Инкуб. Строптивая добыча

А вот матушка её отпивать не спешила. Лили толкнула её в бок:

- Ну как же, маман? А помните, папенька уезжал на три месяца принять дедушкино наследство?..

Миссис Льюис продолжила загадочно улыбаться, и сконфуженная Лили не стала приставать к ней дальнейшими расспросами.

Хозяйка прервала неловкую паузу:

- Теперь моя очередь! Я никогда не… целовалась с инкубом!

Вздохнув, Лили посмотрела в свою почти полную чашку. Отпивать у неё оснований не было, к её глубочайшему сожалению.

Инкуб, рассмеявшись, тоже не стал прикасаться к напитку. Вместо этого его искрящиеся смехом глаза уставились на меня.

А до меня дошло.

Медленно-медленно, как осуждённый взбирается на эшафот, я поднесла чашку к губам и сделала глоток, который на вкус мне показался горьким ядом. Чёрт, надо было сахару больше положить.

Лили и миссис Льюис уставились на меня круглыми как плошки глазами.

Я вскочила.

- Это было давно! Так давно, что я почти не помню. И уверяю вас, миссис Льюис, ничего подобного никогда больше не повторится. И вообще – можете гордиться своим чутьём работодательницы. Вы выбрали в гувернантки своей дочери самый настоящий, непоколебимый оплот добродетели. Единственную леди в истории, которая отказала инкубу.

- Вот уж действительно, в тихом омуте… - пробормотала Лили.

- Какие интересные подробности выясняются о вас, мисс Браун! – подхватил мою игру Велиар. Его вся эта катавасия изрядно веселила, судя по всему. – Впрочем, я не на шутку удивлён. Видимо, среди нашей братии тоже попадаются извращенцы. Потому что я не представляю, кто мог бы польстится на такую невзрачную серую мышку, как вы.

Миссис Льюис, кажется, немного успокоилась. А то стала как-то подозрительно на него косится.

Я же решила, что чайника ему на голову будет маловато. Пойду на кухню, попрошу у нашей кухарки кастрюлю свежего лукового супа.

- Пожалуй, с меня хватит игр! – вежливо улыбнулась я, взглядом передавая инкубу всю гамму испытываемых мною чувств. – Пойду, смажу поясницу мазью. Мой радикулит расшалился. Видимо, к смене погоды.

Ответный взгляд инкуба стал заинтересованным.

Клянусь, мне показалось, что он едва сдержался, чтоб не предложить свою помощь.

- Нет уж, мисс Браун! – капризно заявила Лили. – Теперь ваш ход! Сыграйте и вы уж в последний раз, а потом ступайте… со своим радикулитом.

- Я не знаю, что говорить! – попыталась отмазаться я.

- Что-то очень личное, - пожала плечами Лили.

Личное.

Что-то очень личное.

Я постаралась собраться с мыслями, стоя и внимательно глядя в собственную чашку. Под цепким взглядом инкуба это было не так-то просто.

- Я никогда не… - и ведь собиралась выдумать что-то на ходу. Но видимо, слишком долго инкуб сдирал с меня защитные барьеры. И теперь правда сама полезла из меня, когда её никто не просил. – Я никогда не прощу отца.

Чашка в руках Велиара с жалобным хрустом лопнула.

Потемневшим взглядом он смотрел на свою сжатую в кулак руку.

Остатки чая капали на пол, усеянный мелкими осколками.

Потом он медленно поднял взгляд, и мы встретились глазами. То, что я там увидела… заставило меня вздрогнуть. Ни следа прежнего веселья. Такое тёмное-тёмное пламя.

Он ведь не собирался пить.

Он тоже никогда не простит своего отца.

Но спрашивать, конечно же, бесполезно.

Всем известно – никто не хранит свои тайны надёжней, чем инкубы. Мне бы поучиться.

- Мне пора. Я пойду, хватит с меня игр, - пробормотала я, и сжимая в руках позабытую чашку, бросилась спасаться бегством из этой невыносимой комнаты.

Уже убегая, услышала, как Лили предлагает Велиару прогуляться в осеннем саду. Ну и прекрасно! Ну и пусть отправляются на все четыре стороны.

Как же хорошо, как же спокойно мне жилось, пока он не появился в этом доме!

В моей жизни.

Когда я добралась, наконец, до своей комнаты в мансарде и сердито захлопнула дверь за спиной, намереваясь посидеть немного в тишине и успокоиться… поняла, что успокоиться мне не светит. По крайней мере, пока инкуб находится под одной со мной крышей.

На столе у окна, за которым я готовилась обычно к урокам с Лили и проверяла её письменные работы – на этом самом столе, в карандашнице, из которой самым наглым образом вынули все карандаши – стоял букет алых роз.

Розы.

В моей комнате.

Цветы.

Настоящие.

Я подошла и тронула кончиками пальцев яркие бархатные лепестки – с опаской, будто они могли отравить или ужалить. Впрочем, острые шипы на стеблях тоже имелись.

Великолепные цветы. Невозможно прекрасные. Они пахли так, что я теряла голову.

Мне таких никогда не дарили, и он наверняка это знает. Вот что за «особое поручение», которое должен был выполнить слуга.

Завтра непременно верну, а пока немного полюбуюсь…

- Вам нравится?

Я резко обернулась. И зачем я только, тупица, не закрыла за собой дверь на ключ!!

- Вижу, что да. Но вы же мне, конечно, в этом и под пытками не признаетесь? Впрочем, я готов попробовать.

Он безо всяких церемоний вошёл в мою комнату, аккуратно притворил дверь за своей спиной. Повернул тот самый ключ, который я, дура набитая, забыла. И вложил его в свой нагрудный карман.

- Вы же… собирались с Лили на прогулку?

- Там оказался дождь, я убедил её не пачкать туфли. А также не беспокоить меня во время послеобеденного сна. Устал, знаете ли. С дороги. И просто смертельно проголодался.

Я и пикнуть не успела, как инкуб оказался совсем рядом. Прижал меня поясницей к столу, ладони опустил на столешницу по обе стороны от меня, отсекая всякий путь к отступлению.

Я невольно отклонилась, но не очень помогло. Его запах, его губы так близко, непрошенные воспоминания о ночи в конюшне и сумасшедший, безумных поцелуях – всё это накрыло меня с головой. Я оказалась не готова к тому, как остро до боли всё это, оказывается, помню.

Инкуб пристально вглядывался в моё лицо пару мгновений. А потом выдохнул:

- Тебе же вот это совсем не нужно на самом деле, не правда ли?

Не спрашивая больше разрешений, он протянул руку и снял с меня очки.