Декабристы. Перезагрузка. Книга вторая

За стенами превращенных в ДОТы домов прятались, по словам, продолжавшим меня просвещать Фонвизина, артиллерийские расчеты противника, готовые по приказу в любой момент вывести свои орудия на передний край и открыть пальбу. В намечающемся бою этим царским пушкарям я совсем даже не завидовал, ведь применять гладкоствольную артиллерию против вооруженных дальнобойными винтовками войск – идея очень и очень плохая, но, по счастью, противник об этом прискорбном для себя обстоятельстве совершенно не догадывается. Во-первых, сам факт наличия у нас новых пуль и винтовок для них должен оказаться сюрпризом. Были осведомлены о нашем новом вооружении монархисты или нет на все сто утверждать было невозможно, даже если и знали, они совершенно точно не придавали этому должного значения. Во всяком случае, по достоверным данным нашей разведки и донесениям перебежчиков, оснащать свои войска подобным вооружением роялисты не спешили, вероятно, в полной мере доверяя всем известным словам генералиссимуса «пуля – дура, штык - молодец». Во-вторых, опыта Крымской войны еще просто-напросто ни у кого не было. Отсюда и у нас, к слову говоря, тоже хватало офицеров (видать, все тех же поклонников таланта Суворова) с «гладкоствольными мозгами» не верящих в существенные преимущества нового оружия. Но, будем надеяться, наши скептики, если своих голов в намечающемся сражении не потеряют, то новыми извилинами в мозгах все же обзаведутся.

Вечер пролетел быстро. Солнце, крадучись украдкой, окончательно спряталось за горизонтом, и хотя небо на западе все еще тлело розовато-красным отсветом ушедшего дня, но законы физики неумолимы, с каждой минутой становилось все темнее, на город медленно, но неотвратимо опускалась ночь. Поблагодарив Фонвизина за познавательную «экскурсию» мы все вместе направились на ночлег в лагерь.

***

На следующий день в лагере лучшим стрелкам вручались новые винтовки или же, в виду их дефицита, в ряде случаев ограничивались новыми расширительными пулями («пули Минье») для штуцеров и винтовальных ружей и пулелейками к ним. Обычным солдатам-гвардейцам вооруженным гладкоствольными мушкетами также вручались бумажные патроны, снаряженные новыми пулями ("пулями Нейсслера"), а прибывшие в Гвардию инструктора наглядно показывали перед строем поражающее действие новых пуль.

Первым вызвавшийся пострелять из новых пуль унтер 5-й фузилерной роты Московского полка с интересом рассматривал, крутя в заскорузлых пальцах и так и этак, практически круглую «юбочную» пулю.

- И что, ваш бродь, ента пуля лучше обычной? – с явным скепсисом в голосе спрашивал гвардеец.

Слухи о новых пулях в гвардии ходили уже не первый месяц, но подтвердились они совсем недавно, с началом мая вместе с прибытием на передовую в действующую армию новых частей. Но вот так потрогать пули, рассмотреть их поближе, раньше такой возможности унтер был лишен. Призывные армейские части квартировали отдельно от гвардии, и их общение между собой все это время сводилось к минимуму.

- Да, лучше. Дальность и кучность выстрела этой расширительной пули для гладкостволов выше обычной в полтора-два раза. На-ко вот, - инструктор сунул гвардейцу бумажный патрон, в которую была упакована новая пуля, - сам лучше попробуй, пальни-ка по мишени.

- Далече до мишени-то, три сотни шагов, не добью …

- Расширительной достанешь, смелее заряжай и целься как я вам только что показывал!

- Как прикажете, давайте спытаем …

Сноровисто забив пулю в ствол железным шомполом, унтер навел ружье на мишень представленную в виде свежесрубленного дощатого забора, прекрасно имитирующего групповую цель.

- При такой предельной дальности, как я вам и говорил, чтобы придать пуле нужную траекторию, целиться нужно футов на четыре-пять выше мишени.

Инструктор отошел на несколько шагов, чтобы дым от выстрелов не мешал оценить результат. Он поднес к глазам подзорную трубу, наведя ее на забор-мишень, при этом, не забывая украдкой поглядывать на изготавливающегося к стрельбе гвардейца, прежде всего стараясь отследить за взятым им углом наведения оружия на цель.

Унтер, в точности следуя ранее полученным от инструктора указаниям, навел мушку своего ружья на шестифутовую мишень, а затем он начал с осторожностью поднимать ствол, мысленно разделив длину забора пополам унтер на эту самую длину и переместил прицел и еще фут сверху добавил, таким образом, задрав оружие выше виднеющейся вдалеке линии горизонта. Ветра практически не было, так что боковую поправку на ветер сегодня можно было не делать.

Все солдаты 5-й фузилерной роты Московского полка стояли как завороженные, с неподдельным любопытством наблюдая за действиями своего сослуживца. Из других рот полка уже доносились выстрелы, там происходило то же самое – солдатам вручали новые патроны, объясняли словами и показывали на практике как правильно прицеливаться и стрелять расширительными пулями.

Задержав дыхание, замерев на месте, унтер аккуратно потянул за спусковой крючок. Прозвучал выстрел, из дула мушкета выплыло облачко порохового дыма.

- Есть попадание! Отличный выстрел! Молодца, унтер! – обрадованно прокомментировал инструктор, отрываясь от своей подзорной трубы. – С такого предельного расстояния, если правильно целиться и стрелять в цель попадает только каждая третья пуля, но чем ближе до цели – тем возрастает точность, со ста шагов точность становится стопроцентная, в отличие от обычных пуль, у коих на ста шагах точность в среднем чуть выше, чем две пули из трех выпущенных. Но не будем отвлекаться и терять время понапрасну … следующие! Подходите сразу три бойца, сегодня по разу все гвардейцы вашей пятой роты должны будут стрельнуть под моим контролем.

Из строя вышло еще несколько смелых солдат, не побоявшихся в числе первых продемонстрировать свое стрелковое мастерство постороннему инструктору, строю сослуживцев и отдельно кучкующимся офицерам Московского полка. Последние внимательно, с большим интересом и плохо скрываемым удивлением, приятным удивлением, наблюдали за просто поразительной по точности прицельной стрельбой своих подопечных!

До рассвета было ещё далеко, когда в мою дверь вошёл присланный из штаба ординарец в сопровождении пары моих телохранителей - бывших морских гвардейцев, державших в руках масляные фонари.

- Генерал Фонвизин приглашает к себе главу Временного правительства … , - со всей возможной учтивостью сообщил присланный из ставки офицер.

Покидать кровать, в которой удалось поспать от силы пару часов - страсть как не хотелось.

Денщики-телохранители притащили начищенные до блеска сапоги, костюм тоже был давно готов. Протирая заспанные глаза и мучительно зевая, преодолевая собственную лень, я уселся на кровати. Расторопные денщики уже заносили кувшин с кипятком и ведро с холодной водой. Савватий тщательно выбрил моё лицо, а затем служилые быстро и профессионально меня экипировали. В комнате было неимоверно душно, моя кожа тут же покрылась испариной. Грядущий день обещал быть "жарким" - во всех смыслах этого слова.

Мой конь уже был готов к путешествию. Сунул ногу в стремя и вскочил на свое транспортное средство. Вместе с сотрудниками ССБ и ординарцами рысью, поднимая клубы пыли, поскакали в лагерь. Сразу за городом въехали в мелколесье, где среди стволов деревьев замелькали палаточные лагеря пехотинцев.

От левобережной Твери, где я квартировал до места дислокации войск, было рукой подать. Поэтому, не прошло и получаса, как мы въезжали в центральную часть еще спящего лагеря.

Со всех сторон слышались громогласные приказы унтер-офицеров. В свете факелов, звеня шпорами, у палаток виднелись силуэты собирающихся на вылазку конных разведчиков - на роль которых не без труда удалось подрядить гусар. Поблизости от конного разведывательного гусарского эскадрона располагалась лучшая наша егерская рота, набранная из лучших стрелков. Этих егерей мы планировали спрятать на местности и использовать их в качестве снайперских расчетов.

По обочинам дороги вольно раскинувшиеся поля были заняты походными шатрами, палатками и натянутыми тентами, под которыми вповалку спали фузилерные роты. Рядом со штабом стояли освещенные факелами орудия. Артиллеристы мирно дремали лежа на пушечных лафетах.

Свежий предутренний ветерок трепал полог огромной палатки, хорошо освежал мое разгоряченное скачкой тело. Передав своего скакуна для обихода сопровождавшим, прямиком направился на совещание в штабную палатку.

А совет, как, оказалось, был в самом разгаре. Главнокомандующего 1-й, «Тверской» армией Фонвизина вместе с группой офицеров и генералов я застал в склоненных позах. Штабисты, что-то живо обсуждая, нависали над столом, на котором были разложены карты.

- Господин временный правитель!.. - все присутствующие разом вытянулись и козырнули, поднеся по два пальца к своим двухуголкам и киверам.

Попросил присутствующих не прерываться и продолжить совещание.

Фонвизин объяснял полковым командирам, что именно от них требуется в предстоящем сражении.

- Монархисты стоят здесь, здесь и здесь, - говорил Фонвизин, медленно водя указкой по карте. - Разведка сообщает, что сражение случится со дня на день. Наши войска должны оставаться на месте, на заранее укрепленных позициях, строя бой от обороны. Кавалерийские эскадроны также до самого последнего должны оставаться в резерве. Прошу высказываться ...

Вполне ожидаемо на генерала со всех сторон посыпались уточняющие вопросы и возражения.

- Господа! - Фонвизин прервал имеющихся в штабе сторонников "поедания слона по кусочкам". - Сама концепция оборонительного боя выработана и согласована с главой Временного правительства!

Лица всех присутствующих, освещенные неровным светом фонарей, вдруг и все сразу, как по команде, обратились в мою сторону. Отмолчаться, похоже, сегодня у меня не выйдет.

С деланной неохотой я медленно, с наигранной ленцой в движениях, поднялся и прошёлся до стола, встав рядом с главнокомандующим 1-й армии.

- Господа офицеры! - коротко поклонился и внимательным взглядом окинул всех присутствующих. - Мы уже создали за городом полноценные оборонительные линии и теперь ждем, не дождемся, когда противник перебросит свои силы на наш берег, на, прошу заменить, уже подготовленные нами полевые укрепления.

- Здесь, господин временный правитель, по этой, первой части плана, никто не возражает. - кашлянул в кулак, заговорил прикомандированный в 1-ю А начальник Генерального штаба генерал Волконский Петр Михайлович. - Все прекрасно понимают, что ввиду общей малочисленности наших сил давать бой врагу надо укрывшись редутами, люнетами и флешами. И уж тем более, никто не помышляет самим соваться на тот берег … Вопрос в другом. Как многим здесь думается, возможно, имеет смысл бить противника по частям, не давая ему возможности переправить все имеющиеся у него силы на наш берег …

- Бить по частям говорите? Нет! Если мы разобьем высадившийся на левый берег авангард, то затем будем вынуждены сами переходить в наступление и атаковать уже ученого противника, многому от нас научившегося и перенявшего. Отлить те же колпачковые пули для гладкоствола большого ума и высоких технологий не надо! Будем бить врага по частям - кровью умоемся! Поэтому, оказывая минимальное сопротивление мобильными пикетами, дадим роялистам возможность переправить на наш берег все имеющиеся у них силы, завязать бой с нашими полевыми укреплениями, а затем, перейдя в контрнаступление, показать им, где раки зимуют!