Пианистка для Варвара

Пролог

Нелли

Делаю задумчивый взгляд, но тихонько сглатываю скопившуюся под щекой слюну. Внимательно разглядываю полки, усеянные фруктовыми цукатами, изогнутыми орешками в соломенных шляпах, треугольники аппетитного сыра, тонкие слайсы салями под блестящей пленкой. Не замечаю, как тело само подается вперед, и я прилипаю к витрине "Элит Клаба" — гастрономической вселенной невозможно дорогих продуктов — недостижимых для меня звезд!

В этом супермаркете приобрести еду могут позволить себе самые состоятельные жители города, куда уж мне, нищенке из приюта!

Вздрагиваю, когда меня тянут за шиворот застиранной футболки назад. С опаской, как затравленный зверек, оборачиваюсь и вижу нескольких парней из детского дома из старшей группы.

— Слышь, соплюха, пойдем с нами, прогуляемся, — говорит старший и недоброжелательно кивает в сторону переулка, что б у меня не было шанса отказаться.

Отдергиваю рукой одежду и отвечаю дерзко

— Нет, я уже должна вернуться в детский дом. Иначе Зарина Емильяновна меня накажет, — вспоминаю за директриссу специально, чтоб и парни устрашились наказания этой скалистой грузной дамы.

Предводитель шайки задумчиво кивает и прячет ладони в карманы-хулиганы в джинсы.

— Мелочь, сделаешь нам одно одолжение, и мы тебя отпустим. Вечером принесу тебе этих орехов и сыр.

Мечтательно кошусь на витрину супермаркета. До чего же хочется попробовать деликатесы!

— Что надо сделать?

— Прогуляешься с нами. Менты тебя не станут обыскивать, а мне необходимо передать подарок товарищу, — длинный тощий брюнет распахивает жилетку и жестом указывает на внутренний карман. Край конверта выглядит пузатым и забитым опасной неизвестностью.

Мне всего четырнадцать, но я прекрасно осведомлена, что беспризорники часто подрабатывают доставляя разные незаконные препараты и оказывая услуги богатым бизнесменам.

Чувствую, как к горлу подкатывает дрожь и туманное предчувствие опасности.

— Нет, не хочу орехи и сыр. Мне вообще ничего не надо. Лучше я просто пойду. Вы и сами справитесь с конвертом, он не тяжелый!

Злобная шпала прищуривается и выдает голосом ниже, шипя мне в лицо:

— Не выпендривайся, Нелли! Я знаю твою койку и твоего дружка булочника. Хочешь, чтоб завтра из его пекарни пылал красивый костер, а он сам умывался кровавыми соплями?

Содрогаюсь от угрозы, как от удара под дых. Старшие ребята из нашего приюта обычно не задирают младших. То, что я так невовремя оказалась на их пути и стала нужной им для незаконного дела — чистая случайность. А их угрозы не что иное, как бахвальство. Кишка тонка у малолетних пацанов устроить поджог "Кренделя".

По их непреклонным выражениям на обозленных лицах, я понимаю, что меня не отпустят, пока я не выполню просьбу.

— Хорошо, давай сюда этот конверт, — протягиваю раскрытую ладошку.

Длинный сгибается пополам и заслоняет меня от случайных прохожих. Ловко задирает мне футболку, оголяя живот. Я не успеваю отойти, как он прячет увесистый конверт мне в спортивные шортики под резинку.

Сверху натягивает футболку, что б скрыть очертание ношы под складками ткани.

С довольной ухмылочкой, он поддевает мой нос пальцами и щелкает по щеке.

— Умница. Видишь, ничего страшного не произошло. Пять минут прогуляешься с нами, зато вечером с подружками будете шиковать. Сыром закусывать мед, и с чаем лопать мармеладки.

Я отшатываюсь и раздраженно хлопаю его по пальцам, которые воняют сигаретами и грязью.

— Давай, топай маленькими ножками за нами, мелочь.

Сжимаю кулачки и оборачиваюсь в сторону переулка. Прямо перед нами на мостовой останавливается длинная блестящая машина — монстр. Высокий и широкий кузов закрывает собой весь уличный пейзаж и выглядит грозно среди простых легковушек. Начищенный до ослепительного блеска черный металл отражает мою искаженную фигурку.

— Ну, пошли, чего замерла! — бормочет предводитель шайки беспризорников.

А я словно окаменела. Смотрю, как в замедленной съемке американский экшн.

Двери чудо-автомобиля из фантастического будущего распахиваются. Из него начинают выходить мужчины. Они взрослые и крепкие, мусульманской наружности. Громко разговаривают между собой, вызывающе нагло смеются, не смущаясь прохожих.

Из всех их слов я различаю несколько имен, чаще всего мелькает "Ризван".

Присматриваюсь к темным щетинистым лицам и безошибочно выделяю того самого Ризвана. Взгляд опасный, как острие бритвы, встречается с моим. Стыд и смущение мне пока не знакомы и в силу девичьей непосредственности, я неотрывно пялюсь в ответ.

Ризван крепкий и очень громоздкий. Из под белоснежной рубашки с короткими рукавами выглядывают налитые силой мускулы, а по ним испещряют смуглую кожу змеи узловатых вен. Трое других мужчин не намного отличаются от главного, а то что он старше и влиятельнее я поняла на подсознательном уровне. Они все между собой похожи, как кровные братья.

Взгляд Ризвана прямой, осанка боевая с покатой спиной и развернутыми плечищами, и походка на по мужски кривых ногах пружинистая. В отличие от своих товарищей, на его скуластом лице темная щетина. Подбородк кажется тяжелее и отдает синевой на солнце, настолько его волосы черны. Глаза большие и живые внимательно изучают меня с головы до пят.

И я неосознанно вдыхаю больше воздуха, расправляя ребра и плечи заодно, что б казаться старше.

Ризван подходит ко мне ближе, загромождая небосвод. Лица сопровождающих его мужчин, прячутся за массивной спиной громилы.

Я застыла, лишившись возможности чувствовать. Нет страха, ужаса, интереса. Вообще в моей голове все процессы остановились, подобно застывшему желе.

— Бляха, только этого не хватало. Братья Курбановы нас не отпустят пока не потрусят, — шепчет озабоченно беспризорник мне в спину. Больно толкает пальцами в позвоночник, — Делай тупой вид, мелочь, и не слова о пакете!

Пакет…Съедобные мухоморы, о чем это он?!

Липкий пот струится между грудью и пропитывает горячий конверт в шортах. Конверт с неизвестным содержимым! О-е-е-й!

Он сейчас точно раскаленный кирпич прожигал кожу и именно от живота начались колики вспыхнувшего страха.

А я ведь забыла про него очарованная высокими варварами, которых видела только в исторических фильмах. А теперь они, как воины, стояли прямо передо мной! И совсем они не занятные и интересные, как в кино. Они… дикие, что ли. Мужчины опасные и уверенные, а потому непредсказуемы в своих действиях.

Ризван, наконец, переводит взгляд на парня за моей спиной. Дрожь беспризорников я чувствую волнами вибрирующего воздуха. Шайка смелых и дерзких ребят сдувается перед реальной мощью Курбановых.

— Что забыли в этом районе? — рокочет гневно голос варвара. Он говорит не громко, но ужас от низкого тембра шевелит волосы на голове. Я несколько раз сглатываю страх, пытаясь притвориться тенью, а лучше неведимкой. Мое положение незавидное — я зажата между двумя противоборствующими группами. И если позади меня малолетки, которых можно приструнить директриссой, то прямо перед моей мелкой тушкой здоровые дядьки. Взрослые и ставшие вмиг очень агрессивными. Они больше не шутят и не смеются, говорят на русском языке, чисто и без акцента.

— За сестренкой присматривали, — врет длинный и кладет тяжелую лапу мне на плечо.

Ризван едва заметно кивает своим братьям. Три амбала в дорогих костюмах выходят из-за его спины и окружают дрожащих пацанов.

Надо отдать приютовцам должное. Годы лишений и борьбы за выживание научили их не мельтешить. Несмотря на то, что ситуация непредвиденная и опасная, они продолжают хорохориться и удерживать равнодушные выражения. Чего нельзя сказать обо мне. Вся кровь прилила к щекам, когда я увидела, как ребят схватили за шкирки, как нашкодивших котят. В руках варваров они смотрелись комично и жалко.

— Быстро вытрусили все карманы и сняли кроссовки с носками. Я уже предупреждал тебя, босяк, что б ты не смел толкать в моем районе свое дерьмо! — приказывает один из братьев Курбановых.

Пацаны спешно начинают выполнять команды, бормочат:

— Мужики, да вы чё?! Мы тоже на спорте. Вы наши кумиры, мы даже записались на секцию дзюдо. Мы за здоровый образ жизни!

— Да, мы против спайсов и солей, даже траву не курим, — подхватывает мелкий худой паренек в кепке.

Один из братьев Курбановых резко делает выпад. Точным ударом сбивает с него кепку на пол. Я дергаюсь от неожиданности. Мои ладони влажные, а в горле пересохло. Чертов конверт прожигает кожу под одеждой, как соляная кислота.

Брат Ризвана носком кожаных туфель небрежно поддевает кепку, пинает ее, как футбольный мяч и всматривается нет ли в ней закладки наркотиков.

— Ризван, эти тараканы пустые, — кивает один из блюстителей здорового образа жизни.

А я медленно стекаю в свои вьетнамки, поджимая пальцы на ногах. Ведь взгляд угольных глаз распаляется снова на мне.

Здоровая лапа тянется к моему лицу, и я сжимаюсь в комок, сутуля плечи. На висках испарина, я быстро отвожу взгляд, что б не выдать панику и теперь смотрю на то, как нелепо мои ножки-спички выглядят возле мужских ног в наглаженных брюках со стрелкой и блестящих дороговизной больших туфлях.

Тяжелая свинцовая лапа припечатывает мою голову, задирает за хвост к себе. Варвар склоняется ниже, и я вдыхаю пугающий запах турецких специй, тмина, шафрана, острого перца, мускатного ореха. Неизвестно что еще в запахе Ризвана, но оно обескураживает все рецепторы, заставляя возненавидеть все азиатские ароматы.

— Выворачивай карманы, лялька, — приказ напоминает гром.

Пищу в ответ севшим голосом:

— У меня нет карманов на одежде.

Да и где им взяться? В первом лифчике, в майке на тонких бретелях или в трикотажных шортиках?!

Ризван недовольно сканирует все мое тело с высоты своего роста. И как я не втягиваю живот, он замечает очертания конверта!

— Сама вытащишь или мне тебя раздеть?! — спрашивает с кривой ухмылкой, больше похожей на оскал голодного тигра.

Слышу позади раздосадованные всхлипы беспризорников.

— Это не наше! Мы не знали, что у девки есть наркота! — наперебой начинают кричать пацаны.

Я понимаю, что кота в мешке не утаить. Дрожащими пальцами выуживаю конверт и виновато закусываю губу.

Ризван одной рукой держит мой хвост, не давая опустить голову. Второй резко выхватывает конверт из моих пальцев и кидает его одному из своих братьев.

— Эмир, проверь, какое дерьмо на этот раз они принесли на наши улицы.

Звук вскрывшейся бумаги, свист возмущения от мужчины сзади.

— Брат, сволочи совсем попутали. Перешли на порошок!

Глаза Ризвана напоминают две щелки, замочные скважины. А за закрытой дверью — пожар негодования. Он больно дергает мои волосы, я начинаю непроизвольно плакать.

— Ты что же, сучка, совсем сдурела?! Ты хоть знаешь какой срок тебе грозит за распространение героина?!

Меня уже колотит, все вены воспаленно ноют. Я захлебываюсь рыданиями.

— Ничего нам не будет. Это не наше. Девку мы не знаем. Да и вообще, мы несовершеннолетние. Максимум колония, которая не хуже нашего приюта…А-а…