Цветы счастья

Глава 18. Верховная жрица

− Вы понимаете, мои дорогие, что мое время не бесконечно?

Вивьенн, или Божественная Виктория, − Каллену все еще приходилось напоминать себе об этом новом имени каждый раз, обращаясь к Верховной жрице, − откинулась на спинку стула с легкой улыбкой.

− В отличие от Империума, мы еще не сошли с ума, чтобы играться с магией времени у себя в Кругах.

− То, что некоторые называют сумасшествием, другие могут назвать проявлением незаурядного ума, − ответил Дориан. − Соглашусь с отсутствием морали у моих соотечественников, но их мастерству нет равных.

− В отношении морали я не нахожу причин для разногласий, − сказала она.

− Хватит! − огрызнулся Каллен. От их склок у него разболелась голова. Зачем он вообще хотел вернуться к этой бесконечно ссорящейся куче детей? Если они не пытались запугать его угрозами, то постоянно пререкались друг с другом. Конечно, кого-то наверно забавляло, что высокопоставленные члены Инквизиции столь искусно и изощренно умели оскорблять друг друга, но его это только утомляло.

Взгляд Каллена устремился в угол комнаты. Кассандра не сказала ни слова с тех пор, как пришла в его офис, но ему показалось, что он заметил намек на сочувствие в ее глазах. Это заставило его выпрямиться и постараться сохранять самообладание. И все же Каллен лучше бы поругался вволю с Кассандрой где-нибудь наедине, чем сидел в этой компании с видом напускного достоинства.

В компании тех, кого тут, в общем-то, быть не должно.

− Дориан, зачем ты вообще явился?

− Прекрасный прием, командир, и это после того, как я потрудился принести вам самую восхитительную винтажную бутылку вина, − игриво произнес Дориан, отпивая из своего кубка. − Я, между прочим, владею важной стратегической информацией, которой хотел бы с вами поделиться.

− Это какой же? − спросил Каллен.

− Тевинтер находится к северу отсюда.

Варрик демонстративно записал это в свой блокнот к всеобщему веселью. Каким-то непостижимым образом совещание, призванное определить состояние сил инквизиции, превратилось в вечер всеобщего воссоединения в его кабинете еще до того, как был сдан хоть один отчет. Жозефина приказала принести груды шкур и меха из своих складов, чтобы раскидать их на полу, и все, кроме Соласа, развалились на них и пили, словно никуда и не собирались уходить. Вероятно, они и не собирались.

Дориан плюхнулся на стол перед ним.

− Командир, что случилось с твоей веселой улыбкой? В казармах сегодня не было разговоров ни о чем другом после твоего возвращения. Но почему-то сейчас на этом непристойно красивом лице − твое обычное хмурое выражение, − сказал он. − И прежде, чем кто-то что-то скажет, − добавил он, обращая взор к Кассандре, − я был в казармах, потому что владею мастерством поднимать моральный дух солдат.

− Не сомневаюсь, − сухо прокомментировала она. Каллен с радостью задушил бы мага за то, что у того получилось выдавить из Кассандры предложение.

Все в комнате ждали ответа командира, большинство с ухмылками на лице. Будто он был способен сейчас об этом говорить! Каллен глубоко вздохнул.

− Кое-кто пытался меня пристрелить, − пояснил он. − Это ослабило мой энтузиазм.

− Я разве не извинилась, а? − сказала Сэра. Она снова устроилась под потолком, болтая ногами. − Леди Искательница Зануда сказала, что я должна это сделать, ну я и сделала. Можно подумать, я тебя задела! Я даже не смогла вытащить свою стрелу обратно из пола, так что это была пустая трата боеприпасов.

− А разве у тебя еще… не припрятано, − произнес Дориан. − В некоторых частях твоей анатомии.

Сэра высунула язык и издала “пукающий” звук.

− Тебе не захочется об этом узнать.

Так начались оживленные дебаты по хранению стрел в местах, не предназначенных для этого. Каллен отодвинулся от Дориана и начал разбирать груду скопившихся бумаг. Раз уж никто не собирался уходить, он мог хотя бы немного поработать. Кроме того, работа не позволяла ему все время глазеть на женщину, о присутствии которой он не мог забыть. По приходу Кассандра сразу же заняла одно из мест на диване, как можно дальше от его стола. Железный Бык устроился рядом с ней, в то время как Варрик протиснулся рядом с кунари. Вивьен уселась на стул напротив дивана, как само собой разумеющееся, не оставив ему возможности приблизиться к Кассандре, если он не сядет на стол. Который был завален бумагами.

Каллен до сих пор не до конца понимал, почему Кассандра так настороженно встретила его, но было очевидно, что сегодня вечером у них не будет возможности поговорить.

Худшим из всего происходящего было то, что из-за нехватки места Кассандра практически сидела на коленях у Быка. Каллен верил: она сказала правду о том, что не заинтересована в кунари. Но Бык знал, как нажимать на чьи-то больные точки лучше, чем кто-либо в инквизиции. И он явно нацелился на него.

Бык уговорил Искательницу выпить вина, и она медленно потягивала его из бокала, пока остальные разговаривали. Прежде чем сделать первый глоток, Кассандра дважды повернула бокал в руках, и это было так знакомо, что сердце Каллена сжалось от тоски. Но, наверное, чтобы сделать его жизнь еще невыносимее, каждый раз, отпивая, она слегка проводила кончиком языка по верхней губе. Каллен и так сходил с ума от желания, а попытки скрыть это не добавляли ему сдержанности. Это он должен был дегустировать остатки вина с губ Кассандры, приоткрывая ее рот губами, чтобы пить ее стоны. И тогда она забыла бы про вино.

Она сделала еще один глоток, и Каллен машинально сглотнул в ответ. Будь это любая другая женщина, он бы подумал, что она делает это нарочно. Например, сестра Голдворда. Но не Кассандра. Каллену пришлось признать, что она была просто безумно, отвлекающе привлекательной, даже не пытаясь казаться такой. Раньше он об этом даже не задумывался, а теперь ощущал так ясно.

Бык был хорошо осведомлен о его взгляде, и кунари часто касался Кассандры, поправляя подушки рядом с ней и поворачиваясь к Варрику, чтобы плотнее прижаться своей ногой к ее. Когда она двигалась, то он двигался вместе с ней так легко, словно они были одним целым. И он был постоянно, нарочито внимателен к ней, отчего Лелиана и, возможно, кто-то еще прятали свои улыбки за краями чашек.

Несмотря на то, что в заботе Быка не было ничего похожего на ухаживания, несмотря на то, что Каллен точно знал — это способ наказать его за боль, причиненную Кассандре, у него все равно чесались руки выхватить меч и положить конец этому представлению, желательно пролив кровь. Опасное, резкое, злое чувство снова пронизывало его, но на этот раз Кассандра не собиралась успокаивать его.

Документы. Это было безопасно. Он надеялся.

Но ошибся. Эллана тут же вскочила, стоило ему начать заниматься бумагами.

− Нет! Мы сегодня достаточно работали. Все сделано, организовано, приказы отправлены. Сейчас самое время для веселья.

Он криво улыбнулся.

− А это веселье не закончится тем, что я снова окажусь без одежды на официальном обеде?

− Она сказала тебе, что это была я? − спросила Эллана, положив руки на бедра, и повернулась к Кассандре. − Ты сказала ему?

− Это было важно в то время, − пробормотала Кассандра, глядя в свой бокал. − Был званый ужин. Нужна была веселая история. И поскольку Варрик всегда заверял меня, что я не умею шутить, оставался только один путь − правда.

Варрик кивнул, но Эллана уже смотрела на Каллена и Кассандру.

− Вы ходили на званый ужин?

− Этого не было в ваших отчетах, Искательница, − хрипло произнесла Жозефина, с укоризной покачивая пальцем. − А вас просили докладывать обо всем.

− Это не столь важно, чтобы уведомлять Инквизицию, − произнес Каллен. − Просто вечер с моей сестрой и ее гостями.

− Ты познакомилась с его семьей? − Эллана широко улыбнулась, а Кассандра уставилась на нее в полном недоумении. − Я думала, Каллен ушел один! − воскликнула она, отвечая на молчаливый вопрос. − Во-первых, как дом? Все ли сделали так как надо?

Не дожидаясь ответа, Эллана повернулась к Каллену и сказала:

− Кассандра говорила мне, что твоей родной деревне нужна помощь после войны, и Творцы знают, что я никогда не смогу заставить тебя взять и десятую часть того, что тебе причитается. Поэтому мы придумали, как дать тебе то, от чего бы ты не смог отказаться. Кассандра очень подробно рассказала о нуждах твоей семьи.

Конечно, это была Кассандра. Еще одно проявление доброты, за которое он никогда не сможет отплатить.

Инквизитор не заметила его огорчения, перебивая Кассандру, заметившую, что дом был довольно хорош.

− Да-да, но ты же познакомилась с его сестрами? Какие они? Расскажешь какие-нибудь неприличные истории?

Кассандра покраснела, и Каллен был уверен, что и его лицо тоже залилось румянцем. Наверняка есть еще темы, которые они могли бы обсудить. Он предупреждающе кашлянул, прочищая горло, и Эллана хитро на него посмотрела.

− Кассандра может либо ответить на мои вопросы, либо следующий розыгрыш будет связан с тем, что тебе придется полностью раздеться, командир, а не только до нижнего белья, − сказала она. − Здесь все помнят ту игру в Порочную добродетель.

С пола раздался голос Дориана.

− И я уверен, что никогда не забуду. Я голосую за розыгрыш. Все за?

Лелиана, Жозефина, Бык и Вивьенн подняли руки, причем жест последней сопровождался покровительственным понимающим взглядом. Черт побери, жрица знала, что он никогда не чувствовал себя комфортно, когда она глядела на него, и это была единственная причина, по которой она так поступала. Спасибо всем святым, что Кассандра не стала принимать участие в этом балагане. Но то, что она не подняла руку, его немного задело.

Когда Сэра вслед за остальными подняла палец, Каллен с удивлением посмотрел на нее.

− Тебе мужчины даже не нравятся, − произнес он.

− Нет, − весело сказала она. − Но я хочу знать, как далеко распространяется этот румянец. Так же, как и с ним, − добавила она, дергая ногой в сторону Блэкволла. − Я должна была узнать, где заканчиваются все волосы. Они везде, на случай, если тебе интересно.

Спасибо Создателю, что он не был единственным, кого это поразило.

− И как же ты это узнала, деваха? − настороженно спросил Блэкволл.

− Все принимают ванну, не так ли? Ну, не все, − поправилась она, когда Вивьен фыркнула. − Но все орлесианцы.

− Я из Вольной Марки, − сказал он.

− Без разницы. Все у вас там одинаково, когда доходишь до низа.

− Они совершенно разные, − возмутился Варрик, и тут же разгорелся новый спор, а Каллен вздохнул с облегчением.

Эллана присела на край его стола со скрещенными на груди руками.

− Кажется, я потеряла всякое уважение своей команды, − с горечью произнесла она. − Даже Кассандра меня не слушается.

Каллен негромко рассмеялся.

− Вступай в клуб, − произнес он. − У нее врожденное неприятие власти, как мне кажется. Если уж говорить начистоту.