Молот Златы

Что им надо двоим? Какого полезли в нашу жизнь? Сами бы разобрались! Виноват – отвечу, но не им, а ей. Я только Злате объяснять буду, что и как вышло в этот раз. И поебать на угрозы бешеного Шахова, небось не сдохну от его кулаков.

Похрен на всех!

- Она моя, - язык опережает мысли.

Два весомых слова падают огромным плотным куполом и накрывают. Барахтаемся все в плотной завесе и не выбраться из нее. Задыхаемся каждый от своей эмоции, продыхиваем индивидуально от возможностей силы легких. Насрать, я только с треней, у меня с этим делом лучше всех процесс идет.

- Увози, - глухим голосом скрипит Шахов.

- Ник…

- Пошли на хуй. Оба. Я предупредил тебя, сопляк.

Батю перекашивает, но он берет себя в руки и тяжело сглатывая ком, прокашливает. Засовывает руки в карманы и сжимает кулаки. Кожа деревенеет на скулах, сухо натягивается, они мгновенно становятся настолько ярко очерченными, что порезаться можно. Невидящим взглядом полирует перед собой стену, уносится мыслями далеко, я чувствую.

Мне становится не по себе. Это лучший друг отца. Они всю жизнь вместе не разлей вода. Все прошли и огонь, и воду. Моё отходит на второй план, сейчас чисто мужскую фишку переживаю. Получилось все через жопу, впрочем, как всегда.

Надо найти Злату. Край нужно определиться с дальнейшим. Выдал же, что моя она. Хотя сказать сказал, а как подтвердить? Все собрать в мозаику необходимо быстрее. И я скучал по ней! Только теперь доходит в полной мере, что очень скучал. Тянет к ней просто невыносимо уже.

- Ладно, Ник. Я понял, - сухо кивает батя и разворачивается спиной. – Едем, Вань.

Отец удаляется, отстукивая подошвами туфель по асфальту. Во внезапной тишине этот звук похож на сигнал, который отсчитывает секунды на бомбе. Он садится в машину и громко хлопает дверью.

- Ник, - негромко окликаю Шахова. Делаю это для того, чтобы до него дошло раз и навсегда. – Все не так. Поверь. Отвечаю за свои слова. И запомни тоже – она со мной теперь.

Сажусь рядом с батей. Он некоторое время молчит и едет предельно аккуратно. Смотрит исключительно прямо перед собой, словно в экран телевизора пялит. Не хочу нарушать тишину, поэтому прикрываю глаза и прокручиваю варианты по встрече со Златой. Перебираю все, что только можно, пока батя резко не останавливается.

- Кобелина озабоченный! – внезапно прилетает подзатыльник. От неожиданности довольно сильно дергаюсь и разворачиваюсь. – На кого полез? Других мало было? Она мне как дочь! Как в глаза Ленке теперь смотреть? Они с нее пылинки сдувают! Дебила кусок, - нервно барабанит по рулю. – Короче, не касайся ее, если ума нет. Она не для тебя.

Вскипаю. Задрали меня мудохать уже! Нашли мальчика для битья? Чтобы стереть неприятные ощущения с головы, шаркаю ладонью. Недолго думаю, прежде чем ответить на гнев отца.

- Для меня, бать. Ты ошибаешься. Вы все ошибаетесь.

17

Отрываемся с Севой на дискаче. Стробоскопы так мигают, что иногда теряю ориентацию в пространстве. Музыка бомбит не переставая. Я уже выдохлась, на данный момент просто покачиваюсь, перманентно прикрывая веки. Это не помогает. Сатанинское дергающееся сияние просто выжигает глаза. Нет спасения.

На Севку подобное не влияет. Он жжет. Его танец странный: современные модные движения перекрывают иногда такие па, которые вызывают большие вопросы. Он словно через них всю боль скрытую выплескивает. Сева динамичная статуя, которая иногда застывает в странных позах и будто опомнившись, потом снова продолжает дико танцевать.

Но мне все равно.

Наплевать.

Забери меня. Увези туда, где нет мороза…

Первые звуки ранят меня снова и снова. Мой любимый исполнитель. Задерживаю собравшего уходить Севу, потому что под подобное он не танцует и умоляюще смотрю на него. Он картинно вздыхает и замирает рядом. Обнимает меня за талию и притягивает. Нет, его объятия не несут какой-то скрытой подачи, мы с этим определились давно уже. Прижимается бедрами и немного сгибает ноги в коленях. На припеве мягко раскачиваемся в сексуальных движениях. Меня несет и захватывает.

Около тебя ускоряется биенье пульса…

Я твой невинный заложник

Сам подарил тебе белый флаг…

Обхватываю парня за шею и зажигаю огненный круг. Он видит мою вернувшуюся активность и хохочет. Я знаю, что ему не нравятся такие песни, но ради меня он сейчас здесь танцует. Подхватывает меня на руки и кружит. Хохочу громко, визжу. Как же мне с ним повезло, ведь только он смог вернуть меня к жизни полноценно после реабилитации. Сидел, как пес цепной около меня, пока не растормошил. Другой вопрос, сколько на это времени потребовалось.

- Спасибо! – шепчу ему на ухо после трека.

- Да что хочешь, Злат. Все для тебя! – щелкает он пятками и кланяется как гусар.

Смешной такой, тощий, волосы в разные стороны. Очки странные нацепил, но ему идет. Взявшись за руки, бежим за наш столик, чтобы хоть немного передохнуть и глотнуть освежающего коктейля. Жарковато сегодня, да еще и танцы такие, тут, конечно, упреешь.

- В туалет сгоняю, - сообщает Сева и исчезает.

Киваю ему вдогонку и продвигаюсь дальше. Держу в фокусе наше место, пробираться немного осталось. Народу сегодня - просто атас. Когда продираюсь через особо плотную гущу, чувствую, как меня хватают за руку и крепко стискивают. Дергаю, не оборачиваюсь. Кто-то перепутал, наверное. Не отпускает. Собираюсь высказать уже все, что думаю по этому поводу, разворачиваюсь и пол трескается под моими ногами.

Молот.

Бенг-бенг! Тело мгновенно становится ватным и непослушным. Кипятком окатывает все, плещет сначала в макушку и потоки, обжигая в самых чувствительных местах, скатываются по спине, рукам и ногам. Они жгут, покрывают кожу болючими и огромными волдырями.

Пожалуйста, отпусти, мне ведь так тяжело было. Пожалуйста…

Но он держит. Огромной тенью нависает надо мной и смотрит.

Когда проходит первый шок, всматриваюсь тоже, но моя затея трещит. Это все равно, что бездну созерцать. Вроде бы манит и страшно тянет, с дрожащим восторгом лупишься вниз, а потом тебе трешово! Страшно, потому что там жесть, неизведанное, которое сожрет и не подавится.

Фрагментами плывет восприятие его внешности. В тянущихся осознанных кусках этого восприятия понимаю, что он дрался. Точнее, что его били? Скулы и бровь рассечены. Но это бывает же в его профессии.

- Поговорим? – глядя на мои губы, увесисто произносит.

- Нет, - осекаю сразу и пытаюсь выдернуть руку.

- Злат! – не отпускает и хватает за вторую ладонь, придвигает меня к себе максимально. – Мне нужно сказать тебе кое-что.

Припадочно мотаю головой и сквозь сжатые зубы пытаюсь выговорить слово «нет». Я не хочу. Не хочу!

- Нам нечего обсуждать больше, - внезапно спокойно произношу, но при этом дрожащий холодец внутри вибрирует так, словно на стиралке стою.

Его ладонь жжет мою кожу на точке соприкосновения. Я, как нетопырь, корчусь на первых лучах солнца. Дышу во всю силу, делаю это максимально размеренно и равномерно, пытаюсь поймать дзен. Постоянно кручу в голове пройденную терапию:я потеряла зависимость, я самая большая ценность в мире, и никто не смеет поколебать меня в моих решениях, я самая достойная, самая лучшая, самая…

- Ты не сможешь мне отказать, Злат… Че за хйуня?... Этот рептилоид опять с тобой? – Величанский придавливает интонацией, говорит с острым возмущением и слегка меня дергает. – Какого ты с ним опять шаришься?

Скашиваю взгляд в бок и замечаю, как Всеволод ищет меня, вертится туда-сюда, обеспокоенно крутит головой. Молот наблюдает за ним, неотрывно водит глазами, сопровождая малейшие передвижения. Он внезапно сильнее жмет мою руку и тянет снова к себе.

Боже, не надо. Пожалуйста! Не надо! Но я совершенно противоположное совершаю – подаюсь вперед. Мощнейший жар его тела заставляет меня вздрогнуть и замереть. Уникальный просто! Его тело чертов магнит!

- Пусти, - опомнившись, откачиваюсь.

- Стой, блядь! – жестко выкрикивает. – Эй, сюда иди. Эй, ты глухой?

- Только попробуй его тронуть, - перебиваю Молота. Я почти что угрожаю ему. Хотя не понимаю, как ему это может помешать. Даже если я и Севка объединимся в борьбе против глыбы, вряд ли станем победителями.

- Помолчи, - злой блеск в глазах заставляет меня прижать язык.

Он взбесился из-за чего? Из-за парня? Так что хотел? Думал плакать буду сидеть и ждать у окошка. Все, хватит. Смотрю, как Сева после ора здорового упыря мигом теряет вид свободного любителя веселья и тусни. Весь сгорбился и будто еще меньше ростом стал. Ну прекрасно… Хорошо, что дёру не дал. Меня разбирает досада, я ждала от него другой реакции. Хотя, если подумать, то какая ж тут реакция, на Молота только дурак может бросится. А этому в попу дунь, голова отскочит. Это папка так о тщедушных говорит.

Я по-прежнему максимально близко стою к зверю и это чертовски мешает сосредоточиться и абстрагироваться. Его запах кружит голову и уносит в запретные воспоминания. Интересно, сколько я смогу не дышать, чтобы не поддаться провокации. Задерживаю дыхание и закрываю глаза. Стою, пока круги не начинают плыть под напряженными веками.

- Привет, - голос предателя рядом. – Ты Иван?

- Тебе должно быть все равно, как меня зовут, - цедит холодный голос в ответ.

- Ну почему же? Отпустишь ее? – чувствую холодное прикосновение к своему локтю. Сева пытается меня забрать. – Давай, нам надо веселиться.

Фатальная ошибка. Гейм овер, твою мать. Ожидается билет в один конец. Даст ист фантастиш!

Надеюсь, Ваня понимает, что может одним щелчком вырубить моего друга дрища, рост которого примерно с мусорное ведро. Да-а-а… Но это понимание не мешает сейчас ему, держа одной рукой меня, протянуть вторую к моему колибри-другу, схватить его за грудки и поднять в воздух. Неприлично разинув рот, наблюдаю, как Всеволод дрыгает конечностями, перебирая ими как бодрый рысак на скачках. Беспомощно смотрю по сторонам, жду помощи, но все делают вид, что их это не касается. Даже охрана пропала из вида. Молот его задушит. И даже рука его не дрожит, держит, просто вытянув ее, и спокойно наблюдает, как Севка дрыгает, словно рыба на крючке.

- Ладно! Ладно!!! – орет мой друг и хлопает Величанского по запястью.

Иван резко разжимает пальцы, после чего колибри валится на пол. Я отмираю и мгновенно переварив произошедшее, наезжаю без промедления.

- Дурак совсем? Это что за выходки? Ну? Озверел? – выдираюсь из его тисков и присаживаюсь перед лежащим парнем. – Севочка, ты в порядке? Извини, ради Бога. Вставай, я помогу.

- Сопли утри ему, - бросает Молот пачку салфеток сверху.

Она попадает мне в голову и отскочив, отлетает в сторону. Перебор, сука! Я Злата Шахова! Я дочь Ника! И никакой недоделанный боец не смеет со мной так поступать. Недоваренный холодец внутри пропал, вместо него сейчас там осколок льда. Поднимаюсь с колен и со всей дури заряжаю Молоту по роже.

– Пошел ты, козел! И вот эти штуки, - машу в сторону валяющейся пачки – будешь на своих шлюхендрий бросать. Тебе что надо? Разговор? Так вот не о чем говорить, понял? Не о чем! Вставай, Севка, чего разлегся? Поехали из этого душняка!