Цветы счастья

− Ты действительно взял ее с собой к своей семье? − спросила Эллана. Ее взгляд снова был серьезен, такой он привык ее видеть.

− Взял − слишком сильно сказано. Она сама настояла на том, чтобы пойти со мной, − произнес Каллен, улыбаясь. − Мое мнение она совершенно не учитывала.

Его улыбка погасла, когда он понял, насколько Кассандра была близка к тому, чтобы оставить его в лагере Искателей. Он резко выдохнул, понимая, как был близок к возможности никогда не узнать, что может потерять. Каллен быстро взглянул в угол, желая убедиться, что она там. Кассандра смотрела на него. Она отвела глаза, как только его взгляд остановился на ней, и Каллен почувствовал горечь утраты. Он уставился на крышку своего стола. Эмоции этого долгого дня навалились на него, и он чувствовал себя невероятно усталым, осознавая, что проведет эту ночь в одиночестве.

Эллана положила руку ему на плечо и прошептала:

− Все будет хорошо, Каллен.

Он не смог найти в себе сил поверить ей.

Послышался шорох со стороны дивана, и он снова поднял глаза. Кассандра поднялась, ее лицо было непроницаемым и бесстрастным.

− Мы должны оставить командиру его кабинет, − сказала она. − У нас явно нет настроения, чтобы обсуждать дела, а у него был утомительный день.

Да, пусть уходят все, кроме тебя, хотелось сказать Каллену, но он промолчал. Сразу поняв, что ему нужно делать в эту минуту, он встал с намерением проводить Кассандру обратно к ее собственной квартире. Он должен был сделать хоть что-то, чтобы провести с ней время. Что угодно.

Бык предугадал его действия.

− Я провожу тебя, Искательница,− сказал он. − Никогда не знаешь, что может скрываться в тени.

Она не попрощалась лично с командиром, только коротко кивнула всем собравшимся и вышла из комнаты. Прежде чем последовать за ней, кунари подошел к Каллену и положил руку ему на плечо.

− Если ты хочешь убедить ее, что все-таки не заинтересован в посещении личных апартаментов босса, тебе стоит делать это лучше, − сказал он достаточно тихо, чтобы услышал только Каллен. Голос кунари звучал по-доброму, но он отвернулся, прежде чем командир успел сказать что-нибудь в ответ.

Когда Бык достиг двери, он нашел в себе силы произнести:

− Брифинг завтра. В десять часов. Скажи ей.

Бык махнул рукой, показывая, что услышал, и Каллен повернулся к собравшимся в комнате, с любопытством наблюдавшими за этой сценой.

− Кассандра права, − сказал он. − Это был долгий день. Спасибо за теплый прием, но если мы перенесем празднование на другой день, я буду очень благодарен.

− Но что ты планируешь делать? − спросила Жозефина. Он в замешательстве уставился на нее. Несмотря на то, что антиванское вино было крепким, она казалась вполне трезвой.

− Я планирую лечь спать. И надеюсь проснуться в мире, где моя личная жизнь не будет достоянием общественности, − грубовато добавил он.

Все удивленно посмотрели на него. Кто-то смущенно отвел глаза, но большинство глядело на него с раздражением.

− Значит, у тебя нет плана, − заключила Сэра. − Черт побери. Оставь это нам, как обычно.

Она спрыгнула с лестницы и подхватила под руку еле стоящего на ногах Дориана, направляясь к двери. Варрик сурово взглянул на Каллена, прежде чем присоединиться к лучнице и магу, а остальные, которым удавалось держаться более или менее вертикально, последовали за ними.

− Лелиана, − окликнул ее Каллен, − подожди минутку.

Она подняла бровь и вернулась к столу, спокойно ожидая, пока все выйдут.

− Почему Эллана не знала о поездке к моей сестре? Ты же знала, раз написала нам. И подписала конверт рукой Элланы, − сказал он.

− В то время это была не поездка, а дезертирство, − многозначительно ответила она, и Каллен поморщился. − Я предполагала, что ты не захочешь, чтобы инквизитор знала об этом. И поскольку Кассандра писала только мне и никому другому, как только ты решил сбежать, я решила сохранить информацию, которой она поделилась. Что касается моих писем, то я написала Кассандре от своего имени. Эллана, — Лелиана сделала акцент на имени инквизитора, — написала только тебе. Мне показалось, что это может привлечь твое внимание.

Она улыбнулась улыбкой, которая неуловимо напомнила ему Элис в те моменты, когда ей что-то было нужно.

− К тому времени, когда я поняла, что Искательница внезапно стала иметь на тебя влияние, я не смогла бы убедить ее использовать его. К несчастью.

− Я вижу, − сказал он. − Мной действительно так легко манипулировать?

− Не обижайся. Каждым можно манипулировать, командир, − сказала она. − И честно говоря, ты сумел меня удивить. Я думала, ты так никогда и не разглядишь в Кассандре женщину.

Он пытался придумать умный ответ, когда на лестнице послышались мягкие шаги. Коул легонько спрыгнул на землю и повернулся к нему с улыбкой.

− Кошки теперь будут жить в другом месте.

− О, − произнес Каллен. − Хорошо. Ты сумел их убедить?

− Нет, мой рот не издает правильных звуков. Это только для людей. Но я использовал дипломатию, − сказал он. − Как Жозефина, когда маски делают вид, что не понимают ее акцент.

Лелиана рассмеялась, и Каллен подтолкнул ее локтем.

− Это очень умно с твоей стороны, − сказал он.

− Тебе нужно новое одеяло, − произнес Коул.

* * *

Они оба ушли, и Каллен был почти готов подняться по лестнице в спальню, чтобы упасть в объятия благословенного сна, когда раздался стук в дверь. Он понимал, что надеяться глупо, но не мог сдержать улыбки, ожидая увидеть родные темные глаза по ту сторону двери.

Но вместо Кассандры за дверью оказался Солас.

− Ничего личного, − произнес Каллен, − но я не хочу спать внизу сегодня вечером. − Он был слишком раздражен, чтобы смягчить свой тон, да и все остальные все равно, похоже, знали про его дела.

Эльф улыбнулся.

− Я в курсе. Тем не менее, я хотел бы поговорить с тобой. − Когда Каллен замешкался, он добавил: − Это может прояснить твою ситуацию.

Что ж, Каллен был бы рад такому раскладу. Кивнув магу, он пропустил его в комнату и устроился на диване напротив него. Воспоминания сразу подкинули образ Кассандры, которая сидела на этом же месте. Он мог бы попробовать вкус сладкого вина на ее губах, заставив задохнуться от своих прикосновений... Каллену пришлось приложить усилия, чтобы отогнать этот образ.

Солас скрестил ноги, сомкнул пальцы и сказал без преамбулы:

− Я очень люблю Эллану, командир.

Каллен моргнул.

− Ясно, − произнес он, неловко ерзая на своем месте. − Если это предупреждение для меня, позволь заверить, что у тебя нет причин для беспокойства. − Больше нет.

− Спасибо, но я пришел не за этим. Признаю, что в прошлом твое внимание к Эллане беспокоило меня. То, что не замечала она, было видно мне, − сказал Солас, и на мгновение его глаза потемнели, прежде чем он снова взял себя в руки. − Возможно, и я не всегда был благоразумен, чем вызвал ответные действия. Я извиняюсь за это, но даже мой самоконтроль не идеален.

Высокомерие этого эльфа поражало.

− Да, это стало очевидно, когда ты чуть не уничтожил мир и всех нас вместе с ним, − сказал Каллен.

− Думаю, мы оба знаем, к чему приводит злоупотребление данной нам властью. Особенно, когда задействована магия. Люди, которых мы любим, умирают, − сказал Солас. Каллен побледнел, и эльф склонил голову. − Тень − не самое хорошее место для хранения секретов, командир. Не от меня.

− Ты смотрел мои сны? − в ужасе спросил Каллен.

Судя по выражению лица, Солас не испытывал стыда.

− Ты мечтал о Ma Венан. Нет ничего, что я бы не сделал, чтобы защитить ее от тебя, − сказал он.

− Я никогда не причинил бы ей зла, − сказал Каллен. Никогда. Даже сейчас, он не стал бы. Она − инквизитор.

− Возможно, не намеренно. Но спроси у Солоны Амелл, как храмовники относятся к магам, − холодно произнес Солас. В его голосе звучала сталь. − Страх и благоговейный ужас убивают. Я бы этого не допустил.

Каллен резко выдохнул и встал.

− Если ты пришел наказать меня за прошлые грехи, Солас, считай свой долг исполненным. И радуйся, что я отказываю себе в том же удовольствии. Можешь не переживать, Эллане не стоит опасаться большого и страшного храмовника, − последние слова он практически выплюнул.

К его удивлению, маг провел рукой по лицу, а вторую поднял в знак мира.

− Прости меня. Я не собирался тебя упрекать, уж точно не мне это делать. Боюсь, мне сложно сдерживать свои собственнические инстинкты рядом с тобой, − признался эльф, и Каллен снова сел, настороженно глядя на него. Солас вздохнул и продолжил: − Я сказал все это, чтобы ты понял, почему я последний, кто стал бы тебе помогать. Помимо того, что я безумно люблю Эллану, я буду только рад, если ты окажешься как можно дальше от нее.

Каллен молча кивнул.

− Несколько месяцев назад Эллана решила, что ты и Искательница страдаете от неразделенной любви, − сказал он. − Хотя я понятия не имел, что чувствует Кассандра, в твоей любви к ней я очень сомневался по вполне очевидным причинам. Но доброе сердце Элланы не могло смириться с этим, и она приложила максимум усилий, чтобы реализовать идею сделать вас парой, но потерпела неудачу во всех своих попытках. На самом деле, я сомневаюсь, что ты вообще их заметил.

− Я понятия не имел, − потрясенно ответил Каллен. − Я был слишком занят, беспокоясь из-за тебя.

Маг рассмеялся.

− Да, я заметил, − сказал он. − В конце концов, Эллана разработала план: отправить вас только вдвоем куда-нибудь на несколько недель. Там, она утверждала, у вас не будет иного выбора, кроме как раскрыть свои истинные чувства,− Солас внимательно посмотрел на него. − Возможно, она проявила больше мудрости, чем мне казалось в то время.

Каллен покраснел, но не стал подтверждать его слова.

− Элланна поделилась только с Лелианой, Жозефиной и мной, хотя мне кажется, что первоначальный план предусматривал больший охват участников. Нам было поручено не давать даже намека на неприятности в Скайхолде − ничего, что могло бы вернуть вас назад раньше времени, за исключением крайне чрезвычайной ситуации. Похоже, что эта инструкция была выполнена нами даже слишком хорошо, − сказал маг. − Я и, возможно, Лелиана, заметили, что ты воспринял приказ о командировке более лично, чем предполагала Эллана. Когда бард выразила свою озабоченность по поводу твоей меланхолии, она решила, что ты просто нервничаешь из-за совместной поездки с Кассандрой.

Солас с горечью улыбнулся.

− Ma венан не всегда может видеть за пределами ее надежд, − продолжал он. − Я не пытался отговорить ее, надеясь, что если ты будешь убит горем, то никогда не вернешься, и это решит все мои проблемы.

Каллен выдохнул.

− Я понимаю, − сказал он. В конце концов, он сам был готов вызвать на дуэль Варрика и Железного Быка − а у него было гораздо меньше причин подозревать их в любовном интересе к Кассандре, чем у Соласа поводов ревновать к нему Эллану.