Алькатрас и Кости Нотариуса

Волна силы ударила в самолет. С секунду все было тихо.

А потом истребитель просто взял и… развалился на части. Он не взорвался, как это иногда показывают в боевиках. Его детали просто-напросто отделились друг от друга. Болты вывалились, металлические панели разлетелись в стороны, куски стекла отделились от крыла и кабины. За несколько секунд самолет стал похож на ящик запчастей, который кто-то неосторожно подкинул в воздух.

Оставшийся после него кавардак пронесся над крышей Драгонавта, а затем упал в парившие под нами облака. Когда детали истребителя разлетелись подальше, я заметил внутри металлического хаоса чье-то разъяренное лицо. Это был пилот, извивавшийся среди разбросанных останков самолета. В одну до странности сюрреалистичную секунду наши взгляды встретились, и я увидел в них холодную ненависть.

Человеческим его лицо было лишь отчасти. Одна половина выглядела совершенно нормальной, но другая представляла собой нагромождение винтов, пружин, гаек и болтов — которые напоминали падавшие рядом с ним детали истребителя. Один из его глаз был сделан из черного, как бездна, стекла.

Он исчез в темноте.

Я резко охнул, почувствовав, что совершенно выбился из сил. Мать Бастилии сидела на корточках, опираясь одной рукой о стеклянный потолок и глядя на меня с выражением, которое я не мог разобрать из-за закрывавшего лицо шлема.

Только тогда я заметил трещины на крыше самого Драгонавта. Они расходились от меня в форме спирали, будто мои ноги с неимоверной силой ударились о стекло. В отчаянии оглядываясь по сторонам, я понял, что трещины и сколы покрывали большую часть стеклянного дракона.

Мой Талант — в своей привычной непредсказуемости — раздробил стекло у меня под ногами, когда я воспользовался им, чтобы уничтожить самолет. К моему ужасу, массивный дракон начал медленно терять высоту. Еще одно крыло отвалилось, начав трескаться и ломаться на части. Драгонавт накренился.

Я спас корабль… и одновременно его погубил.

В следующую секунду мы камнем полетели вниз.