Эхо древних рун

ГЛАВА 38

Кери была потрясена состоянием поселения Хокра, но Эйсе поторопилась отвести ее в баню почти сразу же, как они прибыли, и у нее не было возможности присмотреться слишком внимательно.

— Ах ты бедняжка! И в каком состоянии! Но я так рада, что ты жива. Мы думали… но теперь это не имеет значения. — Эйсе явно была в восторге, и Кери тоже была рада ее видеть.

— Все могло закончиться иначе, но ярл и мой брат прибыли как раз вовремя.

— Слава богам! А теперь давай подумаем, как вернуть тебе нормальный вид. И я принесу мази для твоих ран.

— Это просто царапины, ничего серьезного.

В этот момент вбежала Йорун — еще одна радостная встреча. Кери пришлось успокаивать девочку, заверяя ее, что все в порядке. В конце концов Йорун настояла на том, чтобы помочь Кери с мытьем. Они парили, скребли и терли ее довольно долго, но Кери не возражала. Как чудесно было смыть с себя погребную вонь, и ее кожа вновь засияла, лучше прежнего. Эйсе нашла ей чистую одежду, и это тоже было блаженство — надеть что-то, кроме нижней туники.

— И башмаки! Мои бедные ноги так мерзли. — Она обняла Эйсе в знак благодарности, и пожилая женщина рассмеялась.

— Ярл хочет поговорить с тобой. Ты готова его увидеть или сначала отдохнешь?

— Я отдохнула на корабле. Отведи меня к нему побыстрее, пожалуйста.

Хокр ждал в ткацкой хижине, и Эйсе тактично оставила их наедине, забрав с собой Йорун.

— Все хорошо, Керидвен? — Он пристально вгляделся в нее, его голубые глаза лучились от света, проникавшего снаружи.

— Да, спасибо, очень хорошо. Вы с Кадоком пришли вовремя. Я у тебя в долгу за то, что спас меня.

Он покачал головой, его взгляд затуманился.

— Давай не будем говорить о долгах. Если бы я не привез тебя сюда с самого начала, тебе бы никогда не угрожала опасность. — Он вздохнул. — Мне не нужна твоя благодарность. Я хочу… Кери, есть ли какая-нибудь надежда, что я смогу убедить тебя остаться здесь, со мной, а не возвращаться домой с братом?

Остановившись на миг, ее сердце вновь забилось как сумасшедшее.

— 3-здесь? Остаться?

— Да. Я не могу позволить, чтобы ты уехала. Я… Когда я думал, что тебя убили, что-то внутри меня тоже умерло. Что ты на это скажешь? Тебе обязательно уезжать?

— Но когда ты снова женишься… — Она с трудом сглотнула, не желая даже думать об этом, и покачала головой. — Я не могу быть твоей любовницей. Это просто невозможно и…

Он наклонился вперед и, схватив ее за руки, перебил:

— Кери! Ты действительно думаешь, что я хотел бы видеть своей женой кого-то кроме тебя? Неужели ты не поняла, что я чувствую, даже если я не смог найти точных слов?

— Я… Нет. — Ее щеки вспыхнули, и она покачала головой. — Ты не можешь хотеть жениться на мне. Я имею в виду, я бы тебе ничего не принесла. Выкуп, возможно, но ты сказал…

Он отпустил ее руки и вместо этого обнял, крепко прижав к себе.

— Пусть тролли забирают выкуп! Мне нужна только ты. С того момента, как я впервые тебя увидел, я знал, что не смогу оставить тебя. Это была наша судьба — быть вместе, и я постоянно мечтал об этом. Просто видеть тебя каждый день было чудесно, но, если б ты стала мне женой, это была бы величайшая радость. Это все, о чем я когда-либо мог мечтать. Пожалуйста, скажи мне, что ты сможешь остаться здесь. Ты останешься со мной навсегда, ást min?

— О, Хокр, конечно, я останусь. Но ты уверен в своих словах?

— Я никогда ни в чем не был так уверен за всю свою жизнь.

Большие, сильные руки обхватили ее лицо, и Кери завороженно смотрела, как приближается к ней его рот. Она знала, что должна остановить его: Эйсе могла вернуться в любую минуту, но она не могла высвободиться. Когда его губы коснулись ее губ, она всхлипнула, это был такой сладкий момент. Вот уже несколько месяцев она страстно желала, чтобы он сделал именно это, хотела, чтобы он смотрел на нее именно так, и ничто на свете не могло теперь оторвать их друг от друга.

— О, Кери, — прошептал он, щекоча бородой ее щеку. — Ты скоро выйдешь за меня замуж? Пожалуйста! Мы могли бы сделать это, пока твой брат здесь, чтобы помог нам отпраздновать свадьбу.

— Это было бы замечательно. Надеюсь, что он не разозлится.

— Иди и поговори с ним. Я уверен, что он поймет. Он производит на меня впечатление разумного человека.

— Я так и сделаю.

Она и Хокр принадлежали друг другу, теперь она знала это, и ничто и никто не могли этого изменить. Она покорилась его объятиям, отдаваясь наслаждению.

— Ты уверена, что хочешь остаться здесь? Тебя никак не принуждали?

Кери и ее брат сидели на пристани, пока его люди сновали туда и обратно, готовя корабль к отплытию. Волны ласково лизали берег, и вечерний бриз доносил ароматы раннего лета. Здесь было спокойно, красиво, и теперь она знала: это был ее дом.

— Нет-нет, никакой силы вообще не применялось. Я люблю его, Кадок, он хороший человек. Самый лучший. И я хочу разделить с ним остаток своей жизни. — Кери чувствовала, как ее любовь к Хокру заполняет ей грудь, пока ей не показалось, что она вот-вот задохнется.

— Тогда я рад за тебя и даю тебе свое благословение. — Кадок поцеловал ее в щеку и прижал к себе. — Мне только жаль, что я не возьму с собой твою мучительницу, чтобы наказать. Я бы сделал это с удовольствием.

Кери кивнула, но в глубине души чувствовала, что Рагнхильд лучше судить Богу, а не ее собратьям.

— Возможно, это к лучшему, — сказала она. — Она без конца докучала бы тебе неприятностями и могла бы даже причинить вред Брину. — При этой мысли девушка содрогнулась. — Я так рада, что он благополучен. Ты должен передать ему привет от меня и как-нибудь привезти ко мне в гости. Обещаешь?

— Клянусь, я так и сделаю.

Кери оставила Кадока с его людьми, а сама отправилась на поиски Хокра. Она застала его в маленькой хижине, которую они делили на двоих, так как Эйсе тактично убедила Йорун пожить с ней, пока восстанавливали дом. Он расхаживал взад-вперед.

Все внутри у нее сжалось.

— В чем дело? Что-то еще случилось?

— Что? О, нет, просто… Ты ведь не передумала? — Он остановился перед ней и пристально посмотрел в лицо.

Его глаза были ярко-синими, несмотря на сумрак внутри хижины, и Кери почувствовала, что тонет в этой синеве.

— Нет, конечно, нет. Неужели ты думал, что…

— Я думал, твой брат попытается переубедить тебя, напомнив обо всем, что ты пережила, но я все исправлю, обещаю. Хотя… Ведь я привез тебя сюда против твоей воли.

Кери подошла к нему вплотную и, встав на цыпочки, обвила руками его шею.

— Может быть, и так, но теперь я решила остаться здесь навсегда. Кадок вернется, и потом мы сможем навестить его и других моих родственников. Благодаря тебе он забирает с собой домой всех наших — тех, кто не хочет остаться здесь свободными людьми, — и ни с той, ни с другой стороны нет никакой злобы. Все хорошо.

— Слава богам! Я так боялся… О, Кери, я люблю тебя больше, чем могу выразить словами!

— И я люблю тебя, мой белый ястреб. Я больше никогда тебя не покину.

— Хорошо. Тогда мы будем вместе целую вечность, — прошептал Хокр, целуя ее со страстью, которая зажгла ответное пламя в ее крови. — Я не позволю никому разлучить нас, клянусь.

Кери улыбнулась ему между поцелуями.

— Я тоже, клянусь Одином. Пусть только попробуют!

Церемонии бракосочетания несколько дней спустя ничто не помешало, и никого, казалось, не заботило, что у дома еще не было ни стен, ни крыши. Чтобы восстановить весь нанесенный ущерб, требовались месяцы упорного труда, хотя Кадок и его люди остались, чтобы помочь со строительными работами. Лейф также прислал некоторое число своих людей, как только закончил с расчисткой собственного поселения. Дел было много, но так как погода оставалась теплой и сухой, свадебный пир можно было устраивать и под открытым небом.

Столы на козлах были расставлены по обе стороны пространства, которое скоро должно было стать главной комнатой холла, с высоким столом в одном конце. Там поставили резные стулья для Хокра и Кери, а справа от Хокра стояло специальное кресло поменьше — для Йорун. Праздничные тканые дорожки покрывали каждый стол, и на них были все мыслимые блюда, в том числе приготовленные женщинами с родины Кери. На резных деревянных тарелках грудами лежали жареная свинина, баранина, оленина и лосятина, а также всевозможная дичь и рыба. Ржаные, ячменные и овсяные лепешки был разложены рядом с различными сортами сыра, сушеными фруктами, орехами и медом. Рога для питья спорили за место с пивными кружками из олова и дерева. Стол украсили даже два изысканных стеклянных сосуда, наполненные заморским вином, — подарок одного из соседей.

Кери и Йорун были одеты в красивые красные платья с шелковыми вставками спереди и на рукавах, окаймленные по низу ткаными лентами. Плечи Кери покрывала клетчатая шерстяная шаль, скрепленная прекрасной кельтской брошью, подаренной ей Кадоком. Хокр был так же великолепен, его туника была вышита по подолу и манжетам.

— Подготовка брачной церемонии обычно растягивается надолго, — объяснил он, — с переговорами о приданом и выкупе за невесту, а также ритуалами для определения наиболее благоприятной даты. Но на сей раз все это не имеет значения. Я просто хочу, чтобы мы поженились быстро, если ты согласна.

Кери была согласна.

Свадьбу играли три дня, хотя особых гостей не ждали. Но так как слухам рта не заткнешь, многие соседи все равно появились, и каждому был оказан радушный прием.

Хокр и Кери выпили из одной чаши свадебный мед, совершили полагавшиеся ритуалы и дали брачные обеты. Кадок казался таким же счастливым, как и все остальные. Он и его люди разразились приветственными криками, когда обеты были произнесены и Хокр поцеловал свою новую жену, медля с окончанием поцелуя гораздо дольше, чем это было принято. Кери чувствовала, что щеки ее пылают, но в то же время она никогда еще не была так счастлива.

Затем Хокр протянул вперед ладонь с тремя изящными золотыми кольцами в форме маленьких змей.

— Я купил их для нас, чтобы обменяться. Позволь мне надеть одно тебе на палец, а потом ты сможешь сделать то же самое с моим.

— С радостью! — Кери смотрела, как он надевал кольцо среднего размера на безымянный палец ее левой руки, затем она надела ему самое большое. — Но почему три?

Хокр улыбнулся и поманил к себе дочь.

— Я подумал, что у Йорун тоже должно быть такое кольцо, поскольку ты, так сказать, выходишь замуж за нас обоих. Ну, Йорун, протяни руку. — Он изобразил, чего хочет от дочери, и она подчинилась, позволив ему надеть ей на палец крошечное колечко. Сверкающее золото, казалось, заворожило ее, и она стала вертеть его так и этак, чтобы поймать свет. Было ясно, что ей это очень нравится.

Они пытались объяснить ей, что любят друг друга и собираются пожениться, и хотя Кери не была уверена, что Йорун все поняла, девочка казалась довольной. Кери не настаивала, чтобы Йорун называла ее мамой — она чувствовала себя так, как будто была ее родителем во всех отношениях, и обращение никак не могло повлиять на ее любовь к девочке.

Когда обмен кольцами был закончен, Эйсе увела Йорун, в то время как Торальд и остальные люди Хокра вместе с Кадоком и его воинами приготовились сопроводить молодоженов к их ложу. Кери почувствовала, как ее щеки запылали, но Хокр просто рассмеялся, когда она запротестовала.