К востоку от Ада

— Сектусемпра!

— Авада Кедавра!

Два луча столкнулись в воздухе с неимоверной силой, вспыхивая ярким свечением и сверкая искрами на фоне пасмурного морского пейзажа.

— Тебе не под силу меня одолеть, Гарри Поттер! Ты воскрес лишь для того, чтобы я убил тебя окончательно! — закричал Волдеморт, усиливая поток магии.

Гарри почувствовал, как вибрирует палочка в его руках, но воображение, подогревая в нем праведный гнев, очень кстати подкидывало самые пакостные картинки: Джинни в объятиях Малфоя, он сжимает ее крепче, притягивает к себе, укладывает в постель…

Гарри с рыком рванул вперед, крепче сжимая в пальцах древко палочки и заставляя Волдеморта невольно сделать шаг назад. В тот же момент Гарри ощутил, словно удар меча, резкую боль в шее. Он дернулся, едва не выпустив палочку из рук, и с трудом удержался на ногах, когда заметил, что два луча заклинаний, срикошетив в воду, погасли в ее глубинах.

— НЕЕЕЕЕЕТ! — зашипел не своим голосом Волдеморт, и Гарри вдруг понял, что мешкать нельзя. Доверяя исключительно собственной интуиции, он бросился вперед и, уцепившись в плечо корчившегося от боли темного мага аппарировал.

Аллея Диагон встретила их опустошенной тишиной.

* * *

— Мама! — Драко аппарировал к воротам Малфой-мэнора, неся на руках бессознательную Джинни. — МАМА!

Его невербально усиленный Сонорусом голос разнесся душераздирающим криком над поместьем, отдаваясь жутким эхом по всем его углам. Нарцисса почти сразу же появилась на пороге и, быстро оценив ситуацию, начала незамедлительно раздавать указания домовым эльфам.

Драко внес Джинни в дом и положил на стол в гостиной, где уже стояли склянки, фиалы, баночки со всевозможными зельями и мазями.

— Мама, пожалуйста... — горло Малфоя сдавил мучительный спазм.

— Куда попало заклинание? — не церемонясь, перебила Нарцисса.

— В живот, фиолетовый луч... — Драко запустил пальцы в волосы, чувствуя, как сильная дрожь пробирает его до костей.

Нарцисса даже не обратила на это внимания, она сосредоточенно водила палочкой над телом Джинни, хмурясь и кусая губы.

— Это... Может быть… Да, похоже... Тинки, принеси все книги из кабинета Люциуса, те, что в нижнем ящике стола. Мигом!

Домовой эльф тут же с громким хлопком исчез, а спустя секунду появился вновь, с мученическим выражением на лице держа в руках внушительную стопку фолиантов.

— Драко! — командный тон Нарциссы резко привел его в чувство. — Бери книги и ищи Корнуэльское Проклятие!

Малфой бросился к фолиантам и принялся лихорадочно листать грубые, пожелтевшие от времени страницы. Сложные названия на латыни мелькали перед его глазами, схемы и описания замысловатых ритуалов темной магии путали мысли, словно яд, въедаясь в сознание, отчего Драко то и дело был вынужден трясти головой, отгоняя от себя жуткие образы заклинаний и вспоминая первоначальную цель поиска, но все было не то. Он отбросил одну книгу и схватил другую, но все было тщетно.

Нарцисса тем временем смешала несколько зелий, левитируя их с помощью палочки и нанося на живот Джинни, но та с каждой минутой становилась все бледнее. Ее кожа стала холодной, словно лед, а губы приобрели синеватый оттенок, жизнь медленно покидала ее.

— Ну же, Драко, мне нужно антипроклятие, иначе она умрет! — воскликнула Нарцисса, продолжая наносить зелья на кожу Джинни, но без каких-либо видимых улучшений.

— Черт, его здесь нет! — он отшвырнул от себя очередную книгу, принявшись листать следующую, когда на улице послышался хлопок аппарации, а потом тяжелые шаги.

— Люциус, хвала Мерлину, где мне найти антипроклятие для Корнуэльского заклинания? — воскликнула Нарцисса, первой увидев появившегося в дверях мужа.

Драко застыл на месте. Отец выглядел жутко уставшим и изможденным, его мантия была порвана в нескольких местах, обнажая глубокие раны с уже запекшейся кровью, а через всю щеку тянутся длинный багровый порез.

Люциус окинул комнату взглядом, оценивая ситуацию, и направился к Джинни:

— Отойди! — приказал он Нарциссе, приближаясь к столу.

Драко ощутил, как в кулаке собирается магия для удара, но Люциус лишь холодно произнес:

— Если хочешь спасти свою предательницу крови, то лучше не мешай!

Он принялся водить палочкой над телом Джинни, нараспев читая что-то на латыни. Малфой-старший закрыл глаза, максимально концентрируясь и раскачиваясь из стороны в сторону. Слабое фиолетовое свечение стало подниматься из живота Джинни и, повинуясь движениям палочки Люциуса,

собиралось в его протянутой ладони. Постепенно громкость произносимого

заклинания все нарастала, а шар проклятия принимал все более насыщенный фиолетовый оттенок. Люциус выкрикнул последнюю фразу, взмахнул палочкой, и шар резко метнулся в домового эльфа. Тот не успел даже пискнуть, проклятие ударило его в грудь, и эльф повалился на спину, глядя в потолок застывшими синими глазами.

Драко и Нарцисса пораженно замерли.

— Такое темномагическое проклятие невозможно обезвредить, никого не убив! — гаркнул хрипло Люциус, опуская руки и невольно хватаясь за столешницу в попытке устоять на ногах. — Твоя Уизли будет жить!

* * *

Джинни открыла глаза, тут же узнав привычную обстановку малфоевской комнаты.

«Мне что, это все приснилось?» — промелькнула в голове безумная мысль, и она резко села. Комната покачнулась, перед глазами начало стремительно темнеть, и чьи-то ласковые руки уложили ее обратно на подушку.

— И ты опять в моей спальне, и я снова тебя спас, забавно, не находишь? — прозвучал над ухом самодовольный вопрос Малфоя.

— Ты спас меня, пока я тебя же и прикрывала, — недовольно буркнула Джинни и поморщилась: голова казалась чугунной.

— Вот, выпей, — Драко приподнял ее, протягивая стакан с густым темно-зеленым зельем.

Она послушно сделала несколько глотков.

— Фу, мерзость какая!

— Мерзость — это держать тебя бездыханную на руках и бояться даже подумать о том, что ты мертва, — сообщил Малфой, так и не выпустив ее из объятий, а лишь сильнее прижимая к себе.

— Я уж точно не была бездыханной, раз сейчас все-таки дышу.

— Но было очень похоже, что не дышишь.

— Ты боялся, что я умру, не расплатившись с тобой за все хорошие поступки? — хитро поинтересовалась Джинни, проводя кончиками пальцев по его щеке.

— Еще как! Кто бы стал восхвалять меня в поэмах, как не ты. К тому же, у нас намечается серьезный секс-марафон, так что допивай свое восстанавливающее зелье, и набирайся сил побыстрее...

Джинни откинулась на подушки, медленно потягивая восстанавливающее зелье с ярким мятным привкусом: чувство дежавю не покидало ее. Много месяцев назад она также оказалась здесь, и Драко также отпаивал ее зельями, и тогда она его яро ненавидела, презирала, а теперь… Джинни перевела взгляд на его обеспокоенное лицо, пока он с завидной тщательностью перебирал фиалы и бутылочки, расположенные на тумбочке возле ее кровати. Драко выглядел обеспокоенным и встревоженным, вертикальная морщинка залегла между его бровей, а тонкие пальцы уверенно перебирали склянки.

— Драко, все закончилось? — тихо спросила она.

— Похоже на то, Лонгботтом уничтожил змею, Поттер отрубил Волдеморту голову...

— Отрубил? — глаза Джинни пораженно расширились.

Драко кивнул:

— Снес одним ударом меча Гриффиндора. Вот, это еще выпей. Укрепляющее, Помфри всегда нас им отпаивала, — Драко протянул ей очередной пузырек.

— Значит, мы все-таки победили? — Джинни слабо улыбнулась, все еще не веря произнесенным вслух словам.

— Гарри Поттер победил, Орден Феникса победил, магглорожденные победили... — Драко пожал плечами. — Джин, тебе надо это выпить, — он все еще пытался всучить ей злополучный пузырек, но Джинни лишь, улыбаясь, оттолкнула его руку. — Пей, говорю, тебе надо выздоравливать!

— Выздоравливать? — весело протянула она, искоса поглядывая на Драко. — А ты знаешь, Малфой, что кроме физического состояния больного, очень важна также моральная часть выздоровления?

— Тебе что веселящей настойки принести, Джин, или дурманящего порошка? — Драко взглянул на нее исподлобья, явно прикидывая, шутит она или нет.

— Хм… ни то, ни другое, выздоровлению лучше всего помогаю эндорфины…

— Это еще что за ересь?

— Да не ересь это, магглы так называют гормон счастья, мне Гермиона когда-то рассказывала. Он выделяется природным путем, когда человек получает удовольствие, ну, шоколадку там съест или по какой-то еще причине испытывает эйфорию…

— Так тебе шоколадных лягушек принести, что ли? — делая вид, словно не понял, о чем идет речь, уточнил Малфой.

— Ну да, можно, штук сто или ты можешь напрячь свою отменную задницу и…

— Отменную? Вот уж невиданный комплимент, а как же мои непревзойденные способности?

— Да, и это тоже, но не суть… Так вот, ничто так хорошо не помогает выздоровлению…

— Как хороший оргазм… — промурлыкал Малфой, сгребая пальцами одеяло.

— Что ты… ах-х, — он скользнул под одеяло, и Джинни моментально забыла и о магглах, и об эндорфинах, и о шоколаде, когда ловкие пальцы Драко прошлись по внутренней стороне ее бедер, избавляя от трусиков и раздвигая ее ноги широко в стороны.

А потом Джинни почувствовала его горячее дыхание на своей коже, сначала рядом с коленкой, а потом все выше, все ближе. Джинни шумно выдохнула, когда горячий воздух, выпущенный из его легких, коснулся ее, а после и вовсе замерла, почувствовав нежный влажный язык там. Она задохнулась от восторга, когда язык Драко прошелся по ее клитору, а потом его губы затянули нежную плоть. Джинни прогнулась в спине, подаваясь бедрами навстречу его рту и языку, и пальцам, ласкающим ее. Ей казалось, что вся ее жизненная сила собралась сейчас внизу живота, и нет ничего важнее тянущего жаркого напряжения, разливающегося в ней. Драко ввел в нее язык, и Джинни захныкала, цепляясь за его плечи и пытаясь подтянуть его повыше.

— Но я ведь не….

— Я хочу почувствовать тебя… Всего тебя… Внутри… — Джинни обвила его шею руками, целуя и нетерпеливо обхватывая ногами его талию.

Малфой замешкался лишь на секунду, подхватывая ее под коленки и стремительно входя в нее. Джинни застонала, чувствуя себя заполненной до предела, выгибаясь навстречу его размеренным движениям.

— Да, Драко, еще… — шептала она, позабыв обо всех невзгодах на свете, цепляясь за его плечи, как за единственную связь с внешним миром. — Да…

— Я схожу с ума!.. Каждый раз, когда ты рядом, ты сводишь меня с ума, Джин… — пробормотал он исступленно, все наращивая темп.

Джинни снова поцеловала его, прикрывая глаза, и ощущая его так близко, так сильно. Это было не просто физическое влечение, это было желание слиться с ним, принадлежать ему, и никогда больше не отпускать.

Джинни вскрикнула, достигнув пика наслаждения, забывая о своих переживаниях, обнажающих истинные чувства, но осознание, родившееся в ее душе, уже не могло исчезнуть, лишь временно утихнуть. Спрятанное в ее душе.

* * *

Было еще довольно рано, сквозь плотные шторы едва пробивались лучи утреннего солнца. Джинни сонно приоткрыла один глаз и, окинув взглядом спящего рядом Драко, довольно улыбнулась, снова опуская голову на подушку.