Царство сумеречных роз

Около семи за мной пришёл зачарованный слуга, чтобы сопроводить на встречу с матриархом. А в поместье на полпути перехватил Дарден. Он уже виделся с Офортосом и это оставило неизгладимое впечатление.

– Будь осторожна, – прошептал он и его чёрные глаза будто вспыхнули белыми огнями. – Офортос почти сразу начал расспрашивать о тебе. И, кстати, Потентат не приехал в аэропорт его встретить. Что-то происходит, – протянул Дэн, останавливаясь у входа в кабинет матери.

– Как всегда. В самом эпицентре, – проворчала я, потирая ладони.

Дарден осторожно сжал мой локоть, а потом зашёл первым, прикрыв дверь. Через пару минут впустил внутрь, представляя меня своей матери.

Елизавета Соррент, как и все вампиры, выглядела не старше собственного сына. Лет тридцати, ухоженная женщина в строгом, деловом костюме тёмно-синего цвета, оттеняющего распущенные светлые волосы до плеч с идеально-прямым пробором. Как и у сына, её тёмно-карие глаза сильно выделялись на холёном лице, и, казалось, готовы препарировать как скальпелем любого вставшего перед ней.

Словом, она сразу мне не понравилась. Видимо, чувства были взаимны, настолько сузилось и без того угловатое лицо, когда она заметила, как близко стоит рядом со мной Дарден. Проведя рукой по волосам, она выжидательно уставилась на сына и тот, видимо что-то поняв по её взгляду, отступил в сторону.

– Спасибо, Дэн. Можешь идти, – её голос оказался неожиданно чувственным, хотя внешностью она напоминала ледяную скульптуру, такую же холодную и бесстрастную. – Я хочу говорить с дампиром наедине.

По интонации, по манере держаться, по тому, как спокойно она сидела, я поняла главное – у этой женщины нет слабостей. Она держит свой клан в ежовых рукавицах, она управляется с ним, как истинная Хозяйка. Железная леди. Но, как и у всякой сильной личности, у неё была одна слабость. И она только что покинула кабинет, оставляя меня с раздражённой вампиршей наедине.

– Как тебе мой сын, дампир? – сухо спросила она, жестом предлагая занять неудобный стул напротив. – Он сильно печётся о тебе. Проявляет излишнюю эмоциональность, несвойственную нашей семье.

– Он дважды спас мне жизнь, госпожа, – ответила я, присаживаясь. – Вы вырастили настоящего лидера. Даже Севастьян отступил перед ним.

Лесть не сработала, а только вызвала тонкий укол раздражения, выразившийся в едва заметном подёргивании ресниц. Она кивнула, чуть поджав губы.

– Да, мой сын идеальный наместник. И наследник, – сказала она, продолжая меня разглядывать, как через микроскоп. Отмечая и казённую одежду, и отсутствие косметики, составляя портрет девушки не из их высшего вампирского общества. – Сам распоряжается соррентийской печатью. Принимает решения. Командует моими вассалами, выполняя мою волю по своему желанию, – почти нараспев говорила она, внимательно следя за моей реакцией. – Он принял решение взять под крыло Соррент дампира, дочь предателя.

– И почему я не удивлена, – пробормотала я, стискивая края стула. – Вы отзываете защиту клана?

Женщина возмущённо фыркнула, гневливо уставившись на меня.

– Чтобы все решили, что клан Соррент не последователен? Что сердце клана не монолитно? Девочка, ты ничего не понимаешь в политике, – назидательно ответила она.

– В таком случае, какие условия вы намереваетесь поставить передо мной. Не думаю, что вы не способны обратить данное слово своего наместника, будь у вас такое желание. Соответственно, вам что-то нужно от меня, – ответила в тон, невозмутимо глядя на неё.

Я сидела прямая как палка, такая же твёрдая и жёсткая, как и она. Это возымело эффект.

– Узнаю Августа, – неожиданно улыбнулась вампирша. – Всё выдал. Впрочем, старики не умеют держать язык за зубами. Дарден сообщил, что Потентат дал тебе возможность самой определить свою судьбу. Удивительно, что с этими новостями он не явился на встречу с Офортосом. Лучший способ подарить тебе безопасность – это предоставить выбор из всех кланов.

Кажется мой ответ прозвучал вежливо, но уклончиво, ведь я не хотела раскрывать всё, что рассказал мне Август. Кажется, меня больше взволновал роскошный буфет с прозрачными стёклами, за которыми скрывалась коллекция стеклянных фигурок, среди которых, горделиво задрав подбородок, стоял благородный олень, так нужный Яну. Меня удивил его выбор, так как я решительно ничего в нём особенного не видела, что напрягало. Никому не понравится, когда его используют втёмную.

– Раз мы всё прояснили, хотелось бы услышать ваши предложения, – оторвавшись от статуэток, заявила я с холодной интонацией в голосе. – Что вы хотите за свою защиту и что готовы предложить взамен.

Мой тон не понравился Елизавете Соррент. Хозяева предпочитают видеть почтение, склонённые головы, уважение и даже раболепство. Но никак не вызов в голосе молодой девчонки, уже успевшей доставить столько проблем.

Я смотрела на неё и думала, кто же ты такая? Холёная Хозяйка в роскошном поместье среди призраков прошлого и туманных видений будущего. Твой дом пуст и холоден. Твой сын откровенно недолюбливает тебя, а твои вассалы боятся. Ради чего ты живёшь? Что двигает тобой, Хозяйка влиятельного клана, чьё сердце высечено из камня.

Я не вижу следов усталости, печали или сердечной боли. Но вижу идеальную маску, в которой ничего нельзя прочесть. Если ты видишь маску, а не человека, значит за ней прячется и боль, и усталость, и печаль.

В этом мой шанс. Но сначала я должна услышать из её уст, зачем она убила моих родителей.

– Твоей дерзости можно позавидовать, дампир, – колко сказала она. – Постарайся сдерживаться, иначе рискуешь остаться одна. Ни один Хозяин не потерпит непочтения.

Она замолчала, скрестив руки на столе, и выжидательно уставилась на меня. Мы могли бы сыграть в игру «кто кого переглядит», но Елизавета права. Я нуждалась в ней больше, чем она. Хоть и не по той причине, что вампирша думала.

– Простите, уважаемая госпожа, за мою речь. Не была приучена клонить голову перед Хозяевами, – смиренно ответила ей, хоть слова и прозвучали елейно-ядовито, совсем не соответствуя своему смыслу.

– И в кого ты такая? – фыркнула Елизавета, но чуть-чуть уголки её губ приподнялись, а глаза посветлели. – Я знаю, чего ты добиваешься, Дарья Волкова. Мечтаешь узнать, за что я приказала убить твоих родителей. Считаешь себя вправе требовать от меня эту информацию. Я тебя разочарую, как, в своё время, разочаровала и Августа, когда он пытался отменить мой приказ.

Я вся обратилась вслух и подалась вперёд, сильнее впиваясь в края стула, отчего он жалобно заскрипел, а улыбка на лице Елизаветы расширилась.

– Никому не было дело до убийства вампира из моего клана и его малолетней любовницы. Конгрегации хватило официального запроса, другие кланы без возражений подписали приказ, а я не могла даже спросить своего отца, за что он так возненавидел Кирилла Соррент, моего давнего друга, что настоял на его убийстве. И сделал это через мою голову. На приказе стоит моя подпись и печать, но рукой вёл мой Хозяин, Тиберий Соррент, почивший десять лет назад и унёсший с собой эту тайну.

– Вы же были Хозяйкой! – выпалила я. – Как это могло быть сделано без вашего желания?

– Для дочери отец всегда остаётся Хозяином, даже если он сложил с себя полномочия из-за надвигающейся старости, – спокойно ответила она. – Его официальная позиция строилась на побеге Кирилла. На уничтожении его исследований. На похищении подопытной. Ты хоть понимаешь, насколько иллюзорна твоя вера во влюблённых родителей? Между ними пролегала пятидесятилетняя разница в возрасте. Она была очарована, в этом нет никаких сомнений. Другой вопрос, зачем Кирилл так поступил. Что он скрывал и почему бежал сразу, как узнал, что Аделина беременна.

– На что вы намекаете?

Елизавета побарабанила пальцем по столу, а затем выдвинула ящичек и вытащила пустую пробирку с маленьким лезвием и положила перед собой.

– В мои планы не входит использовать тебя, Дарья. Никаких лабораторий, исследований и прочей чепухи, – заявила она, качая головой. – Всё, что мне нужно, это капля твоей крови. Дашь мне её, и я назову тебя членом клана Соррент. Ты сможешь работать или учиться. Жить среди нас совершенно свободно. Никаких условностей или ограничений. Сущая мелочь в обмен на защиту. Согласна?

Видимо мой взгляд был слишком выразительным, раз женщина фыркнула, катая пробирку по столу, чем сильнее привлекала моё внимание к ней.

– Я хочу знать, являешься ли ты дочерью Кирилла, вот и всё.

– Как вам в голову могла прийти мысль, что нет?!

– Может Август и считает, что Кирилл не преуспел в своих исследованиях. Может из-за «влюблённости», он всё сжёг и бежал. Но я хорошо знала Кирилла. И слишком хорошо знала своего отца, чтобы поверить, что всё так просто. Нет, Дарья, я считаю, что с их смертью тайна не ушла в могилу, а осталась ходить среди живых, а теперь сидит передо мной, ничего не зная ни о себе, ни о своих возможностях.

Чтобы выиграть время, я взяла пробирку со стола и внимательно её рассмотрела. Не было причины не верить словам Елизаветы. Она была искренней в своём незнании, а я оказалась в ещё более запутанном положении, чем прежде. Кем же были мои родители? В чём суть такой загадки?

Я не успела дать ответ, у Елизаветы зазвонил телефон. Поморщившись, она ответила на звонок. Слушая голос на том конце, её лицо застыло, а зрачки расширились. Я услышала только конец фразы:

– Он мёртв, госпожа. Конгрегация созывает срочное совещание.

– Кто умер? – спросила я, когда она оборвала звонок.

Хозяйка Соррент положила телефон перед собой, продолжая невидяще его разглядывать. В застывших глазах мелькнула влага, которую она проглотила, запрокинув голову и смыкая веки. Всего пара секунд и передо мной вновь оказалась властная женщина. Нажав на коммутатор на столе, она вызвала Дардена, переводя взгляд на меня.

– Потентат Август был убит прошлой ночью, а его служанка зачарована, – ответила она. – Получается, ты последняя, кто видел его живым.