Комиссар Дерибас

— А кто вы?

— Да как вам сказать? — уклончиво ответил Ланговой. — Мы честные люди. Нам бы просушиться и чего-нибудь поесть.

— Не богат я, — опустив глаза к полу, проговорил хозяин.

Ланговому показалось, что он разочарован: ожидал прихода других. Это был мужчина, возраст которого определить трудно. Выглядел он опрятно: борода и усы расчесаны, волосы на голове приглажены. Одет в ладную куртку, из-под которой выглядывала чистая ситцевая рубаха. Указав на деревянную скамью, он сказал:

— Садитесь.

Путники уселись на скамью, которая стояла рядом с длинным деревянным столом, тщательно выскобленным. Напротив — большая русская печь. Сбоку от печи — полки с посудой.

— Да мы заплатим, вы не беспокойтесь… Как вас называть?

— Зовите меня Силантием. Сейчас спрошу у хозяйки. — Хозяин вышел в другую комнату и вскоре вернулся.

— Утолить голод, может, что и найдется… И просушиться можно, сейчас я истоплю баньку.

— Истопить-то истопи, да мыться мы не будем. Только одежду просушим, а рано утром уйдем. И на том спасибо.

Хозяин хотел было выйти, но Ланговой его остановил:

— Скажи, пожалуйста, чекисты далеко?

— Вам нужны чекисты? — В голосе хозяина беспокойство.

— Да нет, я просто интересуюсь.

— Были тут недавно. Три дня, как ушли. Сейчас в Троицком.

— Это далеко?

— Верст десять… А вам к ним? — повторил свой вопрос хозяин.

— К ним-то к ним, да не очень. — Ланговой усмехнулся. — Ты смотри, чтоб о нас никто… Понял?

— Да нет, что вы! — Силантий замахал руками. — Сейчас принесу поесть и все сделаю.

«Гости» сняли промокшую одежду, развесили ее сушиться в баньке. Сытно поели. Спать легли на сеновале. Наутро Ланговой спросил у хозяина:

— Сколько мы тебе должны?

— Сколько дадите…

— Полсотни хватит?

— Спасибо.

— А с собой можешь продать?

— Могу немного.

— А порох, снаряжение?

— Чего нет, того нет…

— Как же быть? Ведь без этого в тайге долго не проживешь.

— Купите в другом селе.

— Нельзя нам в село. Сам говоришь, что там войска ОГПУ… Голова кругом идет. Может быть, ты купишь?

— Мне много не дадут. Да и подозревать станут.

— Как же быть? Ведь пропадем в тайге.

Хозяин посмотрел на лес, окруживший стеной небольшое село, на тяжелые черные тучи, наползающие опять на верхушки деревьев.

— Может быть, знаешь, у кого можно купить? — Ланговой не отступал. Он твердо знал, что путь к банде Куксенко проходит через дом этого человека. И найти этот путь можно только добром. Никакие угрозы здесь не помогут. Да и в планы Дерибаса не входило, чтобы Ланговой вступал в конфликт с Куксенко или его доверенными людьми. Поэтому он просил…

Хозяин еще раз внимательно осмотрел Лангового, словно увидел его впервые, и сказал:

— Тут был один человек. Не так давно. Хотя он против большевиков…

— Ну и что же? Чем он поможет?

— У них есть кое-какие припасы…

— Так они мне и дадут!

— Может быть, поделятся. Если сумеешь договориться.

— Не выдадут?

— Нет, что ты!

— Как его найти?

— Вижу, что тебе можно сказать… Идите на восток, до второго распадка. На перевале увидите небольшую китайскую кумирню, сколоченную из резных досок. От нее дорога пойдет направо вниз. Это будет верст двадцать. Потом берите южнее. Если кого встретите, спросите Мамоново болото. Там есть проход меж двух болот. А уже там ищите того человека.

— Кого спросить?

— Сам у него спросишь. Если он захочет, то назовет себя.

— И на том спасибо. Может быть, он выручит нас.

— С богом.

Ланговой и его группа вышли на тропу, которую указал Силантий. Сыро, всюду мох, папоротники, обильно смоченные дождем. Идти трудно, ноги скользят, к тому же все время приходится отмахиваться от гнуса. К середине дня поднялись на вершину невысокого хребта. Сильно устали. «Вот и маленькая китайская кумирня, сложенная из резного дерева. Идем правильно», — подумал Ланговой. Решили здесь передохнуть и подкрепиться. Присели на поваленное дерево.

Но усидеть не смогли. Тучи гнуса набивались в нос, в уши, влетали в рот. Чтобы как-то поесть, развели большой костер, в который набросали сырых веток, и под покровом дымовой завесы пообедали.

Ланговой знал эти особенности тайги и захватил с собой накомарники. Но идти в накомарниках было тяжело, они затрудняли дыхание, сковывали движение. О том, что Силантий направил их именно к Куксенко, у Лангового теперь не было сомнений: чекисты знали, что в этом районе скрывается только одна группа бандитов.

Подкрепившись и немного отдохнув, Ланговой вместе со своими спутниками стал спускаться вниз. Перед ними был второй распадок, как местные жители называли небольшую долину. Тропа пошла южнее. Но как найти Мамоново болото? У кого спросить?

Солнце скрылось за вершинами сопок, покрытых лесом. Где-то рядом журчал ручей.

Неожиданно на небольшой луговине показалась облупившаяся китайская фанза. Заслышав путников, из фанзы вышел хозяин — невысокий китаец, одетый в синюю робу. Он попытался незаметно ускользнуть в заросли, но Ланговой его остановил:

— Не бойся. Мы сейчас уйдем. Скажи, где находится Мамоново болото?

Китаец остановился, осмелел и улыбнулся. Поднял руку и показал в сторону юга.

— Ходи туда, — сказал громко.

Только с наступлением сумерек путники увидели столб дыма, и тут же их окликнули:

— Эй, кто идет?

— Свои, свои. Нам нужно к вашему командиру.

Из лесу вышел высокий мужчина в сапогах и телогрейке. На голове у него накомарник, который сейчас он сдвинул в сторону. В руках — новенькая винтовка. Остановился шагах в десяти.

— Вам кого?

— Вашего начальника. От Силантия мы…

— А-а. Шагайте вперед.

По тропе, держа незнакомцев на расстоянии, охранник привел их через полкилометра на поляну, где стояло несколько палаток и дымились костры. Подвел к палатке в центре. Их окружили вооруженные такими же винтовками, нерусского образца, несколько человек.

— Стойте. Я доложу.

Через несколько минут из палатки вышел высокий мужчина в куртке иностранного покроя. Остановился у входа.

— Что вам нужно? — спросил строго.

— Продайте боеприпасы…

— Зачем они вам?

— В тайгу идем. Пропадем без них. — Ланговой отвечал за всех.

— Почему пришли ко мне? У меня не торговая лавка. — Мужчина отвечал с раздражением.

— Не можем мы купить в другом месте…

— Это почему же?

— На то есть свои причины. — Ланговой отвечал уклончиво.

— Ну если у вас причины, то шагайте отсюда. — Мужчина сказал резко и повернулся, чтобы уйти.

— Да постой ты. — Ланговой говорил спокойно, а у самого кошки скребли на душе: «Как все повернется. Слишком быстро скажешь — не поверит. Затянешь — уйдет». — Да постой ты. Силантий нам сказал, тебе я могу довериться.

Мужчина повернулся, пристально посмотрел.

— Ну, говори!

— От большевиков мы бежали. Хотим податься в тайгу. Пропадем без пороху и снаряжения. А в селе нельзя, сам понимаешь…

— Зайди в палатку, поговорим.

Ланговой пробыл в палатке долго. А когда вышел, сказал своим спутникам:

— Господин Куксенко прав. Не выдержим долго в тайге. Нужно остаться в его отряде.

Двое напарников, которые мирно беседовали с окружившими их казаками, закивали в знак согласия.

— Я останусь возле командира, а вас возьмут взводные.

Следующий день прошел в хлопотах и устройстве. Но не успели они отдохнуть как следует, как была подана боевая тревога.

— Занять оборону! — приказал Куксенко.

Двух человек он отправил в разведку, чтобы выяснить силы пограничников. Взводному приказал проверить состояние плотов на реке Уссури. Возвратившись в палатку, спросил Лангового:

— Ты как стреляешь?

— Стреляю немного… В городе вырос, я, — сказал он, словно бы извиняясь.

— И вот что, Арзамасов (по совету Невьянцева Ланговой изменил свою фамилию и назвал себя Арзамасовым), имей в виду, что скоро мы уйдем на ту сторону. Если не согласен, скажи сразу. Будем драться, сколько можно. Если у красных мало сил, то мы их перебьем и пойдем по селам поднимать восстание. Если много — то уйдем в Маньчжурию, наберем новых людей, пополним снаряжение и боеприпасы и придем сюда опять.

— Согласен я, — твердо заявил Ланговой.

Бой начался в середине дня.

Окружить банду или подавить приступом пограничники не могли: со всех сторон непроходимые болота, а впереди Куксенко подготовил укрепления, сделал завалы.

Ланговой стрелял в своих, но пули его летели поверх голов красноармейцев. К вечеру отряд внутренних и пограничных войск усилил натиск. То тут, то там падали сраженные казаки. Куксенко понял, что долго не выдержит, и дал приказ отступать. Известной ему тропой бандиты, а в их числе и Ланговой, пошли через болото. Стоянка осталась позади, выстрелы стали стихать.

Когда вышли на небольшую твердую площадку, Куксенко подал команду сделать привал и подсчитать потери. Пятеро казаков были ранены, трое пропали, — как видно, были убиты. В числе пропавших оказался один из напарников Лангового.

— Осталось версты три, не больше, — успокоил собравшихся казаков Куксенко. — Выйдем прямо к Уссури, а ночью переправимся на тот берег.

Дальше двигались не спеша. «Все равно днем переправляться нельзя, — пояснил Куксенко. — Могут заметить сторожевые катера, и тогда спасения не будет».

Подошли к берегу, когда наступили сумерки. Поели то, что успели захватить.

— Позавтракаем в гостях, — пошутил Куксенко.

Банда затаилась в кустах. Поблизости, замаскированные ветками и травой, лежали на земле два больших плота. Дважды прошел сторожевой катер. Ничего не приметив, ушел вверх по течению. Сумерки сгущались, над рекой стал клубиться туман.

Когда совсем стемнело, Куксенко подал команду:

— Стащить плоты в воду!

За работу принялись дружно. Ланговой помогал и напрягал силы, чтобы закончить быстрее. Когда оба плота покачивались на воде, Куксенко приказал грузиться.

Прошло совсем немного времени, и отряд ступил на землю Маньчжурии. Глубокой ночью вошли в небольшое селение. Куксенко с кем-то поговорил, им выдали большой горшок чумизы и мелко нарезанные ломтики мяса. Наевшись, все улеглись спать.

На следующий день отряд прибыл в поселок, расположенный вблизи Мулинских угольных копей. Отряд разместили в бараке казарменного типа, где рядами стояли железные кровати.

К вечеру пришел Куксенко и объявил:

— Устраивайтесь кто как может. Желающих могу порекомендовать в полицейский карательный батальон для борьбы с китайскими партизанами.

Несколько человек записалось в батальон, а Ланговой спросил:

— А можно устроиться на работу в Мулине?

— Разве что на шахту, — ответил Куксенко. — Я поговорю.

— Может быть, окажет содействие генерал Сычев? — неуверенно спросил Ланговой.

— А он вас знает?

— Нет. Но моя невеста привозила от генерала письмо Романишину.