В интересах истины

Фабула дела

Федоров Евгений Васильевич работал зам. начальника Пулковской таможни по оперативным вопросам, был задержан Смирновым (5-й отдел РУБОП) в январе 1999 года.

Челночница Ласточкина была знакома с Федоровым, тот ей помогал. Ласточкина познакомила некоего Гузина с Федоровым. Гузин долго уговаривал Федорова устроить племянника на таможню, тот отказывался. Как-то Гузин привез Федорова в сервис «Евроавто», оплатил ремонт. Федоров пытался оплатить сам, но Гузин настоял. Гузин уговаривал Федорова помочь ему провезти деньги через границу, Федоров сказал: «Нет». Наконец, спустя три месяца Гузин привез своего племянника, бандитского вида, оказалось, он вовсе не племянник, просто знакомый, работал водителем. Но проверку в кадрах и ПФЛ «племянник» не прошел. Его устроили охранником на стоянку.

Племянника поставили на ворота на главный корпус, чтобы он попался Федорову на глаза. Федоров увидел, прошел мимо. Гузин сказал Федорову: я вас должен отблагодарить. Гузин подкараулил Федорова, который выходил с совещания, Федоров сел в автомобиль вместе с Гузиным, тот держал в руке деньги — вот вам моя благодарность, здесь шесть тысяч долларов, пересчитайте. Федоров не стал брать деньги в руки, открыл коробку с кроссовками и кубком (награда, врученная на совещании), Г. положил туда деньги. Федоров выскочил из машины, уронил коробку в снег, тут же подбежал Смирнов, стал искать доллары: где они? Наконец нашел их в снегу. Федоров к долларам не прикасался.

Федоров вину не признал: денег не видел, увидел их в снегу.

Судья Жуков в мае 2000 года вынес приговор — 8,5 года. РУБОП запугал судью Жукова. Верховный суд снизил срок до 8 лет.

Спустя время Марина, жена Федорова, пожаловалась Дуванской: мне не отдают арестованную машину — «мерседес» серый, 1982 г., 300 E, Н569АТ78, его Федоров водил по генеральной доверенности от Васильевой Алины Владиславовны.

Васильева, мастер спорта международного класса по скоростному плаванию. В конце 1996 года у турфирмы познакомилась с неким Володей, тот попросил Алину воспользоваться ее загранпаспортом, чтобы привезти из-за границы автомобиль, сделка была совершена, Алина оформила гендоверенность на незнакомого ей Федорова и забыла об этом. Оспаривать арест, наложенный авиатранспортной прокуратурой, Дуванская не стала, хотя могла.

Смирнов увез машину в автохозяйство РУБОП (Уткин пр., 6) в феврале 1999-го. В приговоре было сказано: снять арест с имущества Федорова, автомобиль вернуть (но кому вернуть — не указано). После истечения срока гендоверенности (1999) Смирнов отказался возвращать автомобиль Федоровой. В октябре 2000-го вызвал Васильеву, сказал ей, что должен вернуть ей автомобиль, но он не растаможен, надо платить 3–4 тысячи. 30 октября взял с нее объяснение: та сказала, что отказывается от автомобиля, он ей не нужен, доверенность она выдавала только Федоровым. Смирнов был тогда рядовым опером. Адвокат Федоровой пожаловался в РУБОП, там провели проверку и отправили материал в СО Красногвардейского РУВД.

В 2002 году Федорова узнала, что ее машина продана.

Как оказалось, к Смирнову еще в ноябре 2000-го года якобы пришел некий гр-н Озеров, предъявил нотариальную доверенность на машину, выписанную некой Кириллиной и заверенную у нотариуса Попейко, а Кириллина получила гендоверенность на машину у Алины Васильевой в мае 2000-го года в Германии. Смирнов, «забыв» о том, что он в октябре 2000-го брал объяснения у Васильевой, позвонил нотариусу Попейко — убедился, что она выписывала доверенность от Кириллиной на Озерова, и отдал машину Озерову.

(Потом оказалось, что паспорт Озерова поддельный, что Кириллина умерла от отравления алкоголем еще в 93-м году, что Васильева в Германии не была и доверенность никому не выписывала. Скорее всего, к Смирнову вообще никто не приходил, и он это все организовал вместе с нотариусом Попейко).

После заявления Федоровой прокурор Григорьев Валерий Васильевич возбудил дело в отношении неустановленных лиц № 384615, по ст. 159 ч. 2 п. 2, 24.01.02. Дело перешло в прокуратуру Центрального р-на, следователь Галина Павловна Русова.

С декабря 2000-го по апрель 2001-го автомобиль находился на спецстоянке УГИБДД на Ржевке. Туда зашел некто Матушкин и увидел, что автомобиль выставлен на продажу. Охранник Костылев рассказал Матушкину, что автомобиль продается за 5 тысяч и дал номер телефона продавца, Бориса. Борис при встрече подтвердил, что продает машину, сказал, что получил ее по взаимозачету от хозяина, которому он строил коттедж. (Позже выяснится, что «Борис» — это на самом деле М. Смирнов). Матушкин предложил купить «мерседес» своему знакомому Косте Лисовскому. 13 мая Матушкин, Лисовский и «Борис» встретились на КПП на Ржевке. «Борис» приехал на бежевой шестерке (именно на такой ездит Смирнов).

20 мая Борис приехал с мужчиной, на которого была выписана генеральная доверенность, оформленная через консульство, то есть с Озеровым. Озеров был бомжеватого вида.

Смирнов долго валялся в больницах, уходил в отпуск, прятался — с апреля по ноябрь. Наконец 27 января 2003-го года пришел на опознание с Матушкиным и Лисовским. Но оба опознания Смирнов сорвал. Перед первым опознанием Смирнов сказал Русовой: я вам приведу своих статистов, чтоб вас не беспокоить. Когда зашел Матушкин, один из приведенных сказал: ой, я его (Матушкина) знаю, он на меня покажет. Смирнов ему: успокойтесь, опознают меня, а не вас! Итог: есть основания для признания опознания недействительным.

Второе опознание. Зашел Лисовский. Смирнов в тот же момент повернулся к Русовой: Галина Павловна, а почему опознание проводите вы, а не прокурор? Вступил в перепалку. Итог тот же.

В августе 2003-го года некто Байгильдин пришел с повинной в Красногвардейское РУВД. И рассказал, что его знакомый Тржецяк (умер в июне того же года) подбил его выступить под именем Озерова и прийти к Смирнову под чужим паспортом, чтобы получить машину. Байгильдин получил за это 100 долларов. Куда Тржецяк дел машину — он не знает. Второй раз с паспортом Озерова на станцию вместе с «Борисом»-Смирновым приезжал, вероятно, не Байгильдин, а уже Тржецяк.

Байгильдин работает в морге, находится под подпиской. Общаться отказался. Вероятно, он себя оговорил, чтобы выгородить Смирнова и свалить вину на покойника — Тржецяка. На Тржецяка зарегистрировано много фирм — он этим зарабатывал.

22 октября 2003 года следователь горпрокуратуры Лоскутова Ольга Ивановна предъявила обвинение Смирнову по ст. 285 ч. 1, 159 ч. 3 п. б. Автомобиль был оценен в 7,5 тысяч долларов. 27 октября Смирнов был отстранен от должности. Но дело забрала Северо-Западная прокуратура, и 14 ноября 2003 года в отношении Смирнова уголовное дело прекратила. Виновным остался Байгильдин, дело на него ушло в суд.

15–16 января решение Зубрина было обжаловано Дуванской в Октябрьском федеральном суде. Судья Федорова Елена Алексеевна признала постановление Зубрина необоснованным. Северо-Западная прокуратура тут же опротестовала решение судьи Федоровой. Горсуд постановил рассмотреть жалобу Дуванской в Октябрьском суде в другом составе суда.

После решения Октябрьского суда прокурор Галина Русова (перешла работать в Северо-Западную прокуратуру) была избита в подъезде. В частных разговорах она связывает избиение с делом Смирнова, но в ответ на прямые вопросы не подтверждает этого.

Смирнов Михаил Александрович закончил в 1993 году Торговый институт, работал в Василеостровском райпищеторге. После Высших харьковских курсов работал в Василеостровском ОБЭП, оттуда ушел в РУБОП.