Амулет Призрака. Книга 1

— Невероятно! Ты — действительно Полководец! — восторженный возглас принадлежал абсолютно лысому мужчине, без бровей и ресниц, замотанному в нечто вроде оранжевого одеяла.

— Что… ты… — Канэраки, с трудом присев, взглянула в ясные голубые глаза незнакомца.

— Я — Леонид, местный Призрак.

— Ты меня освободил?..

— Только пытался, как видишь. Корчащаяся от боли девушка — не слишком приятное зрелище. Думал, тебе помочь надо. Но если тебя всё устраивает…

— Меня всё устраивает. Я с ними договорюсь.

— Ох, нисколько не сомневаюсь, дорогая! Но тебе лучше не уходить от Тернбурга далеко.

— Тернбурга?

— Не знаешь, куда тебя притащил твой любовник? Тернбург — это мой город. Мы здесь добываем металлы и камни в шахтах. И совсем мне не нужно, чтобы в окрестностях гулял полуживой Призрак.

— Я очень даже живая… без всяких «полу»!

— Ну, дорогая, я бы здесь поспорил. Я тебя выловил в полукилометре от водопада. Благо Борис меня предупредил, что ты — наша гостья. И посмотри на себя! Ты вся в синяках и ссадинах! Сколько ж тебя несло сюда течением.

— Синяки — вещь проходящая. С чего это Призраку бояться синяков?

— Знаешь, дорогая, я не хочу спорить. Я бы и сам за тобой походил, или приставил кого, но у меня все люди — на вес золота. Работы много, и прохлаждаться у нас не принято. Поверь мне на слово, твоя жизнь сейчас висит на волоске. В какой момент симбионты откажутся тебе подчиниться и убьют тебя, никто из нас не знает. И было бы очень неплохо, если ты будешь где-то рядом.

— Убьют меня?..

— Ну, дорогая, ты же убила человека, а симбионты такого не прощают.

— Я никого не убивала! Треснула по башке одного… человека или нет? Не важно! Может, и умер он после этого. Но я-то не нарочно!

— Ох, милая Канэраки, это уже не имеет значения. Ты же Призрак, а рассуждаешь как безответственный ребёнок. Случайно или нет, моя хорошая, но ты его убила.

Канэраки почувствовала, как боль врывается в сознание, проходит сквозь лёгкие и сердце, протыкает живот и устремляется к ногам. «Оставьте меня хотя бы на 5 минут!» — взмолилась девушка к своим маленьким друзьям. Тишина. Лёгкая, воздушная. Вокруг всё мерцает радужной дымкой. Девушка всмотрелась, пытаясь отдышаться, в это нечто вокруг и обомлела. Миллионы симбионтов кружили рядом с ней, медленно переливаясь всеми цветами. Голова гудела, мышцы болели, но всё же Канэраки спокойно могла встать. Одиночество сдавило грудь, печаль окутала проблески сознания. Девушка понимала, что сама прогнала симбионтов. И осталась в этом чужом, враждебном и опасном лесу. Она не знала, сколько прошло времени, пока симбионты внезапно рванули назад и окутали Канэраки, возвращаясь к контролю мыслей, чувств и тела. Они снова были вместе. Они сходили сума от той недолгой разлуки. Они больше никогда не покинут свою хозяйку.

Тихий, еле уловимый шелест и лёгкое стрекотание подкрались в мутное, полное неразборчивых образов, сознание. Девушка осторожно потянулась, упираясь в полную хвойных иголок землю. Мужчина в странном оранжевом одеяле, сидя в позе «лотоса», игриво ласкал странного зверька, ползающего по нему. Мужчина взглянул на проснувшуюся девушку, слегка наклонил голову вбок и усмехнулся:

— Таки заставила меня дорогая гостья следить за ней.

— Где я?.. — привстав и осмотревшись, спросила девушка.

— Где и была. Не стану же я тебя тащить.

— Тащить?.. Куда?.. Зачем?..

— В город, конечно.

— Какой город?..

— Канэраки, дорогая, неужто ты уже забыла? Тернбург тут единственный ближайший город.

— Я — Канэраки? — девушка смущенно уставилась на странного мужчину.

— Да, так ты себя назвала. А меня называют Леонидом. Знаешь, дорогая, давай-ка пойдём в город. Борис, если ты, конечно, его помнишь, готов за тобой присмотреть. Только не убивай его, пожалуйста.

— Борис? Убивать? А Борис — человек?

— Человек, конечно.

— Тогда я не буду убивать Бориса.

— Замечательно!

Леонид осторожно прихватил Канэраки за локоть и повёл за собой. Она смотрела на этот незнакомый чужой лес, на странного зверька и погружалась в приятное, сладкое оцепенение. Какая разница, как кого зовут? И всё равно на этого странного Призрака. Где-то там, далеко впереди, девушка ощущала необходимость помочь этому улью. Каждый симбионт в её теле уже понимал, какое место здесь займёт Канэраки.

Девушка с длинными растрёпанными волосами и пустым взглядом стояла над большим сосновым стволом. Ловко орудуя инструментами, созданными симбионтами, она очистила ствол коры, выровняла его, а затем покрыла едким вонючим раствором. Каждый день по несколько десятков таких брёвен проходила через ловкие руки Канэраки. Нисколько не уставая и не скучая, она влилась в общество Тернбурга обычным работягой, окутанная сладкими грёзами симбионтов. Где-то далеко в сознании ещё был Михаил, и воспоминания о нём будто застыли в вечности. И повторялись по кругу, примешивая всё новые и новые подробности, создавая немыслимые пейзажи, фантастические города и множество ярких, полных страсти ночей. Год за годом шли для девушки незаметно, пока однажды её руку, осторожно снимающую кору, не остановил мужчина, крепко обхватив её двумя руками.

— Ты должна проснуться, — сказал светловолосый Призрак.

— А я не сплю, — улыбаясь, бросила Канэраки.

— Ты — не Рабочий. Ты должна проснуться.

— Ну, что ты, Призрак. Я же тут стою. Как я могу спать?

— Кассандра, бросай своё бревно. Пошли.

Михаил силой потащил за собой удивлённую Канэраки. Шли они долго, пока не пришли к небольшому озеру. Оно было смутно знакомо девушке, но откуда — она не могла вспомнить. «Ты не убивала его, очнись! — резко сказал Призрак. — Тёмных просто так не убьёшь, ты ему хоть голову оторви, будет живее всех живых!» Михаил стал тащить её в воду. Канэраки поняла, что ей совсем туда не хочется. Там были тёмные, тяжёлые, а самое главное — опасные воспоминания. Но Михаил насел на неё, покрывшись белым светом, махнул мощными, мгновенно выросшими за спиной, крыльями и утащил девушку на дно. Это произошло так быстро, что Канэраки не успела опомниться, и лёгкие наполнились водой, а тяжёлая, враждебная тьма наступила на горло. Вспомнила. Вспомнила, как росла в своём доме, как приезжала в гости любимая сестра. Вспомнила, как горели голуби и кричала мама. Вспомнила, как выросла на улицах Салютема, как ползала по канализации и ловила огромных вкусных крыс. И как сдружилась с Еленой и Валентином, и как влюбилась в этого старого и безумного Призрака. И вот теперь Канэраки рассвирепела. Не будет его несколько дней, ага, как же. Исчез, бросил её на несколько лет. Девушка схватила очумевшего от такой прыти Михаила и яростно начала его бить. Он резко взмахнул крыльями и вылетел на воздух. С трудом удерживая её и уворачиваясь от разъярённой спутницы, он спикировал к земле и рухнул в мокрый, оранжевый песок. Крылья рассыпались в снежную пыль, но Канэраки схватила за руку Михаила и бросила его вперёд, вырываясь из снежного тумана. Призрак с трудом увернулся от дерева, в которое летел, и попытался отбиться от разъярённой девушки.

— Я как мог! — оправдывался Михаил, уходя от очередного удара. — Я сразу сюда!..

— Ты — мерзкий …, отвратительный …, безответственное …! — Канэраки с каждым словом наносила удар за ударом, разбавляя слова эпитетами явно нецензурного свойства.

— Кассандра, давай поговорим. Ты же не знаешь, почему я так задержался. Я всё объясню!

— Ты бросил меня, ….! Сделал меня Рабочим!!!

— Ты же сама… Никто кроме тебя не сможет это сделать…

— Ах ты ещё и врёшь мне! — Канэраки с силой ударила Михаила прямо в пах.

Он загнулся, взвыл и свернулся на земле калачиком. Зато это вполне удовлетворило девушку, наконец, переставшую избивать своего спасителя.

— Ну, рассказывай, — потребовала она, когда Призрак уже смог присесть, и виновато посмотрел на неё.

— Ну, с чего бы начать… Я принёс тебя сюда, а ты уже в отключке. Тут Борис — неплохой медик. Я ему тебя оставил, а сам рванул обратно, заодно и Владимира позвал — он вообще у нас за оборону. В общем, Владимир смог прилететь только через неделю, а эти ребята меня нехило помяли, так что пришлось лететь к морю — и так уже, в принципе, пора…

— Это зачем тебе к морю?..

— Ну, если я сильно ранен — нужно море, чтобы без «оплаты» меня вылечить. Просто перезагружает в этот же мир, и всё. И мне тут долго не продержаться. Год и три месяца — мой потолок. Потом тело вянет, амулет больше не отвечает. Надо срочно ехать к морю, или буду гнить заживо.

— То есть каждый год тебе нужно ездить на море, чтобы вылечиться?

— Я бы сказал «заново родиться». Так как по сути просто заново создаётся моя копия в этом мире.

— А в свой тебе не вернуться? А если ты умрёшь здесь?

— Если умру, тут же моя копия появляется где-то в этом мире в море. Или океане. В океане — хуже. Пока до берега долетишь, уже забудешь, куда летел.

— Так, хорошо. Но тебя несколько лет не было! А сколько, кстати?

— Всего пять, если я правильно понял.

— Пять лет!!! Как же далеко это море находится?..

— Море-то как раз не так далеко. Но там меня караулили уже другие тёмные призраки. В общем, пришлось мне там помучиться. Потом улетел я очень далеко, чтобы в океан нырнуть и там забыл и про тебя, и куда мне идти надо.

— Забыл?!

— Ну, так бывает после того, как тебя заново в мире создают. Когда вспомнил, наконец, прилетел сюда. Но я долго в океане жил…

— Разве там можно жить?

— Мне — можно. Ты не сможешь. Моё тело не такое уж и обычное.

— Так, понятно. Не зря тебя поколотила! Забыл он… Хорошо хоть вспомнил!

— Кассандра, я виноват, но я как вспомнил, сразу сюда!

Михаил подтянул к себе Канэраки, нежно прижимая к себе. Она поддалась ему, впервые за много лет не в сладких грёзах, а в реальности оказавшись с ним рядом. И сейчас девушка с ужасом осознала, что случилось бы с ней, если б Михаил так и не вспомнил. Она прижалась к нему, вдыхая его странный потусторонний запах. И слушала как бьётся сильное сердце из далёкого чужого мира.