Антинаучные

— Никак нет, — видимо, от волнения Демьянов перешел на армейский жаргон — а может, годы службы вспомнил. — Пытался, только линия все время занята.

— А ты чего хотел? Думаешь, у нас одних такая каша заварилась?

— Так что делать-то?

Большаков задумался. В трубке выжидающе пыхтели.

— Ты у соседей смотрел? Как они?

— Да нет тут у меня никого из соседей. Все разъехались, дачи пустые стоят.

— Может и к лучшему, — пожал плечами сторож, — не съедят никого.

— Так ты что? И правда думаешь, что это зомби?

— Слушай, Ваня! Ты уж давай, будь последовательным. Сначала ты мне все уши прожужжал: «Зомби, зомби!» — а теперь сомневаешься?

— Так одно дело в кино видеть, а другое — вот так, своими глазами…

— «Своими глазами»! — передразнил его Большаков.

— Что теперь-то? — сопя, настаивал Демьянов.

— У тебя с продуктами как?

— Вот что-что, а с этим-то полный порядок. Жена банками всякими полный погреб набила. Только вот, куда она сама-то делась? Ума не приложу.

— Так это… может, тоже бродит по соседним дачам, завывает и кусает всех подряд?

— А-а, — на удивление спокойно отреагировал сосед, — ну, тогда точно ничего не изменилось.

— Шутки шутками, а сидеть нам здесь, похоже, придется долго. Я вот сейчас бинокль найду, и с утра на чердак полезу — займу там наблюдательный пост, буду посматривать по сторонам. И ты давай, старая ветошь, посматривай. Ничего с нами не сделается. А вот окна заколотить надо бы, конечно, да не хочется к себе лишнее внимание привлекать стуком. А вот свет погаси, понял?

— Понял… Это ты дельно, про окна, — вздохнул Демьянов на том конце трубки.

— Ладно, хватит трепаться зря. Пойду, проведу ревизию жратвы и полезных вещей. Заодно, кстати, и водки. Водка — это в нашем деле самое главное, — назидательно сообщил Большаков. — Ну, давай, сосед, будь на связи. Да, кстати, сколько той связи-то осталось? Если что, у меня рация есть…

— И у меня тоже, — радостно сообщил Демьянов.

— Вот и хорошо. Настраивай ее на волну, которую сейчас скажу. Будем использовать, как резервный источник связи, когда телефон сдохнет.

Помолчав, Илья Кузьмич вздохнул.

— А он точно сдохнет. К гадалке не ходи.

Двое суток спустя. Там же

— Кузьмич! Кузьмич, прием! Прием!

— Кузьмич на связи. Чего ты блажишь опять?

— Так это… у меня тут вокруг дома чуть ли не хоровод! Похоже, соседи-то мои все-таки здесь были. Вон, одного в гараже прищучили. Туда ему и дорога, конечно, если подумать. Никогда мне этот парень не нравился… Банкиром работал, вроде как, всегда холеный такой, на «лексусе» катался.

— Банкиром? И что, не мог себе дачу в приличном районе построить?

— Так это не он. Это у него теща отсюда съезжать отказывалась. Вот и отказалась… Тещу, кстати, я тоже видел. Ага, точно, вся семья тут. Ну и ладно. А ты там как?

— Да я-то нормально. Вот, очередную банку тушенки распатронил, приготовил обед себе.

— Кстати, странно, что электричество еще есть.

— А ты что думаешь, местные зомби от сети питаются, что ли? На кой им твое электричество? Раз есть — значит, электростанции в городе и районе еще не остановились. Ну ничего, это ненадолго. Так что, готовься, Ваня, скоро на костре будем готовить, или в печке. Дрова-то есть?

— Вагон.

— Вот и хорошо.

— Скукотища только, Кузьмич…

— Слушай, а ты что здесь — на курорте? Так это тебе не сюда, это в Египет надо. В Хургаду какую-нибудь. Хотя там-то, наверное, зомби куда менее приятные. Здесь хотя бы наши, русские, исконные…

— А ты-то как время коротаешь?

— Да как… старую подшивку «Спид-инфо» нашел, — хохотнул сторож. — С интересом изучаю, так сказать, актуальные материалы. Которые, правда, для меня актуальность давно уже утратили. Ну так, это же не учебник квантовой физики. Кстати, я тут и до него добрался. Не квантовая, конечно, но школьная программа. Физика, понимаешь, за разные классы, химия опять же… Скоро, наверное, совсем умным стану. Закон Ома выучил. Кстати, о законе Ома — вот ты, Ваня, помнишь, как он звучит, а?

— Не-а, — сокрушенно признался Демьянов, — я даже в хорошистах никогда не ходил, все время списывать приходилось. Ну и что? Вот, скажи мне: после того, как ты школу окончил — часто тебе эта физика-химия в жизни требовалась?

Большаков задумался,

— Да не сказать, чтобы часто… Хотя ты знаешь, Ваня, мне и алгебра-то ни разу не пригодилась, все эти производные и прочие интегралы с корнями. Зарплату подсчитать — так это и арифметики хватает. С авансом тоже никогда не ошибался. А уж тринадцатую-то строго до копеечки подсчитывал всегда. А все эти премудрости из учебника… ну, не знаю, кому они нужны.

— А в армии?

— Что «в армии»? Я в десантуре служил, там немножко другое.

Поговорив с Демьяновым, сторож решил проветрить голову. Собрался, сунул ноги в резиновые сапоги и вышел на крыльцо. На улице было все так же неспокойно. Двое суток назад хотя бы еще только все начиналось, а сейчас за палисадником то и дело слышалось угрожающее рычание. Зомби шатались по окрестностям, распугав всю живность. Ни одной собаки видно не было, да что там, птицы — и те попрятались. Или всех схарчили. А вот кошек Илья Кузьмич знал хорошо, поэтому за них не беспокоился. Все местные кошки были битыми жизнью, матерыми зверями, которые и к знакомому-то человеку не всякий раз шли, хоть ты их мраморной говядиной подманивай. Так что, скорее всего, животины просто разбежались от греха подальше.

Большаков, осторожно озираясь, открыл дверь и спустился с крыльца. И тут же начались неприятности. На первого зомби он наткнулся сразу же за палисадником. Это была неопрятная тетка в старом платье, напоминавшем мешок из-под картошки. Сторож попытался ее опознать, но не получилось. Слишком уж попорченной оказалась.

— Эк тебя занесло! — чертыхнулся он. Услышав его, зомби застонала (или «застонало» — стоит ли делить их на мужской и женский пол, Илья Кузьмич так до сих пор для себя и не решил) и сделала несколько шагов вперед.

— Слушай, — в сердцах сказал бывшей тетке Большаков, поудобнее перехватывая здоровенный болторез, найденный недавно в сарае, — ты это, шкандыбала бы отсюда по холодку, пока трамваи ходят, а? — и, повинуясь какому-то неосознанному хулиганскому желанию, вдруг добавил: — Не знаешь закон Ома — сиди дома! Кстати, а вот тебе и закон. Хочешь?

Не отрывая бдительного взгляда от зомби, сторож процитировал:

— Сила тока в участке цепи прямо пропорциональна напряжению и обратно пропорциональна электрическому сопротивлению данного участка цепи! А? Что? Каково тебе?

Он уже замахнулся было, но тут зомби отшатнулась и недоуменно зарычала. Большаков присмотрелся повнимательнее и увидел, как в тусклых мертвых глазах загорелось что-то вроде страха.

— Погоди, погоди… — пробормотал он. — Это что получается?

И он снова громко повторил закон Ома. Зомби с неожиданной резвостью отскочила на несколько шагов назад, и слабо, как-то жалобно — не то застонала, не то зарычала.

— Во как! Не нравится, что ли?! А как тебе такое? Е! Равняется! Эм цэ! Квадрат! — заорал сторож, уже не задумываясь о том, что его крики может услышать другая шатающаяся вокруг нежить. Зомби взвыла и осела на траву, как будто из нее разом выдернули все кости.

— Так-так! — злорадно захихикал Большаков. — Ну что ж, попробуем это… «При постоянных температуре и массе газа произведение давления газа на его объем постоянно»!

Закон Бойля — Мариотта подействовал безотказно. Зомби вяло задергалась на траве, как гальванизированная лягушка, ее тело, распадаясь на мелкие ошметки, задымилось, словно бы на него пролили крепкую кислоту.

— Ага, — снова глубокомысленно заключил Большаков, — стало быть, вот оно как. Значит, серебра мы не боимся, солнечный свет нам нипочем…

Он тут же одернул себя.

— И с чего бы им солнца бояться? Не вампиры же какие-то. Ну ладно, продолжим… солнечный свет и все такое прочее — побоку, а законы физики, значит, на нас действуют. А как тебе такое, Илон Маск? — обратился он к несчастным распадающимся останкам. — Получи, фашист, гранату!

Припомнив еще несколько особо заковыристых формул из внучкиного учебника, Большаков выпалил их все разом, и с растущим изумлением смотрел, как ходячий мертвец превращается в кучку истлевающей на солнце серой плоти. В кустах рядом что-то затрещало, и, обернувшись, Илья Кузьмич увидел, как еще две твари выпали оттуда в полном остолбенении. Через пару секунд от них тоже осталось по горстке чего-то похожего на ноздреватый шлак.

— Так это что же? — лихорадочно соображая, протянул он. — Значит, теперь можно развернуться, как надо? Пойду-ка, Ивану сообщу.

— Ванька! — заорал Большаков в телефонную трубку, едва успев ввалиться к себе на дачу. — Ванька, ты там как? Живой?

— Да живой я, Кузьмич, живой, — прохрипел телефон. — Только что одного окаянного встретил, еле отбился. Откуда они лезут? Не дачный поселок, а мегаполис какой-то, в душу его мать!

— Ты это, сосед! У тебя там есть какое-нибудь чтиво получше, чем «Комсомолка» или «Аргументы и Факты»? Что-нибудь эдакое, научное — имеется? — озадачил сторож Демьянова.

— Научное? Вот не знаю… — растерялся тот. — Это ж ты у нас любитель всякой науки, мне-то умнее кроссворда ничего не надо. Сейчас погляжу, если на растопку не пустил.

— Хорошо бы, чтобы не пустил, старый ты черт! Ищи давай!

Большаков дождался, пока собеседник вернется к телефону.

— Ну, что сказать? — снова задребезжал в ухе голос Демьянова. — Есть двухтомник какого-то Гусака, «Высшая математика». Откуда он тут взялся — ума не приложу. Похоже, я про свою старуху чего-то не знал…

— О! — обрадовался Илья Кузьмич, пропустив про старуху мимо ушей, — вот это я понимаю, научная литература! Хоть пять слов оттуда прочитать можешь?

— Пять? Ну, пять-то, наверное, смогу… — раздалось неуверенное шуршание страниц. — Но не уверен, что больше. Тут эти формулы такие, что у нас даже в электроцехе в лучшие времена мужики в столько этажей материться постеснялись бы. Во, вроде тут более-менее по-русски… — Демьянов откашлялся. — «Таким образом, между множеством комплексных чисел и множеством точек плоскости установлено взаимно однозначное соответствие. Плоскость, точки которой отождествлены с комплексными числами, называют комплексной плоскостью».

— Ну все, хорош, хорош! — поспешно прервал его Большаков. — Слышу, можешь. Ты вот что, Ваня. Хватай книгу и беги на улицу. Хотя стоп, лучше подымись на чердак, так безопаснее будет. Увидишь очередного жмура — громко посвисти, чтобы он на тебя внимание обратил.

— А дальше что? Ты там, Кузьмич, сам, что ли, чердаком поехал? «Обратит»! Конечно, обратит он на меня внимание, а что потом?

— А вот когда обратит, ты ему громко и прочитай несколько строк из этого самого Гусака, или как его там. И посмотри, что со жмуром дальше получится.

— Кузьмич… тебя там зомби по голове не ударил?

— Нет, — отрезал Иван Кузьмич. — Ни по голове, ни по какой другой части тела. Нет времени объяснять! Я тебе говорю, Ваня — делай как сказано!

Через полчаса Демьянов снова вышел на связь. Он был страшно возбужден и одновременно — безмерно удивлен.