Люся, которая всех бесила
![Люся, которая всех бесила](/uploads/covers/2023-10-04/lyusya-kotoraya-vsex-besila-201.jpg-205x.webp)
- Автор: Tapatunya
- Жанр: Современные любовные романы / Городское фэнтези
- Дата выхода: 2023
Читать книгу "Люся, которая всех бесила"
— Ваша сестра? — в голосе Антона Вешникова не было и намека на радость или хотя бы оживление. — Уж простите, Люсенька, не та ли эта барышня, которая прославилась фотографиями с мэром?
Люся скривилась.
Она валялась на диване и ничего не делала.
Ветров с детским энтузиазмом наряжал елку.
Было в нем что-то детдомовское в эту минуту, и Люся изо всех сил давила в себе непрошеное сострадание.
— Та самая барышня, — вынуждена была признать она. — Ваша преданная поклонница. Умоляет об автографе.
— Я пришлю ей автограф почтой.
— Уверены, что нельзя устроить это при личной встрече?
— Люсенька, — зажурчал он велеречиво, — мы чудесно провели время, и вы написали прекрасное интервью, поэтому я спрошу вас честно: вы вообще видели ее страницу в соцсетях?
— А вы что, видели? — удивилась Люся, которой и в голову не приходило подписаться на Катьку. У нее просто не было столько нервов.
— Скажем, ее страница — вирусная. Она записывает видео… ну, знаете, онлайн-курсы массажа. И это… нет, дело не только в одежде, хотя и она тоже слишком откровенна. Тот леопардовый латексный комбинезон, боже! Дело в том, как она двигается, каким голосом разговаривает… Это же почти порно. Гипнотический в своем роде эффект. В самом отвратительном смысле.
— Для автора эротических романов вы удивительный ханжа, — разозлилась Люся, на которую будто ушат холодной воды вылили.
Нет, она не чувствовала стыда за Катьку.
Она чувствовала раздражение от чужого лицемерия.
Ты считаешь видео отвратительным?
Так закрой его и забудь.
Включи «Аббатство Даунтон» и гордись своей респектабельностью.
Злословие — худшая черта в мужчинах.
— Дело вовсе не в моем ханжестве, — важно начал было Вешников, но Люся не дала ему закончить.
— Знаете, что хорошо в моей сестре? С ней каждый день — новый сюжет. Взрыв эмоций. А теперь прошу прощения, мне надо наряжать елку, потому что мой возлюбленный уже смотрит с укором. Пока, — Люся бросила трубку. С чувством резюмировала: — Вот гаденыш.
— У меня галлюцинации, — флегматично заметил Паша, цепляя к веткам гирлянду, — мне послышалось слово «возлюбленный» и еще что ты защищаешь свою сестрицу. Наверно, это от переутомления. Чем тебя так рассердил порнобоян?
— Он говорит, что Катька выкладывает на своей странице отвратительные видео крайне неприличного содержания.
— И что в них отвратительного? — удивился он. — Она так славно мурлычет и трясет сиськами перед камерой. А леопардовый латекс — ммм!
— Ты тоже смотрел? — опешила Люся.
— Только не говори мне, что ты из тех женщин, кто ревнует к порнухе, а онанизм считает изменой, — встревоженно попросил Ветров. — И нет, я не дрочу на твою сестру, но несколько ее видео заценил. А мои ребята все поголовно ее фанаты.
— Господи, — простонала Люся и закрыла лицо руками.
— Минуту, — Ветров достал телефон из кармана и принялся в нем искать Катькину страницу. К счастью, делал он это достаточно долго, не дав заподозрить, что она у него находится в закладках. — Вот, полюбуйся, — и он протянул ей свой мобильник.
Люся осторожно глянула на экран.
«Консультант по деликатным вопросам», — стояло у Катьки в статусе.
Это сидение у мэра на коленях — деликатный вопрос?
— Ее бы энергию да в мирное русло, — вздохнула Люся. — Ско-о-олько у нее подписчиков?! С ума сойти!
Тут перезвонил Вешников.
— Люсенька, — сказал он неспешно, — я тут подумал, что мог бы уделить внимание своей поклоннице. Не хотелось бы стать заносчивым писателем, надо ведь быть ближе к народу, — и он хохотнул.
— А поздно, — мстительно ответила Люся, — она больше не заинтересована в вашем автографе.
И выключила телефон.
— Пошли все к черту, — решила она. — Пашка, давай я тебе помогу с елкой, что ли.
— И даже обойдешься без постоянных совещаний с Носовым?
— Костя — святой. Он сейчас тащит на себе весь контент. Ему надо памятник. В бронзе.
— Чудо, что Синичкина не успела разослать в СМИ отчет о своих диких экспериментах. Она поставила отправку писем на 14 января — потому что опасалась, что в новогодние праздники эффект от публикаций будет меньше. Людям нет дела до новостей, пока у них есть тазик оливье и шампанское.
И снова при упоминании Синички Люся лишилась всяких сил.
Это вызывало у нее какое-то нежелание всего.
Она опять рухнула на диван и уставилась в потолок.
Паша сел рядом, погладил ее по колену.
— Как ты думаешь, — спросил он, — почему Китаеву понадобилась именно моя бабушка? Нянь-домовиков пруд пруди, нанял бы любую.
— Паш, она могла отказаться, — заверила его Люся мягко, — ее никто не заставлял.
— Ты так уверена в этом?
— Насколько я могу быть вообще в чем-то уверена. Домовикам необходимо о ком-то заботиться, понимаешь. Это их видовая потребность.
Она перехватила его руку и прижала ее к своей щеке.
— Как-то все сложно, да? — спросила уныло.
— Ну, лучше, чем вчера, — ответил он философски. — По крайней мере, теперь мне не надо тратиться на твою охрану.
— Столько денег впустую, — засмеялась Люся, — убивать-то меня никто не собирался!
И тут же заплакала.
Нина Петровна вернулась ближе к пяти и сразу запрягла Пашу готовить ужин.
Люся сидела на кухонном столе, всем мешала и смотрела, как слаженно они кулинарят. Сразу было видно, что это не в первый раз.
Разумеется, на оливье и селедку под шубой с Ниной Петровной рассчитывать не приходилось. Она предпочитала легкие закуски вроде креветок с апельсинами и клубники с маскарпоне, на горячее планировалась дорадо. Несколько бутылок шампанского охлаждалось в холодильнике, и Люся боролась с желанием открыть одну из них и наклюкаться.
Первые годы Люся никак не могла привыкнуть к тому, что старушка проводит столько времени на кухне. Есть же доставка — привезут и первое, и второе, и компот.
Но потом она поняла, что Нине Петровне на полном серьезе нравится готовка.
Ну, у каждого свои заморочки.
Из ноутбука доносилось бормотание сериала «Друзья».
Как-то все просто, да?
Люди готовят пищу, а потом делят ее между собой.
«Итак, иди, ешь с весельем хлеб твой и пей в радости сердца вино твое…»
— Есть зло, которое видел я под солнцем, и оно часто бывает между людьми, — отозвался Паша машинально, и Люся поняла, что сказала это вслух.
— Да, — Нина Петровна протянула ей клубнику, — есть зло под солнцем, и люди жестоки друг к другу. Но жестокость порождает не жестокость, моя дорогая, она порождает сострадание.
— Вы говорите о Китаеве?
Старушка засмеялась.
— Люсенька, выключи в себе журналиста, — посоветовала она. — Знаете, дети мои, иногда, даже в старости, появляется ощущение, что тебе пора начать все заново. Перелистнуть страницу. И это значит, что ты все еще жива, хотя после смерти Димы я так мечтала умереть. Но мой траур затянулся.
Паша обнял ее и поцеловал одуванчиковый пушок волос на макушке.
Они были такими разными, старушка хрупкой и нежной, а он мрачным и хмурым, но в это мгновение казались Люсе очень похожими.
Вечер (вернее, ночь) получился довольно сносным.
Ладно, вполне себе милым.
Дед-коркор Николай Иванович ловеласил по полной, без устали очаровывая Нину Петровну.
Старушка хихикала и, если уж совсем честно, немного перебрала с шампанским.
Пашка, подлец, все-таки позаботился о подарке для Люси.
Она смотрела на яркую коробку с пышным бантом, как на гремучую змею.
Он это специально, да?
Чтобы ей было неудобно?
Ерзая под его веселым взглядом, Люся открыла коробку и обнаружила там новый мобильник.
Нормальный!
Смартфон!
С выходом в интернет!
После кнопочного чудовища, которым Люсе приходилось пользоваться последние недели, он казался настоящим чудом.
— Боже, — прошептала она очарованно, — скажи мне, что ты купил его на свою зарплату, а не на папочкины деньги!
Паша заржал, а Нина Петровна недовольно фыркнула.
Она подарила Люсе совершенно прозрачный и развратный пеньюар, явно не теряя надежды на правнуков.
Николай Иванович раздал им новые керамические фигурки, на которых волк вез на спине навь. Старик явно следил за городской светской хроникой и похвастался, что директор бетонного завода заказал триста таких фигурок. Ну, для начала.
Люся вручила ему взамен бутылку дорогущего вискаря, которую ей кто-то когда-то подарил, отдала Нине Петровне халат и объявила, что с Пашей она потом рассчитается в индивидуальном порядке.
Старики понимающе переглянулись, а Ветров самодовольно ухмыльнулся.
В общем, направление их мыслей было понятно без слов.
— Паш, а Паш?
— Ммм.
— Так и будешь спать или посмотришь на подарок?
— Ты надела тот бесстыжий пеньюар?
— А что, так можно было? Это избавит меня от необходимости дарить что-то всамделишное? Тогда подожди секунду, я мигом.
Пашка засмеялся и сцапал ее за ногу, не открывая глаз.
За ночь он опять покрылся щетиной, волосы спутались, на щеке отпечатался след от подушки.
— Ну нет уж, теперь мне интересно. Ты ведь напрочь забыла про подарок, где ты могла его нарыть за ночь?
— Сам не догадываешься?
Он приоткрыл один глаз и подозрительно на нее уставился.
— Нет, — протянул он без особой радости, — скажи мне, что это не то, о чем я думаю.
Возможно, это был самый неловкий момент в жизни Люси.
Даже хуже того раза, когда ее вибратор катился по ступенькам зала для заседаний городских депутатов.
— Ну, — промямлила она неуверенно, — это, скорее всего, полная глупость. И я не уверена, что оно сработает…
— Люсь.
— Ну, в том плане, правда ли браслет из лягушачьей шкурки будет тебя защищать…
— Люсь.
— Твоя бабушка что-то говорила об искренней любви, так вот я понятия не имею, каким образом ее надо мерить… Искренне ли я тебя люблю? Или я люблю твое отношение ко мне? Или это вообще не любовь, а животная страсть? Или…
— Люсь.
— В общем, воспринимай это просто как сувенир. Ничего сверхъестественного.
— Люсь, мне не нужны обереги от измен, — сказал Ветров спокойно.
Она вспыхнула, ощутив себя невероятно униженной:
— При чем тут измены?
— Ну пусть ни при чем. Или при всем. Но если я надену твой браслет, то мы никогда не узнаем, смогу ли я хранить тебе верность сам по себе, без искусственных ограничителей. Мне на самом деле хочется выяснить это, Люсь. Измерить любовь, как ты говоришь.
Она молчала так долго, что он начал нервничать.
— Нет, если тебе принципиально… Если так спокойнее… — сдал Паша назад.
Люся потянула его за руку, увела за собой на кухню, где без лишних слов щелкнула зажигалкой и сожгла лягушачью шкурку в пепельнице, оставшейся с тех времен, когда она еще «не курила».
— Да, — сказала она, — будет интересно.
Пашка засмеялся, сграбастал ее в объятия и долго целовал — без страсти, но с явным удовольствием.
— Теперь-то ты наденешь тот пеньюар?..
Пашка умчался на работу уже третьего января, у него там был настоящий ад с отчетами, бумагами, подготовкой кучи материалов для прокуратуры, и он испытывал облегчение, что хотя бы серия Синичкиной — китаевская головная боль.