Мучимые ересями

«И насколько теплее будет твоя постель, ты имеешь в виду», — сказала она себе и хмыкнула.

— Ты даже не представляешь, как мне хотелось услышать, как ты это делаешь, — произнёс голос позади неё, и она с улыбкой обернулась. Её мать улыбнулась в ответ, затем подошла и села за совещательный стол. Барон Зелёная Гора оказался у стола мгновением раньше неё и подвинул для неё стул, и она посмотрела на него через плечо, когда он придвинул его ближе к столу, как только она села.

— Спасибо, Марек, — сказала она.

— Всегда пожалуйста, Ваше Величество.

Он с улыбкой поклонился ей, и глаза Шарлиен сузились от внезапной догадки. Жена Зелёной Горы, с которой он прожил более тридцати лет, умерла три года назад, а королева-мать Элана почти тринадцать лет была вдовой. Они знали друг друга буквально с детства и всегда были близки, даже до смерти короля Сейлиса. С тех пор они работали друг с другом — и с ней — как политические союзники, которые полностью полагались друг на друга, и императрица внезапно задалась вопросом, как ей удалось упустить другие пути, по которым они постепенно сближались.

«Вот интересно, если…»

Она поспешно оборвала свою мысль. В основном потому, что это было не её дело, пока они были достаточно сдержанны, чтобы их отношения не превратились в политическую проблему, но также и потому, что она так долго думала о них как о матери и дяде Мареке, что думать о них как-то иначе казалось ей немного неправильным.

— Как сильно ты скучала по тому, что я делала что, мама? — спросила она невинным тоном.

— Смеялась, — просто ответила королева-мать Элана. — Конечно, больше всего я скучала по твоему хихиканью.

Шарлиен усмехнулась и покачала головой, затем решительно повернулась спиной к окну и заняла своё место за столом.

— Я тоже скучала по тебе, мама… и по тебе, Марек, — сказала она более серьёзно.

— Это чувство взаимно, — сказал ей Зелёная Гора, — и не только потому, что у нас вас ждёт такая кипа документов. Конечно, — настала его очередь многозначительно взглянуть в окно, — мы уже довольно давно ожидали, когда вы вернётесь домой.

— Я знаю, знаю, — сказала она с раскаянием. — Просто было то одно, то другое, и мы с Кайлебом оба думали, что…

— Дорогая, мы все знаем, о чём думали вы с Кайлебом. Если уж на то пошло, мы согласны с тобой, — сказала Элана, протягивая тонкую руку и кладя её на предплечье дочери. — Я не буду притворяться, что я не обиделась на решение, которое задержало тебя там так долго… то есть, пока я не встретила Кайлеба на пути в Корисанд. — Она тепло улыбнулась дочери и закатила глаза. — Какой восхитительный молодой человек! Ты ухитрилась поймать с ним неплохой улов, Шарли!

Если её целью было послушать хихиканье дочери, то ей это превосходно удалось, и Шарлиен покачала головой.

— Я не могу не согласиться ни с чем из этого, матушка, — сказала императрица. — С другой стороны, тебе, наверное, стоит подумать о том, что за последние полгода он навещал Черайас чаще, чем Теллесберг.

— Конечно, так и есть. Вот откуда я знаю, что твоё решение остаться в Теллесберге диктовалось интересами государства, основанным на холодном политическом расчёте и вашем чувстве долга, моя дорогая. Учитывая, какой он… вкусный, это единственная мыслимая причина, по которой тебя не было здесь всё это время!

— Я рада, что ты оценила те жертвы, на которые я была готова пойти.

— Конечно, оценили, — сказала королева-мать более серьёзно. — Но тот факт, что мы могли согласились с твоим решением, не означает, что мы не скучали по тебе.

— Если бы я только могла быть в двух местах одновременно, — вздохнула Шарлиен.

— Если бы вы могли, жизнь была бы намного проще, — согласился Зелёная Гора. — Но, раз вы не можете, мы просто должны сделать всё, что в наших силах, не так ли?

— И если я не упоминала об этом раньше, я хочу, чтобы вы знали, как я благодарна вам за то, что вы двое помогаете мне в этом, — сказала Шарлиен со всей искренностью.

— Мне кажется, вы упоминали об этом раз или два, — сказал он.

— Возможно, даже чаще, — добавила королева-мать. — Конечно, я должна проверить свой дневник, чтобы сказать точно.

— Хорошо. — Шарлиен улыбнулась. — Моя мама учила меня благодарить людей, когда они оказывали мне маленькие услуги, например, управляли моим королевством в течение года, пока я отправлялась погулять, а вышла замуж.

Зелёная Гора рассмеялся, но вокруг глаз Эланы пробежали морщинки.

— Меня беспокоило не замужество, дорогая. По крайней мере, после встречи с Кайлебом. — Она постаралась, чтобы её голос звучал непринуждённо, но ей это не удалось, и настала очередь Шарлиен успокаивающе коснуться её руки.

— Мама, я не могу выразить, как мне жаль, — тихо сказала она.

— Не говори глупостей, — сказала Элана. Резкость, которую она вложила в свой голос, была опровергнута непролитыми слезами, блестевшими в её глазах, но она выпрямилась в кресле и глубоко вздохнула. — Биртрим всегда принимал свои собственные решения — ты знаешь это, как и все остальные. И, как и все остальные, он принял это сам, и никто другой не несёт ответственности за его действия. Я только благодарю Бога, что этот монстр Хэлком не преуспел!

— Можешь поблагодарить за это Эдвирда и остальных моих телохранителей, мама, — мрачно произнесла Шарлиен. — Без них…

Она позволила своему голосу затихнуть, качая головой, и Зелёная Гора кивнул.

— Я уже поблагодарил — Эдварда, я имею в виду, — сказал он ей. — Я также предложил ему более существенный знак моей благодарности. Но он отказался.

— Вежливо, я надеюсь?

— Да, Ваше Величество. — Зеленая Гора улыбнулся ей. — На самом деле, он был очень вежлив.

— Хорошо, — повторила Шарлиен и откинулась на спинку своего стула, размышляя о нескольких последних пятидневках.

Она вернулась в Черайас уже почти как целую пятидневку назад, и каждый из этих дней был невероятным водоворотом событий. Она едва могла разобрать их все в своей памяти, и была почти уверена, что некоторые из этих воспоминаний были расположены не по порядку, но, несмотря на её чувство усталости, она также обнаружила, что чувствует огромное облегчение. Конечно, она регулярно получала письма от матери, и от Зелёной Горы — и от Кайлеба, — но это было совсем не то же самое, что быть здесь самой. После двенадцати с лишним лет пребывания на троне, казалось… неестественным полагаться на чужие отчёты, как бы она им ни доверяла. А им должно было казаться ещё более странным, что их монарх теперь живёт совсем в другом королевстве.

— Должна признать, — произнесла она вслух через несколько мгновений, — что в целом всё сложилось даже лучше, чем я надеялась.

— Вы имеете в виду, помимо каких-то мелких заговоров с целью вашего убийства? — Голос Зелёной Горы прозвучал немного раздражённо, и Шарлиен поняла, что он был менее спокоен по поводу покушения, чем пытался притвориться. Её глаза смягчились при этой мысли, и она улыбнулась ему.

— Помимо этого, конечно, — призналась она.

— Должна сказать, дорогая, что, как бы хорошо мы ни справлялись, пока ты была в Теллесберге, решение вернуться домой было правильным, — сказала её мать. Шарлиен посмотрела на неё, и королева-мать пожала плечами. — Когда до нас дошла весть о нападении на Святую Агту, то реакция общественности была… недовольной.

— Как всегда, ваша мать мастерица преуменьшения, — сухо сказал Зелёная Гора. — С другой стороны, я ожидаю, что каждый из ваших дворян, который, возможно, снова почувствовал беспокойство из-за остро ощущаемой несправедливости оказаться взнузданным простой королевой, переосмыслил свои позиции. Встреча с Императором Кайлебом лицом к лицу, в любом случае, вероятно, произвела бы такой же эффект. Хотя он, возможно, и не произвёл на них впечатления «восхитительного молодого человека», я довольно сильно сомневаюсь, что кто-нибудь из них хотел бы увидеть, как он сердится на них. И даже если бы они были готовы пойти на такой риск, реакция Королевства из-за покушения на вашу жизнь была бы достаточным предупреждением для любого, кроме полного идиота. Ваш народ, знаете ли, не забыл, что случилось с вашим отцом, Ваше Величество.

— Я тоже, — мрачно сказала Шарлиен.

— Нет, конечно, ты не забыла, — сказала Элана, и её собственный взгляд стал жёстким. — Я с большим нетерпением жду возможности выплатить наш долг Гектору Дайкину. В полном объёме, со всеми накопившимися процентами.

— Как и все мы, мама, — ответила Шарлиен, напомнив себе, что слух об убийстве Гектора ещё не достиг Чизхольма. Или, вернее, он не достиг никого другого в Чизхольме, кроме неё. Конечно, это должно было измениться почти в любую минуту, но она уже начала полностью осознавать огромное преимущество «видений» Мерлина Атравеса и способность передавать информацию на огромные расстояния практически мгновенно.

«Не говоря уже о боли в заднице, которую, должно быть, обнаружил Кайлеб, когда не мог поделиться со мной такой информацией».

— Самое важное, помимо того, что вы всё ещё живы — это то, насколько хорошо вам удалось донести до всех здесь, в Чизхольме, кто на самом деле стоял за этим, — сказал Зелёная Гора. Она посмотрела на него, и он одобрительно улыбнулся. — Ваша мать права насчёт вашего решения вернуться домой. Ни одно сообщение от вас не могло бы быть столь убедительным по сравнению с реальной возможностью увидеть вас здесь, на чизхольмской земле, и очень хорошо, что вы прибыли почти сразу вслед за самой новостью. Что бы ни говорили сейчас другие, в самую первую пятидневку возникло огромное количество подозрений. План Хэлкома вбить клин между Чизхольмом и Черис почти сработал. На самом деле, если бы ему всё-таки удалось убить вас, он сработал бы.

— Я знаю. Я боялся этого с самого начала — призналась Шарлиен. — Вот почему я ждала достаточно долго, пока расследование барона Волны Грома подтвердит хотя бы некоторые детали. Мне нужно было быть в состоянии рассказать людям, кто на самом деле планировал нападение и почему.

— И какую цену заплатили твои черисийские телохранители, чтобы не дать ему преуспеть, — тихо сказала её мать. — Я никогда не забуду, что эти люди сделали для тебя, дорогая.

— Так же, как и я.

Шарлиен почувствовала, что её глаза снова защипало, и заставила себя сделать ещё один глубокий вдох.

— Я тоже никогда не забуду, — повторила она. — Но поскольку им удалось сохранить мне жизнь, полагаю, нам троим пора приступить к работе.

— Конечно, Ваше Величество, — сказал Зелёная Гора более официальным тоном, и она улыбнулась ему.

— Во-первых, Марек, — сказала она, — я хотела бы услышать твой взгляд на то, как союзники дяди Биртрима в Совете, скорее всего, отреагируют на всё это. После я хотел бы услышать твоё личное мнение — и Ваше, матушка, — о том, как могут отреагировать наши Храмовые Лоялисты. После этого я обещала барону Железного Холма взглянуть на пару проблем казначейства. Нам с Кайлебом давно пора создать общую имперскую валюту, и теперь, когда Имперский Парламент почти полностью создан, мы можем начать думать о других вещах. Так что…