Руны законов Сварога

Болезненное давление тяжелело в горле и в груди, у воина заканчивался воздух в лёгких. А доспехи на руках только затрудняли каждое движение. Ратник сбросил рукавицы, шлем и сапоги. На нём остались только шерстяные штаны и добротный тяжелый панцирь, но тот в воде было не снять.

С усилием сгребая руками воду, воин толкал водяную толщу ногами. Его взгляд был сосредоточен на небе, что равнодушно смотрело с далёкой высоты за борьбой человека и стихии.

Мимо ратника, в абсолютной тишине, проплыло вниз тело змея. В блёклых лучах света дня, что таяли во тьме под водой, воин увидел застывшие в оскале пасти всех трёх голов и вытаращенные глаза чудовища. Последние пузырьки воздуха вырвались из широких ноздрей на мордах трёхглавого змия. Это озеро стало его могилой.

Насилу и наперекор судьбе, ратник выбрался наружу, к свету. Здесь он с жадностью, судорожно и с хрипом втянул в себя морозный зимний воздух. Он жил. Он дышал! Он выжил!..

Но накатившая зимняя вьюга закружила вокруг промокшего воина в панцире и заставила того инстинктивно сжаться от пробирающегося в тело холода. Воин, лёжа на боку, обхватил колени руками, поджал ноги и вжал голову между плеч. Зубы его сами собой застучали, он чувствовал, как понемногу начинает коченеть. А метель только усиливалась и всё больше свирепела.

Боги словно уже приняли решение насчёт судьбы этого воина — он должен чтобы то ни стало отправиться в мир Нави и стать вечным пленником Чернобога.

Воин ухмыльнулся. Конечно! Как же ещё!.. Уж солнечные чертоги Ирия, ему точно светить не станут — он был не достоин даже думать о том благословенном крае для праведников! Слишком много крови пролил змееборец, слишком многих врагов не пощадил, да и при взятии городов, этот ратник никогда своего не упускал разжиться добычей — будь то золото, разные ценности или женщины павших врагов.

Победитель змия нашёл в себе силы подняться. Опираясь на подрагивающие от усталости и холода руки, воин через силу поднялся и огляделся. Только сейчас, чудом выжив после битвы с крылатым чудовищем, воитель осознал довольно неприятное обстоятельство — он понятия не имел где находился.

А между тем, вдалеке, за верхушками заснеженных холмов и гигантских елей раздался новый чудовищный рёв, а следом ещё несколько. Низкие, немного скрипучие и могучие голоса других крылатых чудищ звучали совсем рядом.

Если зрение у змиев, порой, не самое лучшее, что слух и обоняние — всегда идеальные! И сейчас крылатые твари быстро приближались. Присмотревшись вдаль, воин увидел в небе несколько коротких вспышек пламени. Тварям не терпелось добраться до него и порыве злости они жгли пустой воздух.

— Чтоб у вас крылья отсохли! — от души пожелал воитель, враждебно глядя на далёкий горизонт.

Нужно было срочно уходить, бежать и прятаться. Вообще было чудом то, что ему пришлось драться только с одним чудовищем, которое сумело выследить и настигнуть воина. Да и то, он еле выжил, с учётом того, что змий ему попался да-алеко не самый могущественный и крупный. А вот те, что летели следом… Судя по голосам, должны были быть заметно больше, а значит старше, сильнее и опаснее.

— Паскуды чешуйчатые! — с горячим паром выдохнул воин. — Откуда вы только берётесь в таком количестве⁈ Ваши матери берут пример с крольчих и кошек?!!

Ратник бросился в лес, поспешил затеряться в дебрях. Остальная стая змиев, посланных своих властелином, очень быстро — быстрее, чем ожидал воин — оказалась на месте недавней короткой и яростной схватки. Учуяв кровь родича и человека, крылатые монстры взревели над округой, сотрясая воздух, снег и деревья. Каждое из летающих многоголовых чудовищ было в ярости!

Ещё бы! Презренный человечишка посмел не только поднять руку на одного из них, но и отнял жизнь соплеменника! Такое змии не прощают! Это были настолько гордые и мстительные создания, насколько огромные и могущественные! Воин знал это, но не страшился! Это был уже второй змий в его жизни, которого он отправил к предкам. Что правда первого воитель прикончил совместно с известным богатырём, промышлявшим истреблением таких тварей. Он-то и научил ратника бороться с крылатыми чудищами.

Пробираясь через лес, победитель змия окончательно замёрз и продрог буквально до костей. Мороз забрался не только под намокший и отяжелевший поддоспешник и кожу, безжалостный и ненасытный лютый холод впивался в плоть, вытягивая из человека силы и тепло.

Очень скоро, воин почувствовал опасную сонливость и пугающую усталость. Ступая по пояс в сугробе, босыми ногами, да в окружении метели, он не видел куда шёл и с каждым шагом всё больше терял надежду. Он мог бороться со змием, когда видел врага и мог сопротивляться воде, наблюдая перед собой дистанцию и цель… Но среди снега, леса и метели измученный воин не видел ничего. Зима и холод казались ратнику бесконечными и слишком могучими.

А вместе с тем, среди мыслей о змиях и спасении, вдруг появилась предательская мыслишка о том, что может быть ему и не стоит противиться? Может быть он только ненадолго, прямо вот тут, под елью, присядет и отдохнёт? Что в этом плохого?.. Всего лишь небольшой отдых… Змии в такой пурге и свистящей вьюге, да среди дебрей леса, его никогда не найдут… Никто… Никто… его… не найдёт…

Победитель змия готов был смириться с уготованной ему богами судьбой. Он даже не успел понять, как оказался под деревом, в снегу, с бессилием и равнодушием глядя перед собой. И только где-то в глубине сознания ратника, непокорный воинский дух, преисполненный агрессивного стремления выжить, заставил мысленно воззвать к богу зимы и мороза.

«Карачун, властитель бесконечных холодов, царь вьюги, снега и северных просторов, — подумал воин, утопая в предсмертной сонной слабости. — Уповаю на твоё милосердие и обещаю взамен положить жизнь ради любой твоей воли. Только позволь пережить сегодняшний день и подольше остаться среди живых!»

А затем ратник провалился в бездонный мрак. Но лишь на пару мгновений — воин как будто лишь на миг ступил в мир теней и мертвецов — а затем вздрогнул, открыл глаза и увидел склоняющиеся над ними морозные ели.

«Я умер? — думал он тогда. — Я уже стал бесплотным духом или я всё ещё жив?..»

В растерянности мужчина оглядел свои руки, пощупал лицо и тело, закованное в кольчужный панцирь.

— Да вроде жив… — рассеянно пробормотал ратник.

Он не понимал, что произошло. Почему вдруг исчезла убийственная, во всех смыслах, сонливость и куда пропала предательская слабость, что тянула его к земле, отнимая последние силы? Ратник отчётливо ощущал прилив сил и желание выжить, а разум неожиданно вновь стал мыслить трезво и расчётливо.

И тут справа, позади раздались шаги. Не торопливый звук скрипящих по снегу шагов звучал сквозь резко ослабевший вой метели. Вспомнив свои предыдущие мысли, воин несмело обернулся и встретился взглядом с высоким белобородым мужчиной в длиннополой богатой шубе нараспашку. Под сине-бело-сиреневой шубой с серебристо-белым пышным мехом на воротнике и рукавах, на бородаче был расшитый серебром молочно-белый кафтан и широкий пояс, со сверкающим изобилием крупных ярких самоцветов и круглой золотой пряжкой, напоминающей зерцало доспеха.

— Так что, смелый ратный муж? — усмехнулся белобородый гость. — Готов исполнить любое моё поручение в обмен на свою жизнь?

Синеокий взгляд бородача упёрся в лицо воина, и тот не сразу нашёл в себе силы ответить. От потрясения, змееборец поперхнулся — не каждый день вот так вот за просто увидишь одного из богов — но затем поднялся, поклонился богу лютых морозов и с почтением подтвердил:

— Всё верно, властитель стужи и зимы, могучий Карачун. Твоё поручение в обмен на мою спасённую жизнь.

— А что, коли не справишься с моим поручением? — хитро прищурившись и задумчиво поглаживая роскошную пышную бороду, спросил зимний бог.

— А коли не справлюсь — в услужение к тебе пойду на веки вечные, — ответил воин.

Он не знал, что ещё предложить Карачуну, кроме своей службы.

Бог зимы и морозов оценивающе оглядел воина, и последний осознал, насколько жалко он сейчас выглядит — уставший, побитый и замёрзший, босиком, в штанах и панцире, но без щита и меча.

Бог молча рассуждал, хмыкая и чуть шевеля усами. Ратник не выдержал.

— Так каков будет твой ответ, повелитель морозов? Согласен на моё предложение?

На этот раз Карачун широко и как будто ликующе усмехнулся, блеснув не добрым взглядом тёмно-синих глаз.

— А пусть так и будет, — решил он. — Дам тебе выжить, а ты за то согласишься выполнить мою прихоть. Токмо попытка у тебя будет только одна, а не три, как в ваших козьих сказках. Жизнь она не сказка, знаешь ли. Тут не только третий, но и второй шанс бывает крайне редко.

— Я о том уже давно ведаю, — холодно и уверенно ответил ратник.

Карачун понимающе улыбнулся, но улыбка вышла зловещей.

— Тогда слушай и запоминай — повторять не стану. А не справишься — быть тебе вечно духом бесплотным и моим слугой покорным!

— Как повелишь, — согласился ратник.

И Карачун заговорил, а ратник слушал и старался запомнить. Но чем больше воин слушал бога зима, тем быстрее он понимал, что навеки заснуть среди снежного леса, возможно, было бы лучшим вариантом. В конце концов, не пришлось бы так долго мучиться, как теперь.

Воспоминание оборвалось глухой и безмолвной тьмой. А затем мрак резко растаял, и перед воином появилось лицо незнакомого существа. Натренированное в войнах тело среагировало само собой. Левая рука воителя впилась в горло существа, безжалостно сдавливая мягкую и податливую тёплую плоть… с удивительно нежной кожей.

Присмотревшись, воин увидел, что душит молоденькую девицу, с хорошеньким личиком и ясным взором серо-голубых глаз. Но не отпустить, ни осознать действительность, девица ему не позволила. Сначала она колотила мужчину по руке, потом, осознав тщетность попыток сопротивления, протянула руку в сторону и с силой огрела воителя по голове.

Впервые в своей жизни змееборец пропустил удар в голову. Да и от кого! От девчонки, соплячки, которая, наверняка, ещё год-два назад в куклы играла!

— Чтоб тебя!.. — выкрикнул воин, схватившись за ушибленную голову. — Ты что, совсем дурная⁈

— П-пошёл ты!.. — выдохнула поднимающаяся с пола девица.

Воитель посмотрел ей в глаза.

— Ты как со старшими разговариваешь, коза сопливая?..

— Коза тебе будет вместо жены! — с едкой злостью прохрипела в ответ девица, хмуря брови и сжигая воителя осуждающим взглядом. — Ишь ты!.. Я тебе жизнь спасаю, мою, как дитя и лечить собралась… А ты меня придушить решил?!!

Ратник не сразу осознал смысл слов девицы. Затем мужчина медленно опустил взгляд и оглядел своё обнажённое тело.

— Спасать⁈ — усмехнулся он. — Это ж как и чем именно ты меня спасала, что я у тебя в доме оказался, да ещё голышом?

— А там, где тебя воспитывали, в баню ходят одетыми? — парировала девица.

Воитель устало и с раздражением вздохнул.

— Тебе хоть лет пятнадцать есть? А то знаешь, с девками малолетними — это не моё…

Собеседница смерила его таким пристальным строгим взглядом, что воителю показалось, будто он увидел в её глазах промелькнувшие искорки сдерживаемого гнева.