На арене Кузгара

* * *

— Ратибор, — Ельвах с лукавой улыбкой взирал на вернувшегося с арены строптивого гиганта, тут же знатно приложившегося к меху с водицей. — Ну ты даёшь!.. Как пиктов-то складывал, любо-дорого позыркать! А Калеб, поганец, чего учудил, а⁈ Этого я и боялся!.. Вот ведь мерзопакостное существо, нагадь Ахриман ему прям на рыло! Но я не об этом хотел погутарить… Тут одна высокородная, весьма симпатичная, между прочим, вдовствующая особа, потерявшая муженька, не воротившегося с похода на Мирград, очень впечатлилась тобой с трибуны и заявила мне не далее как сегодня, что… хочет от тебя детей! Таких же рыженьких… Хотя бы одного! Ни капельки не смущаясь, игриво прощебетала, что за ночь с этим дикарём, то бишь с тобой, огнекудрый герой, готова выложить аж пятнадцать золотых дукатов… Ну или хотя бы за пару часов! Вообще-то, если строго, ента у нас по правилам возбраняется, но иногда можно сделать исключение ради могучего воина. Тем более ежели он поделится со своим начальником нежданно свалившимся с неба кушем!.. Ну так чего передать любвеобильной госпоже, варвар? — лысый смотритель многозначительно осклабился. — Пред возможной скорой смертью нет желания порезвиться с красавицей аристократкой?..

— С похода всего ничего времени прошло, а твоя благородная блудница, смотрю, траурное платьице уже с себя скинула, — презрительно фыркнул Ратибор. — Знаешь чего, передай-ка ты ей, что я за деньги с распутными девками ночным небом не любуюсь! И это — мягко сказано! А ежели будет настаивать, я ведь и по-другому послать могу!..

— Так не ты же платишь, а она!.. — Ельвах непонимающе, удивлённо вылупился на Ратибора.

— Да это не важно, кто кошель теребит! За кругляши в любовь не играю, — молодой богатырь осушил бурдюк с водой до дна, вернул пустой сосуд подобострастно ожидавшему недалече Зекиру и потопал в сторону трапезной, рыкнув напоследок: — Кваса бы лучше мне достали, гады!.. Нет, это же уму непостижимо; на такой здоровенный град не имеется даже одного захудалого кувшинчика этого замечательного напитка! Пойду тогда хоть пожру чего-нибудь…

— Ну ты, русич, и высоконравственный дурак, оказывается! — досадливо бросил в спину уходящему Ратибору Ельвах. — Эх, мне бы такая козочка предложила, так я бы сам ей монет занёс в тройном размере!.. А ты, рыжий, поразмысли вот над чем: высока вероятность, что это крайняя, можно сказать, финальная ночь в твоей жизни, ведь завтра ты встречаешься на арене с Эллиоком! Доселе непобедимым, ежели что! И очень на тебя злым за своих соплеменников! Поквитаться желает!..

— Ну так и подсунь этой дамочке вместо меня лободырого бритта, а злато всё забери себе! — хмыкнул Ратибор, исчезая в дверном пролёте лестницы, ведущей на второй этаж, где и располагалась трапезная.

— А что, хорошая идея! — оживился было Ельвах, но тут же в печали пробормотал: — Осталось Эллиока в цвет ржавчины покрасить… И почему мне кажется, что он будет при этом недовольно брыкаться?..