Книжная Москва первой половины XIX века

В «Указателе жилищ и зданий в Москве» за 1826 г. названы типографии казенные, ведомственные: Сенатская в Охотном ряду; Синодальная духовная на Никольской улице, Университетская на Дмитровской улице, Медико-хирургической академии (содержатель Август Семен) на Кисловке, в доме Ланга, Губернская в Рождественском переулке, Театральная на Воздвиженке; частные: Селивановского на Дмитровской улице, Божуковой на Никольской, Кузнецова в Салтыковском переулке, Пономарева на Шаболовке, Духовная при единоверческой Введенской церкви в Рогожской части; литографии: при Университетской типографии; Егора Каула у Никитских ворот и актера Рыкалова в Якиманской части{108}.

Из этого списка в подсчет за 1826 г. не попала Духовная типография при единоверческой Введенской церкви. Нам удалось зарегистрировать только одно издание этой типографии за 1839 г. Не попали в наш подсчет литографии Каула и Рыкалова, так как, вероятно, они не печатали книг. Но в 1826 г. действовали литография Венцеля, выпускавшая песенники, ноты, гравировальни Осипова, Виноградова, Е. Кудрякова, где печатались азбуки, прописи. Именно они и попали в наш подсчет.

Наиболее крупными типографиями по числу печатных машин и количеству рабочих были Университетская и Синодальная. Машин в них насчитывалось от 20 до 30, в остальных — по пять-десять.

Печатные машины выписывались из-за границы, лишь небольшая часть их изготовлялась в Москве. С подготовкой шрифтов дело обстояло лучше: при многих типографиях имелись собственные словолитни, хотя значительную часть шрифтов издатели выписывали из-за границы.

В ведомственных типографиях Москвы с 1801 по 1850 г. было напечатано около 6 тыс. названий книг и журналов, что составляло половину всей печатной продукции в южной столице. Из них около 4 тыс. названий вышло из типографии Московского университета, более 1 тыс. — из Синодальной типографии, более 600 экз. — из типографии Лазаревского института. Такие типографии, как Губернская, Сенатская, Театральная, Медико-хирургической академии, арендовались частными лицами. Типография Управы благочиния, или Полицейская, была открыта, как сказано в архиве, «с давнего времени» и в 1844 г. имела одну скоропечатную машину и пять печатных станов{109}. Но только в 1847 г. появились издания с указанием этой типографии. До этого в ней или не печатались книги, или она сдавалась в аренду. Среди книг, вышедших из этой типографии, были «Русская старина в памятниках церковного и гражданского зодчества» А. Мартынова (1849 и 1850), «Эдуард III» А. Дюма, хиромантия, водевили, стихи с поздравлениями с широкой масленицей. Здесь же печатали свои издания на немецком языке Бюргерское немецкое общество и евангелистско-лютеранская церковь Святого Петра.

В Сенатской типографии в период, когда она не сдавалась в аренду, печатались указы правительства, книги по праву или, например, «Описание канцелярского порядка… в Сенате» (1824), еженедельные объявления Сената в виде газеты (1825–1828).

Типография Московского университета

В первой половине XIX в. ведомственная типография Московского университета занимала первое место в стране по количеству печатаемой продукции. Университет не забывал основного назначения своей издательской деятельности, записанного в' его уставе, — печатание литературы для нужд университета и подведомственных ему учебных заведений Московского учебного округа. Книги, напечатанные в его типографии, расходились по всей стране.

Основным видом изданий была литература по естественным (24 %) и гуманитарным (48 %, в том числе богословским 8 %) наукам. Из книг по естественным наукам больше всего было книг по медицине (35 %). Из книг по гуманитарным наукам больше половины было учебников по изучению языков (57 %) и книг по истории (22,5 %) — Издавалась и художественная литература, она составила пятую часть всей вышедшей из этой типографии литературы. Значительное место занимали переводы или книги на иностранных языках (35 %). Переводили в основном с немецкого и французского.

Успех издательской деятельности Московского университета был во многом заложен Н. И. Новиковым, арендовавшим типографию с 1779 по 1789 г. Он поставил новые печатные станки, пополнил состав и запас шрифтов, обучил рабочих, увеличил объем печатной продукции, особенно научных и учебных изданий, расширил программу «Московских ведомостей». В результате Университетская типография стала одной из лучших не только в России, но и в Европе.

Когда типография сдавалась в аренду, Московский университет продолжал печатать свои издания, осуществлял общий контроль за ее работой.

В ректорство П. И. Страхова, с 1806 г., типография стала подчиняться Правлению университета. Тогда же были приняты «Правила для производства дел типографии имп. Московского университета», составленные под руководством попечителя университета М. Н. Муравьева и пересмотренные лишь в 1851 г. Согласно правилам, типография находилась в распоряжении Совета и Правления университета, которые имели право одобрять или отвергать поступившие в Университетскую типографию сочинения, готовили к печати «казенные» издания: каталоги лекций, речи профессоров и некоторые другие издания, не проходившие общую цензуру. Совет и Правление проверяли работу типографии, требуя ежемесячные отчеты о печатаемых изданиях. Начальник типографии, назначаемый Правлением университета, планировал все работы, заключал договоры с редакторами журналов, принимал рукописи, прошедшие цензуру. Он ежемесячно отчитывался перед Правлением.

По предложению попечителя университета М. Н. Муравьева первым начальником типографии в 1806 г. был определен питомец университета, доктор медицины и гражданского и уголовного права Лейденского университета, член училищного и цензурного комитетов, надворный советник М. И. Невзоров{110}. Невзоров выступал также и в роли автора и издателя. В 1815 г. он был отстранен от должности за «неповиновение его начальству»{111}.

Временно место начальника типографии занял профессор Московского университета М. Т. Каченовский. В 1816 г. его сменил П. А. Курбатов, о котором в формулярном списке служащих университета сказано, что он до этого служил в Коллегии иностранных дел. Курбатов имел одно важное «достоинство»: он был «женат на побочной дочери графа», попечителя университета А. И. Оболенского{112}. В 1851 г. Курбатова сменил А. И. Назимов{113}.

На помощнике начальника типографии лежали все практические заботы. Помощником М. И. Невзорова и М. Т. Каченовского был А. Д. Сущов, который происходил из семьи мелкого чиновника и получил образование в университетской гимназии. Помощником П. А. Курбатова с 1816 г. был А. Н. Садыков, служивший раньше в Комиссии по составлению законов и в Комиссии духовных училищ. Он работал в типографии до 1854 г.

В типографии имелась должность издателя политических ведомостей, который вместе с помощником занимался изданием газеты «Московские ведомости». Объявления при газете составлял и принимал другой чиновник.

По платежной ведомости 1813 г. при типографии числилось 23 чиновника{114}. По «Положению» 1851 г. их должно было быть уже 34{115}. Помимо начальника, издателя политических ведомостей, их помощников были фактор, руководивший типографскими работами, корректоры, начальник словолитной мастерской, бухгалтер, канцеляристы по письменным делам, смотрители за рабочими. По «Положению» 1851 г. в штате типографии числился медик, которого она содержала на свои средства, и все могли «пользоваться пособием типографского врача».

Редакторов в штате типографии не было, частично их обязанности выполняли корректоры, которым платили от 250 до 500 руб. в год. Насчитывалось их в типографии пять — шесть человек, набирались они из выпускников Московского университета. Корректор Н. Е. Виноградов был из духовного звания, окончил университет, сначала работал учителем российской словесности, физики, истории, географии, математики в народном училище, служащим в канцеляриях{116}. Другой корректор, В. И. Георгиевский, также духовного звания, был награжден серебряной медалью за диссертацию «по части права», преподавал латинский язык, историю, географию в тверской гимназии{117}. Известны имена корректоров, вступивших в 1812 г. добровольцами в ополчение: М. Воинов, Б. Правиков, Н. Платковский{118}.

Специальной литературы для обучения корректоров не было. Лишь в 1843 г. в университете были рассмотрены и утверждены «Правила для руководства гг. корректорам Университетской типографии». Большая часть «Правил» посвящена особенностям вычитки «Московских ведомостей». По ним все печатаемые в типографии материалы должны были подвергаться двухкратной корректуре, а «если потребуется, то и более»{119}.

В Университетской типографии работали примерно 170 рабочих — около 80 % общего числа работавших.

По примерному подсчету, сделанному по платежной ведомости за 1813 г., рабочих из духовного звания было 40 %, солдатских детей, детей чиновников, вольноотпущенных крестьян, мещан —30 %, сыновей рабочих типографии, приписанных к ней, т. е. крепостных, — 30 %{120}.

Детей рабочих типографии с 8—10 лет учили на казенный счет в Бутырском городском начальном училище. В 1839 г. Правление университета открыло при этом училище, «близ которого живет большая часть рабочих типографии», дополнительный класс, в котором обучали чтению по печатным книгам и рукописям на греческом, латинском, немецком и французском языках, чистописанию на всех указанных языках, кроме греческого, русской грамматике. Курс был рассчитан на 3 года{121}.

Время от времени возникали ходатайства о переводе крепостных рабочих в какую-либо иную службу. Если это было внутри университета, то такие просьбы могли быть удовлетворены. В других случаях университет отвечал отказом. Например, 22 ноября 1826 г. Правление университета решило, что оно «на определение к письменным делам уволенного из Никитского народного училища ученика Александра Смирнова, сына наборщика Университетской типографии, согласиться не может, поелику он чрез сие выводится из принадлежности ведомства оной типографии»{122}.

В 1838 г. типография в своем отчете писала «о невозможности увольнять из типографии казенных людей (крепостных. — Р. К.) и о переводе некоторых из них на высшие оклады», как это было в случае с Егором Колотовкиным, работавшим в типографии с 1783 г.{123}

Такое же положение сохранялось и в 1851 г.: «Рабочие люди типографии могут быть казенные и вольнонаемные. Первые потомственно принадлежат типографии, а последние определяются в оную по найму»{124}. Особым параграфом в «Положении» 1851 г. оговорено, что «начальство должно заботиться усовершенствовать типографское искусство рабочих», но «неспособных к типографским работам и замеченных в неблагонадежном поведении казенных рабочих людей Правление университета, с разрешения попечителя Московского учебного округа, исключает из службы и отсылает в Московское губернское правление на его заключение».

Заработная плата рабочих в первой половине XIX в. имела тенденцию к снижению. Наиболее высокооплачиваемыми рабочими были наборщики. В 1813 г. они получали от 75 до 186 руб.{125}, а в 1851 г. — от 60 до 90 руб. в год{126}. Уменьшилась зарплата и у всех остальных рабочих.