Старец Ефрем Катунакский

Без понуждения не бывает не только продвижения, но и очищения, и созерцания, и чувствования (благодати).

Но мы верим, что это все ты преодолеешь и станешь господином над собою, и изыдешь из века сего победителем и победоносцем, дабы ликовать и радоваться с прекраснейшим и Сладчайшим Женихом твоим Иисусом в бескрайнем и бесконечном веке, в небесном Его чертоге. Аминь.

[Слово, произнесенное Старцем на постриге монахини, настоящее имя которой изменено]

Возлюбленная во Христе душенька, благословенная и обрадованная Никифора,

белоснежная невеста Сладчайшего и прекраснейшего нашего Иисуса.

Чистая голубица, девственная юница.

Как назвать то, что мы видели сегодня?

Ни перо, ни земной язык не могут выразить этого таинства.

Велико и неисследовано честное таинство монашеского пострига.

Каждый в свою меру видит, в свою меру чувствует, в свою меру говорит.

Благодать Божия одна, но в меру каждого она является, действует, ощущается.

Да, ощущается. Ах!! Как взыгрывает все внутри тебя, когда видишь и чувствуешь эту Божественную радость.

"Аз рех, бози есте и сынове Вышнего вси" (Пс. 81, 6).

О!!! Благодать, благодать, приди к нам, приди скорее, приди!

Как изменяется человек! Как преображается! Кем становится несчастный человек, когда его посещает Божественная благодать!

Благодаря этой Божественной благодати мученики не только не чувствовали страданий от мучений своих, но радовались, что свидетельствуют о Христе.

"За Тебя умерщвляют нас всякий день, считают нас за овец, обреченных на заклание" (Рим. 8, 36; Пс. 43, 23).

Одно дело — чувствовать Божественную благодать и другое — читать или говорить о ней.

Из-за этой Божественной благодати Мотовилов, ученик святого Серафима Саровского, не мог увидеть лица святого — от чрезмерного его сияния[111].

Приведу и другой пример.

Почему сыны израильские не могли видеть лицо пророка Моисея, когда он спустился с горы Синай, держа две богоначертанные скрижали записанного закона, и пророк был вынужден покрыть лицо? (Потому же — от чрезмерного сияния)[112].

Эту самую Божественную благодать мы видели и сегодня — осеняющую сестру нашу Никифору, принявшую постриг.

Сестра наша Никифора облеклась в свет, стала вся свет. Сестра наша Никифора облеклась в благоухание, стала вся благоухание.

Сестра наша Никифора облеклась Сладчайшим нашим Иисусом, "а соединяющийся с Господом есть один дух с Господом" (1 Кор. 6, 17).

Но сколько же сладок есть Иисус? Весь радость, весь любовь, весь мир, весь покой, весь радость, весь трепетание.

Но сколько же сладок есть Иисус? Сестра наша Никифора! Возрадовались Ангелы на твоем сегодняшнем постриге, потому что увидели тебя входящей в их лик.

Опечалились демоны, возрыдали плачем великим, потому что ты заняла то место, на которое до падения были поставлены они.

Опечалились, потому что из ангелов света превратились в демонов мрака и тьмы.

Обрадовались Ангелы, старшие наши братья, потому что увидели, как имя твое записывается в книге жизни на Небесах[113].

Но сколько же сладок есть Иисус?

Мы спросим об этом сестру нашу Никифору.

Но сестра не отвечает. Я слышу, как она беседует со своей душою:

"Ну почему же, душе моя, ты не успокаиваешься? Почему не умолкаешь, но все время зовешь, и даже во сне кричишь?"

"Я сплю, а сердце мое бодрствует" (Песн. 5, 2).

"Но, душа моя, душа моя, скажи мне, спрашиваю тебя: зачем ты бодрствуешь, кого зовешь, о чем глаголешь и беспрестанно плачешь?"

"Жениха моего зову, со Сладчайшим Иисусом беседую".

"Но почему же, Сладчайший мой Женише, ты оставил меня одну в этом мире? Возьми меня с Собою, возьми меня к Себе, Превечный, Непостижимый, Чистейший, Всезлатый и Всеблистающий, Сладчайший, Всеблагосклонный, Всерадостный Иисусе мой!

Свете души моей,

радосте души моей,

одеяние души моей,

дыхание мое, Жизнь моя, Воскресение души моей.

Где Ты? Где находишься? Куда скрылся от очей моих?"

"Заклинаю вас, дщери Иерусалимские: если вы встретите Возлюбленного моего, что скажете вы ему? что я изнемогаю от любви" (Песн. 5, 8).

И, однако же, права сестра Никифора, не здесь ее сердце, не здесь ее ум. Они с возлюбленным ее Женихом, имя Которому Иисус.

О! Никифора, Никифора! Чего ты сподобилась?

Великий сегодня день — Воскресения день. Иисус и Никифора стали едины — совершился духовный брак.

"А соединяющийся с Господом есть один дух с Господом" (1 Кор. 6, 17).

Никифора, разве ты не слышишь? Жених зовет тебя к

Себе: "Приди близ меня, добрая моя голубица, ибо зима уже прошла, дождь миновал, глас горлицы услышан. Приди близ меня" (Ср.: Песн. 2, 10–12).

Этот голос услышали ангельские чины: Ангелы, Архангелы, многоокие Херувимы и шестокрылые Серафимы и весьма возрадовались, и в радости своей воззвали. Воспламенился верх врат от гласа их и, недоумевая, воззвал вопрошающе один чин к другому:

"Кто это восходит от пустыни, белоцветная, подобно снегу и приникшая на грудь возлюбленного своего?" (Ср.: Песн. 8, 5).

И один ангелочек, хранитель души Никифоры, ответил: "Это наша маленькая сестра Никифора".

О! Никифора, Никифора! Жених твой много тебя возлюбил и от чрезмерной любви Своей все, что имеет, все это тебе дарит.

"Как возлюбил Меня Отец, и Я возлюбил вас… " (Ин. 15, 9).

И не только это, но и общником Трапезы и Царства Своего сотворил тебя.

"И славу, которую Ты дал Мне, Я дал им… " (Ин. 17, 22).

Христе Царю, вечный и непостижимый Господи,

щедре и милостиве, долготерпеливе и многомилостиве[114]

прости мне мое бесстыдство и позволь мне спросить Тебя:

Что Ты увидел в Никифоре и за что возлюбил ее так сильно, что известил и даже убедил святых ее старцев через один год испытания постричь ее в великую схиму и сотворить невестой Твоей?

"Я увидел:

Смирение убеждений ее.

Скромность и серьезность шагов ее.

Молчаливость и внимательность речей ее.

Ревность в деяниях ее.

Скорое послушание ее.

Непрерывность молитвы ее.

Неисчерпаемость терпения ее, великое терпение ее.

Чистоту ума и духовную красоту души ее.

Все, что имею, все ей дам и напоследок сотворю ее общником Трапезы Моей и Царства, и славы Моей.

"И славу, которую Ты дал Мне, Я дал им" (Ин. 17, 22)"

О!! Никифора, Никифора, велика твоя благодать,

земный Ангеле Никифора!

Мы, без сомнения, уверены, что ты оправдаешь ангельский образ, как и в том, что он оправдает тебя.

Великое предстательство святых,

молитвы честных твоих родителей,

молитвы святых твоих старцев

будут сопутствовать тебе во вся лета живота твоего.

Они будут тебя защищать, укреплять, просвещать, охранять от всего диавольского. Победителем и венценосцем ты взойдешь на небеса, дабы сорадоваться и совеселиться со Сладчайшим Твоим Женихом в Небесном Его чертоге, в бесконечные веки веков.

Аминь.

[Молитва, составленная Старцем и прочитанная во время обручения его духовных чад]

Боже милости и благоутробия, благослови это супружество, дабы они жили по-христиански, в любви и мире. Боже милости и благоутробия,

благослови это супружество,

дабы царствовали в нем любовь, мир, чистота, искренность.

Боже милости и благоутробия,

благослови это супружество,

посылая на него Пресвятой Твой Дух,

дабы Он просвещал, направлял,

укреплял, утешал,

сохранял это супружество в Пресвятой Твоей Воле.

Боже милости и благоутробия,

благослови это супружество,

дабы родили они добрых детей,

которые станут славой их, похвалой их,

и в которых да обретут они добрую старость.

Боже милости и благоутробия,

защити это супружество от уловок врага.

О Сладчайший Иисусе,

Тебя просим, Тебя молим,

мы, грешные чада Твои,

ниспошли этому супружеству

луч Пресвятаго Твоего Духа,

и помоги им, и научи их, как жить,

как Тебе следовать,

как Тебя восхвалять,

как Тебе угождать,

дабы и они стали участниками вечных Твоих благ

и вечного Твоего Царства.

О Пресвятая Дево,

сладкая наша Матушка,

единственное наше прибежище,

единственная наша Радость и помощь,

единственное наше Утешение!

Просим Тя:

простри Свой Покров,

и защити это супружество, и благослови его.

И я, последний из всех, благословляю и обращаюсь к этой единодушной, благословенной и радостной чете.

Любимые чада Николай и Николетта!

Бог вас соединил. Молитвы родителей ваших и, в последнюю очередь, мои привели вас к этому благословенному союзу.

Желаю вам жить в единстве до глубокой старости.

Мир и любовь, здоровье и радость пусть царствуют между вами.

А также: полное согласие, честь, уважение, послушание друг другу — все чисто и без лжи.

Станьте единой душой -

вместе молитесь,

вместе поститесь,

вместе причащайтесь.

Везде вместе, во всем и всегда.

Все да будет известно между вами,

ничего тайного, но все ясно до мелочей.

Каждый да чтит и уважает родителей другого, как своих собственных.

[Импровизированная молитва]

О! Любовь, Божественная любовь, которой нет предела.

О! Любовь, Божественная любовь, которая ради человека сотворила мир невидимый и этот видимый, в котором все явствует, все указывает, все поет, все славословит, все воспевает день и ночь повсюду и всегда незримое, но сладчайшее и радостотворное присутствие Твое:

бесконечность Мудрости Твоей,

бесконечность Любви Твоей,

бесконечность Милосердия Твоего -

своей тишиной, своим молчанием, своей красотой, своим благоуханием, своим таинственным славословием.

О! Сладчайшее, благоуханное, таинственное, молчаливое славословие Бога творениями Его!

О! Боже мой, Боже мой! Отверзи очи души моей, да узрю и я это величие природы Твоей. Отверзи слух души моей, да услышу и я это пение, этот напев Твой.

О! Любовь, Божественная любовь, которая ради человека все Твои Таинства преподнесла нам в дар:

даром благодать Крещения,

даром Миропомазание,

даром Святое Тело Твое и Кровь,

даром и сам Твой Рай.

О! Любовь, Божественная любовь: из любви к человеку Господь оставил Небо и пришел, надел терновый венец и распялся на Кресте.

О! Любовь, Божественная любовь, Иисусе Христе, Ты ожидаешь, что мы придем к Тебе, но вместо того, чтобы нам прийти, Ты сам пришел. Пришел к нам и многообразно являешься в каждом из нас: жертвуешься, зришься, осязаешься, вкушаешься и пиешься.

О! Любовь, Божественная любовь, Господи, позволь мне приблизиться к Тебе и немного вкусить от этой Твоей любви, от которой внутри меня все пылает, и я не могу успокоиться и хоть в самую малость погасить мою жажду.

"И стала в сердце моем память Божия огнепламенной, и вошла в кости моя".

О! Жажда, жажда, сладкая моя жажда, когда же я насыщусь? Чем более пью, тем больше Тебя жажду и жажду, и не могу утолить ее и насытиться Тобою. Но все больше и больше горю от жажды.

О! Любовь, Божественная любовь, как ни стараюсь вкусить Тебя и насытиться Тобою, все яснее вижу, что алчу Тебя. И чем больше приближаюсь к Тебе, тем лучше понимаю, как далеко я нахожусь от Тебя.

"Ядущие меня еще будут алкать, и пьющие меня еще будут жаждать" (Сир. 24, 23).