Миллион поцелуев в твоей жизни

Хозяйка ведет нас к единственному свободному месту в ресторане — тесному столику на двоих перед окнами, выходящими на улицу. Когда мы устраиваемся на своих местах, колени Крю ударяются о мои, заставляя меня покраснеть.

“Какой у тебя рост?” — спрашиваю я, как только хозяйка оставляет нас с меню.

Он хмурится. “Почему ты спрашиваешь?”

“Оу. Твои ноги просто задели мои.”

“Прости”.

“Я не возражаю” признаюсь я, мои щеки загораются, что так глупо. “У тебя длинные ноги”.

”Мой рост 190 сантиметров". Я знала, что он высокий. Я всего 167 сантиметров. “Все Ланкастеры высокие” продолжает он. В основном блондины. Голубые глаза. Мы все выглядим почти одинаково.”

Если все мужчины Ланкастер так же красивы, как и Крю, то они должно быть сногсшибательны.

Появляется наша официантка, чрезмерно веселая, когда она просит нас заказать напитки. Ее волосы выкрашены в ярко-розовый цвет, подстрижены в строгий боб, и она носит розовые очки в тон. Она очаровательна.

“Просто воду” говорю я ей со слабой улыбкой.

“То же самое” добавляет Крю.

“Отлично. Я вернусь через минуту, чтобы принять ваш заказ.” Она уходит, и я смотрю ей вслед, отмечая, какой уверенной она кажется. Ты должна быть такой, чтобы иметь волосы такого цвета.

“Тебе нравятся девушки с розовыми волосами?” Я спрашиваю Крю.

Он устремляет на меня свой ледяной голубой взгляд. “Я предпочитаю брюнеток”.

“Действительно”.

Крю кивает. “С зелеными глазами и любовью к искусству”.

”Ты просто так говоришь". Я хватаю меню и держу его перед собой, пытаясь сосредоточиться на том, что я читаю, но слова просто расплываются. Я чувствую, что он наблюдает за мной, не говоря ни слова, и это меня совершенно нервирует.

Наконец, я опускаю свое меню. "Что?"

“Ты действительно думаешь, что я "просто так говорю", когда я последовал за тобой в галерею? Ты думаешь, это действительно было совпадением?”

Я моргаю, глядя на него, очарованная его напором. “Нет”. Он замолкает, пока я больше не могу этого выносить. “В любом случае, почему ты здесь?”

“Как ты думаешь, почему?”

“Ты преследуешь меня?”

Он смеется, это звучит грубо и без особого юмора.

Все заканчивается так же быстро, как и началось. "Нет."

Похоже на то, хотя я этого и не говорю.

“Ты сказал, что собираешься следить за мной после того, что я— видела”.

“Это был просто предлог”.

“Тогда почему? Я этого не понимаю. Во мне нет ничего особенного.” Когда я замечаю недоверчивый взгляд на его лице, я продолжаю говорить. “Нет, на самом деле это не так. Я наивная и защищенная, и меня высмеивают в школе за мои убеждения. Людям не нравится, когда ты ставишь их в неловкое положение.”

“Ты думаешь, что заставляешь людей чувствовать себя некомфортно?”

Я киваю. “Я знаю, что делаю это. Им не нравится кольцо и то, что оно символизирует”. Я поднимаю руку, чтобы он ее увидел. Это дурацкое кольцо, которое начинает все больше и больше казаться обузой, особенно после того, что я сделала прошлой ночью.

Стыд захлестывает меня при этих воспоминаниях.

“Я думаю, ты храбрая”.

“Или глупая".

“Ты что, Птичка. Ты точно не глупая.”

“Ты когда-нибудь чувствовал себя в ловушке? Как будто от тебя ждут всего этого, иногда вещей, которые ты даже не хочешь делать. Люди тоже хотят, чтобы вы вели себя определенным образом. Они никогда не позволяют тебе справляться со всем самостоятельно. Как будто они думают, что ты ни на что не способна.” Я сжимаю губы, внезапно задаваясь вопросом, не сказала ли я слишком много.

“Все время” протягивает он. “Как младшего ребёнка в семье, мой отец хочет держать меня на коротком поводке”.

“Так как я единственный ребенок, мой отец делает то же самое”.

“И все же он едва замечает меня. В половине случаев, я думаю, он вообще забывает о моем существовании” продолжает он.

“Я бы хотела, чтобы мой отец иногда забывал о моем существовании”. Вздох покидает меня. “Я не знаю, каково это — быть самой собой”.

“Я думаю, ты пытаешься быть именно такой прямо сейчас” говорит он.

Его слова вселяют в меня надежду. “Ты действительно так думаешь?”

“Определенно. Ты сильнее, чем думаешь. Тебе просто нужно расправить крылья и в конце концов взлететь”. Он кладет свою руку поверх моей, потирая большим пальцем костяшки моих пальцев, электричество искрится там, где мы соприкасаемся. “ Когда тебе исполнится восемнадцать?

"В Рождество" признаюсь я.

“Тогда поднимайся”. Он не убирает свою руку с моей, и мне это нравится. Его собственнические прикосновения, то, как он изучает меня. “Ты делаешь что-нибудь особенное?”

“Я собирался устроить вечеринку на следующий день после этого”, - признаюсь я.

“Где?”

“В квартире моих родителей. Но я не уверена.” Я пожимаю плечами. “У меня нет никаких друзей”.

”Это не так“.

”Ни один из них не настоящий".

Он на мгновение замолкает, и я принимаю его молчание за согласие. Пока он не говорит “Я твой друг”.

До этого самого момента я бы никогда не назвала Крю Ланкастера своим другом.

“В самом деле?” — шепчу я.

“Я такой, каким ты хочешь меня видеть”. Он переплетает свои пальцы с моими и поднимает наши сцепленные руки, поднося их ко рту, где оставляет нежнейший поцелуй на костяшках моих пальцев.

Я чувствую, как это прикосновение проникает до самой моей души, проникает глубоко в мои кости. Я наклоняюсь к нему, мои губы приоткрываются, во рту пересохло, жаль, что я не могу найти слов, чтобы объяснить, что он заставляет меня чувствовать.

Как будто все возможно.

“Ты должна устроить вечеринку”, - говорит он.

Высвобождая свою руку из его хватки, я откидываюсь на спинку стула. “Я так не думаю. Я собираюсь отменить ее”.

“Может быть, тебе стоит позволить мне пригласить тебя куда-нибудь на твой день рождения”. Он снова накрывает мою руку своей, как будто не может перестать прикасаться ко мне.

Почему он такой милый? Почему ему вдруг стало не все равно? Как будто он знал, чем я занималась прошлой ночью. Трогала себя, думая о нем, а теперь он здесь, и я не понимаю перемены его настроения.

Интересно, есть ли у него скрытые мотивы…“Ты хочешь пригласить меня куда-нибудь на мой день рождения? Почему?” Мой голос пищит, и я сжимаю губы.

Появляется официантка, прерывая нас, и Крю отпускает мою руку. Я кладу их себе на колени, сжимая руки, нервы съедают меня, когда официантка упоминает несколько фирменных блюд, пока я лихорадочно просматриваю пункты меню.

“Что бы ты хотела?” она щебечет мне.

Слегка запаниковав, я заказываю салат, заслужив недоверчивый взгляд Крю, прежде чем он заказывает чизбургер и картошку фри.

У меня сводит живот при мысли о бургере, и я тут же жалею о своем выборе. Но я не собираюсь его менять.

Я ни за что не смогу съесть бургер с картошкой фри в его присутствии.

Когда официант уходит, разговор становится более легким. Мы говорим о школе. Искусстве. Местах, где мы побывали, вещах, которые мы видели. Он рассказывает о своих братьях. Его сестре. Я рассказываю ему о своих родителях, но не вдаюсь в подробности. Я не хочу, чтобы он знал, что в последнее время наши отношения кажутся разрушенными. Мне не нравится, что я чувствую из-за этого.

К тому времени, как нам приносят еду, я умираю с голоду и в смятении смотрю на свой салат, до меня доносится запах обеда Крю, заставляя мой желудок урчать. Я наблюдаю, как он подносит бургер ко рту и откусывает большой кусок, мой взгляд задерживается на его губах. Как он жует. Берет пару картофелин фри и макает их в кетчуп, прежде чем отправить в рот.

Я вонзаю вилку в миску с салатом, как будто пытаюсь убить листья салата и капусту, вонзаю их в тарелку, разочарование охватывает меня, пока я ем, жалея, что в нем нет хотя бы кусочков курицы. Это вкусно, но держу пари, что через час я снова проголодаюсь.

”Ты смотришь, как я ем, как будто хочешь украсть бургер у меня из рук" говорит Крю в какой-то момент с весельем в голосе.

"Выглядит аппетитно," признаю я.

“Почему ты не заказала один?” Он откусывает еще кусочек.

“Я не ем много красного мяса”, - признаюсь я, и это правда.

"Почему нет?" Его взгляд сужается. “Ты же не думаешь, что ты толстая, правда?” Я качаю головой. Пожимая плечами.

“Может быть? Я не знаю. Мне нужно следить за своим весом”.

“У тебя большие сиськи, Птичка. И классная задница.” Он так легко отпускает грубые комплименты, что я краснею.

“Они слишком большие” шепчу я, мельком взглянув на свою грудь.

“Нет, это определенно не так”. Он пристально смотрит на них, затем моргает, словно выходя из транса. Он протягивает мне бургер. “Хочешь перекусить?”

Я умираю от желания перекусить. Я киваю, и он подает его мне, кладя бургер перед моим ртом, когда я вонзаю в него зубы. В тот момент, когда вкус проносится у меня на языке, я стону, смакуя его, медленно пережевывая и в конце концов проглатывая.

Крю смотрит на меня, его губы приоткрыты. Недоеденный бургер он все еще сжимает в руке. “Ты сексуальна, когда ешь”.

Мой румянец становится еще гуще. “Я уверена, что выгляжу как свинья”.

“Ты определенно не знаешь”. Он кладет бургер на тарелку и пододвигает ее ко мне. “Съешь немного картошки фри”.

Мы делим с ним тарелку, съедая все за считанные минуты, салат давно забыт. Когда официант останавливается, Крю заказывает еще картошки фри и позволяет мне съесть большую часть, все время наблюдая за мной с веселым выражением на лице.

Как будто я развлекаю его, что одновременно волнующе и пугающе. Я не знаю, что мы делаем, но я решила перестать задаваться вопросом о его мотивах и просто смириться с этим.

“Ты так и не ответил на мой вопрос”, - говорю я ему, продолжая поглощать картошку фри.

Он хмурится. “Какой вопрос?”

“Почему ты хочешь пригласить меня куда-нибудь на мой день рождения”. Я делаю глоток из своего стакана с водой. “Ты едва знаешь меня”.

”Я узнаю тебя получше“.

”И иногда ты все еще ведешь себя так, как будто я тебе не нравлюсь“.

”Прямо как ты". Он улыбается.

Фу, он слишком хорошенький, когда так делает.

“Я просто не хожу на свой день рождения с каким-то случайным парнем”, - говорю я тихим голосом.

“Я не просто какой-то случайный парень, как ты меня только что назвала. Мы знаем друг друга уже некоторое время” говорит он, как будто это имеет смысл для него, желающего пригласить меня на свидание.

“И ты ужасно обращался со мной с самого первого дня”, - напоминаю я ему.

“И все же ты здесь, сидишь в ресторане и обедаешь со мной”. Улыбка все еще на его лице, и я испытываю искушение стереть ее с его лица.

Или поцеловать его.

Ладно, хорошо, больше похоже на желание поцеловать.

Прочищая горло, я решаю быть храброй хоть раз в жизни.

“Теперь я тебе нравлюсь, Крю? Или это какой-то секретный трюк, который ты собираешься проделать со мной? Неужели Эзра прячется за углом и снимает нас вместе? Или, может быть, это Малкольм. Кажется, я ему больше не нравлюсь.”

Гнев заливает его лицо, а глаза горят, когда он смотрит на меня. “Никто не снимает нас тайно. Не ставь меня на один уровень с Ларсеном.”