О любви. О жизни… с болью

В эту же секунду фельдшер увидела, как из толпы зевак, чуть в менее пьяном состоянии, выскочил какой-то мужик и с криком " По что Людку порешил" бросился на душегуба. Краем глаза она заметила, как у того в руках блеснул нож. Так как Саша была в одном прыжке от нападавшего, то молниеносно преградила ему путь и двумя ударами вырубила злодея.

Скрутив ему руки за спину, прокричала:

— Ну помогите что-ли? Мне его бинтами связывать?

Из машины тут же выглянула врач, всё ещё говорящая по телефону, охнула и тут же закрыла дверь, в толпе послышался смех, аплодисменты, одобрительное улюлюкание и кто-то подбежал наконец-то на помощь.

Когда на руках поверженного застегнулись наручники, то Саша услышала знакомый голос:

— Работу поменять не думала?

Она подняла глаза и увидела Юру.

— Мне надо спрашивать, что ты тут делаешь или сам расскажешь?

Юра улыбнулся.

— Сейчас всё узнаешь. Только народного мстителя к нам в машину упакую.

Саша стояла, отряхивая рабочую куртку и поправляя сбившуюся на бок вязанную шапочку.

Юра вернулся через пару минут.

— Я опер уполномоченный вашего района. Удостоверение надо показывать?

— Да нет. Я тебе верю, — проговорила Саша.

— Ты где такому научилась, женщина-кошка?

— Не пропускала тренировки по дзю-до, — ответила она, кутаясь в куртку.

— Я сегодня до 18 работаю. Давай встретимся и пообщаемся.

Девушка лукаво улыбнулась и спросила:

— Номер телефона взять не хочешь?

— Да зачем? — ответил Юра, — в протоколе есть. Врач уже ваши все данные оставила. Оттуда перепишу.

Ровно в 18:3 °Cаша была у своего дома, ожидая нового знакомого. Оделась она основательно тепло, так как думала, что пойдут гулять. Когда же напротив остановилась машина и оттуда выглянул улыбающийся парень, то Саша пожалела, что одела на колготки ещё и подштанники. Будет реально жарко в них сидеть в машине.

Они поехали в центр города, посидели в кафе, послушали саксофониста, который играл у моста рядом со Спасом на Крови, на замерзающем инструменте.

Вечер прошёл просто чудесно.

Когда Юра вернул девушку к месту ее временной регистрации, то она сказала:

— Я теперь понимаю, почему ты хороший слушатель. Преимущества профессии.

Он улыбнулся.

— Это не все плюшки.

Саше не хотелось с ним расставаться, но в 6 утра надо быть на рабочем месте и не раздражать и так постоянно нервное начальство.

Она чмокнула опера в щёку и попыталась выпорхнуть легко и непринуждённо из машины. Получилось как получилось. Она чуть не растянулась на льду, в который превратились все улицы Питера к ночи.

Уже больше трёх месяцев они встречаются. Юра, хоть и сказал, что торопить события не хочет, но настойчиво намекал на то, что бы Саша переехала к нему. Зачем платить за съёмное жилье, если есть его личная квартира, в которой места хватит и ему, и ей. На аргумент, что, если они разойдутся, Юра всегда отвечал:

— Значит останешься в моей хате, пока не найдём тебе новую, а я у родителей переконтуюсь.

Заманчивое предложение. Тем более, что Саша любила Юру. Да и он не скупился на признания в своих чувствах. Так что, почему бы и нет?

Девушка предупредила свою квартирную хозяйку, что на днях съедет, чем сильно расстроила женщину.

— Где же я теперь такую же хорошую жиличку найду? — сокрушалась она.

Но Саша рада была, что теперь будет вить гнёздышко с любимым.

" Сделаю ему сюрприз" подумала девушка и с двумя чемоданами решила сделать первый заход по перевозу вещей.

Почему-то ключ не пролезал в замок, хотя Саша регулярно ночевала в этой квартире и часто закрывала и открывала дверь сама."Ерунда какая-то" только успела подумать, как дверь распахнулась и перед ней в одном полотенце предстала ослепительной красоты брюнетка.

Саша и девушка смотрели друг на друга.

— А Юра где? — медленно, чеканя каждое слово, спросила Саша.

— Его вызвали на работу, — глядя ей в глаза и так же медленно ответила девушка.

— Я тогда потом… — разворачиваясь к лифту, пробормотала Саша, — потом зайду.

Лифт был на этом же этаже, так что двери открылись быстро. Саша заскочила в него и успела только услышать, как красотка прокричала:

— А передать что?

Но ее голос растворился в пространстве шахты лифта.

Вся та веселость, с которой она мчалась к новой жизни, сменилась горечью и болью.

Саша вышла из подъезда, поставила чемоданы на землю и села на них.

И что теперь делать? Как теперь верить людям? Ладно Вася мерзавцем оказался, но он же наркоманом был. Поздно его раскусила. А этот….Негодяй….Влюбил в себя, а на самом деле просто поиграть хотел.

Слёзы застилали глаза. Болью наполнилась каждая клеточка тела. Хотелось бежать, бежать быстро и далеко, что бы встречным ветром разнеслись на кусочки чувства и воспоминания.

Но 2 чемодана настойчиво намекали на то, что надо вызывать такси и ехать обратно в однушку.

Дома, поставив чемоданы, тут же приняла непростое для себя решение. Не может она оставаться в городе, который принес столько страданий. Да, виноват не город, но воспоминания не дадут ей спокойно жить.

Она позвонила сразу же на свою подстанцию и сказал, что завтра придёт с заявлением на увольнение. Начальник, на удивление, стал уговаривать остаться, извиняться за свои подколы по утрам, даже акт невиданной щедрости хотел совершить- поднять зарплату.

Саша была не просто хорошим фельдшером, но и телохранителем. Та бригада, в которой она заступала работать, беря дополнительные смены, радовалась, что она с ними. И катетер поставит, и в морду даст, если надо.

Но никакие уговоры не действовали. Саша твёрдо решила вернуться в свой родной город. Опыт работы у нее есть, деньги на первое время тоже. Там и мама с братом живут, так что не одна будет. Переживёт.

Юра, как чувствовал, что что-то не то. Он названивал непривычно часто. Писать сообщения не особо любил, но ночью Саша прочитала на экране телефона " Шурик, что случилось? Перезвони. Люблю тебя сильно-сильно".

Саша разозлилась на него, на телефон, на ночь, на Луну. На всё и всех. Коротко отбила " Всё нормально. Сплю" и отключила телефон.

Ночь не унесла ни боль, ни обиду. Добиралась Саша до работы пешком, как обычно, но как-то слишком долго. Ноги не хотели идти, они как-будто прилипали к земле. Ничего не хотелось делать. Только лежать и плакать в свою подушечку, которую она точно заберет с собой. Точно ещё пригодится и не раз.

На работе уже все были в курсе, что Александра Петровна Иванова написала заявление на увольнение и параллельно на двухнедельный отпуск, что бы не отрабатывать 2 недели по трудовому кодексу.

Каждый считал своим долгом подойти, обнять, поцеловать и сказать, что она " дура последняя, что отказалась от повышения зп", но выбор сделан.

Дежурство прошло в обычном режиме. Только по одному адресу запомнилась бабушка. Нет, у нее стандартно, поднялось давление на фоне одиночества после просмотра разных ток-шоу. Когда Саша собиралась делать укол в мягкое место, то обнаружила на коже над Musculus gluteus maximus надпись зелёнкой " Не верьте ей. Она врёт.".

— Хммм, — промычала Юлия Сергеевна, — уважаемая, у вас уже наши коллеги были сегодня?

— Ой, что ты милочка. Именно сегодня вы первые. Вчера вечером прихватило, так что вчера вызывала.

Когда выходили из подъезда, дядя Миша сказал:

— Адрес знакомый до боли. Это не старушка с пятого?

— Она самая, — ответила Саша и засмеялась.

Да, жаль будет с ними расставаться.

Юра всё так же продолжал бомбить звонками. Но Саша не брала трубку. Ей надо было быстрее собраться и ехать на вокзал, что бы купить билет на завтра.

Ее опер уже больше не звонил, а отправлял голосовые сообщения, потому что понял, что разговаривать с ним девушка не хочет.

— Ты хоть объясни, какая муха тебя укусила? Я не понимаю, что произошло. Не молчи.

" Да щаз", получая из кассы продажи билетов свой заветный кусочек бумажки, думала она.

Ночь прошла очень неспокойно. Она не могла уснуть. Когда проваливалась в сон, то видела Юру, который ее обнимал, держал за руку.

До поезда практически целый день, но дома находиться не хотелось. Поэтому, собрав свои пожитки, поехала на Ладожский вокзал. Чемоданы оставила в камере хранения и решила прогуляться последний раз по городу. Становилось уже теплее. В воздухе пахло весной. Но только в воздухе. На душе была середина февраля.

Пообедав в кафе на Невском, прошлась по книжному, выбрав себе пару книг, которые давно хотела прочесть, но времени на них не хватало.

На Ладожском вокзале она была уже в 22 часа. Через 15 минут объявили посадку на поезд.

— Ну вот и всё, — сказала сама себе и потащила чемоданы в вагон поезда. Проводница весело улыбалась пассажирам, проверяя билеты и паспорта. Саша с трудом протащила багаж до своего купе и села на нижнюю полку. День будний, не каникулы, а значит народу будет не много. Может повезёт и никто не подсядет. Но только она успела удобно расположиться, как дверь в ее купе с грохотом отворилась. В проеме стоял Юра, всё такой же красивый, но жутко злой и потный.

— Ты прикалываешься? Ты что творишь?

Саша обалдела, но придя в себя, задала достаточно глупый вопрос:

— Ты как меня нашёл?

Он сел на место напротив, вытирая рукавом свитера пот со лба.

— Преимущества работы. Ребят попросил тебя пробить, а ты билет в Луки купила. Молодец. Ты от меня или себя бежишь? Или может к кому-то?

Саша сидела, разглядывая свою обувь и молчала.

— Ты говорить будешь? — уже почти прокричал Юра и схватил ее за руку.

Рефлексы, рефлексы и ещё раз рефлексы. Саша отточенным движение вывернула ему кисть, встав, вытянула его руку и повалила на пол, пригвоздив коленкой к грязному ковролину.

Юра стал барабанить по полу свободной рукой.

Саша слезла с него и отпустила руку.

— Выметайся отсюда, кобелина.

Потирая плечо, он сказал:

— С чего кобелина? Ты меня на ком-то застала? Нет. Потому что кроме тебя, дурынды, никого у меня нет!

— А эта швабра в полотенце, которая мне на днях дверь открыла? Скажешь, галлюцинация?

Юра выдохнул и присел снова на сиденье.

— Так вот в чём дело, — усмехнувшись, продолжил. — Давай, с вещами на выход.

— Ты не понял, отвали от меня. Я никуда не пойду.

Тогда опер встал и проговорил:

— Я имею полное право на 48 часов задержать тебя.

И с этими слова он резко развернул Сашу и захлопнул на ее запястьях браслеты.

По рации передал только:

— Петрович, тут помочь с вещами надо.

— А что сам не сдюжишь? — раздался скрипящий хриплый голос из пластмассовой коробочки.

— Упирается. Не хочет добровольно сдаваться.

В рации послышался смех и прокуренный голос Петровича ответил:

— Ох, Юрок, ну ты и бабу себе нашёл. Бегу.

За минуту до того, как поезд тронулся, Саша в наручниках, с двумя операми и таким же количеством чемоданов, стояла на перроне и наблюдала, как поезд в Великие Луки показывает ей свой последний вагон.

— Сними браслеты, — выплюнула фразу сквозь зубы Саша.

— Не убежит? — предусмотрительно спросила Петрович.

— Теперь уже нет.

Юра расстегнул наручники и они пошли в сторону машины, припаркованной на стоянке у вокзала.