Без Оливии

В глубине души я знала, что дом принадлежал ему. Все это время мы планировали поездку в его коттедж, но я никогда не представляла что-либо подобное.

— Не думаю, что я бы добился успеха, находясь в тюрьме, Эви. Я не увлекаюсь взломом и проникновением.

— Конечно, нет. Я просто не знала…

— Что у моей семьи есть деньги? — я согласно кивнула, чувствуя, что какое бы я слово не подобрала, оно бы застряло в горле. — Только не думай, что я не от мира сего. Это у моих родителей есть деньги, не у меня. Я все тот же парень, с которым ты общалась все лето. — Он небрежно пожал плечами. — Порой я извлекаю пользу из того, что мои родители обеспеченные, — произносит он, обводя рукой огромное пространство прекрасного дома, в котором мы находились. — Но большую часть времени ты бы об этом не рассказывал.

— Ты прав. Прости, — прошептала я. — Думаю, я просто была застигнута врасплох.

На его лице отразилась снисходительная, веселая улыбка.

— Иди за мной.

Я позволила ему провести меня по всему дому, показывая важные особенности. Ванные комнаты, кухню, гостиную. Я постаралась безразлично отнестись к тому, что в доме был домашний кинотеатр, джакузи и пейзажный бассейн. Когда он привел меня в одну из спален, у меня начался пульсирующий стук в ушах.

— Вот в этой комнате я поселился, — произнес Эллиот и поставил свою сумку на кровать. Затем он снова повернулся ко мне, нежно глядя на меня с крошечной улыбкой на лице. — Мне бы хотелось, чтобы ты осталась здесь со мной, но я пойму, если ты посчитаешь, что еще слишком рано. Обещаю держать руки при себе, если это именно то, что ты хочешь, но я все лето представлял, как просыпаюсь рядом с тобой.

Его слова одновременно и тронули меня, и напугали.

— Прежде я ни с кем не делила постель. Ну, ни с кем, кроме Лив.

— Как такое возможно? — спросил он и очень медленно начал приближаться ко мне, словно думал, что я в ужасе убегу.

— У меня были только одни серьезные отношения с парнем из старшей школы, и ни один из наших родителей не позволял ночевки.

Пока я говорила, Эллиот начал двигаться ко мне, а когда закончила, он уже стоял прямо передо мной так, что наши пальцы ног почти соприкасались. Я подняла голову, чтобы встретиться с ним взглядом, поэтому, когда кончики его пальцев нежно коснулись моего подбородка, от неожиданности я испугалась. Но шок быстро прошел, и по моему телу побежали мурашки, когда Эллиот провел костяшками руки вдоль моей шеи.

— Ты понятия не имеешь, насколько мое желание спать с тобой в одной постели возрастает от осознания, что я буду первым.

— О, — произнесла я, чувствуя, как мое лицо приобретает прежде неизвестные оттенки красного. — Я не девственница. То есть, хочу сказать, я не спала с кем попало, но, понимаешь, мой парень из старшей школы…

— Эви, — смеясь, Эллиот прерывает меня и заставляет замолчать, прижавшись своими губами к моим в мягком ненавязчивом поцелуе. Он отстранился, лаская большим пальцем мою щеку. — Я не говорю о сексе.

— О, — повторила робко.

— Ты останешься со мной?

Все, что я смогла, это кивнуть. Я действительно хотела остаться в его комнате. Хотела узнать, каково это, когда тебя обнимают, пока ты засыпаешь. Он снова поцеловал меня. На этот раз поцелуй был более голодным, более настойчивым, более интенсивным, чем все поцелуи, которые мы разделили, когда сидели в фургоне Эллиота и не хотели прощаться друг с другом. Когда, в конечном счете, наши рты разделились, я задыхалась, мертвой хваткой вцепившись в рубашку Эллиота.

— Хорошо, — он сделал вдох и отстранился, будучи таким же разгоряченным, как и я. — Приняв решение не торопиться, первое, что не стоит делать, — целоваться напротив кровати.

Я засмеялась, радуясь, что для него эта ситуация была такой же болезненно восхитительной, как и для меня.

— Наверное, нам стоит найти Лив и Девона. Эй, — произнесла я, неожиданно вспомнив, какой шок испытала при виде их. — Это была твоя идея пригласить их?

Руки Эллиота опустились на мои плечи, и он нежно провел ими вдоль моих предплечий, соединив наши ладони вместе.

— Я подумал, что, возможно, ты бы чувствовала себя более комфортно, если бы здесь находились не только мы с тобой.

— Очень мило с твоей стороны, — ответила я, опустив взгляд на наши соединенные руки. — Ты всегда ведешь себя так правильно. Это слегка портит имидж крутого парня.

— Это так я выгляжу? Будто пытаюсь быть крутым? — он расправляет плечи, прижав к своей груди наши сцепленные руки. — Это не игра, Эвелин. Я честно стараюсь сделать все правильно, чтобы ты доверилась мне. Я изо всех сил стараюсь доказать тебе, что я не тот парень, который просто стремиться набрать очков.

Его тон, неожиданно ставший серьезным, и то, как были сплетены наши тела в тот момент, вызвали у меня вспышку паники и желание отстраниться.

— Но ты стремишься со временем набрать очков, верно? — спросила я с лукавой улыбкой на лице.

Он засмеялся, но, кажется, заметил мое смятение и попытку перевести разговор.

— Со временем, но не в ближайшее время.

Затем, прежде чем ситуация стала бы еще более неловкой, он поцеловал мою руку и вывел из комнаты.

***

На кухонном столе были разбросаны пустые пивные бутылки, закуски и игральные карты. Я никогда прежде не принимала участия в азартных играх, но когда Эллиот сказал, что мы будем играть на соленые крендельки, то я решила, что в этом нет ничего страшного. Пока моя горстка крендельков не оказалась самой большой. Эллиот был вторым, вплотную догоняя меня. Девон — третьим, а Лив оказалась далеко позади, потому что сильно проигрывала и при этом грызла свои выигранные крендельки.

Мы вчетвером выпивали, играли в карты и отлично проводили время.

— Думаю, ты солгала, сказав, что никогда не играла в покер, — сказал мне Эллиот, не отрывая взгляд от своих карт.

Я громко фыркнула, изображая сердечный приступ.

— Я никогда не лгу. Это очень грубо с твоей стороны — высказывать подобные предположения.

— Я не делаю предположений, а прямым текстом говорю, что ты лгунья. Ни одному новичку не может так везти.

Я небрежно пожала плечами.

— Думаю, просто некоторым людям везет больше, чем другим. Или, возможно, я накопила больше хорошей кармы, чем ты, — я взяла один кренделек и положила себе в рот, не глядя в сторону Эллиота.

Хотя краем глаза заметила, что он улыбается. Я взяла в руки бутылку пива и сделала большой глоток, и мне безумно понравилось, как солоноватый вкус кренделька смешался с пшеничным пивом.

— Ребята, вы меня убиваете. Официально заявляю, что это — скукотища, — слова Оливии прозвучали слегка неразборчиво, но внезапно ее глаза широко распахнулись. — Предлагаю пойти в джакузи!

— Даже не знаю, — с осторожностью произнесла я, переводя взгляд на Девона. — Не опьянеем ли мы еще сильней, если станем сидеть в горячей воде?

— Что в этом плохого? Я пьяна только наполовину. Ну, давай же, Эви. Не будь занудой.

— Я не зануда, Лив. Просто не хочу провести всю ночь, заботясь о тебе.

На мгновение в ее глазах промелькнуло слегка ошарашенное выражение, словно мои слова задели ее. Но она быстро надела на себя маску беззаботной тусовщицы и отмахнулась от меня.

— Тебе не придется заботиться обо мне. Вот для чего я взяла сюда своего парня, — произнесла она, игриво поглаживая Девона по руке.

Девон не шелохнулся. Ни единого физического проявления того, что ее слова как-то подействовали на него, но я могла почувствовать, как воздух вокруг нас сгустился от напряжения.

— Я готов к джакузи, — сказал Эллиот, также не обратив внимание на изменившееся настроение Девона.

— Отлично! — Оливия вскочила со стула. — Пойду надену купальник.

Слегка пошатываясь, она выбежала в коридор.

— Я включу воду, — встав, произнес Эллиот, но прежде, чем уйти, он обратился ко мне. — Ты взяла с собой купальник?

— Да, — ответила я с притворной улыбкой, мне не нравилось, как развивался наш вечер.

— Классно. Увидимся там, — сказал он, наклоняясь и целуя меня в лоб.

Он ушел в сторону французских дверей, которые, как я уже знала, вели на веранду. Несколько секунд мы с Девоном сидели за столом в тишине. Я знала, что он был расстроен, но не знала, как с ним заговорить. Как лучшей подруге, мне всегда следовало оставаться на стороне Оливии. Однако в этой ситуации я все равно сочувствовала Девону.

— Кажется, у Оливии вошло в привычку путать понятия веселиться и напиваться, — с осторожностью произнесла я, боясь, не вызовут ли мои слова у Девона обиду за Оливию.

Я подняла взгляд и обнаружила, что он смотрит прямо на меня. Какое-то время мы не проронили ни слова, но потом Девон вздохнул, поднял обе руки вверх и, застонав, стал тереть ладонями свое лицо.

— Она всегда была такой? — спросил он, опираясь локтями о стол и уткнувшись лицом в ладони.

— Нет, — ответила я, обдумывая следующие слова. — До недавнего времени они никогда не пила много и часто.

— Ты имеешь ввиду, до того момента, как встретила меня.

Я не задумывалась об этом в таком ключе.

— Возможно. Но я не считаю, что это ты так влияешь на нее. Мне кажется, будь у нее серьезные отношения, ей было бы тяжело справиться с этим. Быть с кем-то одним всегда идет вразрез с ее моделью поведения. Может быть, она использует алкоголь, чтобы справиться с чем-то, что она похоронила глубоко в себе, но в ваших отношениях это снова всплыло наружу.

— Хм, — теперь его голос звучал сердито и раздраженно. — Может быть, однажды наступит тот день, когда она откроется мне достаточно, чтобы я понял, что беспокоит ее.

— Она еще не говорила с тобой об этом?

— Нет. Каждый раз, когда разговор становится серьезным, она либо меняет тему, либо неожиданно вспоминает, что ей нужно быть где-то в другом месте и линяет.

Без всяких раздумий, я протянула руку и накрыла его ладонь своею.

— Она и вправду прекрасная девушка, Девон. Просто ты должен броситься сквозь стену, которую она воздвигла перед собой.

Он услышал мои слова и перевернул ладонь, сомкнув свои пальцы с моими.

— Самое забавное, Эви, что до встречи с Оливией, была одна девушка, о которой я думал неделями, — он чуть сильнее сжал мои пальцы, от чего у меня в горле пересохло. — Если бы только у меня хватило смелости пригласить тебя на свидание в первый день нашей с тобой встречи, возможно, что сейчас многое сложилось бы по-другому.

— Девон, — прошептала я, голос меня подвел, и его имя прозвучало, как ругательство.

Я затрясла головой и отдернула руки, испугавшись и произносимых им слов, и того, как от них заколотилось сердце у меня в груди. Я запаниковала. Запаниковала, потому что хоть Девон и оказывал небольшие знаки внимания, проявляя заботу обо мне последние несколько месяцев, это никогда не воспринималось мной как нечто большее, чем простое дружеское отношение не только из уважения к подруге, но и чтобы защитить свое сердце. Я тоже влюбилась в него в нашу первую встречу, но научилась жить с чувством сожаления, что позволила ему уйти. Научилась заглушать страстное желание, когда Девон находился рядом, и даже когда его не было поблизости. Но его слова, его признание, означающие, что я была не одинока в своих чувствах, несли с собой опасность.