Баронет. Книга 2. Часть 1

Ладно, как это лучше сделать, я могу обдумать и попозже, а то и посоветоваться, благо, есть с кем. Я думаю, что и отец и Зерт с удовольствием мне что-нибудь посоветуют, а то и Вуга можно спросить, послушать его потустороннее мнение на решение этого вопроса.

А вот о чем у них спрашивать нельзя, ну, пока, во всяком случае, так это о моем странном состоянии, в которое я провалился и в котором находился, наверное, аж секунд десять! Во всяком случае, я успел парировать один выпад барона и уклониться от еще трех и при этом вполне успешно контратаковать! Во всяком случае, до тех пор, пока не стал удивляться и меня из этого состояния не вышибло!

Я постарался со всеми подробностями припомнить, что предшествовало этому моему состоянию, но так не до чего конкретно и не додумался. Вроде бы, все было как всегда! Блин!

Нужно бы попробовать, еще потренироваться, глядишь, и опять получится поймать этот транс, но, как назло, завтра уже начнутся занятия по магии! Хотя, вечером после ужина, мне кажется, наша тренировка, наверняка, повторится. Вот тогда и попробую. Да и сейчас, когда барон закончит работать со своим сыном, можно будет попробовать сразиться с ним еще пару раз.

У меня получилось! Правда, не совсем! То есть, появилось такое чувство, что я куда-то проваливаюсь, а движения барона начинают замедляться, я тут же попытался сосредоточиться на том, что происходит, и тут же — щелк! И все вернулось к тому, что было! М-да, есть над чем поразмышлять вечерком!

Закончилась наша тренировка, как и вчера, боем двое на одного, примерно с таким же результатом. Вот только, раз это уже, можно сказать, становится традиционным, я немного понаблюдал за тем, что и как у нас с Вортом получается. Да, даже на мой неопытный глаз, нам есть куда стремиться и что улучшать!

В общем, вышел я после тренировки не столько обрадованный ее окончанием, как мне виделось до ее начала, сколько озабоченный теми проблемами, которые она подбросила.

Вечером, поразмышляв над всем, произошедшим на ней, я решил, что, как и намечал во время тренировки, о контроле эмоций спрошу у наставников и у Вуга, по поводу нашего с Вортом «парного выступления» — тут я кое-что придумал, нужно будет только с ним обговорить, ну и завтра, не откладывая в долгий ящик, на тренировке и попробовать! Если сразу не получится, то можно будет и несколько раз попытаться. Это даже лучше будет, глядишь, господин барон нам что-нибудь и подскажет, если получаться не будет! Со стороны все-таки видней, тем более, воину с таким опытом! А вот по поводу моего странного состояния… тут, блин, все непросто!

Можно, конечно, попробовать аккуратно поспрашивать госпожу магессу, может, и с ней бывало нечто подобное? Вот только, надежды на это маловато — все-таки, не боевик она, а у меня это состояние появилось именно в бою, так что… Но, для очистки совести, все же спрошу.

Еще раз мысленно пробежавшись по всем своим решениям, я со спокойной душой заснул, отложив все свои заботы на завтрашний день.

Блин! Как-то мне отец пел песню, в которой были слова:

Утро — утро начинается с рассветом!

Мне интересно, какой долбодятел придумал такие слова?! Не знаю, как у него, но у меня утро уже есть, во всяком случае, меня разбудили, а вот до рассвета еще, как до Вечного Леса на четвереньках! Блин, все же, какой счастливый человек, кто написал эти слова — он мог спать до рассвета!

Именно об этом я размышлял, пока зевая, одевался, умывался и, вообще, приводил себя в порядок, слушая недовольный рык инструктора Спеша. И ведь никто не предупредил, что вернулись времена недосыпа и жесткой муштры! Да, тот же Ворт мог бы вчера тихонечко шепнуть на ушко по дружбе, что, блин, лафа закончилась! Так нет, молчал! Ладно, сочтемся!

К моему облегчению, участие Спеша ограничилось разминкой, после которой мы с Вортом, который клялся всем, что ему дорого, при этом правда, не уточняя, что это, что и сам не знал о возврате к старой форме побудки! Ладно, в конце концов, я поверил, уж больно несчастный вид был у баронского сынка.

После завтрака в традиционном присутствии барона и баронессы, я спустился на замковый двор и, запрокинув лицо к уже почти не греющему солнышку, сладко потянулся.