Бессердечный

Она замолчала, видимо, припоминая дальнейшие события, а я не мешала. Мне тоже было что обдумать, и вскоре именно я нарушила это тишину.

─ У императора может быть несколько жён?

Госпожа Адельхея вздрогнула, будто не ожидая именно этого вопроса, и я вся подобралась в ожидании.

─ Только одна. Остальные — гарем, если на то его воля или жена по какой-то причине не может принести наследника — тогда мнение Совета нельзя игнорировать, ─ совсем погрустнела она, а мне стало стыдно от собственной, неуместной радости. ─ К сожалению, моя дочь не могла дать ему то, чего он так хотел, но я быстро поняла, что это не её вина.

─ Шеарин? ─ шепнула я, находя подтверждение в её глазах. ─ Откуда эта змея вообще взялась?

─ Ей приставили к Ами, едва они с императором поженились. Я долго не могла понять, как он допустил непроверенного человека служить его жене, ведь меня бы ей вполне хватило, но он сказал, что не может позволить матери своей любимой быть служанкой, ─ впервые тепло улыбнулась она. ─ И я отступила, видя, что Ами не хочет видеть меня такой.

Надо же, а сердце у тебя всё-таки есть, гад крылатый? Вернее, было.

─ Получается, именно тогда это и началось, ─ пробормотала я, пытаясь понять, в какой момент всё пошло по одному месту. ─ Шеарин точно одна из них.

─ У меня в этом нет сомнений. Кто ещё мог подсыпать моей дочери травы, из-за которых она не могла зачать? Именно эта дрянь была с ней чаще всего, только доказательство найти оказалось невозможно — следов отрава не оставляла, и местным лекарям такая была неизвестна.

─ А император? Неужели Вы не казали ему?

─ Он не поверил, ─ поразила она ответом. ─ Я сама была в шоке, ведь Высшие должны чувствовать ложь, но я в тот момент и правда ощутила себя обманщицей, не представляя, на что способна демоны.

Точно… Вот почему я видела тут тьму в руке Шеарин, которой она меня атаковала! Она — демон!

─ А что за история с убийством оборотня? ─ спросила я, решив пользоваться чужой словоохотливостью, да и кто мне вообще ещё расскажет о прошлом? ─ Вы знаете, что именно случилось?

Она посмотрела пытливо, и мне стало немного не по себе, но это продлилось недолго, а мне и в голову не пришло, почему меня наградили таким взглядом.

─ Хан защищал Его Величество с детства, но когда появилась Амиланте, он отдал свою Тень ей, чтобы с ней ничего не случилось, ─ устремив взгляд на разгорающийся рассвет, произнесла женщина. ─ Вы ведь наверняка уже знаете, что таким оборотням нельзя заводить семью? Лично я могу ручаться, что со стороны мой дочери не было даже мысли об измене — она не просто уважала мужа. Она хотела быть ему всем… Но никто не может быть уверенным в чувствах других. Я не могу представить, в какой момент они появились у Хана, только его взгляд, полный обожания, был заметен, как солнце. А вот сама Ами как будто была единственной, кто этого не замечал.

─ Конечно, ведь она любила другого, ─ кивнула я, испытывая неправильное, горькое чувство ревности.

Нельзя так относиться к памяти покойной, только побороть себя было трудно, несмотря на всё то, что я узнала.

─ Любила, и это стало её проклятьем. Император с каждым днём словно становился всё больше слеп, не верил самому себе, и когда до него начали доходить слухи, совсем потерял прежнее достоинство. Видел лишь то, что хотел видеть, начал подозревать не только Хана, но и Ами в том, что они сговорились за его спиной, а кто-то наплёл, что они готовят побег, ─ поморщилась она. ─ Не надо долго думать, кто этот доброжелатель.

─ И он запер её в этих покоях?

─ Да. Сразу после того, как показательно выбил из Хана признание, и тот не стал отрицать, что влюблён в императрицу. Что жизнь ради неё отдаст, и что она здесь совершенно ни при чём, ─ вновь хлебнув из фляги, вздохнула она. ─ А потом для неё начался настоящий кошмар. Он запрещал ей выходить, запрещал нам видеться, как бы я ни умоляла, при этом оборотня он оставил при ней, заставляя его страдать от этих чувств…

Госпожа Адельхея вновь взяла паузу, и я поняла, что мы подошли к той части истории, о которой ей говорить тяжелее всего.

─ Когда императору потребовалось уехать, я уже знала, что эта поездка неспроста. Пыталась предупредить, но он совсем закрылся в себе и никого не хотел слушать — видимо, чужая магия тогда уже слишком сильно влияла, раз он не замечал очевидного…

─ Не надо, ─ попросила её, ухватив за руку. ─ Если тяжело, не продолжайте.

─ Тяжело, ─ кивнула она. ─ Но говорить не так тяжело, как переживать смерть дочери. Когда я прибежала на крик Хана, выбившего дверь, она уже была мертва. Он так выл… ─ слеза скатилась по её щеке, и я сама была близка к тому, чтобы расплакаться. ─ Я никогда не слышала таких звуков, но сама при этом не могла даже слова вымолвить. Не верила, что навсегда потеряла её, не верила, что она сама способна была выпить яд, ведь догадывалась, что она носила под сердцем ребёнка!

Наверное, не стоило ей рассказывать ей, что так оно и было — кто знал, выдержит ли её сердце такие откровения?

─ Мне очень жаль.

─ Послушай, девочка, ─ вдруг отбросив весь официоз, женщина подалась ко мне, цепко ухватив за руку, ─ не допусти повторения этого! На сей раз всё может обернуться смертью всех нас, но чтобы этого не произошло, тебе нужно покинуть дворец. Это единственное спасение…

И после этого, спешно извинившись и будто опомнившись, она сбежала, оставляя в таких растрёпанных чувствах, что сил добраться до постели уже не было, а я была по-настоящему опустошена. Кажется, я потом отрубилась прямо на балконе, уснув под слегка обжигающими лучами солнца, которые почему-то совсем не помогали от пронизывающего холода, а проснувшись, наткнулась на внимательный взгляд своего муженька.

Метка тут же радостно запульсировала, приветствуя хозяина, а вот я… Мне было трудно описать свои чувства рядом с этим мужчиной, без раздумий распоряжающимся чужой судьбой. Как ловко он всё провернул — я даже не смогла толком это обдумать, сидя там, на балконе, а сейчас смотрела на него и не понимала, какой он настоящий. Вот такой, хитрый, коварный и подлый? Или всё же нет?

─ Зачем пришёл? ─ враждебно уставилась на него, отодвигаясь как можно дальше.

─ Вижу, кто-то встал не с той ноги, ─ улыбнулся он краешком губ, оглядывая меня так, будто хотел сожрать, в чём я нисколько не сомневалась.

─ Я должна радоваться?

─ Неужели так обиделась на то, что осталась без десерта? ─ изобразив очередную высокомерную улыбку, спросил он, а я мгновенно вспыхнула.

─ А это было наказание для любовницы или жены? ─ усмехнулась, вновь встречаясь с ним глазами, и в них прочла много всего интересного. ─ Ты вообще собирался хоть как-то объясниться или все твои решения не подлежат обсуждениям?

Варрт сразу напрягся, в очередной раз напоминая зверя перед прыжком, вот только теперь что-то в нём сильно изменилось. Тогда мне было не так страшно, а вот сейчас что-то поистине тёмное мерцало в его ауре, из-за чего я захотела оказаться от него на расстоянии, но ещё больше хотелось получить свой ответ.

─ Я знал, что ты скоро обо всём узнаешь… Что ж, так даже лучше, ─ признал он.

─ Лучше что? Не ты ли обещал, что оставишь меня, как только будет возможность?!

─ А ты сказала, что дашь мне шанс. Разве не так? ─ тут же всё перевернул Высший, и я не сразу нашлась с ответом.

─ И ты решил наверняка меня к себе привязать? ─ не верила я в такую невероятную подлость. ─ Что изменилось? За пару дней ты в меня влюбился и понял, что жить без меня не можешь?

Вместо ответа Варрт оказался слишком близко, наваливаясь собой, и мои руки попали в ловушку его пальцев над моей же головой. От его запаха лёгкие перестали качать кислород, и вместо него я вдыхала аромат его тела, ставший очень насыщенным, словно какие-то дикие ягоды, из которых приготовили очень крепкое вино.

─ Всего лишь выбрал единственный способ сохранить тебе жизнь, глупая Вишенка. Никто об этом не узнает, и если я умру, а это скорее всего и произойдёт в итоге, тебя не смогут использовать для своих целей. Змей — дракон, хоть и бескрылый, а только они могут бороться с демонами так, как когда-то боролись мы. Ты будешь под защитой.

А что ты хотела услышать. Ами? Что он влюблён в тебя без памяти? Ну да, ну да…

─ Почему? Почему ты вообще появился в моей жизни? ─ сквозь слёзы бормотала я, пытаясь отыскать в его глазах ответ, только его не было.

─ Видимо, чтобы ты не досталась тем, кто тебя не заслуживает, ─ шепнул, слизывая солёные дорожки, и в моих венах плескалось жидкое пламя от таких невесомых, простых прикосновений. Слабачка…

─ А кто? Кто тогда заслуживает?

Я никогда не мнила себя кем-то, кем никогда не являлась, но именно в этот миг, когда Высший практически лежал на мне, я хотела, чтобы он признался, что именно ему я нужна. Что без меня ему не справиться, что я для него — не просто милая, живая игрушка, которой можно и не сообщать о такой вещи, как внезапный брак, ведь это всё, возможно, ненадолго, а себя он уже заранее похоронил в этих бесконечных песках… Но этих слов я так и не услышала.

─ Кто-то, кто оценит твоё упрямство, ─ прихватив зубами кожу над ключицей, ответил он, продолжая вгонять в моё сердце раскалённые иглы. ─ Твой огонь и твоё ярко пылающее сердце.

Губы нашли слишком чувствительный сосок, втянув его, и я поняла, что если он продолжит, уже не сумею его остановить. Не из-за метки, не из-за того, как мне хорошо с ним, а просто потому, что есть большая вероятность вскоре потерять этого крылатого, едва успев что-то к нему почувствовать. И ведь ненавидеть его я не могла — он слишком многое пережил.

─ Прекрати… ─ всё, на что меня хватило.

─ Не могу. Мы оба не можем, ─ прижав свой лоб к моей груди, выдохнул Варрт. ─ Я просто не знаю, что сделаю, если эти твари до тебя доберутся!

Хм, и чем не признание?

─ А ты, ─ тихо уронила я, ловя вопросительный взгляд. ─ Кто защитит тебя?

─ Не смей жалеть меня, Вишенка, ─ предупреждающе прорычал в ответ, и тьма, что до этого сдерживал внутри, прорвалась наружу. ─ Я всё ещё император этой страны, и если мне понадобится пожертвовать собой, чтобы уничтожить этих ублюдков, я это сделаю!

Он сжал мои запястья так сильно, что я прошипела, а змея на моей лодыжке взволнованно заскользила по коже, и страх опять протянул ко мне свои костлявые пальцы.

─ Прости, я забылся, ─ почти сразу опомнился Варрт, поражая меня этим извинением.

Да, похоже, не зря говорят, что когда человек при смерти, он резко меняется… Тьфу ты, о чём твои мысли, идиотка? Уже готова его похоронить?

Он так резко поднялся, отгораживаясь от меня, что я могла бы принять недавно случившееся за сон, но у зеркала стояла его мощная фигура, и в отражении я видела выражение сурового лица. Такое лицо было у того, кто всё для себя решил и назад не повернёт.

─ Сегодня вечером я зайду, и мы кое-куда отправимся, ─ сказал он.

Что ж, женить он меня на себе уже женил — больше мне вряд ли что-то грозит, верно?

─ Куда?