босс и убрал бумажку, не сминая ее. — Суммы хватит, чтобы продержаться даже целый месяц на продуктах первой необходимости… Надеюсь, не так долго. Плюс — оплата гостиницы. Одежда — из ретейлеров. Бутики не предусмотрены, уже извини тут меня…

Она не ответила — ком застрял в горле.

— Ты знаешь сама все, но я повторю, — продолжал босс. — Не забудься, не перепутай со своей карточкой, пока не дам отбой.

— Не забуду, Петер, — выдавила она из себя, имея в виду гораздо большее, и спрятала карточку.

Босс отвлекся, включил зажигание, они поехали.

Долго ехали совершенно молча. И все же она не выдержала первой.

— Что ты думаешь, Петер? Это масоны?.. Это кто?

— Забудь про масонов, — твердо сказал босс. — Это пока никто. Так и думай… И еще забудь про эту твою "копейку". "Копеек" много, копейка — не деньги…. Ты пока должна забыть обо всем. Просто залежи на дне.

— Заляг на дно, — невольно поправила она и спохватилась, пожалела…

— Так даже еще лучше, — сказал босс.

Опять долго ехали молча.

Когда стали выезжать из города по Щелковке, холодок колкой поземкой пронесся вверх по спине, между лопаток — ну да, пригородный лесок, неглубокая могилка.

— Где это "на дне"? — спросила она, вспомнив к месту анекдот про английских джентльменов, обменивающихся репликами с частотой отправления Восточного экспресса.

— В максимальной удаленности от твоего дома, Анна, — ответил босс и вдруг завернул.

Через минуту они оказались у ворот… она бы сказала, какого-то пансионата… ну, слава Богу, точно не того! Ворота не те! Ворота были элитными, новыми, открылись автоматически, словно под давлением света фар.

Босс завез ее на элитную территорию с ровно подстриженным газончиком.

Она догадалась: это был тот самый маломестный, частный отельчик, в котором фирма всегда держала пару броней — для своих VIP-гостей.

Машина остановилась. Они опять посидели молча.

— У тебя есть какие-то срочные встречи, дела? — необязательно спросил босс.

— Эйч-энд-Ай… Брагоевич, — вспомнила она о ближайшей записи в ежедневнике: Брагоевич просил ее выйти на связь до конца недели, у него были какие-то новые предложения.

— Эти фармацевты, да? — еще более необязательно и даже небрежно уточнил босс.

Она подтвердила.

— Расслабься, — велел босс. — Это — Балканы, там пунктуальность вредна.

Босса с каждой минутой было все больше не узнать!

— Пойдем? — спросил он осторожно.

— Да… — тут же покорно откликнулась она, и сама себя все больше не узнавая.

Выйдя из машины, она открыла заднюю дверцу и стала тянуть на себя проклятую сумку LouisVuitton.

— Ты — хороший солдат, — услышала она за спиной ироничный… но не саркастический голос босса.

Она не поняла — и повернулась к нему лицом, держа сумку, уже, казалось, оттянувшую ее руку до самой земли.

— Ты не хочешь оставлять свою безнадежную позицию даже после сигнала к отступлению, — сказал босс, по-отечески улыбаясь.

Она поняла. Повернулась и аккуратно поставила чертову спецсумку на заднее сиденье.

Оставалось только не разреветься, когда она снова повернется к боссу глаза в глаза.

— Держи сотовый выключенным, — предупредил напоследок босс. — Включай только два раза в день на пару минут. В восемь утра и пять пи-эм. Оценивай пропущенные. Эсэмес… Если он позвонит, сразу сообщи мне… И никуда отсюда не уезжай. Жди моего сигнала.

— Яволь, майн генераль… — ответила она.

— Камрад генераль, — прищурившись, поправил босс.

Босс собрался сказать что-то еще, но передумал и просто пожелал ей удачи. И добавил:

— И расслабься, расслабься ты. Мы начали, мы закончим. Спокойной ночи!

Она взяла и протянула ему руку. Он посмотрел на ее руку сверху вниз, как на собаку редкой породы, и протянул свою. Она так пожала ее — крепко, по-камрадски.

Босс кивнул, покорно подождал, пока она отпустит его руку — и пошел обходить машину.

— Петер!.. Подожди! — не выдержала она, когда он уже открыл дверцу.

Босс удивленно взглянул на нее через крышу своего "ауди".

Под этим удивленным взглядом босса она обошла, почти обежала машину, уперлась прямо в босса, невольно развернувшегося к ней, обвила его руками за шею и поцеловала в губы.

Босс так отшатнулся, что задом захлопнул дверцу. Он повалился бы навзничь, не окажись позади опоры. Она отпустила его — и ничего не поняла. Ни своего состояния, ни диких глаз босса, которого будто бы только что приобнял вампир.

— Я только хотела сказать "спасибо", — стала она невольно оправдываться, облизав губы и… удивившись самой себе, наверно, не меньше.

— Да, Анна, — явно с трудом переваривал сообщение босс. — Я только хотел сказать, что ты знаешь… — Он замялся, подыскивая точную немецкую формулировку в правильном переводе. — Чтобы ты знала… Как это тут? Не все мужики — свиньи.

— Сволочи, — по своей гнусной привычке поправила она.

— Да, так даже еще лучше, — кивнул босс, поспешно сел в машину, махнул рукой и поехал.

Она смотрела ему вслед и, когда ворота раскрылись, выпуская машину, тоже махнула ему рукой.

В кои тысячелетия она вот так, ручкой махая на прощанье, провожала мужчину?.. Да не ври себе, первый раз в жизни!

В кои-то веки… Она опять невольно облизала губы — и вдруг легко и так же невольно вообразила себя в постели с боссом. Нет! Нет, конечно!.. Но дело не в том, что нет вообще, а в том, что нет ни малейшей тошноты, ни намека на тошноту, хоть воображай до упора дальше… Вот это "нет" так уж "Нет"! Что же происходит с ней в этой реальности?!

Она медленно повернулась вокруг своей оси, ожидая увидеть в этой уже совсем не предсказуемой реальности все, что угодно… она отпустила реальность, пусть делает, что хочет, пусть выдрючивается, как ей вздумается, этой реальности!

В полсотне шагов от нее возникло уютно освещенное старинными фонарями двухэтажное здание отеля в старом немецком стиле, с рустиком на стенах.

Она ощутила себя на очень маленьком островке безопасности.

Что получалось?.. Она думала, что научилась создавать свою частную реальность, и в итоге потеряла ту, что имела. Всю целиком. Даже тогда, во Владике, она не переживала такой всеохватной потерянности.

Этот чужой европейский домик с неизвестной начинкой — все, что у нее сейчас было. Родная, было, Москва там, далеко, казалась теперь какой-то опасно близкой и зловещей империей… типа, Рейха, из которого ее тайно вывезли от страшных зубов вездесущего гестапо куда-то в крохотную соседнюю Швейцарию… а большая война еще только начнется вот-вот… Что тогда? "Расслабься"!

Она вошла в отель, положила на стойку перед девушкой-портье свою фирменную визитку и несвою кредитную карточку — и через пять минут обнаружила себя рухнувшей на идеально ровную поверхность белого покрывала.

Надо было собраться с силами — и пойти в бар, хоть чуть-чуть заморить червячка… Это — первая задача. А вторая задача… Что же теперь поделать — она привыкла жить поставленными перед собой задачами. Вторая и главная задача — использовать ночь тишины, чтобы дойти до всего самой. И успеть это сделать раньше, чем босс тоже дойдет до всего, мобилизовав все свои ресурсы, выжав газ до упора…

"Не спи — замерзнешь", — приказала она себе, поднялась с постели, проверила, что смялось больше — покрывало или ее деловой костюмчик, так многое за сегодня повидавший, — удовлетворилась сравнением — и пошла в бар.