Калейдоскоп. Многомирье

— Мила! Ты в порядке?

— Я вернулась, госпожа магистр.

— Вижу. Слава Богам.

Рирха помогла подопечной подняться; рука у Милы заныла, и она поморщилась.

— Прошу прощения. Боги, да ты вся изранена. Сейчас же идем в палату. Оникка вот-вот прибудет туда вместе с ранеными стражниками.

— Может, не стоит? Магистр Сабенн-кури будет не до меня.

— Поверь мне, стоит, — Рирха внимательно посмотрела на Милу. Посланница впервые заметила покрасневшие глаза и странную бледность магистра Комнисен. А ведь Рирха даже в минуты беспокойства выглядела как изящная принцесса. «Что-то не так», — поняла Мила.

— Как скажете, госпожа магистр.

Комната главы посланцев располагалась на первом этаже, и, чтобы попасть в медицинскую палату, пришлось идти на лестницу. Внутри Милы стремительно нарастала паника. Рирха шла молча, но с ее лица не сходила пугающая мрачность. «Что же могло произойти в Ордене? Или дело вовсе не в Ордене, а во мне? Вдруг меня в чем-то подозревают?»

На коммуникатор Рирхи поступил вызов.

— Слушаю. Я поняла. Я знаю. Да, не всё. Расскажешь лично, — голос магистра Комнисен звучал на редкость холодно. — Я направляюсь в палату в Бирюзовом доме. Жду тебя там. До связи.

Вызов прекратился, и Рирха тяжело вздохнула.

По коридору второго этажа она шла, натянутая как струна. «Нет, — поправила себя Мила, заметив сжатые губы и прищур глаз, — как тетива лука, с которой готова сорваться стрела».

— Это был посланец с базы в Синем мире. Возможно, ты его знаешь. Либер Авве-кансе.

Мила почувствовала, как внутри что-то оборвалось, а мысли начали путаться: «Но ведь Либер — это Инсвенон! Его забрали пришельцы! Я ошиблась? Мне солгали?»

— Что-то не так? Ты побледнела.

— Да. Просто он, — теперь Мила не знала, что сказать, чтобы ее не сочли сумасшедшей. — Я бы не доверяла ему. Он принес миссис Морель очень много проблем.

«Гениальное объяснение! Премию Дарвина в студию!» — прокомментировал разум.

— У меня по его вине проблем не меньше. Пришельцы, Старшие друзья, хотят закрыть нам доступ в Синий мир.

— Из-за него?

— Не только. Как мне только что заявил Вэкко Оль Ронук, присутствие наших посланцев создает угрозу их порядку, причем постоянную угрозу.

«Наверное, причина и в самой Грейс. Шутка ли, целый отряд якобы мирных посланцев готовил всемирный переворот», — Мила вздохнула. Глядя перед собой, она чуть не пропустила нужную дверь.

Когда они с Рирхой зашли, в палате работали два врача. Как только они закончили готовить места для раненых, Рирха попросила обработать раны Милы. Сама магистр Комнисен присела на свободную койку возле входа.

— Кстати, тот пришелец тебя похвалил, — добавила Рирха, заметив, что ее подопечная совсем поникла. — Он выразил огромную благодарность.

— Вот как? Здорово, — Мила выдавила улыбку и тут же сморщилась от жгучего укола антисептика.

Когда бинты заняли почетное место на ее руках, голове и теле, врачи вышли, оставляя посланницу и магистра одних. Однако уединение вскоре нарушил шорох отъезжающей дверной панели. На пороге стоял Либер: одежда слегка помята, волосы спутались, в глазах нездоровый блеск.

— Госпожа магистр, я прибыл для отчета.

Мила встала, собираясь потребовать отчета перед собой, но Рирха ее остановила.

— Да, конечно. Полного отчета я не требую. Мне нужны лишь ответы на несколько вопросов.

— Как пожелаете, — Либер скосил взгляд на Милу и предпочел подойти ближе к Рирхе.

— Насколько я знаю, сегодня в отеле «Lare Penates», который принадлежит нашей союзнице, Сесилии Креспен, случился пожар, а за ним последовал взрыв. В спасательной операции участвовали Аркелл Морель, Жоэль Креспен и Мила Артемьева. Где был ты?

Либер, обескураженный холодностью своего магистра, приоткрыл рот.

— П-подождите, то есть вас не волнует, где в это время находились Грейс, Гирд и Мназон?!

— Волнует, — Рирха рассердилась еще больше. — Но я это уже выяснила. На Грейс и Гирда напали в здании ремонтного цеха. А Мназон связывался со Старшими друзьями, самыми надежными стражами порядка на его взгляд. Повторяю: где был ты?

— Я выполнял поручение магистра Киро Бенедетти. Вторую половину дня я провел в тридцати километрах от Снэйл-сити.

«Врет и не краснеет», — фыркнула Мила.

— Каким же транспортом ты добирался? Грейс сообщила, что твой гиромобиль конфисковали.

— На электропоезде. Поэтому поездка получилась такой долгой, — Либер окончательно успокоился.

Рирха не ответила. Она явно о чем-то размышляла, покусывая губу от волнения. Раньше этой привычки за ней не водилось. «Да что же здесь произошло?!» — мысли Милы снова закрутил вихрь тревоги.

— Если позволите, госпожа магистр, вы выглядите измотанной, — заметил Либер. — Это из-за магистра Клэптона? Мне…

Рирха вскинула голову, и Либер мгновенно умолк.

— Завтра я переговорю с Киро, — произнесла она ледяным тоном. — А ты сейчас отправишься в камеру.

— В камеру? То есть в тюрьму?! По какому праву?

— Я твой магистр и вправе назначить наказание. Количество нарушений, совершенных тобой, давно превышает все мыслимые пределы. И, что мне особенно не нравится, ты явился в крепость Ордена впервые за полгода, игнорируя мои приказы. Я вынуждена принять меры.

— Но…

— Достаточно. Обыскивать тебя не буду — ты все-таки не преступник. Посланница Артемьева тебя проводит.

— Конечно, госпожа магистр, — тут же отозвалась Мила. Либер даже не смотрел на нее, продолжая изучать лицо Рирхи. Наконец, он сдержанно кивнул.

— Как вам будет угодно, магистр Комнисен.

Получив от Рирхи ключ-карту, Мила с большим удовольствием завела руки Либера за спину и вывела его из палаты. По дороге она внимательно изучила его энергетический рисунок. Искрящихся пятен стало меньше — вполне возможно, из-за Милы, вытянувшей из Инсвенона нескольких эмоциоников. Спираль и мерцающая сетка были на месте. Но при этом посланница не видела ни яркую точку универсального ключа, ни розовое пятно камня, который Инсвенон использовал против нее.

«Но не могла же я ошибиться! У Либера и Инсвенона одинаково холодный взгляд, одинаково насмешливая улыбка. Энергетика схожая. В кино этих улик было бы вполне достаточно!.. Жалко, что у нас не кино».

Тем временем Либер пытался вовлечь ее в диалог:

— Ну, вот и свиделись.

— Признаться, ты меня удивила и даже напугала. Поздравляю.

— Эй, вы с Рирхой решили поиграть: кто кого перехмурит?

— Послушай, мне очень жаль, что я пытался напасть на тебя утром.

— Я понимаю, ты мне не доверяешь, но, прошу, попробуй выслушать.

Безуспешно. Мила лишь сильнее зажимала ему запястья.

— В конце концов, я спас тебе жизнь! — вспылил Либер, когда они оказались на лестнице, ведущей в подвал Калейдома.

Мила ответила, лишь после того как толкнула Либера в тюремную камеру.

— За спасение благодарна. Но за ложь и за все проблемы, которые ты принес Ордену, я бы тебя с удовольствием прибила.

Закрыв камеру и проверив замок, Мила быстро покинула тюрьму. «И ведь я считала убийство негуманным, — думала она, несясь вверх по ступенькам. — Но с некоторыми нельзя поступить иначе».

Дорога от Калейдома до Бирюзового дома не занимала много времени, но его хватило, чтобы Мила успокоилась. Ее мысли вернулись к предстоящему разговору с Рирхой. Поэтому, стоя на пороге палаты, она была раздражена и взволнована одновременно.

И вот дверь открылась. Левый ряд коек занимали раненые стражники; рядом суетилась Оникка, ей помогал Рейн. Справа на ближней койке сидели бок о бок Паулус и Элеонора, на соседней — Зоя, рядом стояли магистры — Иэрос и Рирха. Позади них расположились Реджинолд и Херта. Они о чем-то говорили, точнее, спорили. В стороне ото всех сидела Аминта и беспечно болтала ногами.

Собрались все, кого Мила так хотела и так боялась увидеть. Она не могла развернуться и убежать, пусть идея и становилась соблазнительнее с каждой секундой.

— Привет, — тихо произнесла она, переступая порог.

На нее оглянулись: лица на мгновение осветились улыбками, резко сменившимися выражением тревоги.

— Боже, Мила! — Элли мигом оказалась рядом и уже оглядывала ее голову. — Кто тебя так покромсал?

— Куда вы смотрели, Ваше Высочество? — хмыкнула Аминта. Реджинолд лишь качнул головой и внимательно посмотрел на посланницу.

— Как ты?

— Я… Я так виновата, — на выдохе прошептала Мила, опустив взгляд в пол и надеясь, что ее слез не заметят.

Остальные затихли, переглядываясь.

Элли закусила губу и положила руку Миле на плечо.

— В том, что случилось с моей матерью, нет твоей вины, — но голос исследовательницы дрожал.

— Так вы уже знаете?

— Я рассказала им, — пояснила Рирха.

Мила обвела собравшихся долгим сосредоточенным взглядом.

«Боже, как хорошо не быть одной», — подумала она.

— Спасибо. Спасибо всем вам, — Мила постаралась улыбнуться. Остальные ответили такими же слабыми улыбками. Кажется, на большее сейчас никто не был способен.

— В таком случае, — начала Рирха, — нам следует начать собрание. Надо поделиться тем, что каждому удалось узнать.

— Я бы попросил мисс Артемеву сначала разобраться с эмоциоником внутри меня, — взял слово Рейн.

Мила пристально посмотрела на Глаубера. Эмоционика она заметила сразу. Правда, в отличие от других, этот был бледным и почти не шевелился.

— Да, конечно, — вытерев глаза остатками рукава, Мила подошла к Рейну. Осторожно коснулась пальцами его груди и надавила, выталкивая эмоционика наружу. Взмах руки, щелчок — и существо исчезло.

— Все, — выдохнула Мила.

— Хотя бы с этим все, — тихо добавила Оникка. Остальные кивнули: им еще многое предстояло сделать.

***

Мила двигалась плавно, считая шаги и вдохи. Выпад, удар и отход назад. Полуоборот, уклонение, и блок. Шаг вперед, замах и удар, отход в сторону.

— Неплохо, — Херта перехватила меч и вновь атаковала, сохраняя размеренный темп.

После событий в лесу Зеленого мира, Орден погрузился в сон. Кругом стало тихо и спокойно, хотя отряды стражников ежедневно перемещались в Оморено и обратно. Но происходило это так размеренно, что будто и не происходило вовсе. Кажется, даже заговорщики нуждались в отдыхе. Впрочем, обнаружить их Мила не могла — тренировки с Хертой были единственной причиной, по которой ее выпускали из медицинской палаты. На том, чтобы с ней занималась Херта, настояла сама Мила — ей нужен был строгий учитель. Остальное время она умирала со скуки в Бирюзовом доме под надзором Оникки. В первый день она хотя бы занималась изгнанием эмоциоников из пострадавших стражников. А потом ей приходилось постоянно лежать и проходить процедуры, сводившиеся к осмотру и обработке ран. Поговорить Мила ни с кем не могла. Реджинолд был занят перепиской и изучением планов Саклитуса. Когда Мила пыталась заговорить с ним, он отвечал кратко и все время отводил взгляд. Зоя рисовала в альбоме, изредка бросая взгляды то на принца, то на посланницу. А Элеонору и Паулуса перевели в палату в Калейдоме.

— Они все равно будут сбегать на работу. Так пусть далеко не ходят, а не то застудятся, — пояснила Оникка.

— А я?

Магистр Сабенн-кури наклонилась к посланнице и прошептала: