На золотом фронте

Большая подготовительная работа к переезду шла по моему поручению также и в самом Иркутске как по размещению аппарата правления и приезжающих сотрудников, так и по налаживанию самой работы. Эту работу в Иркутске было поручено организовать члену правления, который выехал в Иркутск еще в начале февраля.

Основной контингент работников, а также часть членов правления — тт. Окулов А. И., Захваткин А. Н. и Перышкин Г. И. выехали в Иркутск, для организации и налаживания там работы, в марте 1929 г. В это же время в конце марта выехали из Москвы специальным эшелоном семьи отъезжающих, и были высланы инвентарь и дела.

Установлены были календарные сроки переезда всех остальных работников: последними по окончании всей организационной работы по переезду должны были выехать 29/III 1929 г. тт. Саркисян, Шмелев И. Д., Александров В. А., С. Хохлов. С отъездом этой партии работников заканчивались операции Союззолото в Москве.

Последнее заседание правления Союззолото в Москве состоялось под моим председательством 27/III 1929 г. и в этот же день было сообщено всем наркоматам, партийным и советским организациям, всем золотым трестам и предприятиям о том, что правление Союззолото в Иркутске свои операции начинает с 1/IV 1929 г.

Следующие заседания правления 6/IV и 10/IV 1929 г. уже в г. Иркутске были посвящены вопросам организации работы, распределения функций отделов, рассмотрения плана работ и разрешению текущих дел.

Все работы по переезду, с первого дня подготовки и вплоть до налаживания аппарата правления в Иркутске, были проведены исключительно организованно, что дало возможность в кратчайший срок наладить работу в Иркутске, не прерывая нормальной работы правления.

Всю эту сложную работу провели тт. Субботин, Саркисян, Александров, Митюшин, которые до настоящего времени с большой пользою для дела работают в золотой промышленности.

Картина нашей иркутской жизни будет неполной, если не остановиться на описании нашего быта. Благодаря помощи иркутских партийных и советских организаций мы довольно легко разместили наших работников по квартирам, по комнатам и даже с пансионом.

В то время в Иркутске небольшая комната с полным столом, завтраком, обедом и ужином стоила 100—200 р., причем завтрак, обед и ужин подавались настоящие сибирские, со всяким сибирским ассортиментом — рябчиками, пельменями, свининой, и всякого вида печеньем, соленьем, которыми славились и славятся сибирские хозяйки. Потом снабжение стало хуже, но теперь опять значительно улучшилось.

Группа работников-партийцев поселилась в отстроенном для них общежитии — в бывших ранее номерах. Надо сказать, что работой они были заняты большое количество времени. Начинали мы работу в 9 час. утра, а в 8—9 вечера едва-едва кончали. С ответственными работниками я обычно беседовал не только утром, когда нужно было дать зарядку на целый рабочий день, но и вечером от 7 до 11 часов. Вечером же обычно разговаривали с приезжающими с мест работниками.

Наша контора была устроена в помещении бывшего Русско-Азиатского банка. Это, как известно, был самый спекулятивный банк в России, конторы которого везде и всюду были устроены и обставлены по лучшим образцам заграничной техники. Помещение было очень неплохое. Впоследствии мы пристроили еще одно крыло к главному корпусу и передали все здание Горному институту. Около дома был сад, в котором летом сотрудники проводили время обеденного перерыва. С бутербродами, закусками, со стаканом чая они располагались за столиками в саду — смех, шутки не прерывались. Молодежь часто тут же устраивала небольшие спортивные развлечения, время обеденного перерыва пролетало незаметно и народ вновь садился за работу. Работа шла на редкость дружно, отсталых подстегивали, передовиков поощряли. Сибирская зима тоже никого не пугала. И лето и зима в Сибири куда лучше, чем в Москве или в средней полосе России. Жили все недалеко от конторы, да и весь-то город невелик, на ходьбу тратили немного времени. Много товарищей посылалось в командировки, мы их снабжали валенками, тулупами, продовольствием. Они возвращались с приисков обычно окрепшими, с новыми силами и стремлением к работе.

Устраивали вечера в конторе...

Устраивали вечера в конторе, организовали хорошую библиотеку. Эта библиотека по золоту и теперь, несомненно, является лучшей, чем какая бы то ни было. Она мною передана нашему Горному институту.

Кое-кто из партийцев и из наших инженеров имели побочный заработок по Иркутску, по курсам и газете. Инженеры жили не плохо, в ставках мы не прижимали, а бытовые условия стремились инженерно-техническому персоналу создать такие, чтобы в Иркутске было не хуже жить, чем в Москве. Партийные товарищи были все широко использованы иркутской партийной организацией для работы в качестве пропагандистов. Иркутск поэтому сразу обогатился новыми силами.

В Иркутске наша организация проходила чистку партии, причем при проверке оказалось, что наша организация — прочная и идейно выдержанная, жившая дружно, а поэтому и дружно работавшая. Ни один из партийцев не уехал обратно из Иркутска до окончания там работы. Некоторые, правда, из Иркутска уехали, но уехали по собственному желанию на прииски и золотые рудники. Из них выработались неплохие директора приисков и рудников.

В деле спайки парторганизации и во всей нашей работе в Иркутске очень большую роль играл т. Г. И. Перышкин. Его большевистская напористость и большое знание дела и в то же время милое, товарищеское отношение к людям очень способствовали тому, что народ работал энергично и дружно. Сам Григорий Иванович любил спорт и был в Иркутске первым председателем яхт-клуба.

Я немного сидел в Иркутске, больше приходилось разъезжать — дело того требовало, и я оставлял правление на Григория Ивановича. Можно было быть вполне уверенным, что дело будет в полном порядке.

Мое описание переезда в Иркутск будет неполным, если не рассказать о техническом совещании, которое было проведено в Иркутске в марте 1929 г.

По мысли тов. Сталина, который хотел, чтобы переезд в Иркутск сразу начался с деловых вопросов и чтобы, таким образом, публика втянулась в работу, 15 марта 1929 г. состоялось производственно-техническое совещание работников Союззолото в г. Иркутске. Я руководил этим совещанием, ближайшими помощниками в организации этого совещания были тт. Бухов, Субботин, от профсоюза там был в качестве представителя т. Почекуев, впоследствии перешедший к нам в золотую промышленность, и т. Мельников, тоже ныне работающий у нас. Были там наши старые снабженцы — т. Ключарев В. Ф. и управляющие некоторыми приисками, например, Гребень, Титов и многие другие. Были там старые инженеры, как Цинберг, когда-то работавший на Лене, Захваткин, представитель молодого инженерства т. Фридман Б. Э. и проф. Степанов — большой знаток разведочного дела.

На совещании было всего 60 человек. Собралось оно в помещении общества политкаторжан. У меня сохранились снимки работников этого совещания. Те товарищи, которые сняты там, почти все без исключения работают и по настоящее время по золоту.

На этом производственном совещании впервые во всей широте был поставлен вопрос о старателях, вопрос об организации труда в золотой промышленности, о создании бытовых условий для рабочих, о медицинской помощи, о школах, о клубах, библиотеках, об улучшении жилищных условий инженерства. На этом совещании впервые были заложены основы культурных наших мероприятий в этой области.

Характерно отметить, что об этом совещании очень мало помнят теперь, когда мы работаем в несравненно лучших условиях. Очень рекомендую работникам нашей промышленности просматривать иногда материалы этого совещания, потому что они там найдут много интересного об истории золотой промышленности, ее росте, начале механизации производства, улучшении старательских работ, росте разведок, упорядочении горно-подготовительных работ и т. д.

Следующее производственное совещание состоялось в Иркутске в январе 1930 г. под председательством Г. И. Перышкина.

В марте 1929 г. на первом иркутском совещании пришли к мысли еще крепче и надежнее объединить ряд наших работников вокруг новых задач золотой промышленности. Этой цели должен был служить наш новый журнал под названием «Золото и платина». Редактирование этого журнала поручено было тт. Перышкину Г. И. и Бухову М. С. Первый номер журнала выпустили в апреле 1929 г.

Вот что мы писали в обращении к нашим читателям: «Товарищи, мы выпускаем «Золото и платину» — это первый наш опыт. Прежний, дореволюционный журнал был узким, техническим, мы строим теперь золото- и платиновую промышленность заново и нам нужен журнал, живой журнал нового социалистического строительства, а строительство это — дело всей массы, главным образом дело мест. Ведь создают новую промышленность как раз места, вот мы и думаем, что надо создать широко-общественный журнал, в котором должны принимать участие все. Товарищи, первый выпуск — это пробный выпуск. Это наша наметка. От вас ждем ответа, какой именно журнал вы хотели бы создать в первую очередь. Давайте ваши замечания, впечатления, критику о нашей работе. Это и послужит крепкой связью между Иркутском и тайгой, между правлением и местами. Пишите же в первую очередь статьи технического характера, хозяйственного порядка. Ваши предложения пусть нашему журналу послужат организационным обменом опыта, перекличкой мест и центра. За нашу дружную работу, товарищи!»

С апреля 1929 г. журнал «Золото и платина» — теперь «Советская золотопромышленность» — выходит без перерыва.

Состав редакции почти не изменился, значительно повысилось качество журнала, увеличился его объем. Организовано при журнале издательство «Советская золотопромышленность», которое выпустило большое количество книг по золоту.

В нашем журнале есть все то новое, что имеется в западноевропейской и американской технике. Целый ряд руководящих статей дает ориентировку работникам золотой промышленности в принципиальных вопросах. Конечно, журнал работает не без недочетов, но польза, которую он приносит золотому делу, несомненно велика.

Теперь я позволю себе перейти к описанию моей поездки зимою 1929 г. на Алдан. Очень важно знать, как в то время выглядел этот важнейший наш район по золотодобыче.

На Алдан летом можно было попасть по реке, а зимою по дороге, почти тропе, от ст. Б. Невер Забайкальской дороги, теперь Амурской ж. д. Дорога от Б. Невера была плохая и абсолютно не годилась для автомобильного транспорта. Сообщение велось зимой санным путем, на верблюдах, лошадях и часто на оленях. Летом по этой дороге никакого проезда не было. Только что С. В. Кондратьев приступил к постройке шоссейной дороги, а пока приходилось с большим трудом проезжать по этому пути, добираться до Алданских приисков.

Сообщение по водным путям было трудное и производилось на карбазах... Пароходов не было.

Нужно признать огромную роль в строительстве дороги т. Кондратьева Сергея Васильевича. Он был начальником строительства Алданского тракта. Пока не было Алданского тракта, на Алдан пробирались с большим трудом, в 20 дней и более: ехали на лошадях, верхом, шли пешком, шли через Большой и Малый Немныр.