К востоку от Ада

— Но, Гарри… — Джинни попыталась вспомнить свою речь, заготовленную в защиту Драко, но сейчас, глядя на Поттера, она вдруг поняла, что любые ее слова будут напрасны. С момента победы над Волдемортом Гарри изменился до неузнаваемости. Во взгляде его зеленых глаз больше не было доброты и заботы, там была лишь твердая уверенность в собственной правоте и непоколебимое желание наказать виновных. Никакие красноречивые фразы в этом случае не способны были помочь переубедить его.

— Ты вернешься в штаб или… — начал было Гарри, но Джинни только отрицательно покачала головой:

— Я останусь у близнецов.

— Хорошо, увидимся утром, приди, пожалуйста, в Аврорат, мне нужны твои показания, они могут помочь.

Джинни кивнула, удивляясь, как Гарри может надеяться получить от нее любые показания, способные выдать Драко. Глупость какая…

Она попрощалась с ним и направилась к близнецам, беседующим с высоким аврором средних лет:

— ...Он успел обездвижить нас, вы ведь знаете, что ему не нужна палочка, чтобы колдовать? Мы ничего не смогли поделать, он успел скрыться, — говорил Джордж волшебнику.

Тот лишь хмуро кивнул и, подозрительно покосившись на Джинни, бросил:

— Если вспомните еще какие-то детали, немедленно сообщите в аврорат.

— Конечно, мистер Перкинс, — кивнул Фред, и аврор, еще раз окинув Джинни неприязненным взглядом, аппарировал. Вслед за ним место происшествия покинули и другие работники Министерства.

— Жду тебя завтра, Джинни, — напомнил Гарри, исчезнув последним.

На улице воцарилось спокойствие. Джинни открыла было рот, чтобы расспросить близнецов о Драко, но Джордж перебил ее, произнеся с нажимом:

— Пойдем в дом, ты, наверное, устала.

Едва за ними закрывалась входная дверь восстановленной над магазином квартиры близнецов, Джинни тут же выпалила:

— Что произошло? Где Драко? Он в безопасности?

Близнецы переглянулись, и Джинни, уловив их неуверенность, заговорила еще громче:

— Объясните, что произошло? Где Драко?

— Джинни, присядь, пожалуйста, — начал примирительно Фред.

— Я не хочу сидеть! Отвечай немедленно! — она взмахнула руками, сжимая их в кулаки, и Джордж, опасливо взглянув на ее ладони, которые начинали подсвечиваться от сдерживаемой магии, поспешно выложил:

— Он успел скрыться, мы не знаем куда, он сказал, что тебе опасно убегать вместе с ним, и попросил нас за тобой присмотреть…

Джинни наморщила лоб, чувствуя, что Джордж что-то не договаривает, и перевела взгляд на Фреда:

— Это так, Джинни. Он убедился, что Гарри мечтает его убить, и понял, в какой ты опасности, он освободил тебя от своих приказов и попросил передать тебе, что, когда все уляжется, Малфой сам тебя найдет. Он же может тебя найти где угодно.

— Это какой-то бред, мы уже это обсуждали, и я ему сто раз говорила, что разделяться нет смысла…

— Я думаю, поэтому он и решил броситься в бега, когда тебя не было рядом, мы пообещали защитить тебя и позаботиться о тебе.

— Это не имеет никакого смысла! Как он узнает, что все улеглось? Когда он думает вернуться? Я не понимаю! Это какая-то несуразица! — Джинни прижала ладонь ко лбу, пытаясь понять, что именно в этой истории не вяжется.

— Он беглый преступник, Джинни! Ты действительно хотела скрываться вместе с ним? Если бы ты сбежала, это было бы расценено как пособничество в преступлении и признание вины! Как ты не понимаешь? Орденовцы и так на тебя косо смотрят, даже авроры относятся к тебе подозрительно, ты же видела, как на твое появление отреагировал Перкинс, будь его воля, тебя бы немедленно закрыли в Азкабане. Твоя свобода держится только на честном слове Гарри. Сейчас все поставлено на карту, твоя жизнь и твое будущее, ты готова все это потерять? Всем рискнуть? Ради Малфоя? Ради того, кто силой привязал тебя к себе, и приказам которого ты обязана подчиняться? Вспомни все, что произошло с самого начала, Джинни, обдумай все и реши, готова ли ты пустить под откос свою жизнь ради этого человека? Того, кто и так уже решил все за тебя. Ты готова?

Это был вопрос, на который Джинни не могла дать однозначный ответ. Сначала ей хотелось крикнуть: «Да! Я готова, я хочу быть с Драко». Однако она вдруг задумалась: а так ли это? Малфой ведь снова сделал все по-своему, Фред прав, он снова все решил за нее, как делал прежде, еще до охоты, как делал все это время. Малфой всегда поступал только так, как он считал нужным. И она обязана была следовать его решениям. Действительно ли это та жизнь, которая ее ждет?

Но хуже было даже не это, хуже всего было то, что Малфой ушел! Не попрощавшись, не сказав ни слова, не оставив ей никаких подсказок… Он попросил близнецов о ней позаботиться! Невероятно! Теперь, когда ситуация приняла не самый лучший для него поворот, он просто решил, что без нее ему будет проще?!

Джинни почувствовала, как нарастающая в груди обида снова грозит превратиться в слезы. Она не хотела плакать, не хотела рыдать из-за человека, так легко оставившего ее, отказавшегося от нее, она запуталась… Ей хотелось, чтобы все было просто и понятно: да или нет? Готова она пойти за ним или нет? Хотел ли он быть с ней или нет? Было ли все, происходящее между ними, настоящим или нет? Слишком много вопросов, слишком много неоднозначностей, слишком сложно решить…

Джинни закрыла лицо руками и покачала головой.

* * *

Несколько последующих недель прошли как во сне. Джинни словно выпала из жизни, терзаемая сомнениями и съедаемая обидами, окончательно измученная бесконечными вопросами, на которые у нее не было ответов. В какой-то момент Джинни настолько устала от происходящего, что решила пустить свою жизнь на самотек. Возможно, так будет лучше. Возможно, если она подождет, то у нее найдутся силы на то, чтобы бороться, чтобы принять, наконец, окончательное решение, но не сейчас. Сейчас она не могла ничего поделать. Джинни в отчаянии осознала, что ее внутренний огонь, который помог ей пережить времена Кэрроу, битву за Хогвартс, плен, Охоту и даже отношения с Малфоем, окончательно погас. И она боялась, до одури боялась, что никогда уже не сможет разжечь его вновь.

Чтобы хоть как-то наладить свою жизнь и восстановить хотя бы хрупкое душевное равновесие, Джинни погрузилась в обычные, в чем-то даже рутинные, заботы. Она помогала близнецам обустраивать квартиру и восстанавливать магазин, готовила завтраки, обеды и ужины, писала бесконечные списки того, что еще подлежит ремонту, и того, что следует купить, а также старалась как можно меньше соприкасаться с внешним миром.

Этот новый мир, становление нового политического режима, о котором она когда-то мечтала, за который так боролась, был чужд ей. А она, Джинни Малфой, оказавшаяся где-то между всех огней, тоже была чужой этому новому режиму.

Круг ее общения сузился до минимума. У Джинни были близнецы, постепенно возвращающиеся к жизни после жутких событий. Фред и Джордж как никто другой умели подбодрить и развеселить. Они действительно окружили ее заботой, даже опекали ее, и хотя они всегда готовы были пойти за Гарри в огонь и в воду, но при ней старались не обсуждать политику. А еще Фред и Джордж предпочитали не вспоминать о Малфое, или о том, что Джинни пережила. Вообще в новом обществе было не принято говорить о прошлом. Только о настоящем и будущем, а прошлое хотели стереть, искоренить, забыть, как плохой сон, жуткий кошмар, от которого все, наконец, проснулись.

А ещё к Джинни иногда заходили Луна и Блейз. У Забини действительно оказался невероятный талант к дипломатии, иначе нельзя было объяснить то, что ему удалось убедить Гарри в своей преданности. Да и в том, что он никогда не действовал в интересах Волдеморта и всеми силами помогал светлой стороне. Когда Джинни слушала его речь, то не могла не поразиться тому, насколько ловко Блейзу удалось повернуть все обстоятельства в свою сторону, но ещё больше она удивилась, когда Гарри ему поверил. И Джинни, конечно, была безгранично рада за Луну, да и Забини ей ничего плохого не сделал, но было чертовски обидно. Ведь из Малфоя сделали всемирного врага, из неё — наивную дуру, и никому даже в голову не пришло, что герой волшебного мира просто субъективен и предвзят. Нет! Он ведь герой!

Поэтому единственным человеком, с которым Джинни по-прежнему могла поговорить без ссор, скандалов и утаек оказалась лишь Тонкс.

— Как ты, Джинни? — спросила Нимфадора, устроившись с ногами в кресле и грея руки о бока красной чашки с чаем.

— Нормально, — Джинни дернула плечом и опустила глаза. — Не очень…

— Ты пробовала отправить ему патронуса? — Тонкс не нужны были долгие разговоры и признания, чтобы понять, в чем причина потухшего взгляда Джинни.

— Патронус вернулся обратно.

Нимфадора шумно вздохнула, силясь подобрать правильные и успокоительные слова.

— Не надо, Дора, все нормально, по крайней мере, я знаю, что если уж я с ним связаться не смогла, но и аврорам его отследить не под силу, остальное — никому ненужная лирика, — Джинни подняла голову, встречая сочувствующий взгляд Тонкс: — Как Скабиор?

В глазах Нимфадоры мелькнул озорной огонек, и губы непроизвольно расплылись в улыбке:

— Пытается делать вид, что для него нехарактерны привязанности… Но каждый вечер все равно появляется на моем пороге… — она хихикнула, и попыталась скрыть рвущиеся наружу эмоции, делая глоток чая.

— Нехарактерны, как же… — Джинни понимающе кивнула. — А в свободное от Скабиора время ты чем занята, помогаешь аврорам?

— Нет, я не хочу возвращаться к оперативной работе, слишком… Даже не знаю, как объяснить… После произошедшего в тот день, после осознания того, скольких мы потеряли, и какая жестокость движет выжившими, я просто не могу заставить себя снова поднять палочку против живого человека. Знаешь, ведь Гарри никому не говорил, что со мной произошло в плену… И я боюсь, боюсь, что, если они узнают, никто из моих бывших коллег уже не сможет смотреть на меня, как прежде…

Джинни лишь понимающе кивнула. На нее уже давно никто не смотрел так, как раньше.

— Поэтому я помогаю потерпевшим, тем, кто был в МТЛ, и тем, кто оказался в плену так же, как и я… Думаю, надо основать какую-то благотворительную организацию, но мне тут предложили работу в Министерстве, и у меня все не хватает времени. Собственно, сегодня я зашла, чтобы предложить тебе присоединиться, ты, как никто другой знаешь, что значит быть девушкой на войне… Мужчины такое понять вряд ли способны… Поэтому ты точно сможешь помочь…

— Я… Я даже не знаю, я подумаю, я не уверена… Пока…

— Хорошо… — Тонкс ободряюще сжала ее руку. — Но помни, ты нужна нам, Джинни, ты очень нам нужна…

На следующее утро, когда Джинни мыла посуду после завтрака, на кухне неожиданно появился патронус-олень, несомненно, принадлежащий Гарри Поттеру.

— Джинни, как можно скорее отправляйся в Мунго, пятый этаж, палата семь. Нам нужна твоя помощь, это очень серьезно! — патронус растаял в воздухе, а Джинни тут же бросила все дела и аппарировала в больницу.

Возле входа в палату с каменными лицами стояли авроры, но, заметив ее, вдруг оживились, тут же позвав Гарри.

— Джинни, хвала Мерлину, ты здесь! — он, не медля, потащил ее в палату, где на кровати лежала бледная и изможденная девушка, в которой Джинни, спустя несколько секунд узнала Лаванду Браун.