Принц Саламандр 2

* * *

Диамант

Имперская тюрьма.

Огромное здание уходило далеко под землю и состояло из семи цокольных этажей.

Именно здесь содержались опасные преступники и политические заключенные, которые в свое время либо очень не угодили императору, либо действительно совершили нечто страшное.

Камеры из тяжелого железа и камня создавали ощущение безысходности. Маленькие, зловещие, с грубыми и обшарпанными стенами. Внутри находились лишь деревянные кровати и несколько скамеек.

Из света здесь можно было заметить только очень тусклые лампы, которые едва ли освещали десятую часть этих маленьких коморок.

А люди в них сидели самые разнообразные, от серьезных преступников, до политических диссидентов и борцов за свободу. Конечно же, большая часть местных были зверолюдьми.

Покрытые шрамами, с выбитыми клыками. У некоторых не хватало глаза или уха. Все они подвергались жесточайшим пыткам перед тем, как попасть сюда. Не говоря уже о том, что частенько охранники любили срывать на них свой гнев.

Одежда заключенных была изношена, а лица отражали истощение и безысходность. Впрочем, не все потеряли надежду.

Коридоры, в отличии от камер освещались прекрасно. По ним патрулировало множество охранников с широкими дубинками. Они были одеты в тяжелые металлические жилеты и маски, что скрывали их лица.

Каждый шаг этих ребят мрачно и непреклонно напоминал всем заключенным о постоянном надзоре и угрозе, что вечно висела над головой.

И в этом ужасном месте довелось оказаться двум наследникам клана Белого Клыка вместе с полутораметровой девушкой в броне.

Лея сидела на скамье, глядя в потолок пустыми глазами.

— Это нам еще повезло, что соседей нет, иначе пришлось сражаться бы за жизнь.

Тай пытался найти хоть какой-то, пусть и сомнительный, но положительный момент.

— Дари говорит, что наоборот, хоть было бы, чем заняться. Дари говорит, что изначально ей этот Кайро не понравился и не нужно было ему верить.

— Это моя вина, — тихо проговорила Лея. — Я сразу посчитала странным, что Тай так внезапно проявил доверие к чужаку. Но решила поверить тоже, и в итоге мы здесь. Мы же даже не увидели матушку. Жива ли она вообще?

Тай прошел около решетки, постукивая по металлическим прутьям.

— Мы найдем способ выбраться отсюда. — он повернулся к Дари, пытаясь хоть ненадолго разрядить обстановку. — Кстати, а как тебя вообще в броне то посадили, ее не должны были забрать?

— Ха-ха! Дари запаяла шлем! Теперь никто не достанет ее оттуда. — Дари встала в глупую позу перед Леей, на что девушка слабо улыбнулась.

— Нам нужен план. — тихо выдохнула она.

— Дари говорит верно! У Акселя всегда есть план, поэтому у него все круто, а у нас не круто, потому что плана нет!

— Да знаю я. Но, если честно, выходов у нас не особо много. Либо ждать помощи, которая вообще вряд ли придет, либо пытаться устроить саботаж.

— Думаешь, Аксель за нами не придет?

— А как он узнает, что мы здесь? В газетах такого не напишут. Поэтому нам точно нужно думать, как сбежать отсюда.

Внезапно, кто-то в соседней камере застучал по металлическим прутьям. Тай выглянул, чтобы посмотреть, в чем дело.

Через стенку от них сидел зверолюд из семейства гиен. Его лицо было изуродовано боями и пытками. Множество шрамов испещряли его, а правый глаз и вовсе отсутствовал, оставляя лишь пустую впадину.

Он был облачен в кожаную потертую одежду, которая уже не менялась, судя по виду, несколько лет.

— Ты! Скажи-ка, тигриный, ты не из Белого Клыка? Больно морда твоя знакомая.

Тай хотел было развернуться, не желая разговаривать с заключенным, но Гиена гоготнул.

— Да брось. Уважь старика беседой. В кой-то веке чот знакомое приметил. Слышь, Тигролюд, Ульран-то живой? Он выбрался из передряги под Мельтисом?

В тот момент юноша вздрогнул. Он прислонился к решетке, пытаясь получше разглядеть гиенообразного, что говорил с ним. Тот снова гоготнул.

— Да-да, конечно. Ты ж пацан его да? Мать честная, как время-то идет.

— Кто ты? Откуда ты знаешь моего отца и про битву под Мельтисом?

— Потому что я вел отряд вместе с ним. Меня зовут Разор и я командовал армией зверолюдов повстанцев под руководством твоего отца.