Императрица всех сезонов

— Твоего хорька зовут Великан? — невольно спросил Акира.

Глаза девушки расширились. Она прикрыла ладонями ушки хорька.

— Шш, он очень ранимый насчет его природы грызуна, — она задумалась. — И насчет размера.

— И кто ты? — спросил Акира. Его снова одурманили сладкой травой? Так казалось, пока он пытался внимать словам девушки. Она постоянно меняла тему.

Девушка постучала по синеватым губам.

— Не скажу, — девушка злилась. Она отклонила голову, щурясь. — Что ты делал в том переулке? Говори. И быстро. Пока Рен не похрустел твоими костями, — Рен стиснул зубы, трещал костяшками, желая вредить.

Даже если ошейник Рена подавлял его магию, он оставался крупным и сильным. Они мог навредить Акире, если хотел. Сомнений не было.

— Я искал мастера оружия, — сказал Акира.

Раздражение девушки пропало, она улыбнулась синеватыми губами, но опасно.

— Теперь спроси меня еще раз, кто я.

Слова ёкаев в переулке всплыли в его голове.

«Любишь загадки? Вот тебе одна. Ты найдешь мастера оружия, когда найдешь вещь с руками, что не хлопают», — Акира посмотрел в окно, на часы.

У часов были руки, что не хлопали. Он быстро все понял.

— Так ты…

Она прервала его, низко поклонившись.

— За мою жизнь у меня было много имен. Мама назвала меня Ханако. До ошейника мое прикосновение за миг замораживало все, и меня звали юки-онной. Но теперь многие знают меня по другому имени — мастер оружия, — Ханако выпрямилась, морща лоб. — Даже не похлопаешь?

Рен зацокал.

Ханако кивнула.

— Да, я спрошу его, — ответила она они, но не задала вопрос, а беспечно разглядывала свои ногти. Белый хорек спустился с Рена и пропал в дыре в стене.

Акира кашлянул.

— Ты на самом деле мастер оружия? — он не мог поверить. Эта девушка была лидером Сопротивления ёкаев? Казалось, ей было нехорошо. Другими словами, она выглядела безумно.

Ханако нахмурилась. Она шагнула к Акире.

— Обвиняешь меня во лжи?

Акира поднял руки, защищаясь.

— Нет! Я…

— Показать тебе навыки? Разрезать тебя мечом от живота до ключиц? Пронзить стрелой твоей сердце? Или добавить друзей шрамам на твоем лице?

Акира коснулся белых следов на щеках. Ханако была подлой и кровожадной.

Ханако злорадно улыбнулась.

— Ах, я задела за живое. Но тебя ранит не угроза физических ран. Внутри тебе больнее, — улыбка Ханако стала яркой и юной. Она хлопнула в ладоши. — Ты как мой хорек Великан. Он ненавидит свой размер, как и ты.

Акира был не ниже Ханако.

— Я не маленький, — пролепетал он.

— Может, не ростом. Но здесь, — она растопырила пальцы над его сердцем. Ее ладонь была ледяной, и мурашки побежали по коже Акиры.

Они цокал недовольно и нетерпеливо.

— Знаешь, что он говорит? — спросила Ханако, убирая руку с груди Акиры. Тепло вернулось в его тело.

Акира покачал головой.

— Я не владею его языком.

— Как жаль. Они очень проницательны. Например, сейчас Рен хочет узнать, зачем ты меня искал. У него вызывает подозрение отсутствие ошейника на тебе. Он думает, что ты заодно с монахами. Пообещал им поймать мастера оружия? Рен считает тебя шпионом. Знаешь, что случается со шпионами, Акира? — спросила она, в серебристых глазах кружилась буря. — Они умирают. Так что отвечай осторожно, ведь от этого зависит твоя жизнь. Зачем ты меня искал?

Акира закрыл глаза. Он ощущал соль моря Ма-ни. Часы пробили семь. Когда Акира открыл глаза, Ханако была прямо перед ним, с вопросом склонила голову.

— Я не шпион. У меня нет ошейника, потому что моя семья жила как изгои в горах Цуко-фуно с моего детства. И я хочу научиться сражаться.

Ханако смотрела на Акиру. А потом медленно улыбнулась и рассмеялась, звякающий звук заполнил комнату. Рен последовал примеру, но его смех звучал как рев.

Ярость от унижения поднималась в Акире.

«Они смеются надо мной», — он прикусил щеку почти до крови.

— Ты хочешь, чтобы я научила тебя владеть оружием? — она вытерла слезы с глаз и посерьезнела. — Серьезно?

Акира сжал кулаки.

— Я серьезно. Я хочу научиться сражаться. Я хочу, чтобы ты научила меня, — он не озвучил другие желания.

«Я хочу быть достойным любви. Хочу жить в свете».

Ханако обошла Акиру, как хищник добычу. Акира хотел вернуть маску. Хотел быть в другом месте.

— Уверен, что знаешь, чего просишь? Это серьезное дело. Оружие вызывает жестокость и кровопролитие. Когда раз позвал смерть, она уже не уйдет.

Акира кивнул.

— Понимаю.

Ханако постучала по подбородку.

— Видимо, ты не так давно в столице. Тут нет ничего бесплатного. Я прошу высокую цену. Но ты похож на моего питомца, и так, как с тобой, я не смеялась семь лун, так что плата будет всего… десять тысяч рё.

Абсурдное количество. У Акиры и одного рё не было.

— У меня нет денег, — буркнул Акира.

— Жаль, — Ханако пожала плечами. — Думаю, на этом мы разойдемся. Рен тебя выведет, — Ханако пошла из комнаты.

Акира вздохнул.

«Мне торговаться нечем», — а потом он вспомнил беззвучные шаги, и то, что его руки не оставляли следов. Может, в тенях была сила? Почему он никогда не думал об этом? Перед глазами появилась мама. Она прошла смерть, появилась на другой стороне с еще бьющимся сердцем, с буйной душой. Ее кровь текла по венам Акиры. Он был сильнее всех своих изъянов.

— Стой! — крикнул он удаляющейся Ханако. Ханако замерла, но не повернулась. — У меня нет монет. Но я — ёкай без ошейника. Это может тебе пригодиться. Я предлагаю свои услуги за твое обучение.

Ханако медленно развернулась на одной ноге. Она нахмурилась, выдерживала его взгляд.

— И в чем тут выгода для меня?

Акира склонил голову. Он говорил с полом, но слова были четкими.

— Моя мать — Девушка с разрезанным ртом, — Ханако охнула. Рен хмыкнул. Они слышали о ней. В этот раз он был благодарен ее славе. — Я — Сын кошмаров. Я — наполовину призрак, и я могу так двигаться.

Ханако шагнула ближе.

Рен зацокал.

— И я о том думаю, друг мой, — ответила она Рену. А потом сказала Акире. — Ты можешь легко проникать и выбираться из помещений?

— Я — ветер. Никто меня не поймает. Никто не запомнит. Никто не увидит.

— И зачем тебе уметь сражаться, Сын кошмаров?

Акира сжал кулаки по бокам.

— Мне было суждено бояться, — он подумал о семье, вынужденной скрываться в горах. — Мне было суждено приходить вторым, — он подумал о матери Мари, говорящей, что он не подходит для ее дочери. — Я больше не хочу таким быть, — он не собирался пока что рассказывать про Мари.

— Вот и честный ответ, — Ханако поклонилась. — Я принимаю твое предложение, Сын кошмаров. Я воспользуюсь твоими услугами и научу владеть оружием, — Рен тут же вытащил нож и отдал Ханако. Она порезала ладонь. — Давай заключим сделку, — Ханако протянула нож рукоятью к Акире. Кровь капала с ее пальцев. Он побелел.

Акира замешкался.

— Что от меня потребуется?

— Ты же ветер?

Акира кивнул.

— Ветер может проходить всюду, даже сквозь иллюзии. Мне нужен свой во дворце. Ты будешь моими ушами и глазами.

Акира нахмурился. Кровь все капала с ладони Ханако.

— Зачем?

Ханако цокнула языком.

— Ученик не узнает обо всех уроках сразу. Ты пойдешь во дворец, узнаешь то, что я скажу, и взамен я сделаю из тебя могучего воина.

Слова юки-онны были заманчивыми, играли с желаниями Акиры. Она обучит его, а он проникнет во дворец. Сможет увидеть Мари. Но Акира все еще смотрел на алую ладонь Ханако и кривился.

Ханако фыркнула.

— Ладно тебе, Акира. Как ты будешь рвать противника, если не можешь вынести немного крови?

Акира выпрямился. Он взял нож и провел сияющим лезвием по ладони. Что такое еще пара шрамов? Он сжал ладонь в кулак, и капли крови упали на пол.

Ханако тоже так сделала, поднесла ладонь к его кулаку. Их кровь собиралась на дереве у их ног. Они смотрели, как она впитывалась.

— Теперь она в земле, — прошептала Ханако. — Наша сделка — часть земли. Если мы нарушим обещания, данные друг другу, боги и богини нас покарают, — воздух шипел от их клятвы. Ханако опасно улыбнулась и хлопнула в ладоши. — А теперь нужно отпраздновать!

ГЛАВА 18

Мари

Безумие ждало Мари в Летней комнате. Ее окутало влажное покрывало жаркого и густого воздуха. Пот покрыл лицо и шею. Сверху на безоблачном небе пылало солнце. Впереди тянулось поле желтых и оранжевых подсолнухов. За ними лес белых берез обрамлял пыльную гору.

Двери в Летнюю комнату закрылись, и Мари услышала, как опустился засов из дубовой балки. Они были заперты. Она с таким уже сталкивалась. Амбар хорошо научил ее. Ключом к выживанию было сохранение спокойствия.

«Не слушай сердце, — говорила ее мама. — Слушайся головы».

Девушки поспешили в поле подсолнухов. Они не заметили, что Мари застыла, разглядывала пейзаж. Может, они посчитали ее слишком мелкой для их внимания.

Пчелы слетели с подсолнухов. Девушки побеспокоили их ульи. Так же быстро, как они прибежали на поле, они покинули его, размахивая руками, как мельницы, отгоняя медоносов.

Мари моргнула. Хаос растаял. Ей было двенадцать, она была на горе, и воздух был холодным и чистым. Тами была рядом с ней. Раннее утро. Время охоты. Лес манил их, ветер раскачивал ветви. Мари бросилась вперед, но ее мать остановила ее, прижав руку к ее груди.

— Нет. Мы ждем. Всегда будет кто-то сильнее, умнее, быстрее и лучше тебя. Пусть покажется. Терпение, — и они замерли, беззвучные, как деревья, лишь ветер трепал их волосы и кимоно. Ноги Мари болели, желудок урчал от голода. А потом послышался шорох листьев. Из-за кустов появилась небольшая стая серых волков, они нюхали землю и не замечали жен-зверей неподалеку. Зверь внутри Мари дрожал и хотел напасть. Но Мари слушалась маму. Стая покинула поляну, и Мари с ее мамой последовали, держась с подветренной стороны и на расстоянии. Волки вели их к оленю. Тами улыбнулась дочери и шепнула:

— Видишь? Они сделают работу, а мы заберем награду.

Мари моргнула и оказалась в Летней комнате. Пот стекал по ее спине. Краем глаза она заметила, как две девушки бегут в березовый лес. Мари не спешила и думала о загадке.

«Корни мои незримы, и выше дерева я. Я поднимаюсь все выше, но только не расту я», — она не понимала, что это означало. Но те две девушки, похоже, догадывались. Они бежали решительно. Они поняли загадку? Был лишь один способ узнать. Мари выдохнула.

«Они сделают работу, а я заберу награду».

* * *

Мари держалась в стороне от поля подсолнухов, избегая пчел. Она шагала быстро и сбрасывала одежду, оставила оби и кимоно кучей позади. Это было непросто с нагинатой на спине, но Мари справилась. В тонком нижнем кимоно она чувствовала себя лучше в этом климате.

Она добралась до края поля. Во рту пересохло, горло болело. Она подняла голову, прикрывая глаза. Солнце пылало открытой раной на небе, чуть подвинулось. Близился вечер?

Она заметила две пары следов на земле. Девушки не скрыли следы. Слишком просто. Перед тем, как нырнуть в березовый лес, Мари оглянулась через плечо.