Теряя наши улицы

2

«Лагерь», несмотря на страшное название, оказался весьма уютной гостиницей, или точнее общежитием. Мы довольно весело проводили время втроём, много общались и слонялись без дела по красивому центру Сен-Дени. Иногда мы с Федяном в складчину брали бутылку портвейна, Аня приносила анаши, которой ей нет-нет отсыпали питерские иммигранты, и мы слушали франкофонное радио в её комнате. Один раз мы даже сводили её в бар. Попили водки с пивом, посмотрели хоккей, пообщались с барменом русского происхождения. Через месяц, как положено, мы сняли с Федяном прямо на углу Нотр-Дам — Бонсекур однокомнатную квартиру, «студию», на двоих, а Аня ушла жить к землячке, тоже недалеко, в центре.

Федян нашёл себе работу быстрее, чем я, правда, сезонную, мороженщиком на велосипеде. Я искал по объявлениям в газете. Везде, куда я приходил, оказывалось, что я не соответствовал дополнительным требованиям. На самом деле единственной доступной работой оказалась уличная торговля цветами. Рано утром я приехал на склад, где мне, как и всем выдали определённое количество букетов в ведре, с бирками и без, а потом нас развезли по разным точкам города. Я не знаю ничего более нудного и утомительного, чем околачиваться весь день перед выставленным товаром и ждать покупателя. Причём неизвестно еще, какой попадётся. Одному пожилому негру не понравилось, как я заворачиваю букеты, и он не преминул мне сообщить, что я ничего не умею и что у меня в этой жизни ничего не получится. Причём он говорил это серьёзно, с каким-то необъяснимым озлоблением. Другой итальянский пацанчик, ровесник, наоборот, и без обёртки оставил мне очень щедрые чаевые. За цветы без бирок я накинул баксов пять сверху, но в итоге к вечеру этого дурацкого, утомительного дня, мне хватило только на проезд в метро, пачку сигарет и банку «Молсона».

— Не, Федян, такая жизнь не для меня, — рассуждал я, потягивая пиво на берегу реки Св. Лаврентия. Федян, как у него водится, опять ушёл в себя, наверное, в свои мысли об Анне, а я, пользуясь его молчанием, продолжал разглагольствовать, развивать свою тему. — Это может сгодиться для студента, который подрабатывает себе на пиво, но никак не подходит для человека, собравшегося выстраивать новую, осмысленную жизнь, понимаешь, Федян… Вот взять тебя, например, кончится лето, чем ты думаешь заниматься?.. Не знаешь?.. А я вот сейчас уже об этом думаю… Здесь нет перспектив, Федян… Здесь отлично чувствуешь себя… Люди позитивные… На улицах — как дома… Но у них у самих туча проблем, Федян, а мы здесь только как обуза… Я всей душой за них, Федян, я даже готов вслед за де Голлем повторять: Vive l’Amérique francaise libre!.. Да я двумя руками за, Федян!.. Только за!.. Да здравствует Франция!.. Vive la France!.. Vive l’Amérique francaise LIBRE!'… VIVE DE GAULLE!!! — я уже ору, и Федян реагирует, оглядываясь вокруг, он жестом просит меня говорить это потише, так что я продолжаю спокойнее. — Но вот только воткнуться здесь проблематично… Здесь хорошие социальные условия, сюда специально из-за этого съезжаются богемные люди, художники, артисты, но у меня лично сейчас, здесь, по жизни другие цели… Ты слышал, что Анины питерские говорят — да у них работать западло считается, скотство… Жить на пособие, срубать левые, да приворовывать на заказ из супермаркетов — это да… Не, Федян, я лично должен найти своё место в этой жизни, свой район, свою среду, свою улицу… Но прежде всего, и это ещё важнее, Федян, я должен найти себе ремесло, которым буду зарабатывать себе на жизнь… То есть реально зарабатывать своим материальным, физическим трудом… А Французская Америка — это же экономически отсталый регион… Ну что ты здесь будешь поднимать сельское хозяйство?.. На поле поедешь?.. Так это тоже сезонная работа… Нет, Федян, я себе свою жизнь не такой представляю… Я хочу зарабатывать себе честным трудом, пусть немного, пусть только на кусок хлеба, но нормальным производительным трудом… Кто соль земли? Производители… Я как Чжуан-цзы хочу затеряться в массе простых людей, жить непритязательно и, самое главное, кормиться с труда своих рук!.. Делать что-то полезное, Федян!.. Вот этими вот руками… И не только кормиться, Федян!.. Я хочу научиться что-то создавать своими руками!.. Вот в чём всё дело… Так что я отчаливаю, Федян… Еду в Мотор-Сити… Всё равно за последние годы я уже привык жить под Юнион-Джеком… Пусть там климат суровый и люди отмороженные, зато там больше шансов воткнуться… Это же хлебный край — Мотор-Сити… Это дело — Мотор-Сити… Центр промышленного производства в Америке!

И я встал, чтобы тут же отправиться на вокзал. Федян на мгновение вышел из своего весеннего, любовного ступора:

— Ну ты не теряйся. Срастётся там у тебя, не срастётся, появляйся, по любому.

— Обязательно, Федян. Давай пять, пока.

Мы обнимаемся на прощание, и я устремляюсь к поезду, на поиски своей судьбы на берегах Северных озёр.