Миллион поцелуев в твоей жизни

Я возбужденная. Нервная. Напуганная. Готовая.

Все вышеперечисленное.

“Хорошо… хорошо. Потому что я не собираюсь позволять тебе делать со мной все, что ты захочешь, просто чтобы ты знал.”

“Не волнуйся, Рен. Твоя девственность в безопасности." — Он делает паузу. “На данный момент”.

Я замираю, уставившись на него.

Если то, что мы делаем, продвинется дальше, тогда да…Он прав.

Когда я обхватываю дрожащими руками его затылок, он наклоняется, его рот нависает прямо над моим.

“Ты знаешь, что это добром не кончится”, - бормочет он, проводя кончиками пальцев по моей челюсти.

Я смотрю на него, ненавидя то, что он сказал.

Ненавидя еще больше, я соглашаюсь с ним.

“Ты уверена, что хочешь, чтобы я был твоим первым?” Он проводит пальцами по моей щеке, запуская их в волосы, придерживая мою голову сбоку, заставляя меня встретиться с ним взглядом. “Потому что после того, как я украду первый, я захочу их все”. Я медленно киваю, не в силах отвести от него взгляд. Он ввел меня в транс, и я никогда не хочу выходить из него.

“Я собираюсь сделать так, чтобы тебе было хорошо, Птичка”. Он снова прижимается губами к моему уху, его голос превращается в гортанный шепот, когда он бормочет “Ты обещаешь сделать то же самое для меня?”

“Да”, - шепчу я, всхлип покидает меня, когда он слегка отстраняется.

“Тогда я твой". Его губы касаются моих. “Весь твой”.

В тот момент, когда наши губы соприкасаются, я теряюсь. Он целует меня один раз. Дважды. Он издает низкий горловой звук, и мое тело отзывается на этот звук медленной, ровной пульсацией между ног. Я приоткрываю губы при каждом прикосновении его рта, у меня перехватывает дыхание, когда его язык дразнит мой, а затем отступает.

О Боже. Я хочу, чтобы он сделал это снова.

Его рука опускается на мою щеку, наклоняя мою голову так, чтобы мы продолжали целоваться, его язык дразнит мой. Каждое нежное движение или медленное движение его языка по моему заставляет меня осознавать свое тело. Как это воплощается в жизнь. Мурашки пробегают по моей коже. Волна влаги между моих бедер. Его рука опускается на мою шею, его скользящие пальцы заставляют меня дрожать, когда он наклоняет мою голову назад еще больше, углубляя поцелуй.

Мое тело вспыхивает, и я хватаюсь за его затылок, прижимая его к себе. Его другая рука на моей талии, и он пытается притянуть меня ближе, но наши пальто мешают нам. В воздухе раздается разочарованный всхлип, и я понимаю…

Ог исходил от меня.

Он шепчет мое имя у моих губ, и я вздыхаю, звук полон такой тоски, что мне почти стыдно. Но это его не останавливает. Он просовывает пальцы прямо под подол моего свитера, его рука на моей обнаженной коже заставляет меня вспыхнуть повсюду. Я опускаю руки на его широкие плечи, проверяя его силу, и он стонет. Этот звук придает мне смелости продолжать прикасаться к нему, и я провожу рукой по его груди. Кладу их прямо туда, где его сердце грохочет под моей ладонью, и я осознаю.

Я влияю на него так же сильно, как он влияет на меня.

Машина набирает скорость, мчась по улицам города, и я на мгновение задумываюсь, где мы находимся. Куда нас ведет Питер.

Я отрываюсь от все еще ищущих губ Крю, пытаясь отдышаться, и он целует меня в шею, его горячий и влажный рот касается моей чувствительной кожи. Я думаю о своем отце. Машина, которую он нанял, чтобы отвезти меня в галерею сегодня утром. Как я никогда не звонила тому водителю, чтобы он забрал меня и отвез домой. Я уверена, что он доложил об этом моему отцу.

Они, наверное, беспокоятся обо мне.

“Который сейчас час?” — спрашиваю я, тихо задыхаясь между каждым словом.

Крю отрывается от моей шеи, изучая меня. Его лицо раскраснелось, рот влажный и припухший, и я наклоняюсь, прижимаясь губами к его губам. Дважды. “Проверь свой телефон”, - шепчу я.

Он лезет в карман пальто и достает свой телефон, бросая взгляд на экран, прежде чем вернуть свое внимание ко мне. “Почти три”.

Волна паники захлестывает меня, заставляя все эти восхитительные, нуждающиеся чувства исчезнуть, просто так.

“О нет”. Я оглядываю машину, останавливаясь, чтобы посмотреть в окно, но я не узнаю, где мы находимся. “Мне пора домой”.

“Птичка, подожди—”

"Мне нужно идти," перебиваю я. “Мой папа скоро будет дома. Или, может быть, он уже дома. Я не знаю. Питер?”

“Да?” спрашивает водитель, его взгляд встречается с моим в зеркале заднего вида. Меня даже не смущает, что он видел, как мы целовались на заднем сиденье. Я уверена, что выгляжу ужасно. Я чувствую себя так. Вся взъерошенная, разгоряченная и взволнованная. “Вы можете отвезти меня прямо в мою квартиру?”

"Конечно. Какой адрес?”

Я называю ему адрес, прежде чем переключаю свое внимание на Крю, который выглядит более чем взволнованным.

И даже немного разозленным.

“Прости”, шепчу я, острая боль пронзает меня в груди. “Я ненавижу спешить, но мне нужно домой. Я уверена, что мои родители беспокоятся.”

Но так ли это? Может быть, и нет, но мой отец уверен, что я буду дома, ожидая его приезда. Я никогда в жизни не бросала им вызов, и я чувствую, что уже попала в беду.

Хотя на самом деле я не сделала ничего плохого.

Выражение лица Крю смягчается, и он касается моих волос. Обхватывает мою голову сбоку. “Я не хочу, чтобы они беспокоились о тебе. Отправь им сообщение.”

Я качаю головой. Это просто откроет мне множество вопросов, на которые я не хочу отвечать. Не прямо сейчас, пока Крю может засвидетельствовать происходящий допрос. “Как далеко мы от моего дома, Питер?”

“Двадцать минут, если движение будет быстрым”, - отвечает водитель.

“Спасибо”. Я откидываюсь на спинку сиденья, глядя в окно, в голове у меня крутятся все ужасные возможности. Я чувствую, что Крю наблюдает за мной, и мне неприятно, что я нахожусь в эпицентре приступа паники перед ним.

Он берет меня за руку, переплетая наши пальцы. “Не напрягайся, Птичка”.

“Я не напряжена”, автоматически говорю я, не отрывая взгляда от окна.

Я боюсь, что если я посмотрю на него, то могу разрыдаться.

Он придвигается ближе, его рот снова у моего уха. “Врушка. Я знаю тебя лучше, чем ты думаешь.

Я с трудом сглатываю, ничего не говоря в ответ.

Вот этого я и боюсь.

19. Рен

Так тихо, как только могу, я прокрадываюсь в дом, медленно закрывая за собой дверь, чтобы не хлопнуть ею. В квартире тихо, как будто здесь никого нет, и я вздыхаю с облегчением.

“Где, черт возьми, ты была весь день?”

Вскрикнув, я оборачиваюсь и вижу своего отца, стоящего в начале коридора, прямо рядом с их ценным достоянием — гигантской картиной Энди Уорхола, висящей на стене.

Я пытаюсь улыбнуться ему. “Что ты имеешь в виду? Я ходила в художественную галерею.”

“Это было несколько часов назад”. Он косится на меня, как будто пытается заглянуть в мою голову. ”Ты все это время была в галерее?"

Я медленно качаю головой, но ничего не говорю.

“Пойдем со мной.” Он поворачивается и направляется по коридору. У меня нет выбора, кроме как последовать за ним, входя в гостиную, где ждет моя мама, безупречно одетая в элегантное черное платье, сжимая в руке бокал с вином. Ее улыбка становится хрупкой, когда она встречается со мной взглядом, оставаясь спокойной.

Она никогда не была моим союзником. Я не знаю, почему я всегда думаю, что она может быть такой. Это безнадежное дело.

“Как вы добрались домой, юная леди?”

Это от моего отца, который повернулся ко мне лицом с сердитым выражением на лице. Он красивый мужчина. Слегка лысеющий, с проседью на висках. Карие глаза, которые всегда наполняются беспокойством, когда они останавливаются на мне. Интересно, беспокоится ли он обо мне постоянно? Иногда мне кажется, что это все, что он когда-либо делает.

Я думаю о том, чтобы солгать, но, в конце концов, он, скорее всего, все равно вытянет это из меня. Является ли упущение нескольких фактов тоже ложью? Может, и нет. “Я поехала домой на машине”.

Он поднимает брови. “На чьей машине? Потому что эта была явно не моей. Водитель позвонил мне в панике пару часов назад, Рен. Говоря, что ты никогда не связывалась с ним, чтобы он мог забрать тебя. Когда он пошел в галерею, он понял, что ты уже ушла.”

”Он вошел в галерею?" Чувство вины захлестывает меня. Я уверена, что это написано у меня на лице.

“Он проехал весь Трайбек, пытаясь найти тебя, и просто случайно увидел, как ты выходишь из ресторана с кем-то”.

У меня кружится голова от его слов, и я падаю на диван позади себя. “С кем ты была?” Папа делает шаг ко мне, протягивая свой телефон так, чтобы он был у меня перед носом. На экране есть фотография, на которой я и Крю покидаем "Two hands" вместе. Я улыбаюсь.

Я не думаю, что когда-либо раньше видела себя такой счастливой.

“Кто это?” Папа требует.

”Крю Ланкастер". Мой голос на удивление спокоен.

Он хмурится, засовывая телефон обратно в карман брюк. “Подожди — сын Реджи?”

“Да,” — подхватывает мама, “Самый младший”.

“Я хожу с ним в школу”, - добавляю я. “Он в моем классе”.

“Хм.” Он бросает взгляд на маму.

“Возможно, это лучшая перспектива для нее, чем тот мальчик с чьей семьёй у нас встреча сегодня вечером”.

Она кивает в знак согласия.

У меня отвисает челюсть.

О чем они говорят? Есть ли что-то за сегодняшним ужином с фон Веллерами, кроме желания моего отца поговорить с ними о бизнесе?

“О чем вы говорите?” — спрашиваю я, когда они больше ничего не говорят. “Крю и я просто— друзья”.

“Почему он был в галерее?” — спрашивает папа.

“Я…”

Его телефон звонит, и он немедленно вытаскивает его из кармана, бросая взгляд на экран, прежде чем сказать: “Мне нужно ответить”.

И выходит из комнаты.

Как только он уходит, мама делает укрепляющий глоток из своего стакана.

“В следующий раз тебе следует написать своему отцу. Он ужасно волновался.”

"Прости," — шепчу я, ненавидя себя за то, что автоматически извиняюсь за все. Я никогда не пытаюсь объясниться. Или постоять за себя.

“Ты же знаешь, каким он бывает”.

”Да". Я киваю, собираясь с духом, чтобы задать вопрос, который вертелся у меня в голове. “Почему папа сказал тебе это?”

“Что сказал?” Она намеренно прикидывается дурочкой. Я могу сказать.

“О том, что Крю — лучшая перспектива”.

Она вздергивает подбородок. “Мы изучаем все возможности твоего будущего”.

Я хмурюсь так сильно, что у меня болит голова. “О чем ты говоришь? Например— выдать меня замуж за Ларсена? Так вот почему мы сегодня ужинаем у них дома? Это одно из направлений, которые мы всерьез изучаем?”

Почему я утруждаю себя использованием слова “мы”? Мне кажется, они изучали мои варианты, не вовлекая меня вообще.

“Это не такая уж ужасная перспектива, чтобы ее рассматривать. Он из хорошей семьи. Они очень богаты”, - указывает мама.

“А наша семья не богата? Почему я должна беспокоиться о деньгах? Я не хочу выходить замуж сразу после окончания школы. Мне будет всего восемнадцать." Просто произносить эти слова вслух звучит нелепо.