Ошибка Лорда Эшвуда

Вы должны признать, — сказал мужчина, — это было чертовски приятное времяпрепровождение.

Нора отвела взгляд от узлов, с которыми боролась. Она заметила четырех джентльменов, приближающихся с запада, ведя за собой четверку лошадей. Двое были в красных офицерских мундирах. Когда они приблизились, она увидела, что двое других одеты в дорогую одежду, но все они выглядели довольно потрепанными.

— Вы блестяще орудовали саблей, — сказал офицер одному из хорошо одетых мужчин.

— Мне понравился тот момент, когда Торн разбил им головы.

Самый красивый из них взмахнул концом своего вязаного шарфа.

— И кто же знал, что из этого отвратительного шарфа получиться такая эффектная удавка?

Тот кто, возглавлял группу, заметил ее и остановился на дороге.

— Вы случайно не мисс Элинора Браунинг?

— Да, — изумленно сказала она. — Да, я мисс Браунинг.

— О, слава богу, — сказал тот, что был в смертоносном шарфе.

Офицер покрупнее только моргнул. И возвышаясь сзади, был в замешательстве.

— Не бойтесь, — сказал его друг. — Мы не опасны. Если только вы случайно не являетесь членом банды контрабандистов.

Нора не знала, что и думать.

— Позвольте начать сначала. Я Гриффин Йорк, герцог Халфорд. Моя жена — владелица библиотеки “Две сестры” в Спиндл-Коув. Она очень разволновалась, когда вчера испортилась погода, и забеспокоилась, что вы могли попасть в неприятности.

— Мы — ваша поисковая группа, — закончил красавчик.

— О, — сказала Нора. — Это замечательно. Нашу карету занесло с дороги. Перекладина сломалась, поэтому кучер отвел лошадей обратно в гостиницу.

— И вы остались в карете?

— Нет, там.

Она посмотрела в сторону крошечной пастушьей хижины, едва видневшейся за деревьями.

— Но как вы переправились через реку?

— Как обычно, — ответил герцог.

— Я думала, мост находится в Рэе. Его уже починили?

Мужчины переводили взгляды с одного на другого.

— Я не помню, чтобы я видел какой-то поврежденный мост, а вы?

Его друг покачал головой.

— Нет. Только не здесь до Спиндл-Коув.

Один из офицеров осмотрел сцепку кареты.

— Кажется вы говорили, что перекладина сломалась. По-моему все в порядке.

— Но этого не может быть, — сказала Нора. — Если только…

Если мост на самом деле не был разрушен. И карета не сломалась из-за поломанной сцепки. Если только Дэш не солгал ей. Обо всем.

О, боже.

О, нет.

Он, наверное, солгал ей. Это было единственное объяснение.

Ее сердце ушло в пятки. Ночь проведенная вместе — занятие любовью, смех, дружба — была ничем иным, как ложью?

Когда джентльмены начали отвязывать ее чемодан от крыши кареты, Нора тихо, пошатываясь отошла.

Почему, Дэш? Почему?

Месть, предположила она. Он не хотел, чтобы она попала в Спиндл-Коув. Если бы она туда не попала, то не смогла бы выступить против него. Тогда слухи быстро распространяться, возникнут вопросы. И скоро все узнают, что она скомпрометирована. Унижена. Дискредитирована. Ее репутация неприступной, непокорной старой девы будет разрушена. Он будет свободен и продолжит свою карьеру. Жениться. Свободный от Норы.

Ублюдок.

Самодовольный, хитрый, обольстительный ублюдок.

У Норы еще было время. Если повезет, она сможет избежать перспективы позора. Если она приедет в Спиндл-Коув на сегодняшнюю лекцию, никто ничего не узнает.

— Кажется, мы не сможем воспользоваться каретой? — с надеждой спросила она герцога.

Он покачал головой.

— Боюсь, у нас нет подходящего снаряжения или лошадей. Но, если вы можете поехать со мной, у нас все получится.

Она посмотрела на лошадь, и в животе у нее все перевернулось. В груди страх яростно боролся с гневом. Справится ли она с этим?

— Нора!

Сильный крик раздался со стороны хижины пастуха.

Она сжала челюсти.

— Нора!

Дэш натянул свою одежду и направился к дороге. Он сложил ладони рупором у рта и снова позвал.

— Нора!

— Кто этот человек? — спросил герцог.

— Так никто, — ответила она.

— Кажется, он вас знает.

— Попутчик. Он помог мне найти убежище прошлой ночью. Но он крайне неприятный и самонадеянный человеком. По правде говоря, я рада, что продолжу путь без него.

Она подошла к лошади герцога и собрала все свое мужество, прежде чем чем принять его помощь. Когда она устроилась в седле, ее желудок подскочил к груди.

— Нора, подожди!

Дэш уже пустился бежать, мчась по полю с расстегнутым воротом рубашки и поддерживая одной рукой брюки.

— Не уезжай! Я могу все объяснить.

Итак, он признал, что все это было уловкой.

Бессовестный негодяй. Лжец.

— Хочешь, мы зададим ему трепку? — предложил герцог. — У нас неплохо получается давать взбучку мерзавцам.

Остальные мужчины кивнули в знак согласия.

— У нас что-то вроде банды, — сказал красавчик. — Легендарная в этих краях. Возможно, вы слышали о нас. Повелители смерти.

Самый крупный — капитан Торн, не так ли? — зловеще размял себе шею.

— Это заманчиво, — сказала она, представив, как шею Дэша стягивает уродливый полосатый шарф. Очень, очень заманчиво. — Нет. Давайте просто уедем.

Герцог сел позади нее. Когда лошадь перешла в галоп, Нора крепко вцепилась в луку седла и смахнула глупую слезинку с глаз. Она не станет плакать. Вместо этого она успокоится тем же способом, который однажды помог ей пережить это:

“Лорд Дэш совершил ошибку”.

Снова.

И на этот раз Нора не станет оглядываться назад.

***

День казался намного светлее, чем чувствовала себя Полина.

Они с Даниэлой провели утро так, словно все было хорошо и шло по плану, отчасти для того, чтобы Даниэла была счастлива, и отчасти потому, что Полина не знала, чем еще себя занять.

Она беспокоилась о мисс Браунинг. Писательница, о которой шла речь, так и не появилась.

Но больше всего она волновалась за Гриффа.

Шарлотта Хейвуд влетела в парадную дверь библиотеки, и сразу же подошла к Полине, и обняла ее за плечи.

— Перестань корчить недовольную рожу, ваша светлость. Ты испачкаешь оконное стекло.

— Твоя мать разрешила тебе присутствовать здесь? — спросила Полина. — Или ты пришла без ее разрешения?

— Она разрешила мне. Без всяких вопросов.

Шарлотта взяла том с полки “новых поступлений” и открыла его.

— Это Спиндл-Коув. Мама всегда говорит, что никогда не знаешь, когда может появиться богатый, красивый джентльмен.

Что-то за окном привлекло внимание Понины.

— Твоя мать, возможно, умнее, чем мы думаем.

Потому что в этот момент из-за далекого холма, появился не один, а четверо джентльменов, как легенды. Герои, которые возвращаются домой с войны. Ведут своих лошадей позади себя и передают фляжку от одного к другому.

Грифф.

Она выскочила за дверь, не волнуясь о лужах, и о том, что она заляпала ботинки и подол. Она почти не замечала остальных троих мужчин. Ее глаза были прикованы только к мужу.

Она подбежала к нему и обняла за шею. Приветствие было, возможно, не слишком по — герцогски, но совершенно искренним. Его руки крепко обхватили ее.

Ничто другое не имело значения, кроме этого.

Когда ей удалось отстраниться, Полина заметила, что ее муж ужасающе грязный и одна или две свежие прорехи на одежде — в дополнение к его мальчишеской улыбке.

На щеке у него что-то было… кровь?

— Извини, что мы опоздали, — сказал он, озорно сверкая глазами. — Нам из-за бури потребовалось некоторое время, чтобы найти ее.

— Но вы все — таки нашли ее?

— Конечно. Я же обещал, что она здесь будет вовремя.

Он оглянулся через плечо. Только тогда Полина заметила бледную молодую леди в голубом, сидящую верхом на его мерине. Лорд Пейн помог ей спешиться. Мисс Браунинг выглядела чрезвычайно довольной тем, что вновь оказалась на твердой земле.

Ее муж сказал: “Мисс Браунинг, позвольте представить мою хозяйку. Моя жена, ее светлость герцогиня Халфорд.

Мисс Браунинг присела в глубоком реверансе. Полина склонила голову в знак приветствия, как подобает женщине ее положения в обществе. Она не знала, сможет ли когда-нибудь привыкнуть к этому, но ради Гриффа и своих детей она попытается.

— Мисс Браунинг, — сказала она. — Я так рада здесь вас видеть.

— Я рада быть здесь.

Она окинула взглядом их окружение.

— Интересно, есть ли здесь какое-нибудь место, где я могла бы умыться? И перекусить было бы кстати. Это было долгое путешествие.

— Колин и Шарлотта сопроводили свою гостью в гостиницу “Королевский рубин”, а лорд Брэмвелл и капитан Торн выразили желание отправиться в “Бык и цветок” и плотно позавтракать.

Полина и ее муж остались одни.

— Мне так жаль…

— Из-за вчерашнего…

Они заговорили одновременно, а потом оба рассмеялись. Грифф сделал движение “сначала дамы”.

— Я так сожалею о вчерашнем. Вряд ли это была та встреча, которую ты заслужил. Шерри — не важно. Я не желаю быть одной из тех ворчащих жен, которые требуют, чтобы муж отчитывался за каждый свой шаг.

— Я, сам во всем виноват, все забыл. И был скрытным. Но разве ты можешь винить меня? — Он бросил взгляд на заснеженную церковную колокольню. — Скоро Рождество, Полина.

Из кармана он достал изящный овальный медальон на золотой цепочке и вложил его ей в руку.

— Медальон?

Она расстегнула крошечную застежку, и внутри оказалась миниатюра.

— О, это ты.

Он скорчил застенчивую гримасу.

— Я искал в Лондоне приличного художника — портретиста. Я решил, что это хороший способ оценить результат его работы.

Портрет. На самом деле Полина не думала, что он у нее будет. Для девочек, которые выросли в доме, таком как был у нее, портрет был невообразимой роскошью. Вместо этого она создавала воспоминания. Она подняла глаза на лицо своего мужа, вглядываясь в его мужественные, красивые черты, сохраненные в ее памяти и запечатлевшиеся в ее сердце, вплоть до каждой едва заметной морщинки от смеха и тени от усов.

— Я хотел сдать тебе сюрприз на Рождество, — сказал он. — В основном для того, чтобы мы могли составить подходящий портрет детей. Но я надеялся, что, возможно, ты захочешь и этот. Знаешь, раз его уже нарисовали. — В его голосе звучала неуверееность. — Я знаю, что он не идеальный. У нас было мало времени. У меня не может быть такой большой лоб, и…

— Он прекрасен.

Она закрыла медальон и крепко сжала в руке, пока не почувствовала, что его форма отпечаталась на ее ладони.

— Мне он нравится.

И я люблю тебя. Люблю тебя, люблю тебя. Всем своим сердцем.

— Хорошо. Тогда, я надеюсь, ты сделаешь мне подарок в ответ.

— Да?

— Я тоже хочу, чтобы ты позировала для портрета.

Она начала возражать.

— Но, ведь, в этом нет необходимости. В отличие от тебя и детей, у меня не благородное происхождение. И я не отношусь к тем леди, которых изображают на портретах.

— Мне наплевать на потомков. Мы обсуждаем меня, и ты знаешь, что я неисправимый эгоист. Я хочу его для себя. Последнии три недели были очень трудными.