Вся жизнь - один чудесный миг

Марк Сергеев
100
10
(1 голос)
0 0

Аннотация: Очередная книга серии «Пионер — значит первый» посвящена Александру Сергеевичу Пушкину. Она предназначена для всех, кто знакомится с великим поэтом.

Книга добавлена:
11-07-2023, 06:28
0
198
29
knizhkin.org (книжкин.орг) переехал на knizhkin.info
Вся жизнь - один чудесный миг

Содержание

Читать книгу "Вся жизнь - один чудесный миг"



Н. В. ГОГОЛЬ

Отличительным характером Пушкина в большом обществе была его задумчивость или какая-то грусть, которую даже трудно выразить. Он казался при этом стесненным, попавшим не на свое место. Зато в искреннем небольшом кругу, с людьми по сердцу, не было человека разговорчивее, любезнее, остроумнее. Тут он любил и посмеяться, и похохотать, глядел на жизнь только с веселой стороны и с необыкновенной ловкостью мог открывать смешное. Одушевленный разговор его был красноречивой импровизацией, так что он обыкновенно увлекал всех, овладевал разговором, и это всегда кончалось тем, что другие смолкали невольно, а говорил он. Если бы записан был хоть один такой разговор Пушкина, похожий на рассуждение, перед ним показались бы бледны профессорские речи Внльмена и Гизо. Вообще Пушкин обладал необычайными умственными способностями. Уже во время славы своей он выучился, живя в деревне, латинскому языку, которого почти не знал, вышедши из лицея. Потом; в Петербурге, изучил он английский язык в несколько месяцев, так, что мог читать поэтов. Французский знал он в совершенстве… Он страстно любил искусства и имел в них оригинальный взгляд.

Тем особенно был занимателен и разговор его, что он обо всем судил умно, блестяще и чрезвычайно оригинально.

Кс. А. ПОЛЕВОЙ

— Я иногда вижу во сне дивные стихи, во сне они прекрасны, но как уловить, что пишешь во время сна. Раз я разбудил бедную Наташу и продекламировал ей стихи, которые только что видел во сне, потом я испытал истинные угрызения совести: ей так хотелось спать!

— Почему вы тотчас же не записали этих стихов?

Он посмотрел на меня насмешливо и грустно ответил:

— Жена моя сказала, что ночь создана на то, чтобы спать, она была раздражена, и я упрекнул себя за свой эгоизм. Тут стихи и улетучились.

А. О. СМИРНОВА

1 МАЯ 1835 ГОДА ВЫШЛА В СВЕТ «СКАЗКА О РЫБАКЕ И РЫБКЕ», ЧЕРЕЗ НЕДЕЛЮ ПУШКИН — В ТРИГОРСКОМ. ВСЕГО ЧЕТЫРЕ ДНЯ ПРОЖИЛ ОН ЗДЕСЬ И К 14 МАЯ ДОЛЖЕН БЫЛ ВЕРНУТЬСЯ ДОМОЙ — РОДИЛСЯ СЫН ГРИГОРИЙ, ТРЕТИЙ РЕБЕНОК В СЕМЬЕ.

А. С. Пушкин — И. Н. Пушкиной 25 сентября 1835 г.

Вообрази, что до сих пор не написал я ни строчки, а все потому, что не спокоен. В Михайловском нашел я все по-старому, кроме того, что нет уж в нем няни моей, и что около знакомых старых сосен поднялась, во время моего отсутствия, молодая, сосновая семья, на которую досадно мне смотреть, как иногда досадно мне видеть молодых кавалергардов на балах, на которых уже не пляшу. Но делать нечего; все кругом меня говорит, что я старею, иногда даже чистым, русским языком. Например, вчера мне встретилась знакомая баба, которой не мог я не сказать, что она переменилась. А она мне: да и ты, мой кормилец, состарился да и подурнел. Хотя могу я сказать вместе с покойной няней моей: хорош никогда не был, а молод был… В Тригорском стало просторнее — Евпраксия Ник. и Ал. Ив. замужем, но Пр. Ал. все та же, и я очень люблю ее. Веду себя скромно и порядочно. Гуляю пешком и верьхом, читаю романы В. Скотта, от которых в восхищении, да охаю о тебе.

…Вновь я посетил

Тот уголок земли, где я провел

Изгнанником два года незаметных.

Уж десять лет ушло с тех пор — и много

Переменилось в жизни для меня,

И сам, покорный общему закону,

Переменился я — но здесь опять

Минувшее меня обьемлет живо,

И, кажется, вечор еще бродил

Я в этих рощах.

Вот опальный домик,

Где жил я с бедной нянею моей.

Уже старушки нет — уж за стеною

Не слышу я шагов ее тяжелых,

Ни кропотливого ее дозора.

Вот холм лесистый, над которым часто

Я сиживал недвижим — и глядел

На озеро, воспоминая с грустью

Иные берега, иные волны…

Меж пив златых и пажитей зеленых

Оно, синея, стелется широко;

Через его неведомые воды

Плывет рыбак и тянет за собою

Убогий невод. По брегам отлогим

Рассеяны деревни — там за ними

Скривилась мельница, насилу крылья

Ворочая при ветре…

На границе Владений дедовских, на месте том,

Где в гору подымается дорога,

Изрытая дождями, три сосны

Стоят — одна поодаль, две другие

Друг к дружке близко, — здесь, когда их мимо

Я проезжал верхом при свете лунном.

Знакомым шумом шорох их вершин

Меня приветствовал. По той дороге

Теперь поехал я и пред собою

Увидел их опять. Они все те же,

Все тот же их, знакомый уху шорох —

Но около корней их устарелых

(Где некогда все было пусто, голо)

Теперь младая роща разрослась,

Зеленая семья; кусты теснятся

Под сенью их как дети. А вдали

Стоит один угрюмый их товарищ,

Как старый холостяк, и вкруг него

По-прежнему все пусто.

Здравствуй, племя

Младое, незнакомое! не я

Увижу твой могучий поздний возраст,

Когда перерастешь моих знакомцев

И старую главу их заслонишь

От глаз прохожего. Но пусть мой внук

Услышит ваш приветный шум, когда,

С приятельской беседы возвращаясь,

Веселых и приятных мыслей полон.

Пройдет он мимо вас во мраке ночи

И обо мне вспомянет.

А. С. ПУШКИН

А. С. Пушкин — Н. Н. Пушкиной

Государь обещал мне Газету, а там запретил: заставляет меня жить в Петербурге, а не дает мне способов жить моими трудами. Я теряю время и силы душевные, бросаю за окошки деньги трудовые, и не вижу ничего в будущем. Отец мотает имение без удовольствия, как без расчета; твои теряют все… Что из этого будет? Господь ведает.

А. С. Пушкин — П. В. Нащокину

Болезнь матери моей заставила меня воротиться в город… Думаю побывать в Москве, коли не околею на дороге. Есть ли у тебя угол для меня? То-то бы наболтались! а здесь не с кем. Денежные мои обстоятельства плохи — я принужден был приняться за журнал. Не ведаю, как еще пойдет. Смирдин уже предлагает мне 15.000, чтобы я от своего предприятия отступился, и стал бы снова сотрудником его Библиотеки. Но хотя это было бы и выгодно, но не могу на то согласиться… Желал бы я взглянуть на твою семейную жизнь, и ею порадоваться. Ведь и я тут участвовал, и имел влияние на решительный переворот твоей жизни. Мое семейство умножается, растет, шумит около меня. Теперь, кажется, и на жизнь нечего роптать, и старости нечего бояться… Из этого следует, что мы хорошо сделали, что женились.

…последний год ее жизни, когда она[14] была больна несколько месяцев, Александр Сергеевич ухаживал за нею с такой нежностью… что она узнала свою несправедливость и просила у него прощения, сознаваясь, что не умела его ценить. Он сам привез ее тело в Святогорский монастырь, где она похоронена. После похорон он был чрезвычайно расстроен и жаловался на судьбу, что она и тут его не пощадила, дав ему такое короткое время пользоваться нежностью материнскою, которой до того времени он не знал.

Е. Н. ВУЛЬФ (Вревская)

П. А. Плетнев — Я. К. Гроту

Золотые слова Пушкина насчет существующих и принятых многими правил о дружеских сношениях. «Все, — говорил в негодовании Пушкин, — заботливо исполняют требования общежития в отношении к посторонним, т. е. к людям, которых мы не любим, а чаще и не уважаем, и это единственно потому, что они для нас — ничто. С друзьями же не церемонятся, оставляют без внимания обязанности свои к ним, как к порядочным людям, хотя они для нас — все. Нет, я так не хочу действовать. Я хочу доказывать моим друзьям, что не только их люблю и верю в них, но признаю за долг и им, и себе, и посторонним показывать, что они для меня первые из порядочных людей, перед которыми я не хочу и боюсь манкировать чем бы то ни было, освященным обыкновениями и правилами общежития».

В. К. Кюхельбекер — А. С. Пушкину из Баргузина в Петербург. 12 февраля 1836 г.

Двенадцать лет, любезный друг, я не писал к тебе… Не знаю, как на тебя подействуют эти строки: они писаны рукою, когда-то тебе знакомою; рукою этою водит сердце, которое тебя всегда любило; ио двенадцать лет не шутка. Впрочем м о й долг прежде всех лицейских товарищей вспомнить о тебе в ту минуту, когда считаю себя свободным писать к вам, долг, потому что и ты же более всех прочих помнил о вашем затворнике. Книги, которые время от времени пересылал ты ко мне, во всех отношениях мне драгоценны: раз, они служили мне доказательством, что ты не совсем еще забыл меня, а во-вторых, приносили мне в моем уединении большое удовольствие. Сверьх того, мне особенно приятно было, что именно ты, поэт, более наших прозаиков заботишься обо мне: это служило мне вместо явного опровержения всего того, что господа, люди хладнокровные и рассудительные, обыкновенно взводят на грешных служителей стиха и рифмы. У них поэт и человек недельный одно и то же, а вот же Пушкин оказался другом гораздо более дельным, чем все они вместе. Верь, Александр Сергеевич, что умею ценить и чувствовать все благородство твоего поведения: не хвалю тебя и даже не благодарю, потому что должен был ожидать от тебя всего прекрасного; но клянусь, от всей души радуюсь, что так случилось.

А. Н. Мордвинов — А. С. Пушкину

Его сиятельство граф Александр Христофорович просит Вас доставить к нему письмо, полученное Вами от Кюхельбекера, и вместе с тем желает непременно знать через кого Вы его получили.

А. С. Пушкин — А. Н. Мордвинову

Мне вручено оное тому с неделю, по моему возвращению с прогулки, оно было просто отдано моим людям безо всякого словесного препоручения неизвестно кем. Я полагал, что письмо доставлено мне с Вашего ведома.

А. С. Пушкин — П. В. Нащокину

Я приехал к себе на дачу 23-го в полночь и на пороге узнал, что Нат. Ник. благополучно родила дочь Наталью за несколько часов до моего приезда. Она спала. На другой день я ее поздравил и отдал вместо червонца твое ожерелье, от которого она в восхищении… Теперь поговорим о деле. Я оставил у тебя два порожних экз. Современника. Один отдай кн. Гагарину, а другой пошли от меня Белинскому (тихонько от Наблюдателей) и вели сказать ему, что очень жалею, что с ним не успел увидеться.

…«Современник» есть явление важное и любопытное сколько по знаменитости имени его издателя, столько и от надежд, возлагаемых на него одною частью публики, и страха, ощущаемого от него другою частью публики. Г. Сенковский, редактор «Библиотеки для чтения», аристарх и законодатель этой последней части публики, до того испугался предприятия Пушкина, что, забыв свое обычное благоразумие, имел неосторожность сказать, что он «отдал бы все на свете, лишь бы только Пушкин не сдержал своей программы».

В. Г. БЕЛИНСКИЙ

1836 г., 26 АВГУСТА ЦЕНЗУРА ЗАПРЕТИЛА СТАТЬЮ ПУШКИНА «АЛЕКСАНДР РАДИЩЕВ», СЧИТАЯ, ЧТО НИ К ЧЕМУ ПРОБУЖДАТЬ О НЕМ ПАМЯТЬ В ПАРОДЕ.


Скачать книгу "Вся жизнь - один чудесный миг" - Марк Сергеев бесплатно


100
10
Оцени книгу:
0 0
Комментарии
Минимальная длина комментария - 7 знаков.
Книжка » Биографии и Мемуары » Вся жизнь - один чудесный миг
Внимание