Сокровища ханской ставки

Действительный статский советник поморщился.

– Даже если принять за правду фантастическую версию существования в озере крокодила, то он бы прятал добычу прямо в воде, в придонном иле. Этот крокодил должен был совершенно сойти с ума, чтобы тащить голову в степь. На мой взгляд, это сделал, конечно, не зверь, а именно человек. Причем, судя по всему, человек этот – тяжелый психопат.

– Но зачем ему таскать туда и сюда отрезанную голову? – недоумевал фон Шторн.

– Возможно, он в силу своего разумения пытается направить следствие по ложному пути. Возможно, с его точки зрения найденная в раскопе голова должна указать на вас, как убийцу.

Барон пожал плечами.

– Но вы же понимаете, что я тут не при чем!

– Я, может быть, и понимаю, – отвечал Загорский. – Вопрос – понимает ли убийца? Не говоря уже о том, что это весьма хитрый ход – подбросить голову самому себе, и явной нелогичностью этого поступка отвести от себя все подозрения.

– Иными словами, вы подозреваете меня? – спросил барон.

Нестор Васильевич отвечал, что он пока ничего не может исключать.

– Вот как? – сказал фон Шторн, хмуро глядя на Загорского. – А у меня есть совсем другая версия. Не знаю, кто именно убил несчастного Саара, но голову в мой раскоп подбросили вы. Причем случилось это не далее, как сегодня ночью.

Загорский поглядел на барона с интересом.

– Зачем бы мне это делать?

– Затем, что я сильно досаждаю вашему начальству, – отрезал фон Шторн. – И оно решило мне таким образом отомстить. Вы, конечно, не сможете доказать мою причастность к убийству, но нервы потрепать можете очень серьезно. И притом на совершенно законных основаниях. Вот так мне видится вся эта история.

Загорский неожиданно засмеялся: Бог с ними, с фантастическими версиями. Лично он просто пытался воспроизвести извращенную логику человека, который подбросил в раскоп оторванную голову несчастного эстонца. А сейчас не будет ли барон столь любезен и не расскажет ли о своих работниках поподробнее? Начать, пожалуй, можно как раз с покойного Саара…