Он не мог иначе

Все действительно было почти так, за исключением некоторых деталей. Но уж очень конспективно излагает историю этот журнал. Его рассказ необходимо дополнить. Но сначала несколько слов о предателе Корине.

Вот что было сказано в обвинительном заключении по его делу: «После возвращения в Москву Корин возобновил связь с вражеской разведкой. Он регулярно принимал односторонние шифротелеграммы из города Франкфурт-на-Майне из радиоцентра и отправлял на подставные адреса секретной службы тайнописные сообщения с изложением сведений шпионского характера. В квартире Корина были обнаружены инструкции по сбору информации, условия связи, кодовые таблицы для зашифровки письменных сообщений и расшифровки односторонних агентурных радиопередач...»

Западные спецслужбы считали необходимым наладить более действенную связь со своим агентом через тайники, обусловив места тайных встреч. Корин получил из разведцентра несколько шифротелеграмм. Вот одна из них: «Дорогой Е., нам не удалось доставить у «Реки», так как за нашим человеком была слежка, и поэтому он даже не подходил к месту. Благодарим за «Лупкова» — письмо. Хотя мы и проверяли «Стуб» несколько раз, письмо, вероятно, пропало на почте. Это, к сожалению, иногда случается. Это не должно вас волновать, так как ваши копирки очень надежны и ваша техника тайнописи отличная. Просим обязательно ставить марку в 16 коп. и отправлять письма в районах, посещаемых туристами. Мини-аппарат и кассеты, которые мы вам дали, теперь нужно уничтожить. И аппарат и мини-кассеты можно использовать лишь определенное время, и этот срок истек. Просим уничтожить эти материалы надежным способом, например, забросить их в глубокую часть реки, когда вы уверены, что на вас никто не смотрит. Если вы использовали часть кассет для оперативной фотографии, их все еще можно проявить. Сберегите их для передачи нам у места «Клад». Также в вашем пакете для «Клад» просим сообщить, какое маскировочное устройство, не включая зажигалки, вы предпочитаете для мини-аппарата и кассет, которые, возможно, мы захотим вам передать в будущем. Так как было с зажигалкой (первый мини-аппарат, который передали Корину, был вмонтирован в зажигалку. — Л. К.), мы опять хотим, чтобы у вас было маскировочное устройство, которое скрывает ваш аппарат и в то же время действует правильно. Помимо вашего аппарата и кассеты, просим уничтожить кристаллы и батарейки ООБ-26, которые мы вам дали. Они вам больше не будут нужны. Мы считаем, что проблемы у вас возникают, когда слушаете наш радиоцентр, в связи с сезонными обстоятельствами, которые должны значительно улучшиться осенью. Вы заметите, что на блокнотике мы даем вам новое решение для радиопередач. Надеемся, что оно будет более удобным для вас. Новое расписание: по пятницам в 24.00 на 7320 (41 м) и 4990 кгц (60 м) и по воскресеньям в 22.00 на 7320 (41 м) и 5224 кгц (57 м). Чтобы улучшить слышимость наших радиопередач, мы вам очень советуем использовать находящиеся в этом пакете 300 рублей на покупку радиоприемника «Рига 103-2», который мы тщательно проверили и считаем, что он хороший. Ясно, что, если вы уже используете этот приемник, истратьте 300 рублей, как хотите. В этот пакет мы включили маленькую пластмассовую таблицу, при помощи которой вы можете расшифровывать наши радиопередачи и зашифровывать вашу тайнопись. Просим осторожно с ней обращаться и хранить. Мы согласны с вашим советом изменить день возобновления связи у стадиона «Динамо» с субботы на пятницу. Это письмо мы написали на бумаге, растворимой в воде. Уничтожьте ее, положив в стакан воды. Ожидаем от вас скорого сообщения.

Сердечный привет.

Дж.».

Расшифруем некоторые непонятные обозначения. Слово «Река» означало место, где Крок должен был оставить контейнер со шпионским снаряжением и деньгами для Корина. Место это находилось на Костомаровской набережной (к нему мы еще вернемся). «Лупкова» — письмо и «Стуб» — это тайнописное письмо, которое Корин отправил на подставной адрес и которое спецслужба не получила. Кстати, оно не пропало на почте... Место «Клад» — это еще один из тайников, который был специально подобран для Корина Ингваром Россом. Об этом тайнике Корину было сообщено следующей шифротелеграммой: «Тайник «Клад». Проезд от метро Юго-Западная, автобус № 66 по направлению за город до четвертой остановки «Востряковское кладбище». К месту можно попасть двумя путями. Войти на кладбище через главный вход, который вы увидите, сойдя с автобуса. Поверните направо и идите вдоль стены, пока не дойдете до стороны, параллельной московской кольцевой автомобильной дороге. Выйдите с кладбища и идите вдоль стены до того входа, перед которым на обочине кольцевой дороги стоит дорожный знак для пешеходов. У знака снова войдите на кладбище через проход и сразу поверните направо. Там вы увидите столб из бетона. Положите ваш пакет, завернутый в промасленную тряпку, у основания первого столба от входа на кладбище. Второй путь. Идите вдоль наружной стены кладбища, пока не увидите дорожный знак для пешеходов со стороны кольцевой дороги. Однако, если вы выберете этот путь, вы пройдете мимо поста ГАИ. Положите ваш пакет на то же место. Покидайте район через главный вход, который около автобусной остановки.

Заметка. Этим тайником надо пользоваться в субботу или в воскресенье. Необходимо положить пакет и покинуть район до 10.00».

Подобрать место для тайников и бесконтактных встреч в условиях Москвы не так-то просто. У натовских разведчиков этим делом занимаются специально выделенные люди. Пункт для операции по связи с Кориным на Костомаровской набережной, который потом был обозначен кодовым названием «Река», подбирали Ингвар Росс и Майкл Стенли. Этот район у забора фотокомбината довольно пустынный. Шоссе, идущее по Костомаровской набережной, делает здесь крутой поворот. Поэтому человек, едущий в машине, на какое-то время исчезает из поля зрения любого, кто едет следом...

Итак, место было найдено. Дело оставалось за сотрудником, который должен был выходить, вернее, выезжать на связь с Кориным.

Виктор Крок, как уже известно читателю, был тем лицом, которого прислали в Москву специально для связи с Кориным. Скромный молодой человек, на небольшой должности, хороший семьянин, застенчивый, не стремящийся к знакомствам... Все эти ярко видимые постороннему глазу качества нового сотрудника должны были сыграть свою роль...

Немало времени ушло у Крока на ознакомление с Москвой и окрестностями, на подготовку к встрече с Кориным. Она была назначена на 1 сентября.

А за день до встречи к вечеру в кабинете генерала Горио собрались Ингвар Росс, Майкл Стенли и Виктор Крок. Уточнялись последние детали передачи Корину контейнера со шпионским оборудованием и деньгами. Контейнер представлял собой кусок толстого кабеля, в который были заложены 300 рублей, пять почтовых конвертов с подставными адресами на иностранном языке, несколько шифроблокнотов и лист бумаги с машинописным текстом, который начинался со слов «Дорогой Е...» Обрезок кабеля был обернут пропитанной мазутом рваной тряпкой, чтобы не возбудить интереса у случайного прохожего.

Впрочем, валяться контейнер не должен был слишком долго. По условиям связи интервал между его закладкой и изъятием составлял всего пятнадцать минут.

Итак, все было готово к операции. Оставалось последнее — 31 августа Корину предстояло позвонить на коммутатор посольства и сказать условную фразу, означавшую, что он готов принять контейнер в названном месте. Корин позвонил. Его голос был записан на пленку и проверен на специальном устройстве для подтверждения идентичности. Все совпало. Настала очередь Крока. Операция «Река» началась 1 сентября.

У генерала Григорьева тоже все было готово...

В этот день Крок приехал на работу в посольство и, как всегда, после окончания ее поехал к себе домой в жилой дом для иностранцев на Ленинском проспекте. Затем около восьми вечера он вместе с женой оказался в пригородном популярном среди иностранцев ресторане «Русь». Супруги ужинали более чем скромно, без обычного размаха: бутылка сухого вина да холодная закуска. Впрочем, вино оказалось недопитым и закуска почти нетронутой. Виктор и Берта сидели молча, тревожно смотрели по углам и внимательно следили за входом в ресторан, вернее за теми, кто входил и выходил из него. Берта судорожно прижимала к себе сумку, как будто бы в ней лежали по меньшей мере контрабандные алмазы. Впрочем, в сумке, как потом подтвердилось, находился контейнер, обернутый в пропитанную мазутом тряпку. Повеселившись таким вот скучным образом часа два, супруги расплатились, вышли из ресторана и поехали домой, вернее по направлению к дому. Виктор сидел за рулем своего темно-синего «Вольво», справа от него Берта, все так же прижимавшая к животу свою сумку. Проехав по шоссе Энтузиастов, а затем по мосту со стороны площади Прямикова, Крок выехал на Костомаровскую набережную. Она в этот поздний час была пустынна. Ни одного автомобиля впереди, ни одного сзади. Действительно, за Кроком никто специально не ехал. Советские контрразведчики ждали его у места встречи с Кориным. Они знали, где находится это место под шифрованным названием «Река»...

Крок ехал медленно. Когда автомобиль проезжал мимо осветительного столба, сразу после того как набережная делает крутой поворот, из правого окна машины высунулась женская рука и выбросила по направлению к забору какой-то сверток. Впрочем, не какой-то, а вполне определенный, завернутый в пропитанную мазутом тряпку. Пятна мазута, правда, испортили элегантное белое платье Берты. А затем «Вольво» словно получила дополнительные лошадиные силы. Набрав с ходу бешеную скорость, она понеслась по набережной до развилки, ведущей к улице Чкалова. А здесь стоял сотрудник ГАИ с поднятым вверх жезлом. Пришлось затормозить.

Началась обычная процедура, которая происходит с людьми, пойманными с поличным в шпионском деле. Трудно отрицать, что контейнер не твой, когда сиденье автомобиля, платье жены и ее руки вымазаны мазутом. Что можно сказать, если под одеждой оказывается специальная радиоаппаратура. Как выкрутиться, если вся операция у «Реки», включая и выброс контейнера из автомашины, заснята на кинопленку и сфотографирована с разных точек и под разным ракурсом. Забегая вперед, скажем, что консул, когда его пригласили для соответствующих формальностей, отказался даже просмотреть предложенный кинофильм.

— И так все ясно, — только и сказал он.

Была, правда, некоторая специфика при задержании супругов Крок. Во-первых, Берта ужасно визжала. Возможно, подавала сигнал опасности Корину. И укусила руку девушке, приглашенной в качестве понятой при обыске. А Виктор, наоборот, потрясал рукой, кричал, что его кто-то укусил в ладонь. «Смотрите, у меня кровь, а я иностранный дипломат!» Крока осмотрел специально приглашенный врач. Оказалось, что рана на ладони у него действительно имеется. Правда, получена она была им три дня назад в здании посольства. А теперь, при задержании, Крок сорвал повязку и расковырял болячку для драматизации событий...

В приемной Комитета государственной безопасности, куда привезли дипломатов-шпионов, им трудно было возражать против фактов и вещественных доказательств. Генералу Сергею Григорьеву оставалось лишь принести извинения консулу, которого пришлось побеспокоить в поздний час. Но этого требовали формальности.