Операция «Аурум»
- Автор: Валерий Ниязматов, Юрий Соломонов
- Жанр: Детективы
- Дата выхода: 1981
Читать книгу "Операция «Аурум»"
III
В кабинете, где обосновалась оперативная группа, было шумно.
— Я убежден, что золото преступники вынесли сразу же! — азартно доказывал Васюков. — Зачем его оставлять на заводе?
— Возможно, ты и прав, Дима, — мягко отвечал Рахимов, — но все же следует отработать различные версии.
— Тут не только пуд золота — токарный станок можно вынести запросто, среди бела дня. Я только что специально вышел через проходную с сифоном за пазухой. Вахтер и глазом не моргнул.
— Ты, Дима, случай особый. Вахтер знает, что ты из уголовного розыска.
— Во-во!.. — Васюков даже обрадовался. — Того знает вахтер, другого, третьего... А для вахтера не должно быть знакомых. Положен досмотр — делай свое дело, пусть даже сам министр через проходную шествует!
— Золотые твои слова, Дима. А теперь давай лучше пораскинем мозгами, где сварочный аппарат? Куда он девался, а?
— Надо искать.
— Гениальное предложение, — Рахимов расхохотался и хлопнул друга ладонью по крутому плечу.
— Все остришь! — буркнул Васюков.
Вмешался Махмудов:
— Все, братья Аяксы[1]! Пошутили, и хватит. Смотрите на этот чертежик. Вот подвальное помещение. А это — кладовая для хранения кислородных баллонов. Преступники... Да-да, преступники. Одному действительно не справиться... Преступники могли пронести баллон только вдоль стены цеха. Так? Окна заводоуправления выходят как раз в сторону стены...
— Следовательно, — подхватил Рахимов, — кто-нибудь из сотрудников заводоуправления мог видеть. Территория даже ночью освещена.
Васюков встал, подошел к кондиционеру, насладился прохладным ветерком и заявил:
— Если бы кто-нибудь видел, нам давно бы сообщили. Здесь производство. Люди работают, понимаешь, вкалывают. Кто это станет специально стоять у окна?
— Надо выяснить, кто выдает баллоны, — произнес Махмудов, задумчиво постукивая карандашиком по столешнице стола.
— А я уже все разузнал, товарищ полковник, — объявил Васюков, слегка рисуясь собой. — Кладовая с баллонами на замке. Ключ хранится у заместителя начальника цеха Харченко. Он отвечает и за противопожарную безопасность. Цеховые сварщики последний раз меняли баллон две недели назад. В остатке было шесть баллонов. Шесть я и насчитал.
— А куда девают использованные баллоны? — поинтересовался руководитель группы.
— Их складывают возле транспортного цеха. Когда их накапливается достаточное количество, отвозят на кислородную станцию для заправки.
— Со сварщиками беседовали?
— Так точно. Никаких ценных сведений. Разве что... — Громадный Васюков пригладил ладонями непокорную рыжую шевелюру. — Сварщики говорили, что как-то странно все получилось. Неделю назад работали до обеда — кислород в баллоне был. А вернулись с перерыва — нету кислорода. Пришлось получить новый баллон.
Рахимов, внимательно слушавший друга-соперника, вдруг вскочил и расхохотался.
— Ну ты даешь, Димочка! О чем только ни говорил! О том, как заводской сифон пытался стащить, о вдохновенных тружениках заводоуправления, которые якобы глаз от письменных своих столов не отрывают, все пишут, пишут, чертят, вычисляют!.. А о таком факте, как пустой баллон, лишь так, между прочим упомянул!
— Смех без причины, Икрамчик... Сам знаешь, что это такое! — надулся Васюков. — Ну, опустел баллон, кончился кислород, иссяк.
— Стоп! — полковник вскинул руку, наводя тишину. — Молодец, Икрамджан! Я, кажется, понял ход ваших умозаключений. Докладывайте.
— Дело, очевидно, было так. Преступники взяли пустой баллон возле транспортного цеха, подключили к сварочной установке, а баллон с кислородом спрятали, чтобы позже подключить его к той горелке, которой разрезали сейф.
— Весьма правдоподобная версия, — удовлетворенно произнес полковник и укоризненно глянул на смущенного Васюкова. — Один — ноль в пользу майора Рахимова. Пожалуй, даже два — ноль!
Кто-то несмело стукнул в дверь, и в кабинет вошел высокий, худой пожилой человек. Облачен он был в белый халат, и потому Васюков принял его за доктора, даже воскликнул:
— Медицине — пламенный привет. Зачем пожаловали? Среди нас вроде нет ни больных, ни раненых!
— Не доктор я, — ответил, хмурясь, человек в белом халате. — Я — Савельев.
Воцарилось молчание. Наконец Махмудов поинтересовался:
— В чем дело?
— Ну, Савельев я, — упрямо ответствовал пожилой человек. — Неужто не помните? По прежней своей работе меня прозывали «Лобзиком». Уж очень аккуратно вскрывал я сейфы...
— А-а-а... «Лобзик»! — с деланным радушием протянул Махмудов. — С чем пожаловали?
— Тут дело такое, гражданин... товарищ начальник... Слышу — сейф взяли. Я — бывший спец по сейфам. «Медвежатник» первой руки. Вот и пришел... Там, в приемной, вся моя бригада. Ребята подтвердят, что я от верстака не отлучался и вместе с ними возвращался домой. Так сказать — алиби! Да и зачем мне золотишко?.. Жена умерла. Детей не благословил господь. Зарабатываю прилично.
Савельев уставил в собеседника свои слегка поблекшие голубые глаза, и Махмудову стало чуточку не по себе.
— Савельев! — с укоризной произнес полковник. — Вас-то зачем к нам принесло? Вы — вне подозрений.
— Точно? — не без яду ответствовал Савельев. — Свежо предание, да верится с трудом. В приемной вся моя бригада — уже говорил об этом. Но только веры у вас нет, я знаю. Такое чепе на заводе!.. Кого же и потрясть, как не Савельева? А мне пятьдесят девять лет, и умереть я желаю в почете!
— Ну уж — и умирать! Живите, Савельев, работайте...
— Пустые слова! — перебил Савельев. — Вы бы меня все равно вызвали. А мне пятьдесят девять годков. И я свое честно отбыл. И живу нормально. А все же чувствую... На словах-то все хороши. «Трудовое воспитание, золотой ключик к душе»... А как случись что — меня не обходят вниманием. Это в газетах пописывают, мол, споткнулся человек на дороге жизни, но помогли ему люди... На своей шкуре испытал. Тиснули на одном заводе пишущую машинку, а я на тот завод, как на грех, и поступил... Тут же меня за галстук!
— Мы вас ни в чем не обвиняем, — мягко сказал Махмудов.
— Пока. А потом, когда у вас зарез выйдет?
— Идите, Савельев, домой. Никто вас не подозревает. Хотя... Если по-честному... Мы подработали и ваш вариант. Сами знаете: доверяй, но проверяй. Мы и директорскую версию проработали, хотя он и большой человек. Не обижайтесь, Савельев.
Бывший вор-«медвежатник» столкнулся взглядом с Махмудовым. Молвил, дрогнув голосом:
— Спасибо... Спасибо, товарищ полковник. Верю. А то ведь... Я с того завода, где машинку увели, тут же уволился. Горечь на душе. Подался на один завод, на другой... Всюду говорят: мест нет! Врали ведь, меня опасались. А товарищ Юсупов мне поверил. Я за это ему до гробовой доски благодарен. А сегодня пришел к нему, объясняю, так, мол, и так, что мне делать? Директор в глаза не смотрит, сбивчиво уверяет, что я вне подозрений. Но я все же его спрашиваю: идти мне к полковнику Махмудову или не надобно? Директор говорит: «Сходи на всякий случай, объясни все». И в глаза мне глядеть избегает. Сомневается, значит, во мне. Вот сам явился к вам и говорю, как на духу: непричастен я к этому сейфу!
Полковник подошел к Савельеву, дружески пожал руку.
— Идите, дорогой, и не терзайте душу свою понапрасну. — Помолчав, сказал, улыбаясь: — А вид у вас, Савельев, в белом халате действительно докторский.
— Это у нас спецодежда такая, — Савельев тоже улыбнулся. — Чистота в цехе требуется. И вообще... Спасибо... Спасибо, гражданин... товарищ Махмудов, за доверие!
Когда Савельев ушел, Васюков спросил шефа:
— Фарид Абдурахманович, зачем вы сказали, что мы проработали версию Савельева и даже директора? Ведь ничего подобного...
— А затем, дорогой капитан, чтобы успокоить человека. Иной раз ложь бывает во спасение. Да и не поверил бы он мне, если бы я сказал: «Да что вы, Савельев! Мы вас давным-давно в ангелы без крыльев записали!». А вот с директором завода я сейчас поговорю не столь дружески.
Он снял трубку и попросил секретаршу соединить с Юсуповым.
— Акрам Каюмович? Это Махмудов говорит. Не ожидал, не ожидал от вас такого пассажа!.. Что за пассаж? Поясню: зачем вы Савельева послали? У вас что, есть подозрения? Ах, на всякий случай! В порядке, значит, перестраховки. Я понимаю ваше нетерпение. Но не нужно нам посылать людей, доказывающих свою невиновность. Если мы с кем-то захотим побеседовать, мы уж вас об этом попросим, Акрам Каюмович. И вы не сердитесь. Нас вы тоже поймите. Время-то бежит.
Полковник положил телефонную трубку. Веселым взглядом окинул своих подчиненных. Васюков неодобрительно хмурился.
— Воспитывать директоров заводов в духе дружбы и товарищества, конечно, дело полезное. Но лично я не отказался бы ознакомиться с листками по учету кадров и автобиографиями тех, кто ранее был судим, а нынче работает на заводе. Затем побеседовал бы со всеми, кто внушает подозрение...
— Эх, Дима! — не выдержал майор Рахимов. — Умный ты парень, а иной раз такое ляпнешь!.. Как понимать твою, с позволения сказать, «формулу»: «Внушает подозрение»? Допустим, прочитал ты в личном деле, что такой-то или такая-то когда-то... и так далее. Значит, таких, некогда допустивших ошибки людей — на допрос, мол, прошу садиться, курите, а кстати говоря, не вы ли это уволокли пудик золотишка?
— Всякую здравую мысль можно при желании вывернуть наизнанку, — рассердился Васюков. — А помнишь, как мы взяли бандюгу Чесалкина? Если бы я тогда его кореша, пристроившегося кладовщиком, не расколол, и по сей день бы небось искали ветра в поле!
— Ну и жаргон у тебя, Дмитрий Алексеевич! — Махмудов поморщился. — Так ведь тот кладовщик и на работу устроился, чтобы подготовить хищение.
— А может, и на заводе есть эти, разные мнимые!..
Спору положил конец Махмудов:
— Дебаты прекращаются. До сих пор не имеем ничего существенного, кроме разговоров.