Молот империи 4

* * *

Утром было жёстче, да и дождь стих. Я поднялся в кабину и увидел фалангу шагоходов на горизонте. Восемь Паладинов, которые продвигались медленно, прикрывая осадных Рейтар.

Впереди них ехали штурмовые панцирники из вчерашней разбитой группировки. Паладины берегли главные калибры, стреляя по нашим позициям из вспомогательных пушек, но Рейтары не стеснялись стрелять из мортир. Город пылал ещё сильнее, уцелевших зданий почти не осталось. Они собирались стереть здесь всё с лица земли.

Трель автопушек я слышал даже через броню. Марк направил орудия вверх, и длинная очередь снарядов почти разрезала один из бомбардировщиков.

Второму оторвало крыло, он рухнул в городе, а потом взорвался. Землю тряхнуло, я почувствовал это даже в ригге. На мгновение перестала работать связь.

Над местом взрыва поднимался здоровенный столб оранжевого огня. Он быстро рассосался, но оставил глубокую воронку. Похоже, бомбы взорвали один из укрытых складов с боеприпасами.

Они нападали с востока, но с юга тоже появилась угроза.

— Замечено продвижение пехоты, — раздался голос в рации.

— Сколько их? — спросил я.

— Наверное, дивизия. И танки, много.

— Мне нужна конкретика, — я переключил связь на внутреннюю и передал первому пилоту. — Василий, перейди на тот холм.

Оттуда я должен увидеть, что происходит на юге. Пехота тоже может навредить, ведь вся наша артиллерия ведёт огонь по другим позициям. Ригги смогут перенацелиться быстро, но та фаланга может нас перемолотить, если мы ослабим огонь по ним.

— Они прошли с юга, вдоль гор, — докладывали разведчики. — Прорвались там.

Уже видны наступающие цепи пехоты и прикрывающих их танков. Идут, не считаясь с потерями. Даже с десятка километров видно, как их много. Несколько тысяч, где и набрали столько людей?

Я перевёл туда часть Уланов генерала Чоу, всё равно пулемётные модели никуда больше негодны. Тонкие нити трассирующих очередей видны вдали, маленькие шагоходы сразу вступили в бой ещё на ходу.

В небе показались крылолёты, целое звено. Но не похоже, что это бомбардировщики.

От каждого из них полетел дымовой след. Ракеты? Да. Одна ракета пролетела над нами, изменила курс прямо в небе и врезалась в кабину Катафракта.

Следом ещё одна и ещё. Катафракт пытался отстреливаться, но после четвёртой замер. Ракеты начали выискивать другие цели.

— Сбивайте эти ракеты! — приказал я. — Как они вообще наводятся?

Через несколько минут, когда это звено улетело, я услышал ответ.

— Господин Риггер говорит, что они могут наводиться на излучение радаров!

— Вырубить все радары, кроме стационарных!

Свой я тоже вырубил. Враг пока удивлял, такое оружие я не ожидал.

Паладины подходили ближе, до них уже меньше десяти километров. Скоро они дадут сокрушительный залп. С их стороны иногда тоже летели такие же ракеты. Но в этот раз свои цели они не искали, многие пролетали мимо.

От такого оружия было неприятно. И мы теперь слепы. Похоже, глушилки не особо помогали спасаться от наводящегося оружия. Даже улучшенные сыном Риггера радара теперь бесполезны.

— Пехота врага на юге дошли до пригорода! — рапортовали в рации. — Несём большие потери. Разрешите отойти в город на другие позиции?

— Разрешаю, — я сам видел, что там жарко. — И разнесите потом всё… там ещё ригги!

Без радаров их и не засекли.

Три квадры ригг, в основном Катафракты, а вдали вообще Исполин. Разведка облажалась, не засекла, но с высоты я видел их хорошо.

Только они стреляли не по нам.

— Генерал, вы слышите? — радист обрадовался. — Послушайте.

Сквозь шум помех донёсся дикий вой волынок. Казалось, что это не по рации, а звук доносился прямо оттуда. На атакующую пехота врага обрушилась другая, прямо с гор.

Волны штурмовиков, чёрные точки вдали. Рация передавала звук боя и эти чёртовы волынки.

Но признаюсь, когда они на нашей стороне, мелодия кажется приятной.

— Господин генерал! Лукас Сантек привёл подкрепление из Нарландии! Просит уточнить позиции, куда ему направить Чёрного Рыцаря.

— На юг города, — ответил я. — Надо разогнать эту фалангу. И пусть вырубят радары!

Центр Дакуна скрылся в облаке из огня и дыма. Здания и укрепления, разлетались на куски. Паладины начали вести огонь из орудий главного калибра.

А мы палили в ответ по ним. Тяжёлое орудие Чёрного Рыцаря снесло одного, потом второго. Следом мы накинули Преисподних, устроив у них огненный ад.

Фаланга развалилась, Паладинам пришлось разворачиваться, чтобы отступить, отчего их броня стала бесполезной.

— Генерал Хун просит разрешить ему преследовать отступающих.

— Запрещаю, их там много.

В небе снова показалось звено крылолётов. В этот раз их ракеты направились на квадры Нарландии, потому что радары вырубили не все ригги. Но некоторые ракеты летели по прямой прямо в город.

Где-то вдали прогремел ещё один мощный взрыв.

— Уничтожен Бэй Фан! — кричала рация.

Это один из бронепоездов. Он же был в тылу, авиация его нащупала. Жаль, у него были самые сильные орудия и ракеты.

Только к вечеру напор стих, враг отошёл. Но это ещё не основные силы. Осталась ещё целая прорва врагов. Паладины, иные ригги и два Исполина.

У нас тоже теперь два, но Исполин Марка не очень рассчитан на борьбу с себе подобными.

— Связь с северной ударной группой? — спросил я.

— Не появилась, — отозвался Горностаев. Никаких сведений о ней нет.

Наверное, она уже уничтожена вместе со всеми, кто был там. А это значит, что скоро Келвин без всяких опасений может пустить в бой резерв, и Печать Огня придёт сюда.

Но думать об этом я пока не могу. Я на ногах почти двое суток, но нужно обсудить ещё многие вещи, а только потом поспать два раза по полтора часа. Битва затягивалась.

Я оглядел собравшихся. Лукас Сантек, Наблюдатель Нарландии, возвышался над бинхайскими генералами на целую голову. Вид у него свирепый. Рядом с ним его генералы, такие же мрачные и высокие.

— Рад, что вы прибыли, Наблюдатель, — сказал я.

— Я сделал свой выбор, — ответил Сантек, почесав огромный шрам на правой стороне лица. — Может быть, он тоже неправильный, как и остальные, но зато я в нём уверен.

— Каждый из нас делает свой выбор, — я посмотрел на карту, потом на военных. — Победа, месть, долг, честь. У каждого этот выбор свой, и делает он его каждую минуту. Господа, всё то, что было эти дни — только подготовка. Завтра будет настоящее сражение. Враг пустит в бой резервы. Но если мы справимся, мы сломаем им хребет. Это не закончит войну, но переломит её ход. Мы с вами были врагами, а теперь союзники, потому что сделали выбор. И этот выбор правильный. А теперь, нам нужно за эту ночь изменить всё так, чтобы враг запутался.