Сила, с которой нужно считаться

— Грейнджер, я знаю не больше тебя. Очевидно, что кто-то захотел добавить наши имена к списку фигурантов какого-то древнего, если судить по манере говорить, пророчества, которое мы бездарно профукали и уничтожили.

Впереди показалась дверь, и они оба, не сговариваясь, ускорили шаг. Драко приоткрыл ее перед дамой, и дама даже не фыркнула. Кажется, он успел приучить несгибаемую феминистку к некоторым вещам. Стоило им обоим переступить порог круглой комнаты, как та пришла в движение.

— Дракл горелый! — ругнулась Грейнджер. — Совсем об этом забыла.

Движение прекратилось так же резко, как началось. Комната словно насмехалась над гостями, являя совершенно одинаковые двери, только одна из которых вела в коридор Министерства.

Гермиона вытащила палочку, пометила крестиком и дернула на себя дверь, остановившуюся перед ними. Стоило заглянуть внутрь, как невидимая сила потянула ее вперед. Сзади что-то кричал Малфой, а она уже спускалась вниз, завороженная шепотом.

Шепот.

Занавес.

Комната смерти.

— Остановись, идиотка!

Жесткая рука, перехватившая плечо, и крик прямо в ухо вышибли из транса, а Драко уже тащил ее вверх, панически озираясь. Он толкнул дверь, но та и не думала поддаваться, тогда, против всякой логики, подергал ее на себя. Результат остался тем же.

— Алохомора, — нашлась Гермиона, Малфой только презрительно фыркнул.

— Придут они из разных миров. Каждый из них — сила, с которой нужно считаться, вместе они вдвое сильнее. Дороги их жизней пересекаются не раз, их тянет друг к другу и равно отталкивает, вместе они — порядок, отдельно — хаос. Если судьба им пойти рука об руку, объединить души древним колдовством, грядет благоденствие и порядок, если пойдут отдельно — мир ждет тьма, — голос звучал отовсюду и ниоткуда.

— Бля, — выдохнул Драко. — Какой-то козел назначил нас… Объединить души древним колдовством. Камни, руны, кровь… Черт дери!

— Что ты?..

— Над нами провели часть допотопного брачного ритуала.

— Что?

— Оглохла?! — Драко трясло от ярости. — Ритуал объединения душ. На него решалась пара, уверенная в своей любви, завершить его удавалось единицам. Если любовь, — выплюнул он ненавистное слово, — не настоящая, либо один, либо оба умирали.

— Но зачем?..

— Юнцы на заре времен тоже романтизировали всякую чушь.

— Все верно, — казалось, будто говорили стены, слова, подкрепляемые шепотом из-за занавеса, заставляли каждый волосок на теле подняться дыбом. — Осталось пролить по несколько капель крови на алтарь смерти. Последний алтарь смерти находится тут…

— Бред какой! Мы не любим друг друга! — проорал Драко в пустоту.

— Мы не можем быть теми, кто фигурирует в пророчестве, — вступила Гермиона. — Мы не…

— У тебя в руке доказательство обратного, — прошелестел голос.

Она с омерзением бросила ленту на пол.

— Пророчица Кассандра Пифия прорекла его пророчице Самии Эйвонской в десятом веке, с тех пор оно воплощалось пятнадцать раз.

— Мне нравится видеть своего собеседника! Боишься показаться?

— Немного позже.

— Что бы ты себе ни надумал, — бросил Малфой в воздух, — мы не собираемся пополнять ряды безмозглых доисторических юнцов.

— Посмотрим, — весьма благостный до сего момента голос превратился в зловещий шепот, пробежавший холодком по спине.

— Тяни время, — пробубнил Драко на ухо Грейнджер.

— Просвети, все эти десятки трупов, эта невероятная жестокость была… было… только ради того, чтобы привести нас сюда? — дала она выход внутренней злости.

— Не только.

— Но что, если мы не будем вместе?

— Я не позволю. Вы не повторите просчет ваших предшественников.

— Патетика. Запугивание. Будто вернулся в свои шестнадцать-семнадцать, — протянул Драко самым противным своим голосом. — И как ты собираешься нас заставить?

— Очень просто. Если ты не пойдешь до конца, она умрет. Это не будет большой потерей. Если она умрет, совершенно точно не родится тот, кто может стать новым Волдемортом. Вы сами это обдумывали. Не я.

Яркий луч упал на платформу, в глубине которой стояла арка смерти (или алтарь смерти, если верить их невидимому собеседнику). На платформе, связанная по рукам и ногам, лежала Панси Паркинсон. То есть Панси Малфой, а прямо над ней нависал удерживаемый магией меч.

Драко вздрогнул, Гермиона шумно выдохнула и замерла. Если она правильно понимала, то… ритуал убивал человека, когда тот не испытывал настоящей любви. Драко ее не любит, даже думать не о чем, его ярость несколько минут назад подтверждала это лучше, чем слова. Но… на кону жизнь Панси, Панси, к которой он в самом деле испытывал чувства. А может, испытывает до сих пор. Получится ли у него жить в мире с собой, если он пожертвует ею? Способен ли Драко Малфой пожертвовать собственной жизнью ради чужой? О себе и… своих чувствах даже не думалось. Выбор она оставляла за ним.

— Мало для вашей решимости? Вслед за ней отправится он.

Луч переместился в арку, в которой спиной к ним стоял… Гарри Поттер, его фигуру и растрепанную шевелюру невозможно было не узнать.

— Гоменум Ревелио, — прозвучало с малфоевской стороны. Какого дьявола вместо того, чтобы нейтрализовать меч или притянуть заложников к себе, он использовал абсолютно бесполезное в текущих обстоятельствах заклинание?! — В этом зале с прошлой битвы, которую вы учинили, блок на атакующую и защитную магию, — прошептал он тихо. — Смотри.

Еле заметные лучи потянулись назад. Их было… четыре. В комнате смерти сейчас находилось четверо живых. Не пятеро. Четверо. Она не желала понимать, что это значит, отказывалась принимать то, что подсознательно знала с тех пор, как увидела клеймо аврората на думосборе.

— Нужно ли включить обратный отчет, чтобы вы поторопились? — зазвучало со всех сторон и ниоткуда.

— Иди первая, — одними губами прошептал Малфой.

— Без фокусов, — предупредил собеседник, — или они умрут.

— И ты потеряешь рычаг давления, — кроме бравады, в интонации Драко чувствовалось напряжение. Он продолжал что-то просчитывать. Гермиона жалела, что послушалась его и прошла вперед.

— Найду другой, — здесь, внизу, отсутствовал резонанс и голос звучал совсем иначе.

Гермиона приблизилась к занавесу, шепот из-за него стал громче, она смотрела, как трепещется рубашка стоящего в арке Гарри, и размышляла о невозможном выборе.

— Диффиндо!

А ведь и правда, Диффиндо(25) относится к бытовой магии, а не к боевой. Гермиона отстраненно наблюдала, как луч заклинания ударил в нее со стороны арки и кровь из рассеченной руки брызнула на камни и на ветошь, составляющую занавес.

— Глиссео!

Со стороны арки вылетел новый луч. Гермиона с той же отстраненностью слушала, как рядом матерится Драко, съехавший по превратившимся в скользкую горку ступеням.

Шепот перерос в гул, голоса с той стороны лезли в голову и мешали сосредоточиться. Сможет ли она сделать то, что должна? Осталось всего несколько шагов...

Три вещи произошли одновременно: прозвучало еще одно «Диффиндо», у нее из глотки вырвалось отчаянное «Гарри, нет!», а летящие на камень капли чистой малфоевской крови на глазах превратились в стену, запечатавшую арку.